Литература

Источник: Г. ЛАСКАВЫЙ. ВИКИНГИ. ПОХОДЫ, ОТКРЫТИЯ КУЛЬТУРА

И от неистовства норманнов избави нас, о Господи!

Собор в Меце, 1 мая 888 года

С середины 60-х годов IX века "движение викингов" на Западе все более обретает черты экспансии уже не грабительского, а территориального характера. В не­малой степени этому содействовала деятельность норвежского ко­нунга Харальда Прекрасноволосого (858-931) и датского – Горма Старого (? – около 940), проводивших железной рукой объеди­нительную политику, истребляя или во множестве изгоняя из своих стран непокорных "малых конунгов", ярлов и землевладельцев с их дружинами и домочадцами. Все чаще на арену выступают гро­мадные по тем временам флоты и воинские контингенты, способные осуществлять не только набеги, пусть даже поражающие своим раз­махом, но и широкомасштабные завоевательные предприятия.

Осенью 865 года у берегов Восточной Англии появилась армада из более чем 300 норманнских кораблей, на которых плыли 20 тысяч воинов, преимущественно датчан. Их вели восемь "мор­ских конунгов" и более двадцати ярлов. Среди предводителей на­ходились сыновья знаменитого Рагнара Лодброга – Ивар (Ингвар) Бескостный, Убби и Хальфдан. Высадившись, викинги немед­ленно принялись за сооружение укрепленных лагерей, намерева­ясь обустроиться на зимовку.

Осознавая бесперспективность сопротивления невиданному по меркам того времени полчищу, местные власти предпочли вступить с пришельцами в соглашение. Норманны получили лошадей и не­обходимое снаряжение, что позволило им основательно попракти­коваться в новом для морских пиратов деле – разбойничьих на­ездах во внутренние районы страны.

Проведя на побережье Восточной Англии почти год, "Великое войско", – как его называет "Англосаксонская хроника", – мо­рем и сухим путем двинулось в Нортумбрию, к городу Эофервик (Иорвик, Йорк).

Для сыновей Рагнара Лодброга этот поход имел особый смысл – месть за отца, захваченного в плен во время неудачного набега 860 года и брошенного в Эофервике в колодец со змеями. 1 ноября 866 года цветущий торговый город был захвачен и разграблен дот­ла. Весь юго-восток Нортумбрии викинги подвергли ужасающему разгрому.

Боровшиеся за корону Нортумбрии Элла и Осбрит, в надеж­де сохранить предмет своего спора, сумели договориться и, объе­динив свои отряды, двинулись к Эофервику.

В апреле 867 года противники встретились на подступах к го­роду. Жестокая битва закончилась поражением англичан, гибелью обоих несостоявшихся королей и восьми элдорменов. Вся южная часть Нортумбрии оказалась в руках датских викингов.

На северо-западе хозяйничали отряды норвежцев, приплывших на 200-х кораблях (около 12 тысяч воинов) под началом завоева­телей Ирландии – конунгов Олава и Ивара, вторжение которых совпало по времени с походом на Эофервик.

Вскоре значительные силы датских викингов двинулись в пре­делы соседней Мерсии и предали огню и мечу восточную часть ко­ролевства между заливами Хамбер и Уош. Один из крупных от­рядов дошел до Ноттингема. Захватив его, викинги засели за мощ­ными городскими укреплениями и в течение года разоряли свои­ми набегами окрестные земли. Лишь в конце 869 года главные силы "Великой армии" датчан оставили Нортумбрию и Мерсию для того, чтобы вновь появиться в Восточной Англии.

Устроив укрепленные лагеря в самом сердце страны, у местечка Тетфорд, викинги в течение зимы совершали грабительские рей­ды по всему королевству. С наступлением весны их многочислен­ные отряды снова ворвались в восточную часть Мерсии, разоряя на своем пути селения, местечки и монастыри, уцелевшие при прошлых погромах.

Королевский наместник в этих местах Альгар Голанд, наскоро сколотив войско примерно в 5 тысяч человек из отрядов мелких сеньоров и горожан, неожиданно атаковал 22 сентября 870 года крупные силы датчан у местечка Шрекингам (неподалеку от горо­да Линкольн). Потеряв в ходе кровавого боя трех "морских конун­гов" и множество воинов, викинги отступили за укрепления своего лагеря. При попытке захватить его англичане встретили ожес­точенное сопротивление.

Приближение темноты заставило Альгара Голанда, отложить штурм лагеря. Тем временем к запершимся там норманнам присо­единялись все новые и новые отряды, рыскавшие неподалеку. Их прибытие подействовало на английских воинов настолько уд­ручающе, что они понемногу стали разбегаться. К утру осталось не более 2 тысяч человек, которым противостояли объединенные силы четырех "морских конунгов" и восьми ярлов.

Тем не менее, несмотря ни на град стрел, ни на неоднократ­ные атаки, викингам целый день не удавалось пробить круговую стену щитов, образованную английскими воинами. Лишь нару­шение этого боевого порядка в порыве преследования притвор­но отступающих норманнов привело англичан к тяжелому пора­жению.

Геройски сражаясь, сложили головы Альгар Голанд, военачаль­ники Осгот, Толи, Маркард Брунне и другие. Нескольким чудом уцелевшим воинам удалось укрыться в соседнем лесу, откуда они пробрались в близлежащий монастырь Кройланд, где и поведали о трагедии.

Викинги огнем и мечом двинулись по Мерсии и Восточной Анг­лии. Особенно доставалось монастырям, сокровищницы которых были наиболее лакомой добычей.

Войдя в Кройланд через незапертые, в надежде на пощаду, ворота, викинги принялись пытать монахов, выведывая о спрятан­ных ценностях. В поисках сокровищ разрушались алтари, взламывались гробницы, мощи святых выбрасывались на улицу. Аббатов и настоятелей убивали прямо у алтарей. Мстя за раненного при взятии монастыря Медесгамсгад брата, ярл Убби самолично рубил мечом всех, носящих монашеские одежды. Монахини подвергались надругательству.

В обители Кольдингам все сестры во главе с игуменьей Эббой, дабы не быть обесчещенными, изувечили себе лица, отрезав носы и верхние губы. Викинги сожгли обитель вместе с женщинами.

Та же участь постигла обитательниц монастырей Тинемут и Стенесгальм. В обители Барденей, близ Линкольна, монахи были по­просту перерезаны в стенах храма. В монастырских службах норманны прежде всего захватывали лошадей для дальнейших рейдов и крупный рогатый скот, обеспечивая себя продовольствием. За­тем все предавалось огню.

