Литература

Источник: ИСТОРИЯ НОРВЕГИИ (1980)

Отзвуки той очистительной бури, которую вызвала Великая французская революция 1789-1794 гг., докатились и до северной окраины Европы. В целом идеи революции, были благожелательно встречены норвежской интеллигенцией и образованным бюргерством, которые были подготовлены к их восприятию в силу ряда причин, в частности благодаря тесным экономическим связям с буржуазной Англией. В Норвегии созрел капиталистический уклад, он занимал ведущее, хотя и не преобладающее положение. Безоговорочное подчинение датскому абсолютизму все больше становилось помехой дальнейшему развитию Норвегии. Перед страной стоила одна из задач буржуазной революции, а именно национально-освободительная, – задача создания норвежского самостоятельного государства. Социально-экономические задачи были отодвинуты на второй план постольку, поскольку норвежская буржуазия к началу XIX в. уже обладала значительной долей классового господства и ее хозяйственные интересы неплохо защищало датское самодержавие в условиях благоприятной для нейтрального Датско-норвежского королевства конъюнктуры. На время норвежские устремления к большей самостоятельности были забыты. Однако внезапное ухудшение международной обстановки в 1807 г., отказ датского правительства от нейтралитета и вступление в войну были чреваты важными последствиями для Норвегии.

Лотом 1807 г. Россия не только вышла из антинаполеоновской коалиции, но и вступила в союз с Наполеоном. В ответ на это, желая запугать Александра I и одновременно обезопасить себя от возможных неприятностей в будущем, англичане послали к Копенгагену свой флот. Дании было предложено передать ее военные корабли на "хранение" Великобритании. В Лондоне не без основания: опасались, что датские и норвежские суда в случае возможной оккупации Дании французами будут использованы для усиления вражеских военно-морских сил. Когда принц-регент Фредерик отказался удовлетворить это требование, англичане подвергли Копенгаген трехдневной бомбардировке (2-5 сентября) и высадили десант у столицы, принудив датчан капитулировать и сдать крупный датско-норвежский военно-морской флот, который был затем уведен в Англию. После столь агрессивных действий Великобритании Датско-норвежское королевство объявило ей войну, вступило в союз с наполеоновской Францией и присоединилось к континентальной блокаде, провозглашенной французским императором в 1806 г.

По Норвегии это решение, как и новый тур в англо-французской экономической войне, ударило особенно больно: были прерваны жизненно важные торговые связи с Великобританией, больше того, британский военно-морской флот почти полностью разорвал связи Норвегии с Данией и другими странами континента, откуда норвежцы могли получать продовольствие. Первые годы континентальной блокады, когда ее тяжесть легла на Норвегию, остались в памяти народа как "годы бедствий"¹. Разрыв с Великобританией прежде всего ударил по той части страны, которая играла наибольшую роль во внешней торговле, – по юго-восточным областям Акерсхус и Кристиансанн. Здесь проживало около половины населения страны, было приписано 84% норвежского торгового флота. Отсюда вывозили 92% леса, здесь же находились почти все металлургические и стекольные заводы. Прекращение экспорта в Великобританию лишало Норвегию значительной доли денежных поступлений, на которые закупались необходимые продовольственные товары. Сократилось и поступление в страну так называемых колониальных товаров (кофе, сахара и пр.).

Важнее, однако, были перебои в подвозе продуктов первой необходимости: ведь примерно треть потребляемого норвежцами зерна ввозилась из Дании, или через нее датскими же купцами. Урожай 1807 г. в целом по стране, кроме Эстланна, был неплохой, но резкое сокращение ввоза обострило продовольственный вопрос. Было введено централизованное снабжение продовольствием. Власти старались всячески поощрить доставку зерна через Скагеррак – пролив, разделяющий обе части королевства. Морские перевозки специально премировались, но хлеба все равно не хватало. Так, в 1808 г. в губернию Акерсхус была ввезена всего одна шестая от нормального ежегодного ввоза, и в условиях неурожая этого года там разразился настоящий голод. Из-за роста цен на продовольствие и нехватки денег пострадали больше всего низшие слон общества – городская беднота, рабочие-лесорубы и хусмены. Следствием были болезни и рост смертности. В 1807 г. в Норвегии умерло 20 тыс. человек, в 1808 г. – 24 тыс., в 1809 г. – 32 тыс. человек, т. е. 2–3% населения.

Что касается северных провинций страны, то туда как раз в это время был разрешен ввоз зерна и других продуктов из Архангельска – так называемая "поморская торговля", сыгравшая важную роль в спасении жителей Финмарка и Тромса от голодной смерти². По указу Александра I архангельскому военному губернатору М. П. Дезину от 22 ноября (4 декабря) 1807 г. было разрешено вывозить из Архангельска зерно для снабжения Норвегии – единственное исключение из действовавшего с 1.806 г. запрета вывозить русский хлеб 3.

В этих условиях землевладельцы, естественно, старались выращивать теперь больше продовольственных культур, в том числе картофеля. Многие крестьяне, занимавшиеся лесным промыслом, вернулись к хлебопашеству. Безработица в городах и на лесоразработках вызвала приток рабочей силы в сельское хозяйство, и, таким образом, бедствия страны способствовали еще большему обогащению зажиточного крестьянства.

Английская блокада и начавшаяся в 1808 г. война со Швецией серьезно затруднили сношения Копенгагена с Норвегией. В условиях фактической обособленности Норвегии датское правительство вынуждено было войти на создание уже 24 августа 1807 г. временной самостоятельной общенорвежской администрации – Правительственной комиссии (Regjeringskommision). Председателем комиссии был назначен родственник короля – принц Кристиан Август Аугустенбургский, членами стали три видных норвежца: стифтамтман (губернатор) Акерсхуса Гебхарт Мольтке, член губернского суда в Акерсхусе Эневольд Фальсен, амтман (окружной начальник) Маркус Розенкранц.

Вслед за Правительственной комиссией были созданы и некоторые другие общенорвежские учреждения, в частности верховные суды по уголовным и гражданским делам. Государственное снабжение хлебом находилось в ведении независимой от Правительственной комиссии комиссии по продовольствию (Providerings-kommision), председателем которой стал норвежец – граф Герман Ведель-Ярлсберг.

Правительственная комиссия не была правительством в полном смысле слова. Вместе с том ее полномочия были гораздо шире, чем полномочия обычных наместников. Комиссия, однако, вскоре оказалась между двух огней. С одной стороны, на нее нажимали "снизу" норвежцы, требовавшие быстрых и действенных решений, направленных на устранение возникающих трудностей. Эти требования включали предоставление Норвегии большей внутренней и внешней свободы. С другой стороны, двор и коллегии в Копенгагене были совершенно не склонны ограничивать свою власть в Норвегии, предоставлять Правительственной комиссии полную самостоятельность. Сложность положения комиссии объяснялась еще и тем, что ее члены – норвежцы, хорошо зная чаяния и требования норвежской буржуазии, плоть от плоти которой они были, не решались, кроме Веделя, преступить границы лояльности по отношению к датской короне.

Зимой 1808 г. на Норвегию обрушилось новое испытание. Шведский король Густав IV Адольф во имя давних планов захвата Норвегии фактически бросил на произвол судьбы Финляндию и сосредоточил основные силы на норвежском фронте⁴. Временно шведы заняли территорию к востоку от р. Гломмы, но ценой больших усилий норвежцам удалось уже в конце апреля оттеснить шведов. У Товеруда был разбит корпус графа Мёрнера, у Трангена полковник Ган был взят в плен со своим корпусом. Густав IV Адольф, планируя высадку ла датском острове Зеландия, не имел больше возможности наступать, и постепенно кампания приняла позиционный характер.

