| Поворотный пункт
1262 год знаменует собой важнейший поворотный пункт в истории Исландии - начало долгого чужеземного владычества, которое в той или иной форме тянулось вплоть до провозглашения новой республики в 1944 г., т.е. в общей сложности 682 года. Скорее всего, тогда эта смена правления не воспринималась как рубеж эпох, напротив, в ней могли видеть какую-то гарантию мирной жизни после изнурительной и жестокой гражданской войны. Вместе с тем литература того времени полна горькими предсказаниями и дурными предчувствиями утраты свободы и независимости.
Многое изменилось к худшему, и особенно в культурной жизни народа. В XIV в. почти угасла древняя литературная традиция. Самым важным фактором нового периода был рост власти короля и его представителей, с одной стороны, и церкви - с другой. Король, к примеру, начал приобретать земли в Исландии; первыми оказались несколько больших поместий, принадлежавших ранее Снорри Стурлусону, в том числе хутор в Бессастадире близ Рейкьявика (впоследствии на протяжении столетий он был резиденцией королевских губернаторов и прочих чиновников). В прежние времена Бессастадир пользовался недоброй славой, что, впрочем, изменилось с тех пор, как это место стало официальной резиденцией президента новой Исландской республики.
Упразднение должности ярла Исландии
Гицур Торвальдссон был ярлом, или наместником короля, до самой смерти в 1268 г. Во время его правления в большинстве областей Исландии царил мир. Лишь хёвдинги из поместья Одди на юге отказались признать власть Гицура и подняли мятеж. После нескольких стычек враждующие стороны решились на переговоры. Но Гицур обманул мятежников и захватил их предводителя Торда Андерссона, которого обезглавили в 1264 г. После этого Гицур уже не встречал серьезного сопротивления со стороны светской знати, однако вынужден был считаться с растущей силой церкви и авторитетом церковного закона.
Следует иметь в виду, что Гицур фактически контролировал только Южную и Северную четверти территории Исландии. На востоке и западе король имел других представителей, по-видимому, не полностью доверяя ярлу. Гицур был в чем-то трагической фигурой. Ни слава, ни власть, к которым он стремился всю жизнь, не могли восполнить утрату жены и трех сыновей. Возможно, он утратил интерес к жизни, ибо думал отказаться от должности и найти душеспасительного уединения в монастыре, но внезапно заболел и умер в возрасте 59 лет. Перед смертью Гицур пожертвовал во спасение своей души богатое поместье, где впоследствии был основан женский монастырь.
После его смерти место ярла Исландии оказалось свободным, а несколько лет спустя эта должность была упразднена. При Гицуре никаких изменений в государственном устройстве не происходило. Но затем, в последующие десятилетия, король провел радикальные реформы.
Новые своды законов
В 1263 г. норвежский король Хакон умер, и на престол вступил его сын Магнус Хаконарсон, который правил до своей смерти в 1280 г. Магнус зарекомендовал себя великим законодателем: при его личном участии были составлены два новых самостоятельных свода законов для Норвегии и Исландии; за что его нарекли Исправителем Законов. К законотворческой деятельности король привлек нескольких исландцев и использовал старые законы страны (хотя и не так широко, как этого хотелось бы исландцам).
Первый свод законов для Исландии появился в 1271 г., но альтинг признал его лишь частично. В нем было много нововведений, в Том числе запрещение кровной мести, которая существовала издавна.
Поскольку этот свод законов не получил одобрения у альтинга и Народа в целом, его пересмотрели и в 1280 г. осуществили новую редакцию. На сей раз законы в основном были приняты и действовали и течение нескольких столетий. За альтингом сохранялись (по крайней мере формально) широкие законодательные полномочия, однако король тоже мог вводить законы, так что вопрос о том, кто же обладает верховной юрисдикцией, оставался открытым.
В 1275 г. в Скальхольтском диоцезе приняли новый свод канонического права, в котором различие между светской и церковной властью толковалось более четко и, как правило, в пользу церкви.