20 ноября 870 года при Тетфорде викинги уничтожили войско восточноанглийского короля Эдмунда (впоследствии объявленно­го святым), который пал в битве вместе с епископом Норича (город Норидж) Гумбертом. Брат короля Эдвольд бежал в Уэссекс, и вся Восточная Англии оказалась в руках норманнов. Настал че­ред англосаксонских королевств юга Англии.

Основные силы викингов хлынули в пределы Уэссекского королевства в декабре 870 года. Переправившись на правобере­жье Темзы близ замка Редингам (город Рединг, в 30 километ­рах западнее Лондона), большая часть войска норманнов при­ступила к сооружению осадных укреплений, а отряды двух яр­лов принялись опустошать окрестности. Местному элдормену Этельвульфу удалось разбить один из них при Инглфилде (Энглфилд-Грин, западный пригород современного Лондона). Вто­рой поспешно отступил к главным силам. Через 4 дня у Редингама появилось уэссекское войско под предводительством короля Этельреда (865-871 гг.) и его брага Альфреда, усиленное контингентом воинов из Мерсии.

В разгоревшемся сражении англичанам удалось частично унич­тожить передовой отряд норманнов, а его остатки оттеснить к ва­лам, за которыми укрывались главные силы датчан.

Сокрушительный удар всей массы викингов расстроил ряды ан­глийских воинов. Элдормен Этельвульф, командовавший одним из отрядов, в кровопролитной схватке был убит. После упорного со­противления войско Этельреда отступило, понеся огромные поте­ри (январь 871 года).

Спустя еще четыре дня противники вновь сошлись у местечка Эсцедун (Ашдаун, местечко Аш в 25 километрах к юго-западу от Лондона). Викинги занимали господствующую высоту боевым порядком в виде двух клиньев, одним из которых предводительство­вали "морские конунги" Аск и Хальфдан. Другой возглавляли ярлы. Силы англичан делились на два крыла: нацеленное на "мор­ских конунгов", под предводительством Этельреда, и стоящее про­тив ярлов, с Альфредом во главе.

Сражение, начавшееся с обеих сторон яростным боевым кли­чем, отличалось небывалым упорством. К концу дня, благода­ря талантливому командованию Альфреда, дравшиеся против него викинги были опрокинуты. Все войско норманнов обрати­лось в бегство. Преследование бегущих англичанами продолжа­лось более суток. На поле боя остались тела "морского конунга" Аска, ярлов Сидрока Старшего, Сидрока Младшего, Осберна, Френа и Харальда.

Этельреду и Альфреду так и не удалось воспользоваться пло­дами блестящей победы. Прошло всего лишь две недели и они по­терпели жестокое поражение у Басинга (город Бейзингсток, южнее Рединга). Еще через два месяца викинги разбили англичан в битвах при Мертоне и Уилтоне (к юго-западу от Лондона, март 871 года).

Сменивший на уэссекском престоле скончавшегося от получен­ных ран брата Альфред (871-899 гг.) поспешил предложить нор­маннам мир, который и был заключен в 872 году сроком на 5 лет.

Проведя зиму в захваченном незадолго перед тем Лондоне, датские викинги возвратились в Восточную Англию и Нортумбрию, дотла разорив лежавшие на их пути через Эссекс селения и мона­стыри. В 874 году викинги вторглись в Мерсию. Разгромив войс­ко короля Бургреда, они прошли всю страну огнем и мечом, а за­тем возвели на престол некоего Кеолвульфа (874-877 гг.), которого превратили в своего данника.

В том же году, нарушив мирные соглашения, датские викин­ги всей своей мощью обрушились на Уэссекс. Король Альфред бежал в непроходимые леса и болота на границе с Корнуэллом, где нашел пристанище в хижине бедного рыбака близ селения Этелинге (Эттельней – Ателни, к юго-западу от Бристоля). Отряды скан­динавов наводнили Уэссекс, предавая цветущий край чудовищному разгрому. Множество англичан покидало родину, отплывая к бе­регам Западно-Франкской державы, или же, следуя примеру ко­роля, бежала к корнуэллским бриттам.

Многие из англичан направились в Ирландию, поднявшуюся в 862 году на борьбу с иноземными поработителями, которых по­встанцы во главе с "королем" Эдом Финдлиатом шаг за шагом оттесняли к восточному побережью острова.

Полагая, что с сопротивлением в южных землях Англии покон­чено, датчане обратили свои взоры на север Великобритании, где враждовавшие с шотландцами пикты призывали их на помощь.

В 875 году викинги под предводительством Ивара Бескостного и его брата Убби высадились на полуострове Фифа (Файф, се­вернее залива Ферт-оф-Форт), построили два укрепленных лаге­ря и принялись за разграбление шотландских поселений и монас­тырей. Жители искали спасения в лесах и горных теснинах. Ду­ховенство во главе с епископом Адрианом укрылось в уединенной обители на островке Маю (Мей, у входа в залив Ферт-оф-Форт). Отыскав их убежище и перебив всех монахов и священников до единого, викинги разорили монастырь.

Между тем, шотландское войско численностью свыше 30 ты­сяч человек, во главе с королем Константином и его братом Этусом, двинулось на полуостров. Уничтожая по пути небольшие отряды скандинавов, грабившие округу, шотландцы приблизились к расположенному у реки Ливен лагерю, где засел Убби со свои­ми воинами. Уступая настойчивым требованиям озлобленных потерями викингов, их предводитель вынужден был решиться на сра­жение в поле.

Превосходящим силам Константина и Этуса удалось окружить упорно сопротивлявшихся норманнов. Лишь немногим, во главе с Убби, посчастливилось вырваться из кольца и, переплыв разлившуюся после проливных дождей реку, в конце концов добраться до второго лагеря датчан. Спустя несколько дней, дождавшись спада воды, следом за беглецами двинулись воодушевленные по­бедой шотландцы. У шотландцев во главе центра находился сам король Констан­тин, его брат Этус распоряжался на правом фланге, а военачаль­ник Дункан Атоль – на левом. Константин предпочел оборони­тельную тактику, надеясь, что атаки противника на плотные боевые порядки его более многочисленного войска окажутся без­результатными.

Медленно приблизившись на достаточно близкое расстояние, викинги остановились и некоторое время бездействовали, а затем, выпустив по неприятелю тучу стрел и метательных копий, разом ринулись вперед.

Оба крыла шотландского войска быстро были смяты, центр ок­ружен и целиком полег под мечами и топорами норманнов. Погиб­ло до 10 тысяч шотландцев. Король Константин был захвачен в плен и обезглавлен в одной из расположенных неподалеку пещер. Его чудом спасшийся брат Этус с большим трудом собрал остат­ки разбитого войска.

