Библиотека
 Хронология
 Археология
 Справочники
 Скандинавистика
 Карты
 О сайте
 Новости
 Карта сайта



Литература

 
Глава 2. Структура общества  

Источник: М. ТОДД. ВАРВАРЫ. ДРЕВНИЕ ГЕРМАНЦЫ. БЫТ, РЕЛИГИЯ, КУЛЬТУРА


 

Социальная организация

Древние германские народы (сivitates, как называли их древние римляне) состояли из отдельных групп населения, которые обычно называли племенами (раgi) и которые, в свою очередь, объединяли многочисленные кланы или роды. Роды образовывали экономические единицы, занимавшиеся обработкой земли. Это были очень непрочные союзы, и в мирное время они редко действовали заодно. Не следует также думать, что племена являлись единым целым. На самом деле, когда во времена Цезаря и Тацита германцы появились в поле зрения историков, их племенная организация была весьма примитивной. Старейшины каждого племени образовывали совет, который разбирал жизненно важные вопросы, связанные с разделом земли, и улаживал другие существенные разногласия. Возможно, в мирное время он и не имел других функций, хотя во время войны совету, наверное, приходилось решать и организационные проблемы. Вряд ли одно племя часто вступало в союз с другим для какой-то общей цели – таких данных у нас почти нет (если, конечно, речь идет не о войне).

Таким "естественным" формам организации, как племя и род, которые существуют у множества первобытных народов по всему миру, противостоял другой общественный институт – дружина. Основой дружины был отряд воинов, сплотившихся вокруг вождя для какой-то особой цели, обычно для разбойничьего набега. После того как "предприятие" заканчивалось, его участники расходились, чтобы поодиночке насладиться добычей, а позднее – присоединиться к другому отряду. Шло время, и состав отряда стабилизировался, а дружина начала приближаться к тому, чтобы стать формальной организацией. К концу I в. н. э. отношения между вождем и дружиной (по-латыни соmites или соmitatus) переросли в нечто более определенное. Теперь дружина жила за счет вождя не только во время военных действий, которые планировал вождь, но и в мирное время. Вступив в соmitatus, воин получал от вождя еду, средства к существованию, оружие и экипировку.

Когда вождь вел свой отряд на войну, дружинники сражались как отдельное подразделение – отдельно от своих родов и других дружин того же племени. Они подчинялись только своему вождю, а не избранному вождю всего племени. Таким образом, в военное время рост дружин подрывал общественный порядок, поскольку воины из одного и того же клана могли служить в нескольких разных дружинах: клан терял своих самых энергичных сыновей. Чем успешней считалась дружина, тем больше в нее поступало знатных воинов и их сыновей; постепенно дружина становилась отдельным, элитным сегментом общества. Материальное положение позволяло этим людям посвящать все свое время войне. Бедный воин, который не мог оставить свое хозяйство и землю надолго, не мог надеяться стать дружинником.

Таким образом, соратники вождя, из которых состояла дружина, начали превращаться в особый класс – воинскую аристократию, положение которой гарантировала военная доблесть. Однако дружинники были не всемогущи. Засвидетельствовано множество случаев, когда дружине и ее вождю приходилось сталкиваться с враждебностью со стороны других воинов своего народа, в результате чего они должны были отправиться в изгнание. Одним из наиболее важных, имевших серьезные последствия свойств дружины было то, что лидер мог привлечь к себе на службу воинов из разных народов, так что некоторые небольшие племена должны были постоянно терять своих лучших воинов, если только им не удавалось выдвинуть своих собственных харизматических лидеров. Такой широкий географический охват многих дружин, несомненно, был очень мощным фактором, объединяя самых отважных людей из множества племен. Это были первые шаги к значительной перегруппировке германских племен в III в. н. э., которая оказала столь существенное влияние на дальнейшую историю Европы.

Вожди

Кто и как правил германскими народами? Когда мы обращаемся к проблеме правления, перед нами встают значительные трудности. Юлий Цезарь говорит об этом мало, и ту информацию, которую он дает, сложно объединить с более поздними источниками – возможно, потому, что между I в. до н. э. и 100 г. н. э. в социальной жизни произошли значительные перемены, особенно у тех народов, которые контактировали с римлянами на границах по Рейну и Дунаю. После "Германии" Тацита информация о том, как управлялось племя, на протяжении более чем двухсот лет практически отсутствует. Интересно, что, когда эти "темные века" закончились, оказалось, что многие из органов управления у германцев за эти двести лет практически не изменились.