Военные успехи вызвали определенный национальный подъем в стране, гордость за армию, но одновременно выросли и антидатские настроения. Норвежцы считали, что копенгагенское правительство мало того, что вело политику, противоречившую экономическим интересам страны, в час военной опасности оставило Норвегию в одиночестве. Горожане Эстланна, особенно тесно связанные с Англией, не могли к тому же не видеть, что их шведские конкуренты продолжают пользоваться всеми выгодами торговли с Англией. Интересы метрополии явно вступили в противоречие с норвежскими. Выразителем последних стал граф Ведель-Ярлсберг, один из нескольких еще сохранившихся в Норвегии аристократов, англоман, конституционалист. 21 декабря 1808 г. Ведель был назначен членом Правительственной комиссии вместо умершего Эневольда Фальсена. Уже в феврале 1809 г. от имени Правительственной комиссии и принца Кристиана Августа королю было послано три записки, явно составленные по инициативе Веделя.

Авторы записок настаивали на проведении особой норвежской внешней политики, объясняемой тяжелым положением страны. Они даже угрожали королю: если в течение двух месяцев Норвегия не получит эффективной помощи от Дании, то будет вынуждена заключить сепаратное перемирие с Англией и Швецией. Принц Кристиан Август ужо с весны 1809 г. вошел в сношения со шведским подполковником Георгом Адлерспарре, одним из руководителей готовившегося свержения Густава IV Адольфа, н заключил с ним перемирие, позволившее заговорщикам снять войска с фронта и двинуть их к Стокгольму. Мартовский государственный переворот в Швеции, переросший в буржуазную революцию, изменил расстановку сил на Севере Европы, открыв для Швеции путь к примирению с Россией, Францией и Данией. В это время в правящих кругах скандинавских стран вырисовывались три возможных варианта будущей политической структуры Севера: сохранение статус-кво; образование новой общескандинавской унии в составе Дании, Норвегии, Швеции; отпадение Норвегии от Дании и шведско-норвежская уния. Возможные изменения облегчались тем, что на шведский престол летом 1809 г. был избран престарелый бездетный герцог Карл Сюдерманландский (Сёдерманландский) под именем Карла XIII и предстояли выборы престолонаследника, важные по своим внешнеполитическим последствиям.

Душой "великоскандннавской" группировки был принц Кристиан Август. Его целью было объединение всех трех государств под скипетром датского короля Фредерика VI (бывшего кронпринца-регента), причем каждое из них должно было получить конституцию. В определенной степени этот замысел был предшественником позднейшего скандинавизма. Однако в правящих кругах Швеции 800-х годов этот план поддержки не получил. Гораздо популярнее в Швеции была идея объединения с Норвегией. Для достижения этой цели следовало избрать престолонаследником правителя Норвегии Кристиана Августа либо помочь норвежским противникам унии с Данией захватить власть, обещая им выполнение их национальных требований.

Что касается самой Норвегии, то вся политически сознательная часть норвежского общества сходилась в своем нежелании возврата к довоенным порядкам⁵. Идея унии со Швецией нашла горячих сторонников преимущественно среди зажиточного бюргерства Эстланна, поскольку ее осуществление означало мир с Англией и отмену континентальной блокады. Лидером прошведской группировки, естественно, стал граф Ведель. В других частях страны недовольство было слабее, здесь мечтали об изменении статуса страны без разрыва с Данией и при условии выполнения традиционной норвежской программы (банк, университет), а кроме того, образования самостоятельного норвежского военно-морского флота. Норвежцы добивались также отмены монополии Копенгагена на торговлю со странами Азии и Африки, замещения административных постов в Норвегии только уроженцами страны, расходования налоговых поступлений в пределах Норвегии.

Подъем антидатского движения в Норвегии пришелся на вторую половину 1809 г. В августе Ведель собрал богатейших людей страны для обсуждения создавшегося положения и сообщил им шведские предложения. Вопрос о разрыве с Данией обсуждался и на встрече, созванной видным промышленником Джоном Коллеттом в Кристиании, где участвовали даже Кристиан Август и Фредерик Гессенский, командующий норвежской армией, двоюродный брат Фредерика VI. Правительственной комиссии была подана петиция за подписью 89 крупных экспортеров и заводчиков Эстланна. В ней прямо было высказано требование вести самостоятельную политику в интересах Норвегии.

Национальные требования норвежской буржуазии были обнародоваиы. Поздней осенью 1809 г. один из видных оппозиционеров, Якоб Оль, издал небольшую книжку "Патриотические идеи", где в осторожной форме изложил претензии Норвегии к Дании. Тогда же антидатская агитация началась и вне Эстланна. Представители девяти торговых домов Тронхейма выступили в печати с резкой критикой "датского правительства" за проводимую им торговую политику. Любопытно, что Правительственная комиссия осудила резкость формулировок, но отнюдь не их содержание. Однако антидатская пропаганда затрагивала сравнительно небольшой круг бюргерства. Среди крестьянства, которое неприязненно относилось к горожанам, она успехом не пользовалась, хотя национальные настроения стали захватывать и его. В популярной личности монарха, в свое время отменившего крепостное право в Дании, крестьяне по привычке видели защитника от произвола чиновников и горожан.

Апогеем национальной волны, поднявшейся в Норвегии в 1809 г., было создание в самом конце года Общества благоденствия Норвегии6. 29 декабря 1809 г. 28 богатых бюргеров Эстланна во главе с принцем Фредериком Гессенским призвали создать общество, которое "действовало бы на благо Норвегии в литературном и экономическом отношении". Основной задачей общества, как гласило обращение инициаторов, должна была стать пропаганда передовых методов в сельском хозяйстве. Однако под влиянием Веделя, горячо поддержавшего идею общества, обращение получило более патриотическую направленность, о Дании в нем не было ни слова. Формально общество не носило политического характера, но в Копенгагене понимали, что оно не похоже на обычные сельскохозяйственные общества, появлявшиеся в разных странах Европы в XVIII в. Общество осталось чуждо массе населения, объединило лишь оппозиционную богатую верхушку. Годовой взнос составлял значительную сумму, недоступную по тем временам для подавляющего большинства норвежцев, – 10 риксдалеров. Членами общества стали около 2 тыс. богачей.

Для правящих кругов Копенгагена серьезность положения по ту сторону Скагеррака не была тайной, и датское правительство поспешило принять меры, чтобы избежать возможной потери Норвегии. Уже в апреле 1809 г. вместо внезапно выведенного из Правительственной комиссии Гебхарта Мольтке, посланного стифтамтманом на датский остров Фюн, его преемником, а также стифтамтманом в Акерсхусе был назначен один из высших чинов пиков королевства Фредерик Кос, ярый сторонник сохранения датско-норвежского единства.

Кос последовательно проводил в жизнь эту линию, быстро оттеснив от дел коллег по Правительственной комиссии. На принца Кристиана Августа Кос и сам король оказали давление, чтобы побудить его к активным военным действиям против Швеции. Цель была ясна – скомпрометировать Кристиана Августа перед шведами. В августе 1809 г. принцу был дан формальный приказ разорвать перемирие, немедленно вторгнуться в Швецию и захватить Гетеборг, но к этому времени шведский риксдаг успел избрать его престолонаследником. Незадолго до того, 24 июля, состоялось драматическое заседание Правительственной комиссии – положение осложнялось еще и тем, что англичане прервали морское сообщение с Архангельском и подвоз русского зерна. Вопреки настояниям Коса комиссия признала вторжение в Швецию невозможным и решительно высказалась в пользу перемирия со Швецией и Англией и освобождения торговли от уз континентальной блокады. Комиссия с тревогой отметила, что, если эти моры не будут приняты, стране грозит восстание. В свою очередь готовый на уступки Кристиан Август заявил, что примет шведское престолонаследие только с одобрения Фредерика VI и после заключения мира⁷. Кос лично отправился в Копенгаген, где получил согласие короля на основные предложения комиссии.