Вскоре викинги окончательно добили шотландцев, захватив крепость Думбартон-Рок (город Дамбартон, на реке Клайд, ниже города Глазго). Отсюда отряды норманнов, под началом Хальфдана, совершили опустошительный набег на пиктов, загнав своих бывших союзников далеко на северо-восток страны. Затем они об­ратились против населявших юго-западные районы Шотландии бриттов, оттеснив их в Уэльс.

Тем временем, обосновавшиеся в Корнуэлле беженцы из юж­ных районов Англии, число которых постоянно увеличивалось, все чаще стали тревожить оккупировавших их родину датчан своими набегами. Несколько оказавшихся в распоряжении изгнанников су­дов успешно выдержали ряд стычек на море. Наконец, в 877 году викинги захватили город Эксетер, ввели свои корабли в устье ре­ки Тей (Теймор, близ Плимута) и обложили главные силы англо­саксов в сильно укрепленном замке Кинвит. Под угрозой голодной смерти осажденные решились на отчаянную вылазку, которая нео­жиданно увенчалась успехом. Предводитель викингов погиб, а его войско было рассеяно, лишь немногим удалось спастись на кораб­лях. В руки англичан попала даже священная реликвия датчан – знаменитое знамя Рагнара Лодброга.

Вскоре в замке появился король Альфред, с восторгом встреченный своими подданными. В его распоряжении оказались до­вольно значительные силы, которые король двинул против приграничного замка Чиппенхем (город Чиппенем, около 50 километров к востоку от Бристоля), где, готовясь к вторжению в Корнуэлл, зимовал крупный отряд викингов под началом Гутрума.

Битва, разгоревшаяся под стенами замка в январе 878 года, за­кончилась поражением англичан. Альфред скрылся в своем корнуэллском убежище, откуда вскоре разослал приказ о сборе нового войска по весне. Уже в мае он скрытно повел английские отряды в Уэссекс, к укрепленному лагерю у местечка Эддендун (Этандун), где были сосредоточены главные силы датчан.

Проявив незаурядное личное мужество, переодетый бродячим музыкантом, король проник в распоряжение врагов и собрал необходимые ему сведения. В течение последующих трех дней войско англичан значительно пополнилось стекающимися со всего Уэс­секса добровольцами.

Ошибка Гутрума, оставившего укрепления на вершине неприс­тупного холма, чтобы у его подножья атаковать силы Альфреда, оказалась роковой. Викинги были разбиты и оттеснены в свой ла­герь. И хотя попытку его штурма удалось отбить, двухнедельная осада сделала свое дело. Гутрум вынужден был вступить в переговоры и выторговал право на беспрепятственное возвращение в Восточную Англию в обмен на обещание креститься, сохранять мир и признание (по сути, чисто номинальное) вассальной зави­симости от короля Уэссекса.

На исходе проведенного в Великобритании десятилетия суро­вые воины Севера приходят, наконец, к пониманию, что земля, на которой они находятся, собственно и есть их главная военная до­быча. Завоеватели-норманны оседают на землю в северной и севе­ро-западной частях Шотландии.

"Англосаксонская хроника" под 876 годом сообщает: "...Хальфдан разделил земли Нортумбрии, и они (норманны) занялись пахотой и обеспечением своей жизни...".

Осенью следующего года в Мерсии скандинавы произвели пе­редел большей части земли в свою пользу, оставив ничтожному Кеолвульфу, печально прославившемуся жестокостью при выколачивании податей, лишь жалкий клочок прежних владений на юго-западном порубежье королевства. Подобные же мероприятия провел в Восточной Англии и части Эссекса Гутрум, нареченный в крещении Ательстаном. Часть викингов, однако, отказалась признать условия заключенного их предводителем так называемого Уэдморского мира, и, храня веру отцов, под началом Готфрида покину­ла берега Великобритании.

Получив мирную передышку, Альфред предпринял энергичные меры, чтобы оградить юг Англии от вторжений норманнов. Вок­руг городов сооружались мощные укрепления, было возведено до 30 крепостей.

Для обороны побережья создавался флот из тяжелых высоко­бортных, с уплощенным днищем, судов, строившихся по проектам самого короля.

Эти действия очень скоро дали свои результаты. Появившая­ся на Темзе в 879 году флотилия викингов решилась лишь на зи­мовку и удалилась, так и не открыв военных действий.

В 884 году горожане Рочестера сумели отсидеться за новопостроенными укреплениями до прибытия войск короля Альфреда. Причем викинги сняли осаду и отплыли столь поспешно, что бросили пленников и лошадей, захваченных ранее во Франции. Еще через два года норманны вынуждены были покинуть Лондон, ко­торый англичане фактически отрезали от мира, окружив своими крепостями – бургами.

Широкомасштабные военные действия в Великобритании на время отвлекли викингов от нападений на континентальную Евро­пу. Однако уже в начале 70-х годов IX века положение начинает меняться. Отряды норманнов во главе с "морским конунгом" Родульфом появились в 873 году на севере Германии, но были отбро­шены, а их предводитель убит. В том же году жертвой нападения стал город Анжер (Анже) в низовьях Луары. Поднявшись по реке, викинги легко захватили город и замок, по преступному недосмот­ру оказавшиеся без гарнизонов, и, приведя в порядок укрепления, выстроенные еще римлянами, обосновались там вместе со своими семьями.

Уразумев, что на сей раз речь идет уже не о набеге с органи­зацией временной стоянки, а о захвате части территории государ­ства, Карл II Лысый начал действовать с необычайной для него энергией. Был объявлен чрезвычайный сбор войска и заключен союз с бретонским государем Саломоном.

Союзные силы взяли Анжер в кольцо блокады. Заработали, правда, без особого успеха, стенобитные машины. Викинги разру­шали их, сбрасывая со стен огромные камни. Когда стало ясно, что военными средствами город взять не удастся, бретонцы отвели воды протекающей под стенами реки Майенн в искусственное русло и корабли норманнов оказались посаженными на мель. Это заставило осажденных вступить в переговоры с Карлом и Саломо­ном, войско которых уже было утомлено и испытывало недоста­ток продовольствия. Викинги обязались возвратить добычу и очистить город в обмен на беспрепятственный проход вниз по Луаре.

Часть норманнов приняла христианство и получила право по­селиться в пределах Западно-Франкского королевства. Возвратив­шиеся в свой лагерь на острове Нуармутье вскоре получили возможность отомстить за свою неудачу, выступив на стороне мятеж­ных сеньоров Бретани, низложивших и казнивших Саломона.