В то время, когда писалась "Германия", у германских народов было три главных органа управления: вождь, совет старейшин и общее собрание всех воинов. Как и во многих других племенных обществах, мнение совета знати и народного собрания имело больший вес, чем авторитет вождя. Иногда вождей избирали, обычно за отвагу и престиж военного лидера. Обязанности такого вождя были преимущественно военными, и зачастую он занимал свою должность только на время какой-то чрезвычайной ситуации или во время войны. Таким образом, в начале войны народ избирал одного (иногда и двух) человек, которые руководили им. Избранный вождь заменял любого лидера, который мог быть у племени в мирное время.

Был и другой тип вождя, которого Тацит называет "королем" (rех): он был обязан своим положением не процедуре выборов, а своему благородному, королевскому происхождению. Не совсем понятно, каковы были его обязанности. Иногда он руководил своим народом во время войны, как и избранные вожди, ведь люди королевского происхождения могли стать вождями и благодаря избранию. С другой стороны, он обладал какими-то неясными религиозными или сакральными функциями. Наследник умершего или свергнутого короля избирался из всех, в ком текла королевская кровь. Автоматического наследования (от отца к старшему сыну) не было. Хотя римляне называли таких вождей "королями", не следует примешивать сюда средневековые и современные представления о значении этого слова. Даже возможность влиять на собственную дружину у этих "королей" была ограниченной, а какого-либо права на принуждение у них почти не было. Власть вождя, в конечном счете, основывалась на его престиже или авторитете его личности. Если вождь старел или оказывался неспособным к руководству, его свергали. Его не отделяли от других людей, не считали каким-то особым существом. В отличие от средневекового монарха он не был окружен божественным ореолом. Хотя на поле битвы король и должен был командовать, даже там его приказы могли быть оспорены.

В период Великого переселения народов избрание вождей продолжалось, а власть отдельных лидеров все еще была ограниченной. Засвидетельствовано много случаев, когда даже наиболее удачливые вожди германцев обращались к совету выдающихся воинов или ко всему народу и были обязаны выполнять их рекомендации. Так, когда визиготы вошли в Римскую империю в 376 г., это решение было принято не только их королем, но общим собранием народа. Мало что известно о внутреннем управлении у франков, аламаннов и прочих племен. Однако у визиготов вождя всего народа часто называли "судьей" (judex), а не "королем" (rех). Это название заставляет предполагать, что подобного типа вожди обладали некоей судебной властью, хотя мы точно не можем сказать какой. В других отношениях те правители периода Великого переселения народов, о которых хоть что-то известно, судя по всему, мало отличались от вождей времен Тацита. Только те, кто с успехом претендовал на императорскую власть, как Хлодвиг или Теодорих, отличались от других – благодаря своим беспримерным политическим достижениям.

Исключения были и в более древние времена. Хотя большинство вождей правили, опираясь на авторитет, иные (с переменным успехом) пытались присвоить диктаторские полномочия. Максимального успеха (хотя и временно) достиг в этом деле король маркоманнов Маробод, который жил на рубеже н. э. Он предложил своему народу новую концепцию управления, контролируя все дела своим авторитетом. Наиболее значительным аспектом его "стиля руководства" была военная организация. Тогда в первый раз возникло нечто похожее на регулярную армию с соответствующим обучением и дисциплиной. Воины выполняли приказы командования, заранее планировалась военная тактика. Не зря Маробод получил образование в Римской империи! Все это было ново для германцев, и (к счастью для римлян) опыт Маробода остался исключением. Другие пытались подражать Марободу, однако повторить его достижение уже никто не смог. Видимо, у большинства германских народов общественная организация была слишком примитивной и негибкой, чтобы вынести давление, которое оказывала на отдельные кланы монархическая система. Наконец самому Марободу пришлось в 19 г. н. э. бежать в Римскую империю, и прошло почти три столетия, прежде чем другому вождю удалось снова достичь единоличной власти.

Жрецы

Как и у галлов, у германцев существовала формальная организация жрецов под предводительством главного жреца (sacerdos civitatis). Служители культа должны были наблюдать за предзнаменованиями при разных общественных событиях (особенно при отправлении на войну), исполнять роль "спикера" во время общего собрания племени, наказывать за серьезные прегрешения, охранять священные рощи и находившиеся в них предметы культа. Хотя они и не были обязаны сражаться, жрецы присутствовали и на войне. Именно они (а не вожди) должны были выносить священные знамена из заповедных рощ на поле сражения. Несомненно, они также распоряжались общественными жертвоприношениями. Если говорить об их значении в обществе, то германских жрецов можно сравнить с кельтскими друидами, хотя у них было меньше судебных полномочий, чем у друидов.