Для того чтобы задобрить крестьянство, датский двор далее пошел на снижение налогов, несмотря на вызванные войной расходы. Положения континентальной блокады стали применяться в Норвегии с меньшей строгостью, и вывоз леса за год утроился. Вновь заработали лесопильни и горные заводы. Вырос и ввоз из Англии: именно в это время колониальные товары стали предметом широкого потребления.

Новый кратковременный бум, вызванный ослаблением континентальной блокады, принес наибольшие прибыли судовладельцам, поскольку объем торгового флота в 1807-1809 гг. уменьшился из-за каперства и конфискаций судов в английских портах. Хозяйственную жизнь Норвегии охватила лихорадка. Возникали и лопались огромные состояния. Непрерывно обесценивались бумажные деньги-ассигнаты, состоятельные люди стали вкладывать их в недвижимость. Особенно больно финансовая лихорадка ударила по тем, кто раньше купил землю, пользовавшуюся правом уделя, т. е. возможного принудительного выкупа прежним владельцем – удельсменом. В свое время такой хутор мог быть куплен, к примеру, за тысячу риксдалеров, а теперь он в принудительном порядке выкупался за ту же тысячу бумажных риксдалеров, равноценных 150 старым (серебряным) риксдалерам.

Несмотря на инфляцию и банкротства, сельское хозяйство процветало, зажиточные крестьяне богатели. Оживившийся товарооборот способствовал росту таможенных доходов, которые из-за падения стоимости ассигнаций стали взиматься с 1811 г. только в серебре. Кристиансаннская таможня на юге страны дала казне в 1808 г. всего 52 200 риксдалеров, а в 1812 г. – уже 468 тыс., в Бергене рост был еще более разительным – с 28 тыс. до 551 тыс. В целом условия жизни поело 1809 г. улучшились, что несколько приглушило антидатские настроения. Мероприятия королевского правительства нанесли удар по планам Веделя и его сторонников.

Тем временем Швеция заключила с Россией и Францией мир, уступив России Финляндию и присоединившись к континентальной блокаде. 10 декабря 1809 г. в Йёнчепинге на основе принципа статус-кво был заключен мирный договор между Данией-Норвегией и Швецией. В январе 1810 г. Кристиан Август смог покинуть Норвегию, став шведским наследным принцем под именем Карла Августа. Нового наместника пока король не назначил, принц Фредерик Гессенский стал лишь вице-наместником. Новый шведский кронпринц продолжал оставаться сторонником объединения трех северных стран, но осуществить это у него не было ни способностей, ни времени. В мае 1810 г. он внезапно умер.

Шведам вновь понадобился престолонаследник. Первоначально в шведских правящих кругах обсуждались кандидатуры датского наследного принца Кристиана Фредерика и даже самого короля Фредерика VI, однако, как известно, избран был в конечном счете наполеоновский маршал Ж. Б. Бернадот, принявший имя Карла Юхана⁸. он сразу же фактически стал главой государства и с самого начала сумел завязать хорошие отношения с победителем Швеции – Александром I, дал ему ясно понять, что не собирается бороться за Финляндию и вместо и ее хотел бы получить Норвегию. Образование сильного полуостровного скандинавского государства, неуязвимого с суши, как нельзя лучше вписывалось в выдвинутую в XVIII в. доктрину "естественных границ", приверженцем которой был Бернадот. Поэтому он быстро воспринял захватническую "густавианскую" традицию в отношении Норвегии и поставил своей главной внешнеполитической целью овладение ею.

Шведское окружение Бернадота по-разному представляло себе присоединение Норвегии. Группировка во главе с министром иностранных дел. Ларсом фон Энгестрёмом была настроена откровенно экспансионистски и стремилась завоевать Норвегию военным путем. Шведско-норвежскую унию они мыслили себе как копию датско-норвежской, т. е. как шведское господство над Норвегией. Более либерально настроенная группировка во главе с деятелями революции 1809 г. Г. Адлерспарре и Б. фон Платеиом делила ставку на антидатское движение в Норвегии и считала, что будущая уния должна стать объединением двух равноправных королевств – Швеции и Норвегии со своими конституциями и внутренней самостоятельностью⁹.

Кронпринц Карл Юхан, не отказываясь от идеи военного завоевания, старался приобрести доверие антидатских кругов Норвегии, обещая им конституцию и внутреннюю автономию. Под руководством Адлерснарре, ставшего теперь губернатором в Западной Швеции, развернулась разведывательная и агитационно-пропагандистская деятельность шведов в приграничных районах Норвегии.

События на европейском континенте – обострение русско-французских отношении к 1812 г. и стремление Швеции воспользоваться предстоящим конфликтом в своих интересах – втянули норвежский вопрос в политику великих держав. В силу условие союзного договора Швеции с Россией (24 марта (5 апреля) 1812 г.) первой гарантировалось присоединение Норвегии. Россия и Швеция занялись подготовкой экспедиции против Дании – верной союзницы Наполеона, и лишь недостаток средств и отказ Великобритании помочь материально привели к ее срыву. В тяжелые месяцы Отечественной войны 1812 г. совместная экспедиция вновь была отложена, а на самостоятельное вторжение в Норвегию Карл Юхан не решался, пока не определился исход русской кампании Наполеона и не было согласия Англии на присоединение Норвегии к Швеции¹⁰.

Поражение Наполеона в России изменило положение в Европе. Швеция поспешила разорвать дипломатические отношения с Францией и удвоила усилия с целью заставить Данию без войны уступить Норвегию. Правительство России поддержало демарш Швеции в Копенгагене, русская дипломатия содействовала заключению англо-шведского союзного договора от 3 марта 1813 г., по которому и Англия согласилась на переход Норвегии к Швеции. В апреле 1813 г. на это согласилась и Пруссия, заключившая со Швецией союзный договор. Вместе с тем русская дипломатия стремилась предотвратить вооруженный конфликт между скандинавскими государствами и привлечь Данию – в недавнем прошлом векового союзника России – на сторону антинаполеоновской коалиции. Александр I считал, что норвежский вопрос должен быть решен в пользу Швеции, но мирным путем и при условии "полной компенсации" Дании. Если бы это оказалось невозможным, то окончательное решение вопроса царь желал отложить до прекращения войны¹¹.

В мае 1813 г., после высадки шведских войск в Померании, русской дипломатии, пришлось оказать давление на Карла Юхана, чтобы убедить его не выступать против Дании, а присоединиться к борьбе с Наполеоном. Однако Бернадот и союзники не добились уступок от Копенгагена. В июле 1813 г. были заключены новый франко-датский договор и военная конвенция, и вскоре после этого были разорваны отношения между Данией и Россией. Фредерик VI слепо верил в полководческий гений Наполеона и рассчитывал, что н предстоящей кампании союзники потерпят поражение и норвежский вопрос будет снят с повестки дня.

После Лейпцигского сражения (16-19 октября 1813 г.) Карл Юхан повел возглавляемую им Северную армию союзников к датским границам. После незначительных столкновений датчане отступили, согласившись начать мирные переговоры со шведами.

Переговоры в гольштейнском городе Киле решили, казалось бы, судьбу Норвегии. 14 января 1814 г. свершилось подписание исторического Кильского трактата, по которому датский король отказывался от прав на Норвегию в пользу короля Швеции, но сохранял за собой древние норвежские владения – Исландию, Гренландию и Фарерские острова. Текст договора был предварительно одобрен Россией¹².

С 1810 г., как мы видели, внутреннее и внешнее положение Норвегии несколько разрядилось. Революционная ситуация в стране смягчилась, но не исчезла. Экономическое положение Норвегии стало немного лучше благодаря ослаблению английской блокады. Восстановились связи с Данией. Копенгаген вернулся к проводившейся ранее политике единого государства. Была ликвидирована относительная автономия страны: в 1810 г. временная Правительственная комиссия была распущена, через некоторое время упразднили и комиссию по продовольствию. В то же время датское правительство афишировало свою готовность пойти на уступки норвежской буржуазии в частных вопросах.