Некоторое время земли западных франков были избавлены от нападений скандинавских пиратов. Весной 876 года прибывшие из Англии норвежские викинги под предводительством Рольва (Хрольва) Пешехода²⁸ захватили остров Валхерн в дельте Шель­ды. Отразив нападение отрядов Рад бода, графа Фрисланского, и Рагинера, графа Геннегау²⁹, норманны вторглись во Фрисландию. В битве близ города Харлем (в 30 километрах западнее Ам­стердама) войско фризов было разбито, край разграблен и обло­жен контрибуцией.

Затем викинги поднялись вверх по реке Шельда, разоряя ее берега, и ворвались в графство Геннегау. Город Конде был захва­чен и сожжен. Граф Рагинер попытался было организовать внезапное нападение на непрошеных гостей, однако сам был захвачен врасплох, пленен, а войско его перебито. Чтобы выкупить графа, его супруге пришлось основательно почистить не только собствен­ную казну, но также монастыри и храмы.

Норвежцы вернулись на Валхерн, откуда вскоре отплыли в Англию, на помощь королю Альфреду в его борьбе с датчанами.

В том же 876 году флот из ста кораблей (около 6 тысяч вои­нов) появился на Сене. На этот раз Карл II Лысый, уже носивший императорскую корону, предпочел употребить свою энергию не на организацию обороны, а на изыскание средств для выплаты отступ­ных и тем купил еще несколько лет относительного спокойствия для своей страны.

В 879 году корабли норманнов проникли в среднее и верхнее течение Луары. Город Амбуаз (близ Тура) был взят и ограблен, от­ряды викингов сухим путем достигли реки Сона (правый приток Роны). Здесь в предгорьях Альп их настигли и уничтожили объе­диненные силы королей-соправителей Западнофранкского государ­ства Карломана (879-884 гг.) и Людовика (879-882 гг.).

В то же время викинги под началом возвратившегося из Анг­лии Готфрида высадились во Фландрии и овладели городом Теруан (Туркуан, франко-бельгийское пограничье), а затем двинулись вниз по Шельде, грабя окрестные селенья и монастыри.

Зазимовав в городе Гент и укрепленном лагере в Куртре, ви­кинги принялись совершать набеги на Брабант³⁰. Во время одно­го из рейдов ими был взят и буквально стерт с лица земли город Доорник. Один из норманнских отрядов столкнулся близ местеч­ка Туин (город Тюэн, в центральной Бельгии) с вооруженным эскортом восточнофранкского короля Людовика Германца, возвра­щавшегося из визита в Париж. Разгоревшееся сражение хотя и не принесло решающей победы ни одной из сторон, закончилось для короля величайшим конфузом: в руки викингов угодил его смер­тельно раненый побочный сын Гуго.

С наступлением лета весь край между рекой Шельдой и Маа­сом подвергся ужасающему разгрому. Войско, посланное западнофранкскими королями, занятыми борьбой с мятежным бургундс­ким герцогом, потерпело жестокое поражение из-за неумелого ко­мандования аббата Гозлена.

Перед натиском норманнов не смог устоять даже обладавший мощными укреплениями Антверпен. Под их ударами пали неприступнейшие замки Фландрии в Остенде и Иперне (город Ипр). Разоренные селения, церкви и монастыри исчислялись сотнями. Вслед за тем викинги обрушились на северные земли Франции и захватили порт Булонь. 26 декабря 880 года пал город Аррас. Расположенный неподалеку богатый монастырь Сен-Васт был об­ращен в руины. Города Амьен, Сент-Омер и Камбре норманны ра­зорили дотла. Все земли севернее реки Сомма подверглись жесто­кому опустошению.

Одновременно с вторжением на северофранцузские земли зна­чительные силы викингов атаковали Фрисландию. Захватив и разграбив городок Берген (Берген-оп-Зом) в дельте Шельды, норманны ввели корабли в реку Ваал. Достигнув Нимвегена (Ней­меген, на востоке Голландии), викинги заняли его и, обнеся допол­нительным валом и рвом, устроились там на зимовку. Вскоре сюда с большим войском нагрянул Людовик Германец.

Несмотря на то, что восточным франкам не удалось овладеть штурмом сильно укрепленным городом, скандинавы, которым не улыбалась перспектива долгой осады, предпочли вступить в переговоры и добились права беспрепятственно отплыть к морю.

В тот момент, когда внимание короля было приковано к Фрис­ландии, в 880 году корабли викингов появились на Эльбе. Войс­ко саксонских феодалов, преградившее путь норманнам, было уничтожено. В сражении пал герцог Саксонии Брунон, погибли одиннадцать графов и два епископа, а норманны получили возмож­ность безнаказанно разграбить земли в низовьях Эльбы.

Весной 881 года зимовавшие в лагерях на Шельде викинги сно­ва устремились к Сомме. Разорив находившиеся на ее берегах бо­гатые обители святых Валериссы (Сен-Валери) и Рихария (Сен-Рикье), они погрузили добычу на вошедшие в реку суда, а затем дви­нулись сухим путем к югу. Вскоре отряды викингов появились в окрестностях городка Бове, на полпути между Амьеном и Пари­жем. Не на шутку встревоженный король Людовик, предоставив брату-соправителю добивать мятежного герцога Бургундии, спешно направился с войском в северные районы страны.

В августе 881 года он достиг берегов Соммы и перехватил на марше крупный норманнский отряд у деревушки Солькур (Сокуран-Виме). Битва, начавшаяся ранним утром, отличалась крайним ожесточением. Викинги понесли тяжелые потери, но к вечеру сами атаковали, в свою очередь перебив множество западнофранкских воинов. Наступившая ночь прекратила сражение. Войско Людови­ка отошло с поспешностью, более похожей на бегство.

Отступившие в Гент норманны очень скоро снова объявились в тех местах. Они осадили замок Дуэ близ Арраса, но, не добив­шись успеха, двинулись на верхнюю Сомму, где разграбили и со­жгли городок Перон. Одновременно значительные силы викингов, возглавляемые Готфридом, его братом Зигфридом (Сигурдом), Галфом и Гормом прошли огнем и мечом через Брабант, стали ла­герем в Аскологе (город Хаслау, на юго-востоке Голландии, близ Маастрихта).

Осенью 881 года они приступили к широкомасштабным дей­ствиям в междуречье Мааса и Рейна. Один за другим пали близ­лежащие города Маастрихт, Литтих и Тонгр (Тонгерн).