Церковный феодализм
Арни Торлакссон, епископ Скальхольта с 1269 по 1298 г., был избран собранием каноников кафедрального собора в Нидаросе (это практиковалось с 1238 г.) и утвержден архиепископом. Как истинный представитель международной церкви и папы Арни тут же начал прибирать к рукам все поместья, в которых имелись церкви, и после долгих и упорных тяжб окончательно добился своего при поддержке короля и архиепископа. В результате церковь получила огромные земельные богатства; жившие на этих территориях свободные землевладельцы превратились в арендаторов, и возникла своеобразная форма феодализма.
Новый свод канонического права существенно расширил права епископов, передав им, в частности, высшую судебную власть во всех церковных делах. Это означало, что епископы могли налагать штрафы за целый ряд проступков и подкреплять свои приговоры угрозой отлучения от церкви. Среди прочего, епископы потребовали от священников соблюдения целибата. В Исландии это условие было новшеством и долгое время к нему не относились серьезно, но впоследствии стало мощным оружием в руках епископов.
Страна на откуп
После принятия личной унии Швеции и Норвегии в XIV в. Исландия на несколько десятилетий стала владением шведского короля. Хотя такое положение существовало недолго, тем не менее успела сложиться практика отдавать Исландию на откуп за определенную сумму. Откупщики получали страну, как правило, всего на три года и, естественно, стремились с помощью местных губернаторов; выжать из сделки как можно больше, нередко используя при этом самые беззастенчивые и жестокие способы.
Подобный произвол часто встречал вооруженный отпор - как это случилось, например, в 1361 г. Губернатор Смид Андрессон с преданными ему людьми отправился через нагорья в Северную Исландию, чтобы припугнуть и наказать местных фермеров. Однако к встрече незваных гостей приготовились и, собрав силы, в последовавшей схватке убили губернатора и его спутников. Это и подобные доблестные события нашли затем отражение в легендах и поэмах.
Кальмарская уния
Хакон VI, король Норвегии и Исландии, был женат на принцессе роте, дочери датского короля Вальдемара. В 1375 г. Вальдемар и датский престол унаследовал Олав, шестилетний сын Хакона и Маргреты; от лица сына страной правила его расчетливая мать. Пять лет спустя, в 1380 г., умер и король Хакон; власть над Норвегией и Исландией перешла к Олаву, но поскольку он был слишком мал, правила этими странами также его мать. В 1383 г. исландцы принесли клятву верности как своему законному королю, отметив тем самым начало долговременных связей между Исландией, Норвегией и Данией.
В 1385 г. король Олав Хаконарсон достиг совершеннолетия, но два года спустя в семнадцатилетнем возрасте умер. Казалось, что с его смертью королева Маргрета лишается законной основы своего правления. Однако при поддержке церкви и знати она продолжала править как "могущественная госпожа и истинный правитель" Дании, Норвегии и всех подвластных стран - Исландии, Гренландии, Фарёрских, Шетландских и Оркнейских островов. В 1397 г. она выбрала преемником одного из родственников - Эрика Померанского. Поскольку шведы восстали против своего короля, Альбрехта Мекленбургского, и пригласили Маргрету на шведский трон, Эрик Померанский в 1397 г. был коронован и как король Швеции. Во время коронации в шведском городе Кальмаре королева Маргрета провозгласила унию всех скандинавских стран, находившихся под ее правлением. Кальмарская уния рассматривалась как прочный барьер против немецкой экспансии, но на деле оказалась довольно слабым объединением, из которого Швеция периодически выходила, пока окончательно не вышла и не создала собственный королевский дом, избрав в 1523 г. королем Густава Вазу. Маргрета твердой рукой правила своими владениями вплоть до самой смерти в 1412 г., но король Эрик оказался не столь удачлив: в конце концов он лишился трона и закончил свои дни занимаясь пиратством на Балтийском море.
