| (приблизительно с 1550 г.)
Исландский стал языком художественной литературы и приобрел черты стабильности раньше, чем какой-либо другой язык в Скандинавии. Вследствие этого исландский язык вплоть до наших дней поразительно хорошо сохранил свой архаический характер (1). Сами исландцы не признают деления языка на древнеисландский и новоисландский - оно кажется им совершенно излишним; для них это один и тот же язык. Внешняя оболочка языка - орфография - в общих чертах осталась та же, что в XIII и XIV вв., равно как и система словоизменения с ее богатством флективных форм. Поэтому современные исландцы могут читать старые саги с такой же легкостью, как и современную газетную статью (2). Эти саги в течение веков чтились в Исландии как драгоценное наследие и служили постоянным материалом для чтения. Поэтому язык литературы, письменный язык, стал играть здесь ведущую и определяющую роль в языковом развитии раньше, чем в других скандинавских странах. Старый исландский язык не является живым и сейчас. Особо следует отметить, что в современном исландском языке нет большой разницы между книжным и разговорным языком.
Другим следствием прочной литературной традиции было то, что исландский язык не распался на диалекты, хотя отдельные поселения в Исландии очень разбросаны и изолированы друг от друга. По всей стране одна и та же классическая литература служила образцом для подражания.
Конечно, несмотря на все это, в языке произошел ряд изменений, в первую очередь в области фонетики. Написание, правда, почти не изменилось, но в произношении имели место значительные сдвиги. Важнейшие из этих изменений следующие:
1. Продолжается делабиализация гласных: ø (возникшее как результат палатального умлаута из о) перешло в е: kemur "приходит" (др.-исл. kømr); ǿ > ǽ уже в XIII в.: dæma "судить", færa (более раннее fǿra) "вести" рифмуется с læra "учить"; y и ý совпадают с i и í: lýsa "светить", fyrir "перед", synir "сыновья" (произносятся li:sa, fe:rer, se:ner - об е см. п. 4); ey > ej: dreyma "видеть сны, мечтать", heyra "слышать" (произносятся drejma, hejra); au > öj: auga "глаз", hlaupa "бежать" (произносятся öjga, hlöpa).
2. Долгие гласные á, æ, ó превратились в дифтонги - á > au, æ > ai, ó > ou (орфография осталась прежней): mál "речь", mæla "говорить", sól "солнце" произносятся maul, maila, soul. Еще раньше é > ie > je: hér>hjer "здесь", lét > ljet "пустил, велел", fé > fje "богатство".
3. Старые краткие коренные слоги удлинились (в написании это не отразилось): fara "ехать", lifa "жить", þora "сметь, отваживаться", koma "приходить" (произносятся fa:ra, le:ra, þo:ra, ko:ma). Первоначальная количественная разница между гласными а-á, o-ó, i-í и т. д. превратилась в качественную.
4. l, y стали е (закрытым): lifa "жить", fyrir "перед", fiskar "рыбы", fylla "наполнять" произносятся le:va, ferer, feskar, fella.
5. В неударном слоге t > ð: húsið "дом", hvað "что", þau "это", að "к", komið - супин (3) от koma "приходитъ", kastað - супин от kasta "бросать". Подобным же образом ok "и" > og, mik "меня" > mig.
6. В исландском языке имеется словесное ударение только одного типа, соответствующее "простому" музыкальному ударению в шведском, например, в talet "речь". Существующая в шведском и норвежском языках разница между "простым" и "сложным типом" музыкального ударения (которые называются также "ударением односложных слов", или akut, и "ударением двусложных слов", или grav (4)) раньше была, конечно, и в исландском языке, но позднее исчезла.
Правописание новоисландского языка чрезвычайно близко к нормализованному правописанию древнеисландского и, несмотря на значительные изменения, происшедшие в языке со времени средневековья, вполне пригодно для современного языка.
Что касается морфологии, то в основном она осталась без изменений. Существительное и прилагательное по-прежнему имеют четыре падежа. Можно сказать, что в этом отношении исландский язык остался на той же ступени, на которой шведский и датский стояли в "эпоху викингов". В качестве местоимения "мы" употребляется форма старого двойственного числа vit (теперь við), которая, таким образом, вытеснила форму множественного числа vér. Старое относительное местоимение er "который" заменилось sem.