На пути к Рейну норманны захватили город Ахен, где оставили на месте великолепного дворца Карла Великого груду развалин. Следующей жертвой стал город Юлих. Затем наступил черед прирейнских городов. Продвигаясь вверх по реке, викинги разгромили Кельн, Бонн, Кобленц, Майнц и Вормс, после чего ворвались в пределы Верхней Лотарингии, смели пытавшиеся остановить их отряды графа Адельгарда, епископов городов Трир и Мец, а го­рода эти разграбили и разрушили.

Раскинувшийся на берегах реки Мозель (левый приток Рейна) благодатный край был жестоко опустошен. Правда, саксонцам уда­лось уничтожить пробравшийся на правобережье Рейна норманнский отряд у Нордена (город Нейнраде, южнее Дортмунда). Но от­чаянная попытка наспех собравшегося крестьянского ополчения пе­рехватить возвращавшихся с богатейшей добычей норманнов в гор­ных теснинах Арденн закончилась трагически. Неопытные в воен­ном деле ополченцы были легко рассеяны, викинги рубили бегущих ради забавы. Новый король восточных франков Карл III Толстый (882-887 гг.), сменивший умершего 20 января 882 года Людовика Германца, твердо решил уничтожить разбойничье гнездо на Маасе.

В июле того же года со всех концов королевства к Аскологу было стянуто громадное войско. Однако вскоре стало ясно, что без изнурительной осады овладеть мощно укрепленным лагерем викин­гов не удастся. Карл Толстый прибегнул было к испытанному сред­ству: церкви и монастыри были обложены чрезвычайным сбором для выплаты норманнам отступных сумм. Но затем, справедливо полагая, что это не более чем полумеры, неожиданно предложил Готфриду принадлежавшие прежде Рерику Ютландскому владения во Фрисландии и руку Гизелы (Жизели), дочери покойного короля Лотара II, в обмен на крещение и признание себя вассалом импе­ратора.

Готфрид принял условия сделки, но лишь немногие согласились к нему присоединиться. Большинство викингов предпочли полу­чить оговоренный выкуп и, отправив на родину 200 груженных до­бычей судов, отплыли под началом Зигфрида на Сомму. Засев в Амьене, они снова начали терзать север Франции. Был взят и раз­граблен город Лаон (Лан), отряды викингов подошли к Реймсу.

В надежде уберечь город от погрома архиепископ Гинкмар выс­лал предводителям норманнов по массивной золотой чаше, а сам, прихватив сокровища знаменитого на весь христианский мир со­бора, на всякий случай укрылся в неприступном замке у местеч­ка Эперне (около 25 километров к югу от Реймса).

Взятка возымела свое действие: проходя через Реймс, викин­ги, против обыкновения, не тронули ни монастыри, ни церкви, ни дома горожан. Зато они с лихвой вознаградили себя, дотла разгра­бив округу и разорив на обратном пути город Суасон.

В 883 года все земли между реками Соммой и Шельдой фак­тически оказались в руках норманнов. Так и не усмирив до кон­ца мятежную Бургундию, король Карломан бросился навстречу но­вой опасности. Несколько мелких норманнских отрядов, захвачен­ных врасплох, удалось истребить, однако решиться на овладение лагерями в Амьене и Генте король так и не смог. В конечном сче­те викинги вытеснили западных франков из междуречья Соммы и Шельда.

Карломану ничего не оставалось, как прибегнуть к ставшему уже привычным способу. В 884 году норманнам была выплачена умопомрачительная сумма в 12 тысяч фунтов (немногим менее 5 тонн!) серебра в обмен на обязательства убраться из пределов ко­ролевства и сохранять двенадцатилетний мир. Во исполнение до­говора викинги срыли укрепления в Амьене и направились частью в Булонь, к своим стоящим на рейде кораблям, частью в Брабант, где в Левене, на реке Диль (около 30 километров к востоку от Брюсселя) создали новый лагерь.

В начале следующего года они снова вторглись во Фландрию и на Сомму. Отряды норманнов, переправившись у Руана, проник­ли на левобережье Сены, где нанесли поражение войску Райнальда, графа Мена³¹, и дошли до расположенного у самых ворот Па­рижа Понтуаза, осадой принудив город к сдаче. Над послами Кар­ла III Толстого (на тот момент не только восточнофранкского ко­роля, но и императора), напоминавшими о недавнем договоре, предводители викингов лишь издевались, заявляя, что мир был заключен с умершим в декабре 884 года Карломаном, а не с его преемником.

В то же время стремившийся стать королем Лотарингии граф Гуго Эльзаский, брат супруги забросившего ремесло пирата Гот­фрида, всячески пытался втянуть последнего в заговор против Карла III Толстого. Готфрид, в свою очередь мечтавший добавить к до­ставшимся ему фрисландским владениям города Кобленц и Андернах на среднем Рейне, предпочел решить дело миром. В связи с этим он явился на рейнский островок Гериспих для переговоров с архиепископом Кельнским, Вилибертом, и графом Генрихом Сак­сонским (по другим источникам Франконским), который, с молчаливого согласия знавшего о происках Гуго императора, убил Гот­фрида. Это злодеяние послужило прологом одного из самых дра­матических эпизодов "движения викингов".

На брошенный в ярости Зигфридом призыв отомстить за смерть брата разрушением Парижа откликнулось множество викин­гов, чтивших подвиги знаменитого "морского конунга".

25 июля 885 года отряды Рольва Пешехода без сопротивления овладели Руаном и стали поджидать суда, начавшие постепенно на­капливаться в устье Сены. В начале ноября флот, насчитывавший к этому времени до 700 кораблей, подошел к стенам города. Ка­раван растянулся по реке на две мили. Общие силы викингов до­стигали 40 тысяч человек. После краткого отдыха армада вновь двинулась вверх по течению Сены и, задержавшись ненадолго для взятия замка в Понтуазе, 25 ноября приблизилась к Парижу. Здесь норманнов ожидал весьма неприятный сюрприз. Ветераны похо­дов четвертьвековой давности, помнившие город беззащитным, с удивлением покачивали седоволосыми головами, разглядывая сте­ны новоотстроенной цитадели на острове Сите, перекрывающие оба рукава крепкие деревянные мосты, вход на которые защищали мощные башни на каменном цоколе с деревянной надстройкой. Да и жители Парижа на сей раз не намеревались разбегаться.

Эд, граф Парижский, сын убитого в 866 году Роберта Сильно­го, его брат Роберт, епископ Гозлен (тот самый, что приобрел, еще будучи аббатом, печальный опыт столкновения с викингами в 880 году) и аббат монастыря святого Германа Эбль – все люди ре­шительные и энергичные, сосредоточили свои усилия, чтобы орга­низовать горожан для обороны. Два дня викинги оставались в без­действии. Наконец Зигфрид, единодушно признанный "верховным конунгом" северного воинства, попросил о встрече с епископом Гозленом, которого пытался убедить, что единственное, в чем нужда­ются его корабли – это свободный пропуск вверх по реке. Полу­чив решительный отказ, предводитель норманнов стал угрожать применением силы, но и здесь епископ не выказал ни малейших признаков уступчивости.