"Черная смерть"
Эпидемия чумы, обрушившаяся на Европу в середине XIV в., достигла Норвегии в 1349-1350 гг. Смертность была огромной; по некоторым источникам, она составила от половины до двух третей населения. Эпидемия тогда миновала Исландию, поскольку прервалось морское сообщение с Норвегией, но спустя примерно полвека, в 1402-1404 гг., чума дошла и сюда, кося без разбора и богатых, и бедных, Число жертв трудно назвать даже приблизительно; по некоторым оценкам, оно составило от трети до половины всего населения. Эпидемия распространялась стремительно, и история того времени полна, трагических эпизодов. Известны случаи, когда из пятнадцати человек, отправившихся на похороны, домой возвращалось только четверо-пятеро.
Последствия чумы были различными. С гибелью множества людей значительное количество ферм опустело, а еще больше была даровано церкви. Цена на землю упала и долгое время оставалась на таком низком уровне, что бедные люди легко могли приобрести надел и стать фермерами; в то же время нехватка рабочей силы способствовала резкому росту оплаты труда. Нравственное разложение и беззаконие тоже были следствием чумы, которая привела к упадку культуры в самом широком смысле. В частности, от этого времени дошло крайне мало письменных источников вследствие повсеместного сокращения литературной деятельности.
Нет никаких сомнений, что исландскому народу потребовалось много времени, чтобы прийти в себя после эпидемии, хотя рост населения быстро возобновился. И в XV в. это был не единственный удар такого рода, поскольку в 1494-1495 гг. последовала новая и почти столь же опустошительная эпидемия чумы - с той лишь разницей, что она не дошла до фьордов на северо-западе страны.
Английский век
В XV в. исландская вяленая рыба стала ходовым товаром и высоко ценилась в самых разных странах; до этого первой статьей исландского экспорта были шерстяные ткани. Исландская торговля долгое время находилась в руках норвежских купцов, но в XV в. все более значительную роль стала играть немецкая Ганзейская лига. Ганзейцы учредили многочисленные фактории в Норвегии, а своей штаб-квартирой сделали Берген на западном побережье. Но в Исландии это время принято называть "английским веком", поскольку именно тогда английские рыбаки начали вести промысел в богатых исландских водах. Поначалу это были считанные суда, но год от года их количество росло и к 1428 г. достигло 150. Естественно, что англичане не ограничились рыболовством и начали широко торговать с Исландией, конкурируя с норвежскими (а затем и ганзейскими) купцами. Англичане нанимали исландцев на службу и хорошо платили. Надолго английское влияние стало самым сильным в Исландии. Многие исландцы эмигрировали в Англию; англичане, в свою очередь, основали несколько рыболовецких пунктов, крупнейший из которых находился на островах Вестманнаэйяр к югу от Исландии.
Датский король был встревожен растущим присутствием англичан в Исландии и всеми средствами пытался вытеснить их. Он нашел полное понимание со стороны ганзейских купцов, которые в то время контролировали значительную часть торговли с Исландией. Время от времени между ганзейцами и англичанами происходили столкновения, но в целом последние вполне успешно развивали торговлю и старились поддерживать добрые отношения с исландцами. Известны, правда, случаи, когда исландцы бывали вынуждены давать отпор. В одной стычке, которая произошла в 1431 г. в Северной Исландии, англичане потеряли немало людей. В результате только что назначенному в Холар епископу - англичанину Джону Уильямсону Крэкстону, - пришлось оставить свое место, поскольку он не смог в достаточной мере отстоять английские интересы.
Один из королевских губернаторов, богатый исландец Бьёрн Тор-Авйнесон, попытался приостановить английскую экспансию. Когда он Погиб в сражении на западе Исландии в 1467 г., его воинственная супруга, Олёв Лофтсдоттир, произнесла знаменитые слова: "Не будем оплакивать Бьёрна. Лучше соберем людей и отомстим". Она исполнила свое намерение, убила немало англичан, а еще больше захватила и удержала как рабов в своем имении Скард.
После затяжного противостояния и нескольких "тресковых войн" Дания и Англия в 1490 г. заключили договор, по которому англичане" имели право ловить рыбу и торговать в Исландии, если получали соответствующее разрешение. Договор, однако, соблюдался недолго и, в конце концов был забыт. Так или иначе, датчанам и их немецким союзникам понадобилось немало времени, чтобы вытеснить англичан, которые оставили свое последнее пристанище на островах Вестманнаэйяр только в 1558 г. После этого исландскую торговлю стали контролировать датчане, хотя немцы тоже участвовали в ней еще некоторое время.