Еще в 1809 г. в прессе стал обсуждаться университетский вопрос¹³. Граф Ведель и два богатейших предпринимателя Эстланна Педер Анкер и Юханнес Тране пожертвовали по тысяче риксдалеров на премию для того, кто напишет лучший труд, обосновывающий необходимость создания норвежского университета. Премию получила в феврале 1810 г. диссертация чиновника из Кристиансанна Николая Вергеланна "Мнемозина", где рель шла не только о проблеме университета, но и утверждалась идея самобытности и независимости норвежского государства. Фактически "Мнемозина" стала одним из наиболее ярких программных документов норвежского национального движения. Организацию университета взяло в своп руки Общество благоденствия Норвегии. С большим энтузиазмом по всей стране в течение двух лет проходил сбор средств на университет. Фредерик VI, осведомленный о размахе движения, счел за благо уступить, надеясь умиротворить норвежскую буржуазию. 2 сентября 1811 г. он подписал указ о создании университета Норвегии, который получил его имя – Королевский университет имени Фредерика¹⁴. Так, незадолго до буржуазной революции было осуществлено давнее чаяние буржуазно-чиновничьей верхушки страны.

Однако передышка оказалась недолгой. Уже в 1812 г. норвежский вопрос вновь стал на повестку дня. Внешняя политика, проводимая Копенгагеном, медленно, но неуклонно вела страну в тупик. Экономическое положение вновь ухудшилось. Финансы королевства оказались расстроенными до такой степени, что 5 января 1813 г. правительство было вынуждено провести девальвацию, равнозначную признанию государственного банкротства. С 1807 по 1813 г. стоимость бумажных денег относительно серебра упала в 12 раз.

В 1813 г., как уже было показано, опасения Копенгагена за судьбу Норвегии вновь получили реальные основания и Фредерик VI решил послать в Кристианию наместником датского наследного принца Кристиана Фредерика, своего племянника, молодого, но уже искушенного в политике человека, обладавшего к тому нее хорошими связями среди норвежских богатеев. По официальным инструкциям, Кристиан Фредерик получал большую самостоятельную власть в случае, если связи с Копенгагеном прервутся, и право создать новую правительственную комиссию. Новый наместник всячески старался выбить почву из-под антидатских настроений. Вместе с ближайшими советниками – крупным предпринимателем Карстеиом Анкером и стифтамтманом Треннелага Тюгесоном – принц наметил программу либеральных реформ, включая создание автономного правительства страны. Наместник предпринял агитационную поездку по Норвегии, встречался с представителями различных слоев. 15 декабря 1813 г. в Кристиании было созвано собрание из 72 богатейших норвежцев, частично избранных горожанами. Непосредственной задачей собрания было обсуждение вопроса о создании норвежского банка. Хотя принятый проект был отложен, значение самой встречи было очень велико, поскольку она во многом предвосхитила события 1814 г. В центре внимания собравшихся был экономический и политический кризис, охвативший Датско-норвежское королевство. Высказывались уже откровенно мятежные призывы провозгласить независимость и выбрать принца Кристиана Фредерика королем Норвегии.

Зимой 1813/14 г. страна жила в преддверии революционных событий. Резко обострившаяся нужда предвещала и классовые столкновения. Столичный пастор Клаус Павельс со страхом; накануне нового 181.4 г. на улицах Кристиании появились листовки с угрозами в адрес богачей. Первые недели года прошли в напряженном ожидании известий из Киля, в пересказах тревожных слухов. 24 января в норвежскую столицу прибыл официальный курьер с известием о подписании мирного договора. Кристиану Фредерику датский король повелел оставить Норвегию и возвратиться в Данию. Весть о передаче Норвегии под власть шведской короны была с негодованием и возмущением принята всеми слоями народа и самим наместником. Первоначально принц намеревался с ведома своего дяди – короля Дании – и в силу права наследования провозгласить себя королем Норвегии при сохранении неизменной формы правления – наследственной и абсолютной монархии. Впоследствии Кристиан Фредерик и король Дании рассчитывали восстановить единое Датско-норвежское государство (Кристиан Фредерик действительно был королем Дании под именем Кристиана VIII в 1839-1848 гг.).

Стремясь прозондировать почву, принц предпринял поездку из Кристиании в Тронхейм и вернулся другой дорогой¹⁵. Повсюду он встречал восторженную поддержку своих красноречивых призывов к отпору шведским захватчикам, но не своих притязаний на самодержавную власть в Норвегии. Норвежская буржуазия отнюдь не собиралась оставаться политически столь же бесправной, как во времена унии с Данией. Идея народного суверенитета, выдвинутая французским Просвещением и Великой французской революцией, т. е. политической власти буржуазии, глубоко укоренилась в умах норвежских буржуа и чиновников. В Норвегии начиналась революция¹⁶.

По пути в столицу принц созвал 16 февраля в Эйдсволле так называемое "собрание нотаблей" (notabelmøte) из 21 человека – видных предпринимателей (6), высших чиновников (8) и офицеров (7), живших в юго-восточной части страны; 8 человек из 21 были уроженцами Дании. В соответствии с итогами совещания принц 19 февраля обратился к народу с призывом поддержать требование государственной самостоятельности Норвегии, принести ему присягу верности как правителю (регенту) страны и прислать выборных на государственное, или учредительное, собрание (Rigsforsamling) для принятия конституции и избрания главы государства¹⁷. Кристиан Фредерик таким образом признал и принял принцип народного суверенитета.

2 марта было сформировано первое за триста лет норвежское правительство – Правительственный совет (Regjeringsraadet), переименованный уже после принятия конституции страны, 19 мая, в Государственный совет (Statsraadet). В его состав вошли семь человек, в том числе главы вновь созданных пяти департаментов-министерств: финансов – генерал-майор Ф. Г. Хакстхаузен, возглавлявший также военное ведомство (General – og Kommissariat kollegiet), внутренних дел – амтман Юнас Коллетт, торговли – купец Нильс Оль, экономики – предприниматель Карстен Анкер (близкий друг принца, в чьем эйдсволлском имении и состоялось февральское совещание), юстиции – амтман М. У. Соммеръельм. В правительство вошли также заместитель Хакстхаузена Карстен Танк и директор норвежского отделения датского Государственного банка Маркус Розенкранц, брат датского министра иностранных дел. Был создан и комитет из трех членов (не вошли в Правительственный совет) – епископ Ю. Бек, профессора Н. Тресков и Г. Свердруп – для руководства народным образованием и церковными делами. За собой принц сохранял иностранные дела. Новый флаг самостоятельной Норвегии выражал чаяния правителя: датский белый крест на красном поле, с норвежским львом у древка.

Первый акт буржуазной национально-освободительной революции совершился. Внешнеполитическая ситуация ей благоприятствовала: внимание всей Европы было приковано к Франции, где происходили решающие бои. между союзниками и Наполеоном.

25 февраля 1814 г. в городских и сельских церквах собрания прихожан приносили присягу, что будут защищать самостоятельность Норвегии и "готовы отдать свою жизнь и кровь для любимой родины". Одновременно начались выборы в Государственное собрание. В каждой сельской общине (округе) имевшие ценз оседлости чиновники, крестьяне-бонды (собственники и арендаторы земли), купцы и фабриканты-предприниматели в возрасте старше 25 лет избирали по два выборщика, причем: один обязательно должен был быть бондом. Затем в каждом амте собрание выборщиком избирало трех: депутатов, среди них – одного бонда. Кроме того, от Бергена было избрано четыре депутата; от Кристиании, Кристиансанна и Тронхейма – по два; от остальных торговых городов – по одному. Наконец, своих представителей направили в собрание армия и флот, причем не только офицеров, по и простых солдат и матросов. Всего в Государственное собрание было избрано 112 человек, сравнительно молодых, в среднем 40-43 лет; 54 – от сельской местности, 26 – от городов, 28 – от армии, 4 – от флота. По своей социальной принадлежности больше половины депутатов – 59 человек – были чиновниками (включая пасторов и учителей), 16 – купцами и промышленниками, 37 – крестьянами. Таким образом, преобладающее влияние в Государственном собрании имели чиновники, тесло связанные с торгово-промышленной буржуазией, но занимавшие относительно самостоятельную позицию.