Прервав переговоры, викинги принялись за сооружение укреп­ленного лагеря на правом берегу Сены (рядом с нынешним Лув­ром), неподалеку от въездной башни Большого моста. Утром на­чался ее штурм, продолжавшийся трое суток. Защитники башни отчаянно отбивались, осыпая штурмующих градом стрел, дротиков и камней, выливая потоки кипящей смолы, воска и масла. Неис­товый епископ Гозлен, самолично руководивший отражением при­ступа с боевой площадки башни, был ранен, по счастью легко, ме­тательным копьем.

Викинги проявили не меньшее упорство. Под прикрытиями из сырых шкур они сумели подобраться к цоколю, пытались подко­пать его, вручную пробили пролом, но так и не сумели ворваться в него, потеряв здесь 60 воинов. Не взирая на потери, викинги снесли к основанию башни огромную груду дров и подожгли ее. Однако начавшийся ливень сделал их усилия тщетными.

Наступившая непогода прервала активную деятельность осаж­дающих.

Используя эту паузу, отряды норманнов наводнили окрестнос­ти, сея повсюду ужас и разрушения. Архиепископ Реймский, ох­ваченный паникой при их появлении вблизи его резиденции, одно за другим слал отчаянные письма Папе Римскому и императору Карлу III Толстому. Викингам удалось привлечь на свою сторону многих крестьян, щедро раздавая имущество убитых или бежавших сеньоров.

В то же время энергичные приготовления велись в осадном ла­гере норманнов, где непрерывно сооружалась различная осадная техника и шло изготовление оружия и снаряжения.

На исходе января 886 года викинги решились на новый штурм въездной башни Большого моста. Ее маленький гарнизон сопротив­лялся с отчаянным мужеством. На боевой площадке вновь находился епископ Гозлен, к которому присоединились Эд Парижский и аббат Эбль.

Под прикрытиями из воловьих кож и тесно составленных в виде "крыш" щитов, викинги начали заваливать рвы землею, дер­ном, ветвями деревьев и даже телами пленников, убитых для уст­рашения на глазах обороняющихся. На полученных таким обра­зом площадках устанавливались стенобитные приспособления, ко­торые, впрочем, защитникам башни быстро удалось разрушить, сбрасывая на них валуны и окованные железом бревна. Попытка викингов использовать "штурмовые возы" для безопасной доставки большого числа воинов прямо к стенам провалилась, поскольку ло­шади и возницы были в одно мгновение перебиты стрелками. Тог­да, доверху нагрузив два судна горючими материалами, викинги подожгли их и пустили вниз по течению.

Приближение плавучих костров к мосту войско норманнов, сто­явшее на берегу в готовности к общему штурму, приветствовало восторженным ревом и ударами в щиты. Однако защитникам башни удалось удержать пылающие корабли на безопасном расстоя­нии, а затем и затопить их, забросав большими камнями.

Обескураженные неудачей, скандинавы не предпринимали ничего несколько дней, которые горожане посвятили благодар­ственным молитвам за чудесное спасение. По-видимому, они ока­зались не слишком усердны, поскольку в ночь на 6 февраля внезапно поднявшаяся вода разрушила Малый мост в левом ру­каве Сены.

Викинги бросились к своим судам и отрезали от цитадели гар­низон, находящийся во въездной башне. Там было всего двенад­цать воинов, и история сохранила их имена: Эрменфред, Герве, Эриланд, Одовакер, Эрвиг, Арнольд, Солинс, Госберт, Гюй, Ардрад, Эйнард и Госвин. Горстке храбрецов удалось выстоять под натиском противника до заката.

Когда же викингам удалось поджечь башню, они сдались, но были тут же зарублены. Воодушевленные успехом, норманны ри­нулись на городские стены, однако были отброшены с большими для себя потерями. Среди павших оказалось даже два "морских конунга".

Эта неудача пагубным образом подействовала на боевой дух скандинавов. Отдельные отряды, сняв осаду, в надежде на легкую добычу двинулись к Луаре и были разбиты у Шартра и Мана (Ле-Мана) ополчениями местных сеньоров. Более счастливым оказался ушедший от Парижа Рольв Пешеход, которому удалось разграбить города Эвре (около 50 километров к югу от Руана) и Байе (в Нор­мандии). Воспользовавшись ослаблением сил осаждающих, горо­жане совершили вылазку, однако бывшие настороже викинги легко отразили нападение.

Тем временем к Парижу приблизилось посланное императором войско, во главе которого стоял убийца Готфрида – граф Генрих Саксонский. Атака, предпринятая совместно с гарнизоном Пари­жа на лагерь норманнов, хотя и не привела к успеху, однако поз­волила отвлечь внимание осаждающих, чтобы ввести в город под­крепления и обозы с продовольствием. Дальнейшие же действия графа Генриха избытком активности отнюдь не отличались. Без­результатно простояв под стенами Парижа три месяца, он увел сво­их воинов, уже начавших испытывать недостаток продовольствия в разоренном крае. Голод все острее чувствовался и среди осаж­денных.

Между тем, силы норманнов понемногу таяли. Отряд под на­чалом некоего Синрика отправился для грабежа в верховья Сены и погиб там целиком. У самого Зигфрида 60 фунтов золота, полу­ченные от хитроумного епископа Гозлена, как-то притупили чув­ство мести за брата, и он отправился со своим личным отрядом по­искать счастья в другом месте.

Тем не менее, осада продолжалась. Наступление летнего теп­ла добавило к военным лишениям заразные болезни, буквально ко­сившие защитников города. Вскоре скончался душа обороны – епископ Гозлен. Казалось, еще немного, и катастрофа неминуема. Граф Эд, оставив руководство гарнизоном в руках аббата Эбля, сумел выскользнуть из осажденного Парижа и предстал перед Карлом III Толстым, умоляя о немедленной помощи. Наконец, в июле 886 года горожане вздохнули с облегчением, увидев на вы­сотах Монмартра знамена приближающегося императорского вой­ска, которое вели графы Генрих Саксонский, Эд Парижский и Адальгейм. Последнему вскоре удалось пробраться в Париж со свежим отрядом и запасом продовольствия.