Всю эту информацию дает нам Тацит. Поздние источники, к несчастью, очень скудны, однако в общем и целом религиозная организация германских племен в более поздний период была похожа на описанную выше. Но есть и некоторые существенные различия. Среди бургундов в IV в. главный жрец, или sinistus, занимал свою должность пожизненно и сместить его было нельзя. Важное различие просматривается в визиготской системе жречества. В IV в. у визиготов у каждого рода или клана был свой жрец. Во всех других известных нам случаях жрец "обслуживал" целое племя.

Род и семья

Наиболее тесными связями в обществе древних германцев были связи родственные. Еще в период Великого переселения народов члены отдельных отрядов воинов внутри более крупных групп племен были, как правило, связаны кровным родством. Безопасность отдельного человека в основном зависела от его рода. Весь род обязан был мстить и добиваться возмещения за преступление либо оскорбление, нанесенное отдельному человеку, – и наоборот, весь род преступника был обязан загладить последствия преступления. Если род жертвы преступления не был удовлетворен условиями, которые предлагал род преступника, возникала кровная месть. Кровная месть кажется нам в лучшем случае антиобщественным обычаем, который мог приводить к полному хаосу. На самом деле случаи, когда не удавалось договориться об объеме возмещения, скорее всего, были редки, и разрушительный демон кровной мести сравнительно нечасто вырывался на свободу.

Некоторые юридические вопросы держали в руках старейшины и вожди племен. Эти "судьи", как называет их Цезарь, как кажется, не обладали какой-либо формальной властью. Они не могли заставить преступников или даже тех, кто судился друг с другом, обращаться к ним за судебным решением. Они могли только пользоваться своим влиянием, чтобы уладить спорный вопрос. Цезарь ничего не слышал о существовании у германцев настоящих судов. Примирение или наказание зависело лично от судей или от самих спорящих сторон. К тому времени, как была написана "Германия" Тацита, дела, которые имели значение для всего народа, обсуждало народное собрание. Теперь собрание должно было избирать какое-то количество судей: эти люди путешествовали от общины к общине, решая судебные тяжбы. Каждый судья брал с собой сто человек, которые поддерживали его авторитет и помогали ему советами.

У нас очень мало данных о преступлениях, которые совершались в этот ранний период, и о наказаниях, которые за них полагались. За предательство или дезертирство вешали. Трусов и тех, кто вступал в гомосексуальные отношения, бросали в болота и топили. В торфяных болотах было обнаружено немало тел, которые, судя по всему, являются телами несчастных, чья жизнь окончилась таким страшным образом. Иногда находят ветки, которые придерживают руки и ноги утопленника или просто лежат вдоль тела.

Но за подавляющее большинство преступлений, видимо, полагались штрафы, которые взимались в лошадях или, чаще всего, в коровах. Часть штрафа поступала пострадавшим, часть – народу или вождю.

И Цезарь, и Тацит отмечают, что у германцев целомудрие было в почете. Тацит осуждал современное ему римское общество, сопоставляя римское легкомыслие в сексуальных отношениях со строгостью германцев. И в V в. этот аспект германского характера все еще был достаточно заметным. Сальвиан писал, что готы "предательский, но целомудренный народ", а саксы отличаются не только "свирепой жестокостью, но и удивительной непорочностью". Брачные узы, как отмечают все античные писатели, были для германцев священны. Супружеская неверность считалась позором, и, если адюльтер был доказан, следовала суровая кара. Вплоть до эпохи Великого переселения народов нет никаких упоминаний о проституции. И мужчины, и женщины обычно женились и выходили замуж позже, чем это было принято у римлян (то есть позже, чем в 12–16 лет). Не совсем ясно, насколько же "позже" это происходило, но, скорее всего, речь шла о 17–22 годах. Воины не женились, пока не достигали пика своей физической силы и не доказывали свою отвагу на поле боя.