Словарный запас. В современном исландском языке сохранилась большая часть старого словарного фонда. Лучше, чем в других скандинавских языках, сохранились как живое и продуктивное словообразовательное средство старые суффиксы. Поэтому в исландском языке можно легко создавать новые слова из материала самого языка, не прибегая к заимствованиям. С течением времени исландский язык обогатился большим количеством новых слов, причем многие из них появились уже в наш дни. В языке оригинальной прозаической литературы XIII в. - в сагах - слова, заимствованные из других языков, как известно, почти не употребляются. Иностранные слова, особенно нижненемецкие, появляются в средневековой переводной литературе, но, как правило, они не остались в языке или остались далеко не в таком количестве, как в других скандинавских языках. Правда, в более позднее время было заимствовано некоторое количество слов, в частности, названия заграничных товаров, например, kaffi "кофе", sykur "сахар", tóbak "табак", tau "материя, ткань" (из дат. Tøi), flauel "бархат" (из дат. Fløiel), а также другие слова, например, lampi "лампа", gas "газ", bíll "автомашина", tónn "тон", sirkill "циркуль", vír "металлическая проволока" (из англ. wire) , banki "банк", orsök "причина", próf "испытание", æra "честь", ærlegur "честный", spaug "шутка" (из дат. Spøg) , skáti "разведчик" (из англ. scout), pólitík "политика", pólitiskur "политический", praktiskur "практический", brúka "употреблять", tvíla "сомневаться", forsóma "пренебрегать", erta "дразнить, раздражать" (из дат. ærte), ske "происходить", kanske "может быть", strax "тотчас", bara "только", þаð er slæmt "жаль, досадно" (дат. det er slemt).
Однако этих слов сравнительно немного, и вообще заимствований из других языков исландцы, как правило, избегали. Исландский пуризм оказался чрезвычайно решительным. Главная причина этого заключается, в основном, в трудности приспособления иностранных слов к старой системе словоизменения (ср., например, dama "дама", вин. п. dömu, мн. ч. dömur; daðla "финик", вин. п. döðlu). Эти трудности можно сравнить с теми, которые возникают при морфологическом изменении по шведскому образцу некоторых иностранных слов в шведском языке, особенно английских (jumper "джемпер", overall "пальто") и итальянских (piano "пианино", studio "студия", radio "радио", bino "кино"). Некоторые заимствованные слова, если склонять или спрягать их по исландскому образцу, становятся совершенно неузнаваемыми, а порой просто смешными. Если бы иностранные слова получили свободный доступ в исландский язык, это неизбежно грозило бы гибелью старой исландской морфологической системе, что в свою очередь совершенно изменило бы весь характер унаследованного от древности языка. Таким образом, исландский пуризм - это в первую очередь проявление практической заботы о сохранении языка, а не только плод гипертрофированного национализма (5).
Итак, вместо заимствования иностранных слов исландцы стараются обходиться ресурсами своего языка. Они придают новые значения старым словам или возрождают слова, вышедшие из употребления. Таковы: sími "телефон и телеграф", (talsími, ritsími), hjól "велосипед" (ср. нем. Rad), vél "машина", mynd "фотография", flokkur "(политическая) партия", iðnaður "промышленность", bylting "революция", sjóður "касса", gialdkeri "кассир", erindreki "агент", háseti "матрос", deild "факультет", bólga "воспаление", þvоl "сода", lyf "медицина", lyfsali "аптекарь", lyfjabúð "аптека", lyfseðill "рецепт". Чаще всего новые слова создаются посредством словосложения или словопроизводства: bókasafn "библиотека", bókavörður "библиотекарь", bókmenntir "литература", bókmenntasaga "история литературы", leikhús "театр", rafmagn "электричество", togleður "резина", kvikmynd "фильм", eimreið "паровоз", einkasala, einokun "монополия", hárskeri "парикмахер", klædskeri "портной", ábætir "десерт", hitamælir "термометр", hitageymir "термос", loftmælir "барометр", hlutabréf "акция", útvarp "радио", íhald "консерватизм", framsókn "либерализм", frumrit "оригинал", bjartsýni "оптимизм", bölsýni "пессимизм", lýðveldi "республика, демократия", eptirlaun "пенсия", efnishyggia "материализм", efunarhyggja "скептицизм" (6), heimspeki "философия", heimspekingur "философ", eðlisfræði "физика", eðlisfræðingur "физик", efnafræði "химия", efnafræðingur "химик", dýrafræði "зоология", dýrafræðingur "зоолог", verkfræði "техника", verkfræðingur "инженер" (а также множество аналогичных образований с суффиксами -fræði и -fræðingur), glóaldin "апельсин", bjúgаldin "банан", raulðaldin "помидор", vindill "папироса", hrеуfill "мотор", gеrill "бактерия" и т. д. (7).