Готовясь атаковать норманнский лагерь, Генрих Саксонский с вооруженным эскортом отправился осматривать его укрепления. Во время этой поездки граф угодил в одну из множества нарытых перед валами "волчьих ям" и вместе со своими воинами попал под мечи и секиры подоспевших викингов.

Вместе с тем, осаждающим стало ясно, что без немедленно­го и решительного штурма понесенные ими жертвы и затрачен­ные ранее усилия могут пропасть даром. На следующий же день викинги с суши и с воды стремительно атаковали сразу весь комплекс укреплений цитадели. Битва сразу приняла небывало ожесточенный характер. Противники обрушили друг на друга ливень стрел, дротиков, град камней из пращей и камнеметов. Оборонявшиеся с трудом сдерживали бешеный натиск норман­нов, невзирая на потери взбиравшихся на стены и парапеты мостов.

Небольшой гарнизон подожженной восточной башни, вместо того чтобы укрыться в цитадели, сделал вылазку с такой яростью, что отбросил атакующих. Защитники города, воодушевленные церемонией пронесения по стенам рак с мощами святого Германа и святой Женевьевы, стояли насмерть.

Несмотря ни на что, викингам так и не удалось овладеть ни одним звеном в цепи крепостных укреплений. Норманны отступи­ли, но, не предпринимая более попыток штурма, снимать осаду все-таки не спешили.

В начале октября к Парижу приблизились главные силы фран­ков во главе с Карлом III Толстым. Почуяв опасность, викинги пе­ренесли свой лагерь на левобережье Сены, в стены монастыря свя­того Германа (Сен-Жермен-де-Пре), где к ним присоединился нео­жиданно возвратившийся Зигфрид с сильным отрядом. Это зна­чительно охладило воинственный пыл императора.

Вскоре стало известно, что вместо того, чтобы завершить де­сятимесячную эпопею блестящей победой, Карл III Толстый вып­латил норманнам 700 фунтов серебра за обещание снять осаду. Более того, желая покарать мятежную Бургундию, император сам предложил им отправиться для грабежа в верховья Сены. Возму­щению не было предела. Случилось неслыханное: ослушавшись приказа императора, герой обороны города аббат Эбль и новый епископ Ансагрий (Аншэр) отказались развести мосты для пропус­ка норманнских судов.

Очень скоро им, как и другим горожанам, довелось с удивле­нием и горечью наблюдать, как викинги, проведя свои корабли во­локом более полукилометра, спускали их на воду выше казавшейся неприступной преграды.

Между тем войско Карла III Толстого выступило к Суасону. По пятам следовали викинги во главе с Зигфридом, предавая все на своем пути огню и мечу. Вскоре отход превратился в бегство. Задержавшись на некоторое время в Суасоне, император устремил­ся в Эльзас. В брошенный на произвол судьбы город немедленно вошли норманны, разорили монастырь святого Медарда, приходские храмы, пленили жителей, а затем разграбили окрестности.

Тем временем флот викингов достиг Сенса, расположенного на нижней Йонне (левый приток Сены, выше Парижа). Сильно ук­репленный город выдержал шестимесячную осаду, но в конце концов предпочел ее неизвестному исходу внесение солидного выкупа.

Неспособность Карла III Толстого управлять государством стала очевидна. После его низложения в ноябре 887 года западные франки единодушно признали своим королем героя обороны Па­рижа графа Эда (888 – 898 гг.), полагая, что уж он-то сумеет остановить нашествие.

Однако вскоре стало ясно, что эти надежды не оправдались. Корабли норманнов беспрепятственно бороздили воды рек Шампани и Бругундии. Цветущие земли по их берегам были разграб­лены. Города Труа (на верхней Сене), Оскер (Осер, на Йонне), Мо и Шалон (на Марне) взяты штурмом или осадой. Хотя королю и удалось нанести 24 июля 888 года (так в тексте; на самом деле битва произошла 24 июня 888 года – прим. Ульвдалира) поражение крупному нор­маннскому отряду в верховьях реки Эна (левый приток Уазы) у Монфокона (Монфокон-д-Аргон), это нисколько не изменило по­ложение.

Викинги проникли в Верхнюю Лотарингию, разорили город Верден и ограбили местечко Туль. Их суда снова вошли в Сомму. По берегам Луары норманны, наводя ужас на жителей, вырубали фруктовые сады и виноградники.

Осенью 889 года возвращавшиеся из похода на Шампань и Бургундию викинги, получив отказ на требование свободного прохода в низовья Сены, снова осадили Париж. На этот раз со­вершенно павший духом король Эд, вместо того чтобы поддержать войском стойко оборонявшийся город, пошел по стопам своих пред­шественников, склонив предводителей норманнов к снятию осады богатыми подношениями. Обходя запиравшие Сену мосты, викинги, как и в прошлый раз, перетянули свой флот волоком.

Груженные добычей корабли с малой частью войска ушли вниз по реке, многие отряды направились в северном направлении, а главные силы – сухим путем двинулись на запад и достигли зам­ка Сен-Ло (у основания полуострова Котантен). Его защитники, возглавляемые епископом близлежащего города Кутанс, продержа­лись целый год. Когда же, изнуренные голодом, они сложили ору­жие, то были все до единого перебиты озлобленными упорным со­противлением викингами.

Падение Сен-Ло открывало дорогу в Бретань, где раздиравшая страну междоусобица сулила легкую добычу. Перед лицом гроз­ной опасности враждовавшие сеньоры поспешили объединиться под знаменами герцога Алана Великого, который нанес норманнам со­крушительное поражение. Из их 15-тысячного войска только 400 воинов сумели пробиться к поджидавшим у берега кораблям.

Часть из тех, кто ушел на север, стала лагерем у деревни Аргев, на правом берегу Соммы. Один из отрядов вышел к реке Уаза и осадой овладел Нуайоном. Другой, численностью в 550 ви­кингов, направился к Сент-Омеру, надеясь ограбить город, укреп­ления которого еще только строились, и поживиться добычей в знаменитой обители святого Бертина.

Замеченным при грабеже окрестностей норманнам не удалось скрытно приблизиться к городу. Защитники Сент-Омера сумели от­разить все их атаки, несмотря на осыпавшие городские строения за­жигательные стрелы и раскаленные железные бруски. Надеясь "вы­курить" упорно сопротивлявшихся жителей, викинги окопали город рвом, в который стали сносить поленья и хворост, чтобы поджечь.

Оборонявшиеся, воспользовавшись переменой ветра, сами при­бегли к огню и без вреда для себя уничтожили весь собранный го­рючий материал. После этого викинги, не имея времени продол­жать осаду, отступили.