В Государственном собрании не были представлены широкие народные массы – жители городов, не имевшие прав бюргеров, т. е. рабочие, слуги, матросы торгового флота. В сельской местности многочисленные хусмены и другие категории сельского полупролетариата и пролетариата также не получили доступа в собрание. Государственное собрание имело отчетливо выраженный классовый характер, и именно поэтому даже не обсуждало принципиальных вопросов об изменении социальных условий.

Государственное собрание открылось 10 апреля 181ч г. в поместье Карстена Анкера – Эйдсволл, куда съехались делегаты со всей страны, кроме отдаленных Тромса и Нурланна. Хотя основная задача собрания заключалась в разработке и принятии конституции страны, вопросом не меньшей важности в глазах депутатов и всей норвежской общественности было будущее положение страны – ее государственно-правовой статус. Собрание сразу же раскололось на две неравные партии. Большинство выступало за помедленнее установление независимого государства – "партия самостоятельности". За ее спиной стоял датский наместник – принц Кристиан Фредерик¹⁸. Она включала представителей чиновничества и крестьянства. Ее вожаками стали сельский судья Кристиан Магнус Фальсен, сын члена Правительственной комиссии Эневольда Фальсена¹⁹, профессор философии Георг Свердруп, сельские судьи К. Дирикс и В. Кристи. Представители крупнейшего города страны, Бергена, примкнули к "партии самостоятельности". Меньшинство, около 30 человек, стояли за унию со Швецией при условии полного равенства сторон. Во главе "партии унии" стал, естественно, граф Ведель-Ярлсберг. В нее вошли видные оппозиционеры – богатый предприниматель Педер Анкер, первый председатель Государственного собрания и зять Ведель-Ярлсберга, железопромышленник Якоб Оль, пастор Николай Вергеланн. Партию поддержали купцы и предприниматели Эстланна, для которых, впрочем, вопрос о правовом статусе страны был менее важен, чем восстановление торговых отношений с Англией. Вопрос решился голосованием 19 апреля, и "партия самостоятельности" одержала верх большинством в один голос²⁰.

Уже в первые дни работы Эйдсволлского собрания был создан конституционный комитет во главе с К. М. Фальсеном. Наиболее активными членами комитета были Ведель и Н. Вергеланн, представивший собственный проект конституции, профессор Г. Свердруп, внесший много исправлений и дополнений, К. Дирикс, знаток конституционных актов Европы и Северной Америки, морской капитан П. Моцфельдт, глубоко осведомленный в государственном праве Великобритании.

16 апреля Государственное собрание без серьезных разногласий приняло основные положения будущей конституции Норвегии – страна становилась свободным, независимым и неделимым королевством. Народ через своих представителей осуществлял законодательную власть и право налогообложения, король – исполнительную власть. Судебная власть отделялась от законодательной и исполнительной и вверялась особым, независимым судам. В Норвежском королевстве устанавливался принцип свободы печати и религии, запрещалось в будущем предоставлять новые наследственные привилегии. Таким образом, в основу норвежской конституции закладывались не только разработанные видным французским просветителем Монтескье и швейцарским юристом XVIII в. Де Лольмом умеренно-либеральные принципы разделения властей, но и демократический принцип Руссо – суверенитет народа.

На основе этих принципов конституционный комитет приступил к срочной разработке основного закона. Были использованы основные законы других государств: конституция США 1787 г., французская конституция 1791 г., шведская – 1809 г., испанская – 1812 г. Комитет использовал и средневековое норвежское законодательство, чтобы теснее привязать новый основной закон к национальной традиции. Конституция стала синтезом передового конституционного опыта буржуазных стран Европы и США и отечественного законодательства. Поэтому было бы неверно говорить об ее подражательном характере²¹.

В конституционный комитет был передан целый ряд проектов, составленных депутатами Государственного собрания. Наиболее основательным и радикальным был проект, подготовленный Фальсеном и его другом, уроженцем Дании, лектором университета Ю. Г. Адлером в 250 параграфах, который и был положен в основу будущей конституции. Однако этот проект подвергся основательной переделке в духе приближения его к стилю старых норвежских законов и стал более умеренным. Так, были вычеркнуты содержавшиеся в нем положения о праве собственности и; остальных "естественных и неотъемлемых" правах человека, заимствованные из конституций других стран, прежде всего на французской "Декларации прав человека".

2 мая комитет предложил окончательный проект на обсуждение собрания. Многодневные споры разгорались вокруг устройства парламента страны, получившего древненорвежское название "стортинг". Фальсен в своем проекте предложил двухпалатный стортинг, состоящий из низшей палаты – одельстинга, избиравшийся всеми имевшими право голоса гражданами, и высшей палаты – лагтинга, куда допускались лишь богачи. Обе палаты наделялись правом взаимного вето, что фактически отдавало власть в руки богатой верхушки норвежского общества. Конституционный комитет не согласился со столь значительным ограничением влияния чиновников и бондов. Предложение Фальсена-Адлера подверглось сильным изменениям, одельстинг и лагтинг оказались подразделениями единого стортинга. Если в этом вопросе собрание оказалось радикальнее комитета, то в отношении вопроса об избирательных правах оно проявило резко выраженный классовый консерватизм. В проекте комитета указывались лишь две категории людей, не имевших избирательных прав, – рабочие и слуги. Собрание еще более сузило круг избирателей.

12-16 мая проект конституции находился на окончательной доработке в редакционном комитете, в состав которого входили активные деятели "партии самостоятельности": К. Дирикс„ Г. Свердруп и сельский судья Л. Вейдеман. Исходя из обсуждения в собрании, комитет внес ряд изменений, носивших явно консервативный характер. В частности, оказалось выброшенным положение о свободе религии, а также внесены ограничения в-раздел о свободе печати. 16 мая конституция в окончательном виде была одобрена Государственным собранием, а на следующей день, 17 мая, состоялась торжественная церемония подписания ее всеми депутатами²². С того дня и по настоящее время Эйдсволлская конституция остается, естественно с серьезными изменениями, основным законом Норвегии²³. В тот же день, 17 мая, популярный в Норвегии принц Кристиан Фредерик был избран королем Норвегии. 17 мая отмечается как День независимости страны.

Согласно конституции королевство Норвегия провозглашалось "свободным, независимым и неделимым государством", имеющим "монархическую, ограниченную и наследственную" форму правления (§ 1).        Господствующей религией провозглашалось лютеранство, запрещалось пребывание в стране иезуитов, монахов и евреев (§ 2). Исполнительная власть вручалась королю, обладавшему широкими полномочиями. Король мог "принимать и отменять указы касательно торговли, налогов, ремесел, промышленности и полиции, лишь бы они не противоречили конституции и законам, принятым стортингом" (§ 17). Король являлся главнокомандующим сухопутными и морскими силами королевства (§ 25), он имел право "собирать войска, начинать войну, заключать мир, устанавливать и разрывать союзы и принимать послов" (§ 26). Король был также главой церкви (§ 16). Он сам назначал Государственный совет – правительство страны из граждан Норвегии, которым исполнилось 30 лет. Совет должен был состоять по меньшей мере из пяти человек, обязательно не членов стортинга. Внутри правительства портфели распределялись также королем (§ 28). Член правительства – государственный советник – одновременно являлся главой соответствующего департамента – министерства, работой которого он руководил, и в его обязанности входило непременно присутствовать на заседаниях Государственного совета, где обсуждались дела, связанные с областью его деятельности (§ 30). Все указы короля и официальные письма контрассигновывались тем лицом, которое в силу своей должности занималось соответствующими делами (§ 35).