Создатели новых слов в исландском языке проявили большую изобретательность и, в общем, хороший вкус. В результате старые способы словообразования в современном исландском языке являются живыми и продуктивными в несравненно большей мере, чем в других скандинавских языках.
Труднее всего, конечно, поддаются пуристической замене слова с более абстрактным значением, а также научные и технические термины. В подобных случаях бесспорную практическую ценность имеет общая интернациональная терминология. Трудно придать неологизмам, созданным на почве своего языка, столь же точное и определенное значение, какое содержится в иностранных терминах с латинскими или греческими корнями. Это относится, например, к словам: eind "атом", hitaeining "калория", bætiefni "витамин", dáleizla "гипноз", fyrirspurn "интерпелляция, запрос", dulspeki "мистика", hliðstæður "аналогичный" и т. д.
В целях проведения очистки языка и охраны его от проникновения иностранных слов была организована специальная комиссия при Техническом обществе ("Verkfræðingafélagið").
Пуризм имеет свое оправдание, но в то же время он чреват очевидными опасностями. Слишком далеко идущая чистка языка должна привести к известной изоляции его. Нельзя отрицать, что в исландском языке, несмотря на его древнюю культуру и стилистическую утонченность, часто бывает трудно найти средства для обозначения явлений современной культуры (8).
Первая печатная книга на исландском языке - "Новый завет" в переводе Одда Готтскалькссона (Oddur Gottskalksson), изданный в Роскильде в 1540 г. Более значительным языковым памятником является перевод библии Гудмунда Торлакссона (Guðmundur Thorlaksson), напечатанный в 1584 г. в Исландии, в Холаре. Благодаря этим переводам Исландия в отличие от Норвегии и Фарерских островов избежала введения датского языка в качестве языка церкви и богослужения. Однако в последующие столетия отмечается все усиливающееся влияние со стороны датского языка как неизбежное следствие политических условий. Исландия страдала от бедности, неурожаев и природных катастроф, и все это отражалось на состоянии исландской культуры. XVII и XVIII вв. - мрачные периоды исландской истории. Значительная часть чиновников и купцов была из датчан, датский язык был языком администрации. Это грозило не только чистоте, но и самому существованию исландского языка. Реакцией на это положение вещей явилось возникшее во второй половине XVIII в. стремление к пуристическому очищению языка. Одним из первых деятелей исландского пуризма был поэт и естествоиспытатель Эггерт Олафссон (Eggert Ólafsson, ум. в 1768г.). В начале XIX в. Исландию посетил датский языковед Расмус Раск (Rasmus Rask), изучавший новоисландский язык для того, чтобы лучше понять древние скандинавские языки. Учеником его был Свейнбьёрн Эгильссон (Sveinbjörn Egilsson), преподаватель школы в Бессастаде, около Рейкьявика. Эгильссон изучал рукописи, издавал саги, составил словарь поэтического языка и переводил классических авторов на исландский язык. Некоторые его ученики, в том числе языковед Конрад Гисласон (Konrað Gíslason) и поэт Йонас Халльгримссон (Jónаs Hallgrímsson, ум. в 1845 г.), издавали с 1835 г. журнал "Фьёльнир" ("Fjölnir"), стремясь в первую очередь пробудить интерес к родному языку и его культивированию. На фундаменте, заложенном в это время, строится в основном дальнейшее развитие исландского языка.