Возможно, античные писатели рисуют германский брак в чересчур розовых тонах. Из более поздних германских источников очевидно, что в некоторых районах Германии в Средневековье (и, несомненно, в более ранний период) к женам относились не лучше, чем к скотине. Их покупали, как рабынь, и даже не позволяли садиться за один стол со своими "господами". Брак путем покупки зафиксирован у бургундов, лангобардов и саксов, и во франкских законах встречаются пережитки подобного обычая. Многоженство, о котором римские писатели обычно умалчивают, было в ходу у некоторых германских вождей в ранний период, а позднее – у скандинавов и обитателей берегов Балтики, в основном лишь у людей высшего сословия. Многоженство всегда было дорогостоящим делом. Среди некоторых племен было распространено "сати" – жертвоприношение вдовы после смерти вождя. Все это говорит о том, что почетное и самостоятельное положение женщины в обществе, о котором говорит Тацит, существовало в ранней Германии не везде и не всегда.

Из "Германии" Тацита очевидно, что прелюбодеяние могли совершить только женщины. Мужчин за это никак не наказывали, однако неверным женам пощады не было. Муж сбривал такой женщине волосы, раздевал ее и выгонял из дома и из деревни. Археология заставляет полагать, что по крайней мере в некоторых районах практиковалась смертная казнь за прелюбодеяние. На многих женских телах, найденных в северных торфяных болотах, сбриты волосы, в некоторых случаях – только с одной стороны. Один красноречивый пример – четырнадцатилетняя девушка из Виндебю в датском Шлезвиге. Она была найдена в яме на торфяном болоте обнаженной: на шее у нее был кожаный ошейник, а на глазах – узкая повязка. Белокурые волосы девушки на левой стороне головы были обриты почти наголо, на другой – коротко острижены до длины примерно пять сантиметров. Не исключено, что она не была убита взбешенным супругом, а стала жертвой какого-то религиозного ритуала, хотя первое тоже вполне вероятно.

Рабство

В древней Германии существовало рабство, но нам трудно определить, насколько же оно было распространено. В некоторых областях рабов было больше, чем в других: например, у маркоманнов во II в. и у аламаннов в IV. Эти области находились неподалеку от римских границ: возможно, именно в силу географической близости общественная структура племен оказалась более развитой. Во времена Цезаря и Тацита рабский труд, судя по всему, применялся не так уж часто. Работу, которая обычно выпадает на долю рабов, то есть самую черную работу в поле и по дому, выполняли женщины и старики. Римских военнопленных держали в качестве рабов, но этих несчастных было не так уж много, чтобы они могли играть значительную роль в экономике повседневной жизни.

Условия рабства в Германии очень отличались от рабства в Римской империи. Рабы имели собственные дома, стоящие отдельно от домов их хозяев. Они были обязаны время от времени отдавать своему хозяину определенное количество зерна, тканей или скота. В этом отношении германский раб напоминал римского крестьянина-арендатора – с той только разницей, что раб не был свободен. Рабы занимались крестьянским трудом, однако здесь мы не увидим ничего похожего на целые "бригады" рабов, которые в Риме трудились в мастерских, рудниках и на плантациях. Рабов редко наказывали, избивая или связывая их, но Тацит дает понять, что хозяин мог совершенно безнаказанно убить раба. Возможно, рабов было так мало именно потому, что внутри германского экономического порядка для них не было места. Они были практически не нужны, поскольку с работой в отдельных хозяйствах справлялись женщины и дети. Не существовало крупномасштабной индустрии, где удалось бы с пользой применять рабский труд. Хотя рабы и могли вносить свой вклад в экономику сельской общины, они все равно оставались бы лишними ртами. В недоразвитой крестьянской экономике Германии от рабов не было бы никакого проку.

В эпоху Великого переселения народов ситуация почти не изменилась. Однако очевидно, что, когда германцы поселились в западных римских провинциях, число рабов в германских хозяйствах возросло. Вдобавок к существовавшим ранее источникам порабощения, теперь человека мог превратить в раба закон. Чаще всего порабощение являлось наказанием за кражу. Кодексы законов говорят о том, что цены на рабов были высокими по сравнению со стоимостью животных и другого имущества. Едва бы это было так, если бы рабов было очень много. После германского поселения в пределах империи изменились и занятия рабов. В то время как до Великого переселения рабы делали самую черную домашнюю работу, тяжело трудились в поле, в бургундских законах они фигурируют как ювелиры, работавшие по золоту и серебру, кузнецы, обрабатывавшие бронзу, плотники, башмачники и даже портные. Несомненно, значительную часть этих рабов-мастеров составляли греческие и римские ремесленники. Очевидно, варвары с головой окунулись в море наслаждений цивилизованной жизни.