Избирательным правом в стортинг обладали те достигшие 25 лет и проживавшие в стране в течение пяти лет норвежские граждане, которые являлись в прошлом или настоящем чиновниками или владели землей или арендовали землю в течение пяти лет в сельской местности. В городах право голоса получали бюргеры и те из жителей, кто имел в городе или в порту дом или участок земли стоимостью не меньше 500 риксдалеров серебром (§ 50). Иначе говоря, к выборам допускались и мелкие крестьяне-налогоплательщики, собственники и арендаторы, и городские ремесленники, и мелкие торговцы²⁴.

Выборы в стортинг осуществлялись косвенным путем. В городах один выборщик избирался от 50 избирателей. Собрание выборщиков города в свою очередь выбирало четвертую часть своего состава для участия в работе стортинга. Выборщики мелких городов могли объединяться в общие собрания от нескольких городов (§ 57). В сельской местности один выборщик выбирался от каждых ста человек, имевших право голоса, и в стортинг посылалась десятая часть собрания выборщиков от каждой губернии (§ 58). Право быть избранным распространялось на тех избирателей, кому исполнилось 30 лет и кто жил в стране не менее 10 лет (§ 61), причем избранными не могли быть члены правительства, занятые в их ведомствах чиновники, офицеры и лица, находившиеся на содержании королевского двора (§ 62). Конституция гласила, что "народ осуществляет законодательную власть в стортинге, состоящем из двух палат – лагтинга и одельстинга" (§ 49). На деле, однако, стортинг большей частью заседал (и заседает до сих пор) как одна палата и разделялся надвое лишь при принятии законов (см. ниже). При этом четверть своих депутатов стортинг избирал в лагтинг, а остальные три четверти оставались членами одельстинга (§ 74). Стортинг собирался раз в три года, причем король не мог распустить его сессию досрочно, ранее чем через три месяца после открытия. Стортинг получал право принимать и отменять законы, устанавливать налоги, делать займы от имени государства, контролировать финансы государства, выделять средства на оборону страны, утверждать цивильный лист королевской семье, знакомиться с делами Государственного совета, его постановлениями, кроме тех, которые касались военных дел, знакомиться с договорами, заключаемыми королем с иностранными государствами, за исключением секретных, приглашать для отчета любое лицо, связанное с делами государства, за исключением короля и его семьи, проверять списки назначений, выбирать пять ревизоров для проверки финансовых счетов государства, предоставлять норвежское подданство иностранцам (§ 75).

Конституция устанавливала следующий порядок принятия законов. Предварительно проект закона вносился членом собрания или членом правительства в одельстинг. В случае его принятия одельстингом проект передавался лагтингу. Если законопроект отвергался лагтингом, то он отсылался с обоснованиями в одельстинг на новое рассмотрение. В случае повторного отклонения проекта законопроект передавался на обсуждение общего собрания стортинга, где он мог быть принят двумя третями голосов (§ 76). Принятый закон направлялся на подпись королю, и если король не подписывал его, то принятие откладывалось до следующего стортинга. В случае принятия законопроекта третьим по счету стортингом он становился законом без одобрения короля (§ 77).

Государственные должности в Норвегии могли занимать лишь норвежские граждане, исповедующие лютеранскую религию, принесшие присягу на верность конституции, говорящие на языке страны и, кроме того, отвечающие целому ряду ограничительных условий. В виде исключения иностранцам разрешалось занимать преподавательские должности в университете и гимназиях, должности врачей, норвежских консулов за границей (§ 93). Вводились нормы буржуазного правосудия: "Никто не может быть осужден иначе, как по закону, наказан иначе, как по суду. Допрос с применением пытки никогда не может иметь место" (§ 96). Аресты могли проводиться только согласно закону (§ 99). Относительно печати конституция гласила: "Печать должна быть свободна". Затем, однако, говорилось о судебном преследовании за открытое и сознательное печатное выражение "неповиновения законам, презрения к религии, к нравственности или к конституционным властям и сопротивление их приказаниям" или "за ложные и позорящие обвинения" против кого-либо. Но "каждому дозволено свободно высказываться по поводу государственного управления и по всякому иному вопросу" (§ 100). Впредь запрещалось вводить новые ограничения в свободе торговли и промышленности (§ 101). Пережившее себя право единонаследия и выкупа земельной собственности родственниками владельца (odelsrett, åsettesrett)²⁵ сохранялось, хотя специально оговаривалось, что ближайшие стортинги должны определить дальнейшие условия их существования (§ 107). Специальный параграф оговаривал запрет учреждать новые графства, баронаты, феодальные вотчины – фидеикомиссы (§ 108). Вводилась обязанность для всех граждан страны защищать родину "без различия происхождения или имущественного состояния" (§ 109).

Принятие конституции 17 мая было не только апогеем революции в Норвегии, но и исключительным событием во всей Европе, на которую уже опускались сумерки Реставрации. В 1857 г. в статье "Бернадот" Карл Маркс отмечал: "Представители нации, собравшиеся в Эйдсволле 17 мая 1814 г., приняли действующую по сей день и самую демократическую в современной Европе конституцию"²⁶. Того же мнения держался и Ф. Энгельс, как видно из его письма к П. Эрнсту от 1890 г.: "...когда во всей Европе победа над Наполеоном оказалась победой реакции над революцией и когда революция только на своей родине, во Франции, внушала еще такой страх, что восстановленная легитимная монархия была вынуждена дать буржуазно-либеральную конституцию, – в это время Норвегии удалось ввести у себя гораздо более демократическую конституцию, чем все существовавшие тогда в Европе"²⁷.

Государственное собрание рассматривало также тяжелое финансовое положение, в котором находилась Норвегия. Избранный с этой целью финансовый комитет предложил, чтобы собрание уполномочило правительство выпустить на 14 млн. риксдалеров бумажных денег – ассигнаций – для покрытия расходов государства до созыва первого стортинга. Кроме того, собрание гарантировало всю массу ассигнаций, находившихся в обращении, по курсу один далер ассигнациями за 35 шилл. серебром. Однако финансовые трудности не могли быть преодолены при помощи печатных станков: остро не хватало звонкой монеты.

Работа Государственного собрания проходила в необычно благоприятной международной обстановке, поскольку в первые месяцы 1814 г. великие державы и Карл Юхан были по-прежнему заняты борьбой с Наполеоном. Принц Кристиан Фредерик прекрасно понимал необходимость скорейшего международного признания самостоятельной Норвегии. Однако его февральское обращение к главам великих союзных держав и к Наполеону с просьбой признать новое государство, естественно, осталось без ответа^28.

Норвежцы начали также неофициальные переговоры со Швецией и Данией, предлагая признать независимость Норвегии. Однако главную надежду Кристиан Фредерик и норвежское руководство возлагали на Великобританию, особенно на ее торговые круги, связанные с Норвегией. Принц отправил в Лондон добиваться признания и поддержки члена Правительственного совета Карстена Анкера. Но еще до его приезда британский министр иностранных дел Каслри заявил Карлу Юхану, что его правительство не отступится от принятых перед Швецией обязательств. Анкер развил тем не менее бурную деятельность, стремясь расположить в пользу Норвегии британское общественное мнение. В этом он преуспел: английские газеты сочувственно писали о норвежцах, оправдывали их действия, в нижней и верхней палате парламента раздавались речи с призывом признать Норвегию²⁹. Все же большинство британского парламента поддержало политику правительства. Избегая официальных переговоров с Анкером как представителем "мятежников", официальный Лондон дал понять, что готов содействовать заключению такого компромиссного соглашения со Швецией, которое обеспечило бы Норвегии широкую автономию в рамках шведско-норвежской унии.