В это же время вновь расцветает исландская поэзия. Пути для ее развития проложили Бьярни Тораренсен (Bjarni Thorarensen, ум. в 1841 г.) и Йонас Халльгримссон. Из более поздних поэтов заслуживают упоминания в первую очередь Маттиас Иокумссон (Mattias Jochumsson, ум. в 1920 г.), Торстейн Эрлингссон (Þorsteinn Erlingsson, ум. в 1914. г.), Стефан Г. Стефанссон (Stephan О. Stephansson, ум. в 1927 г.), Эйнар Бенедиктссон (Einar Benediktsson), а из живущих сейчас - Давид Стефанссон (Davíð Stefánsson, род. в 1895 г.). Первым современным прозаиком был Йон Тородсен (Jón Thoroddsen, ум. в 1868 г.), автор классических для новоисландской литературы романов: "Мужчина и женщина" ("Maður og kona") и "Юноша и девушка" ("Piltur og stúlka"). Большое значение для новоисландской литературы имели собранные Йоном Арнасоном (Jón Árnason) народные сказки ("Íslenzkar þjóðsögur og æfintýri", 1862-1864 гг.). Из прозаиков более позднего времен следует назвать новеллистов Геста Пальссона (Gestur Pállson, ум. в 1891 г.), Гудмунда Магнуссона (Guðmundur Magnússon, ум. в 1918 г.) и Эйнара Кварана (Einar Kvaran, ум. в 1938 г.), а из ныне живущих - Гудмунда Хагалина (Guðmundur Hagalin, род. в 1898 г.) и Халльдора Хильяна Лакснеса (Halldor Kiljan Laxness, род. в 1902 г.).
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Вессен считает "архаичным" исландский язык лишь потому, что в нем в отличие от английского, датского и ряда других языков аналитического строя сохранено богатство флективных форм. Вессен, вместе с Есперсеном (см. его "Progress in Language") придерживается здесь той реакционно-шовинистической позиции в германистике, согласно которой все языки, сохраняющие флексию, будто бы архаичны, а языки, утратившие флексию и развившие систему аналитических конструкций, якобы прогрессивны. В русской лингвистической литературе эти антинаучные и политически чуждые нам взгляды популяризировались В. М. Жирмунеким и отдельными его учениками в ряде работ ("Развитие строя немецкого языка", "История немецкого языка" в сборнике "Вопросы немецкой грамматики в историческом освещении" и некоторые другие).
2. Орфография и морфология современного исландского языка действительно мало отличаются от орфографии и морфологии древнеисландского. Это делает возможным для современного исландца чтение без затруднения древнеисландских саг. Однако в лексике и синтаксисе несомненно налицо глубокое различие между современным и древним языком: в новоисландском возникло много новых слов, обогатилась система подчиняющих союзов, развились новые предлоги, используемые в логически расчлененной речи, появились новые, более сложные конструкции предложения. Поэтому понимание человеком, знающим только древнеисландский язык, современного исландского текста без словаря совершенно невозможно, особенно если речь идет о тексте научном, публицистическом и т. д.
3. Супином в грамматике новоисландского языка называется иесклоняемая именная форма глагола, которая в сочетании с вспомогательным глаголом "иметь" образует перфект и другие "относительные времена предшествию" (плюсквамперфект, предварительное будущее и т. д.), например, jeg hefi kallað "я звал". Супин произошел из формы среднего рода причастия прошедшего времени и сохраняет с ней формальное тождество, на основании чего по внешней ассоциации с латинским супином (внешне совпадающим со средним родом причастия) и произошел перенос термина (хотя функционально исландский и латинский супины не имеют между собой ничего общего). Супин выделяется и грамматиками шведского языка, причем здесь у глаголов сильного спряжения он даже обособился от среднего рода причастия специальным окончанием: jag har skrivit "я написал", vattnet har frusit "вода замерзла) (супин), но skrivet "написанное", fruset "замерзшее". И в шведском и в исландском языках супин отличается от причастия, между прочим, тем, что может быть образован от любого глагола, тогда как причастие от ряда глаголов в силу их значения не образуется (от таких, например, как исл. hlæja, швед. le "смеяться", исл. skjálfa, швед. skälva "дрожать"". В других скандинавских языках положение существенно не отличается от положения в исландском языке, однако термин "супин" малоупотребителен в грамматиках этих языков и соответствующую форму называют просто "причастием прошедшего времени".