Акты насилия
В XIV-XV вв. коррупция в церковной сфере была обычным явлением; даже высшие должности можно было купить. Йон Геррекссон, датчанин по происхождению и фаворит Эрика Померанского во времена Кальмарской унии, получил или купил должность архиепископа Упсалы в Швеции. За неблаговидные дела шведы изгнали Йона Геррекссона из страны, и король назначил его епископом в Скальхольт - возможно, с целью противодействия англичанам, которые в то время имели довольно большое влияние на острове. Епископ взял с собой отряд солдат и тут же по приезде начал терроризировать местное население.
Однажды начальник епископской стражи посватался к знатной исландке, но получил отказ и в припадке ярости убил ее брата; сама она едва спаслась и поклялась выйти замуж за того, кто отомстит ему. Между тем епископ успел нажить себе немало врагов, притесняя людей и заключая их в тюрьму без суда. В конце концов все, кто терпел от него обиды, объединились и осадили Скальхольт. В яростной схватке исландцы одержали верх, вытащили епископа из собора, засунули в мешок и утопили в ближайшей речке. Многих людей епископа тоже убили; лишь некоторым удалось спастись на захваченном английском корабле.
Беззаконие тех времен было настолько вопиющим, что, похоже, так никто и не понес ответственности за эти кровавые события, случившиеся в 1433 г. незадолго до того, как Эрику Померанскому пришлось оставить трон. А молодая исландка сдержала свое обещание и вышла замуж за одного из организаторов нападения на Скальхольт.
Повседневная жизнь и борьба за существование
Как и в прежние времена, основные средства существования приносило сельское хозяйство. Коровы и овцы давали мясо, молоко, шерсть и кожу; держали также свиней, коз, птицу и лошадей. Летом заготавливали сено на зиму, собирали овощи и в небольших количествах зерно (преимущественно ячмень, поскольку прочие зерновые плохо росли в местном климате). Неизменным подспорьем являлось рыболовство. Когда спрос привел к повышению цен на вяленую рыбу, некоторые жители прибрежных районов стали получать хороший доход, сдавая лодки внаем. Постепенно в некоторых районах на южном и юго-западном побережье стала возникать прослойка состоятельных людей - хотя и король, и церковь тут же потребовали своей доли.
Население питалось главным образом мясом, рыбой и всевозможными молочными продуктами. Поскольку зерно в основном приходилось импортировать, хлеб был дорог и не получил широкого распространения. Помимо зерна, исландцы импортировали соль, железо, дерево, различную утварь, дорогие ткани и множество прочих предметов обихода. Простые люди, конечно, стремились по возможности обеспечить себя самым необходимым - коптили и сушили впрок мясо и рыбу, готовили молочные продукты длительного хранения.
В строительстве вместо дорогого привозного дерева широко использовали плавник, стены домов возводили преимущественно из камня, а крыши покрывали дерном. Старые березовые леса безжалостно вырубали; древесина шла на изготовление орудий труда, постройки, а еще больше на дрова и уголь. Металлы хорошего качества высоко ценились, поскольку их приходилось ввозить, но для повседневных нужд широко применялось местное железо, получаемое из болотной руды. Носили в основном шерстяную одежду домашнего производства и обувь из шкур.
Суровый климат и долгие ненастья делали борьбу за существование довольно тяжелой. Периодические извержения вулканов причинили громадный ущерб. Иногда к берегам прибивало дрейфующие полярные льды; от их холодного дыхания оскудевали пастбища, гибли урожаи, и хозяйство приходило в упадок. Люди были бессильны перед всевозможными эпидемиями, которые по своей опустошительности порой лишь немногим уступали печально известной "черной смерти" 1402-1404 гг.: оспа, корь и другие болезни уносили сотни и тысячи жизней. В этих условиях численность населения могла резко колебаться. По некоторым оценкам, в начале XV в. она составляла от 40 до 60 тыс. человек. |
|