Вступление союзных армий в Париж, отречение Наполеона, Реставрация во Франции развязали руки союзникам и Карлу Юхану в отношении Норвегии. Первоначально главы союзных стран и Швеции видели в норвежских событиях лишь козни Фредерика VI, стремившегося, по их мнению, сохранить Норвегию за Ольденбургским домом. Шведский наследный принц горячо убеждал Александра I и союзных монархов применить силу против Дании. Однако те больше склонялись к мирному решению вопроса. В конце апреля было решено послать на Север специальную союзническую миссию четырех великих держав-победительниц – России, Англии, Австрии, Пруссии – для урегулирования конфликта³⁰. Представителем России был назначен молодой талантливый генерал-майор М. Ф. Орлов, будущий декабрист. Он оказался душой переговоров. В Копенгагене союзные представители вели беседы с Фредериком VI и министром иностранных дел Дании Н. Розенкранцем, после чего убедились, что события в Норвегии вызваны отнюдь не датскими кознями и что правительство Дании, испуганное норвежской революцией, теперь само готово на все, чтобы урегулировать конфликт. Из Дании уполномоченные направились в Кристианию; 1 июля начались их переговоры с принцем Кристианом Фредериком (королем его признавали только сами норвежцы) и членами норвежского Государственного совета. К этому времени Карл Юхан с армией вернулся в Швецию и стал деятельно готовиться к походу в Норвегию. Союзные уполномоченные заняли позицию посредников между Норвегией и Швецией. М. Ф. Орлов уже при первой встрече с норвежцами заявил, что союзники "готовы предложить свои добрые услуги, чтобы определить привилегии норвежского народа, лишь бы все было основано на мирном объединении со Швецией"³¹.

Для норвежского правительства и для самого Кристиана Фредерика к этому времени стала уже совершенно ясна неизбежность унии со Швецией. Для принца речь шла теперь о том, чтобы достойно сойти со сцены, норвежские же министры стремились сохранить завоевания революции, прежде всего конституцию, и получить как можно более широкую самостоятельность в рамках унии. Карл Юхан также был склонен идти на компромисс и спешил. Приближался Венский конгресс, и бывший генерал якобинской республики опасался за свое положение.

Тем не менее посредническая миссия представителей союзников оказалась безуспешной, поскольку шведы в качестве предварительного условия потребовали передачу крепостей в восточной части Норвегии и не соглашались признать Эйдсволлскую конституцию. В конце июля начались военные действия. То была последняя в истории внутрискандинавская война и последняя война в истории Швеции.

Норвежская армия численно была вдвое меньше шведской, гораздо хуже вооружена, экипирована и снабжена продовольствием. Кроме того, у шведов был опыт военных действий, ими командовал один из крупных полководцев своего времени. Норвежские солдаты, как признают современники, были охвачены патриотическим подъемом, однако командование и офицеры были настроены пессимистически. Карл Юхан был осведомлен о местонахождении норвежской армии, ее оперативных планах. Вскоре после начала шведского наступления в восточных районах сдалась 4 августа пограничная крепость Фредрикстен, Кристиан Фредерик отдал приказ очистить левый берег р. Гломмы. Однако не везде шведы одерживали верх. В двух столкновениях у Лиера и Скоттеруда норвежцам удалось разбить корпус генерала Гана, отступивший с большими потерями.

Обе стороны не были заинтересованы в продолжении военных действий. Кристиан Фредерик окончательно убедился в безнадежности борьбы и фактически передал всю полноту власти в руки Государственного совета. Карл Юхан, несмотря на одержанные успехи, ясно представлял невыгодность затягивания войны. После непродолжительных переговоров 14 августа 1814 г. между Норвегией и Швецией была заключена конвенция в Моссе³². Карл Юхан обещал уважать норвежскую конституцию со всеми теми изменениями, которых потребует шведско-норвежская уния, а норвежцы соглашались избрать шведского короля на норвежский престол. Окончательное решение должен был принять чрезвычайный стортинг. Согласно секретной статье конвенции Кристиан Фредерик обещал отречься от престола и покинуть Норвегию. Хотя формально Мосская конвенция была поражением для норвежцев, фактически и в главном в сложившихся условиях она оказалась им выгодной. Во-первых, сохранялось основное завоевание революции – Эйдсволлская конституция, во-вторых, шведско-норвежская уния должна была основываться не на условиях Кильского договора, а на соглашении норвежцев со Швецией.

Уже в начале июля Государственный совет Норвегии начал обсуждать предстоявшие в случае унии со Швецией изменения Эйдсволлской конституции. После прекращения военных действий и прибытия в норвежскую столицу шведских уполномоченных норвежцы готовили эти изменения, одновременно обсуждая их со шведами. Карл Юхан настаивал на конституционном расширении власти короля, который бы не только командовал норвежской армией, по и натурализовал иностранцев и, главное, мог назначать шведов на должности в Норвегии, кроме священников и судей. Шведы предлагали ввести должность генерал-губернатора страны – шведа, который фактически становился главой норвежского правительства. Норвежская сторона, напротив, старалась при пересмотре конституции урезать власть будущего короля и вообще по возможности придать новой унии характер добровольного и равноправного с обеих сторон акта.

7 октября собрался внеочередной стортинг, а 10 октября депутация стортинга приняла торжественное отречение короля Кристиана Фредерика: исполнительная власть была официально передана Государственному совету. После недолгих, но довольно острых дебатов и переговоров со шведскими уполномоченными стортинг 4 ноября принял измененную, так называемую Ноябрьскую конституцию Норвегии. Военные и внешнеполитические полномочия короля были ограничены. Внешняя политика Объединенных королевств целиком, однако, отходила в ведение шведского министерства иностранных дел – Норвегия такого министерства не имела, ее подданные лишь использовались на шведской дипломатической и особенно консульской службе. Король получил право назначать в Норвегию вице-короля, или наместника (stattholder), представлявшего отсутствующего монарха. Не получив важного права натурализации иностранцев, король, однако, не мог и назначить шведа на должность в Норвегии (кроме должности наместника). Но он сохранил пост главнокомандующего, назначал и увольнял членов правительства (Государственного совета), губернаторов, епископов, чиновников центральных ведомств³³. Наконец, уния сделала необходимым выделение из состава норвежского Государственного совета его стокгольмского отделения при особе короля – трех членов из десяти, включая и формально первого так называемого государственного министра (statsminister). При обсуждении шведским Государственным советом, т. е. правительством, норвежских или общих шведско-норвежских дел, он пополнялся указанной тройкой. Соответственно при обсуждении общих вопросов в Кристиании норвежское правительство пополнялось тремя шведскими членами.

4 ноября 1814 г. стортинг избрал престарелого Карла XIII королем Норвегии. Шведские представители потребовали, чтобы норвежская конституция была представлена ему на одобрение, но стортинг отклонил и это предложение. Крайняя уступчивость со стороны кронпринца Карла Юхана была продиктована его нежеланием обострять отношения с норвежцами, коль скоро главная стратегическая цель его политики была достигнута: Швеция и Норвегия объединились под властью одного монарха. Правитель Швеции надеялся в дальнейшем постепенно сузить самостоятельность Норвегии и сплотить оба королевства в единый государственный организм, т. е. полностью подчинить Норвегию Швеции. В 1815 г. шведский риксдаг принял так называемый Риксакт, перечислявший условия унии и принятый позже также стортингом³⁴.