4. Музыкальным называется такой тип ударения, при котором слоги отличаются друг от друга высотой тона. В шведском языке различают два типа музыкального ударения: 1) ударение простое, называемое также akut или ударением односложных слов (обозначается знаком ΄), и 2) ударение сложное, называемое также grav или ударением двусложных слов (обозначается знаком `). Простое ударение часто находим, однако, и в двусложных словах. В словах с простым музыкальным ударением, например, в tál "речь", опред. форма tálet, тон является или просто падающим, или просто восходящим (при вопросе; в речи западных областей Швеции, так же как в норвежском языке, и при утверждении). В словах со сложным ударением, например, в tála "говорить", тон на первом слоге несколько падает, а на следующем слоге поднимается, примерно на терцию. Различие обоих типов музыкального ударения может иметь смыслоразличительное значение; ср., например, slútet "конец), áхеl "плечо", módеr "моды" с простым ударением и slùtet "оконченное", Àxel "Аксель" (имя), mòder "мать" с ударением сложным.
О музыкальном ударении в шведском языке См. А. Noreen, Vårt språk, т. II, раздел В, гл. 4,1903; G. Danell, Svensk ljudlära, гл. 13-14, 1937.
5. Приводимое Вессеном объяснение причин последовательной борьбы с иностранными заимствованными словами в исландском языке совершенно неудовлетворительно. Ведь в качестве главной причины этой борьбы Вессен выдвигает "трудность приспособления иностранных слов к старой системе словоизменения". Однако такая "трудность" сама по себе не препятствует заимствованию. Доказательством этому могут служить хотя бы те заимствованные слова, которые вошли в исландский язык и стали склоняться как исландские слова (например, приводимое Вессеном слово dama - мн. ч. dömur). Утверждение Вессеном, что слова, склоняемые подобным образом, "кажутся смешными", является следствием того, что он подходит к ним с меркой того языка, из которого они заимствованы, или своего родного шведского языка, где эти и подобные им слова не изменяют коренного гласного при образовании форм множественного числа (dam - damer).
Взгляд Вессена на исландский пуризм - проявление характерного для буржуазного ученого стремления скрыть факт воздействия общественных и политических факторов на развитие языка и объяснить языковые явления внутренними свойствами самого языка. В действительности, острая борьба против иностранных слов в исландском языке есть своеобразное проявление национального самосознания и форма национальной борьбы. В Исландии, в условиях векового угнетения со стороны Дании, борьба за чистоту и культивирование родного языка, живой интерес к родной (древнеисландской) литературе являлись важными элементами в мобилизации национальных сил и в отстаивании национальной самостоятельности против иноземных угнетателей.
Борьба исландцев за национальную независимость привела к тому, что на протяжении XIX в. Исландия постепенно добилась автономии во внутренних делах, а в 1918 г. была провозглашена независимым государством, связанным с Данией только личной унией. В 1941 г. альтинг принял решение о расторжении унии. В результате всенародного голосования в мае 1944 г. Исландия была окончательно отделена от Дании и провозглашена республикой. Однако еще в 1940 г. в Исландии высадились английские войска, впоследствии замененные американскими. После окончания Второй мировой войны вплоть до настоящего времени не прекращаются происки американского империализма, направленные на то, чтобы лишить Исландию самостоятельности и превратить ее в одну из стратегических баз США в северной Атлантике.
6. Ср. неологизм В. Рюдберга eldhåg "энтузиазм" (в "Dexippos"), буквально "пламенный дух", несколько ранее дат. Ildhu (1860 г.), норв. ildhu, eldhug, новоисл. eldhugi с тем же значением.