События 1814. г. в Норвегии с полным правом могут быть названы буржуазной революцией, национально-освободительной по своему характеру. Норвежская революция 1814 г. была направлена против датского и шведского господства, на национальное самоутверждение. Особенностью революции было отсутствие каких-либо значительных контрреволюционных сил внутри страны. Сторонники сохранения абсолютизма, прежде всего сам принц Кристиан Фредерик, быстро перешли на конституционно-монархические позиции. Другой особенностью революции было то, что буржуазия Норвегии уже до 1814 г. обладала значительной долей экономической власти, но политически же оставалась бесправной. Датско-норвежская абсолютная монархия бюрократического типа оставила в наследство новому государству сильный и относительно самостоятельный слой чиновничества, тесно связанный с торгово-промышленной буржуазией. Именно городская торгово-промышленная буржуазия и чиновничество стали главными движущими силами норвежской буржуазной революции. Крестьянство, крупнейший класс страны, еще не выступило в 1814 г. на политической арене самостоятельно, хотя Государственное собрание и стортинг 1814 г. включили значительную группу крестьян.

События 1814 г. были скачком в истории Норвегии, важным звеном в осуществлении буржуазной революции, как и в завершении перехода от феодализма к капитализму. В 1814 г. был решен основной вопрос: власть в стране перешла от датской короны к верхнему слою буржуазии и бюрократии. В Норвегии было создано автономное буржуазное государство.

В конечном счете глубинной основой норвежской революции как национально-освободительной был опосредованный через социально-политические отношения конфликт между потребностями производительных сил Норвегии, нуждавшихся для своего развития в государственной независимости, и иностранным господством, в прошлом датским и в будущем шведским. В. И. Ленин подчеркивал, что "для полной победы товарного производства необходимо завоевание внутреннего рынка буржуазией, необходимо государственное сплочение территорий с населением, говорящим на одном языке, при устранении всяких препятствий развитию этого языка и закреплению его в литературе"³⁵. Норвежская национально-освободительная революция была первым и главным шагом на пути к созданию независимого буржуазного государства. Ее можно поставить в один ряд с другими буржуазными национально-освободительными революциями мануфактурного периода развития капитализма – Нидерландской революцией конца XVI в., североамериканской войной за независимость в XVIII в., испанской революцией 1808-1812 гг., освободительными войнами в Латинской Америке первой половины XIX в.

Волна европейской реакции не докатилась до Севера: события в Норвегии при их мирном течении вряд ли могли насторожить силы реакции в Европе. Победа норвежской революции на фоне общеевропейской феодально-монархической Реставрации объясняется как периферийным положением страны, так и необычайно благоприятным стечением внешних обстоятельств: продолжающейся войной на континенте, неустойчивым положением главного противника – шведского кронпринца Бернадота, нежеланием России чрезмерно усиливать Швецию, традиционными экономическими связями другой державы-победительницы – Великобритании с Норвегией, наконец, "конституционной" дипломатией Александра I в те годы.

Вместе с тем именно внешние условия были причиной того, что Норвегия не смогла добиться полной независимости. Ведущие европейские державы выступили за присоединение Норвегии к Швеции. В. И. Ленин писал: "Норвегию отдали Швеции монархи во время наполеоновских войн, вопреки воле норвежцев, и шведы должны были ввести войска в Норвегию, чтобы подчинить ее себе"³⁶.

1. Worm-Müller J. S. Norge gjennem nødsaarene (1807-1810). Christiania, 1918.

2. Kraft S. Pomorhandelen på Nordnorge under 1800-talets förra hälft. Tromsø; Oslo, 1908; Алимова Т. А. Русская крестьянская поморская торговля с Северной Норвегией (первое десятилетие XIX века). – Скандинавский сборник. Таллин, 1977, вып. 22. с. 45-54.

3. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830, т. XXIX, с. 1325-1326. См. также: Внешняя политика XIX и начала XX века. Документы Российского министерства иностранных дел (далее – ВПР). Сер. первая. М., 1963, т. 4, док. 54.

4. Trulsson S. British and Swedish Policies and Strategies in the Baltic after the Peace of Tilsit in 1807. Lund, 1976.

5. Wollebæk S. 1808-1814. Norges uavhengighet eller landets selvstondighet. Fredrikshald, 1926.

6. Oeverland О. A. Selskahct for Norges Vel. Kristiania, 1909; Hasund S. Det Kongelige Selskab for Norges vel. Gjøwik, 1941.

9. Weibull J. Carl Johan och Norge 1810-1814. Unionsplanerna och deras förverkligande. Lund, 1957.

11. ВПР, М., 1970, т. 7, док. 8, 9. 37, 48, 58, 71, 83, 88, 102, прим. 143; Morén F. W. Kring 1812 års polilik. Stockholm, 1927.

12. Angeberg. Le congrès de Vienne. Paris, 1864, v. 1, p. 90-100. О предшествующих переговорах см.: Сборник Русского исторического общества. СПб., 1906, т. 121, с. 225-231; ВПР, т. 7, док. 204, 207, 210, 212, 213, прим. 279, 280, 281; Nørregård G. Freden i Kiel. København, 1954; Weibull J. Op. cit.

13. Aktstykker vedkommende Universitetets Oprettelse 1793-1813 / Ulg. Y. Nielsen. – In: Historiske Samlinger. Kristiania, 1914, Bd. 3, s. 307-445.

14. Лишь в 1930 г. университет был переименован и стал называться "Университет Осло".

15. Linvald A. Christian Frederik og Norge 1814. De store beslutninger mellem Kielfreden og Eidsvoldmødet januar-februar. København, 1962.

16. Bergsgård A. Året 1814. Oslo, 1943-1945. Bd. 1-2; Koht H. 1814. Norsk dagbok. Hundre aar efterpaa. Kristiania, 1914; Nissen B. A. Året 1814. Oslo, 1964; Omkring 1814. Oslo, 1967.

17. Aktstykker vedkommende Stormagternes Mission til Kjøbenhavn og Christiania i Aaret 1814 / Utg. Y. Nielsen. Christiania, 1897, R 2, s. 11-13.

18. Seip J. A. Utsikt over Norges historie. Oslo, 1974, Ed. 1, S. 18, 21.

19. Østvedt E. Christian Magnus Falsen. Linjen i hans politikk. Oslo, 1945.

21. Seip J. A. Op. cit., p. 39-41; Lagerroth F. Sverige och Eidsvollsförfattningen. Lund, 1973.

22. Grunnloven vår med andre dokumenter av nasjonal viktighet. Oslo, 1953, s. 61-71; Constitution du Royaume de Norvège. Christiania, 1814.

23. См.: Конституции буржуазных государств Европы, М., 1957. с. 713-738 (в редакции 1954 г.).

26. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., г. 14, с. 169.

28. Кристиан Фредерик – Александру I, 22 февраля 1814 г. – АВПР, ф. Канцелярия, 1814, д. 6370, л. 1 и об. Письма Кристиана Фредерика министру иностранных дел Великобритании Каслри, Фридриху-Вильгельму III, прусскому королю, императору Австрии Францу I и Наполеону опубликованы: Nielsen Y. Aktstykker vedkommende Stormagternes Mission…, R. 2, s. 14-16.

29. См.: Réflexions sur l'état actuel de la Norvège. Londres, 1814.

30. Павлова Л. Я. Шведско-датско-норвежский конфликт 1814 года и Россия (Дипломатическая миссия М. Ф. Орлова). – Новая и новейшая история, 1972, № 1, с. 138-148; документы, связанные с союзной миссией, опубликованы: ВПР. М., 1970-1972, т. 7-8; Aktstykker vedkommende Konventionen i Moss 14de August 1814. / Utg. Y. Nielsen. Christiania, 1894; Aktstykker vedkommende Stormagternes Mission..., R. 1-2.

31. M. Ф. Орлов – К. В. Нессельроде, 3 июля 1814 г. – Aktstykker vedkommende Slormagternes Mission..., R. 2, s. 208-210.

32. Хрестоматия по повой истории: В 3-х томах. М., 1965, т. 2, с. 258-259.

33. Seip J. A. Op. cit, s. 47; Carlsson S. Svensk historia, D. 2, s. 273.

34. Alin O. Den svensk-norska unionen. Stockholm, 1889, D. 1, s. 131-135.

35. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 258.

36. Там же, с. 291.