7. Вессен не дает этимологии приводимых им здесь слов, изобретенных исландскими пуристами, считая, по-видимому, что она сама по себе понятна для большинства его шведских читателей. Между тем, для читателей-нескандинавов разъяснение здесь совершенно необходимо, тем более что пути создания чисто исландских обозначений для понятий, передаваемых в большинстве европейских языков с помощью так называемой "интернациональной" (главным образом греческой и латинской по своим элементам) лексики, представляют своеобразный интерес. Приведем поэтому этимологию некоторых из указанных Вессеном слов. Среди них прежде всего можно выделить группу слов, существовавших и раньше в языке в такой же форме, но не имевших значения, приданного им пуристами, например, hjól "велосипед", буквально "колесо" (как и нем. Rad); mynd "фотография", буквально "образ, картина"; bólga "воспаление", буквально "нарыв", sjóðr "касса", буквально "кошелек", utvarp "радиопередача", буквально "выбрасывание" (ср. норв. kringkastning, англ. broadcasting с тем же значением и этимологией); flokkur "(политическая) партия", буквально "группа, толпа, стая"; byltlng "революция", буквально "переворот", от глагола bylta "опрокидывать, переворачивать", sími, используемое для обозначения телефона и телеграфа, буквально "веревка"; для дифференциации значений "телефон" и "телеграф" используются сложные слова talsími "говор + веревка" и ritsími "письмо + веревка".
Такой же характер имеют и многие другие сложные слова, специально образованные для выражения того или иного сложного понятия. Так, парикмахер обозначается как "волосорез", портной как "платьерез", библиотекарь как "книгохранитель", термометр как "тепломер", барометр как "воздухомер", театр как "дом игр", фильм как "живая картина", термос как "теплохранитель", пенсия как "последующая зарплата", резина как "тягучая кожа", электричество как "янтарная сила". О последовательности исландского пуризма говорит, например, тот факт, что подобным же образом обозначаются даже привозные, не растущие в Исландии экзотические плоды: банан (буквально "кривоплод"), апельсин ("сверкающий плод"), помидор ("красный плод"). Философская терминология, названия наук строятся по тому же принципу: философия обозначается словом heimspeki от heimur "мир" и speki "мудрость", в целях передачи наших образований с суффиксом -изм для обозначения философских направлений, взглядов, образа мыслей употребляются сложные слова со вторым элементом hyggja "мнение, умонастроение", например, efnishyggja "материализм" (первый элемент efni "материя, вещество"), efunarhyggja "скептицизм" (efun "сомнение"), или -syni "взгляд", например bjartsyni "оптимизм" (bjart "яркий, ясный"), bölsyni "пессимизм" (böl "дурной, зловещий"). Названия наук строятся подобным же образом со вторым элементом fræði "знание": eðlisfræði "физика" (eðli "природа", ср. русск. природоведение), efnafræði "химия" (буквально "веществознание"), dýrafræði "зоология" (dýr "зверь, животное") и т. д. Для обозначения специалиста данной отрасли знания к названию науки прибавляется суффикс -ing, старый германский суффикс родственных и фамильных имен. Так получаются efnafræðingur "химия", verkfræðingur "техник" и т. п. Примерами суффиксальных образований могут служить еще слова, образованные со старым орудийным суффиксом -il: hreyfill "мотор" от глагола hreyla "двигать" (буквально "двигатель"), gerill "бактерия" от глагола gera "делать" (буквально "делатель), ср. русск. возбудитель).
8. Более подробные сведения об исландском пуризме можно найти у Hj. Lindroth, Island, mоtsаtsеrnasö, 1930, в главе, посвященной исландскому языку, а также в работе Finnur Jónsson, напечатанной в "Nordisk tidskrift" в 1920 г., и во введении Gunnar Leijström к "Isländsk-svensk ordbok", 1943.
Литература
- антологии
S. Nordal, Islenzk lestrarbók, 1924.
"Nyare isländsk prosa", utg. av Sven В. F. Jansson, G. Leijström och S. Thorarínsson, 1944.
- словари
G. Leijström och Jón Маgnússon, Isländsk-svensk ordbok, 1943.
S. Blöndal, Islensk-dönsk orðabok, 1920-1924.
в) Грамматические работы
S. Blöndal og Ingeborg Stemann, Praktisk Lærebog i islandsk, Nutidssprog, 1943.
S. Jónsson, А primer of modern Icelandic, 1927.
V. Guðmundsson, Islandsk Grammatik, 1922.
J. J. Smári, Islenzk setningafræði, 1920. |
|