С приближением зимы основные силы норманнов сконцентри­ровались в Левене. По весне они выступили из лагеря и, разоряя по пути селенья и монастыри, двинулись через Брабант к реке Маас. У Маастрихта скандинавов уже поджидало войско, прислан­ное сюда новым восточнофранкским королем Арнульфом (887-899 гг.).

Избегая столкновения, норманны форсировали Маас у Литтиха и искусным маневром, ограбив заодно окрестности Ахена, отрезали восточных франков от подвоза продовольствия. Не имея никакого определенного плана, войско короля некоторое время находи­лось в бездействии и только 26 июля 891 года оно двинулось бе­регом Мааса к северу, а затем переправилось на правобережье у местечка Гейле (Гелен, в 20 километрах от Маастрихта).

К вечеру того же дня показался передовой отряд противника, который приняли за тот, что обычно занимался грабежом округи. Преследуя его, восточнофранкские воины неожиданно для себя наткнулись на уже изготовившееся к сражению войско норманнов и, не успев образовать боевой порядок, были смяты.

Разгром довершил удар конницы. На поле боя остались ле­жать тела Зундерольда, архиепископа Майнцского и множества светских вельмож. Норманны овладели неприятельским обозом и, отягощенные богатой добычей, направились к своему лагерю в Левене.

Получив известие о катастрофе на Маасе, не на шутку встре­воженный король Арнульф прекратил боевые действия против полабских славян и уже в августе подошел к Левену во главе саксон­ского и баварского рыцарства. Крутые валы лагеря викингов и бо­лотистый берег реки Диль, на котором он располагался, исключали возможность применения конницы. Норманны были настолько уве­рены в его неприступности, что даже перед готовившейся атакой неприятеля выделили часть своих сил для грабительской вылазки к Маасу.

1 сентября 891 года спешенные рыцари, во главе которых с раз­вернутым знаменем в руках шел Арнульф, прямо по болоту дви­нулись на штурм. Удар восточнофранкского войска оказался столь силен, что викинги были буквально опрокинуты в Диль. Нашли смерть от меча или утонули 9 тысяч скандинавов. Среди них ока­залось 12 "морских конунгов" и ярлов. Шестнадцать взятых в бою знамен в качестве трофеев доставили в резиденцию Арнульфа, го­род Регенсбург.

Уцелевшие после левенского разгрома викинги поспешили при­соединиться к своему флоту, действовавшему на Маасе. Уже в сле­дующем году их увидели берега Рейна, разграбленные вплоть до Бонна.

Высадившись на правобережье, норманны овладели городом Лундендорф (в Рурской области). Уклоняясь от встречи с прибли­жающимся восточнофранкским войском, викинги переправились на левый берег Рейна и углубились в леса водораздела Мааса и Мозеля. Выйдя к монастырю Прюм (в Германии, близ границы с Бельгией и Люксембургом), они разграбили его, а затем, разо­ряя по пути селения и замки, через Арденны двинулись к пепе­лищу своего лагеря в Левене.

Однако вновь обосноваться там им не пришлось. Угроза голо­да, нависшая над Западной Европой, пораженной неурожаем, за­ставила норманнов покинуть континент и попытать счастья на Бри­танских островах.

Осенью 892 года их флот из 250 кораблей (около 15 тысяч во­инов) подошел к южным берегам Кента и Сассекса. Проведя свои суда бечевой вверх по реке Ротер около 20 километров, викинги захватили недостроенный замок, защищавшийся небольшим отря­дом. Превратив его в укрепленный лагерь, который назвали Апульдр (город Пулборо, у слияния Ротера и Арена), они зази­мовали там.

В то же время прибывшая с севера Франции эскадра в сос­таве 80 кораблей (около 5 тысяч воинов) вошла в устье Темзы, где викинги избрали для зимовки местечко Мидлтон на право­бережье.

Прибытие норманнов в Кент и Сассекс вызвало брожение сре­ди их соплеменников, населявших Восточную Англию, Мерсию и Нортумбрию. У норманнов пробудилась надежда сокрушить объединенными силами растущую мощь Уэссекса, во второй по­ловине 80-х годов IX века распространившего свое влияние на зна­чительные территории к северу от Темзы.

Обеспокоенный король Альфред, уже носивший к тому време­ни титул "Великого", объявил о сборе войска и весной 893 года повел его к местам зимовки непрошенных гостей. Искусно распо­ложив свои силы между обоими лагерями, в местности, самой при­родой огражденной от внезапного нападения, уэссекский король повел "малую войну", уничтожая рыскавшие по округе в поисках добычи мелкие отряды неприятеля.

Используя момент, англичане неожиданно подошли к лагерю викингов в Мидлтоне и после короткой осады взяли его штурмом. Затем им удалось у местечка Фарнхам (Фарнем, юго-западнее Лондона) нанести поражение сильному норманнскому отряду, сле­дующему из лагеря Апульдр в Восточную Англию. Оттеснив его в восточную часть Эссекса, королевские войска блокировали отряд на острове Мерси, при впадении реки Колн в Северное море. Не­которое время спустя части викингов, выразившей готовность по­кинуть Англию, было позволено уйти к устью Темзы, где они ос­тались зимовать в лагере у селения Бимсфлит, на левобережье, с тем чтобы с наступлением тепла выйти в море.

Однако весной 894 года обстановка круто изменилась. Флот из 140 кораблей (около 8,5 тысяч воинов), снаряженный скандинав­скими поселенцами из Восточной Англии и Нортумбрии, атаковал множество пунктов на южных берегах Англии. В осаду были взяты города Эксетер (в западной части Корнуэлла) и Чичестер (близ Портсмута).

Альфреду Великому, все еще продолжавшему блокаду остро­ва Мерси, пришлось перебросить оттуда большую часть войска для отражения неожиданно возникшей опасности. Воспользовавшись этим, осажденные на острове викинги прорвали кольцо и присое­динились к своим собратьям в Бимсфлите, которые уже успели по­забыть о взятых ранее обязательствах. Вскоре из лагеря Апульдр туда же прибыли главные силы норманнов.

Нависшая над Лондоном угроза заставила горожан вооружить­ся. Улучив момент, когда большинство викингов отправились в гра­бительский рейд, ополченцы внезапным ударом овладели Бимсфлитом, разрушили его, а захваченные семьи скандинавов вывели в Лондон и Рочестер. Остатки гарнизона соединились с возвращав­шимися из похода товарищами, после чего норманнское войско от­ступило на побережье Северного моря и стало лагерем у местеч­ка Сутсбери (Саут-Собери, к востоку от Лондона).

Дождавшись там прибытия отрядов своих соплеменников из Восточной Англии и Нортумбрии, викинги выступили похо­дом но левому берегу Темзы на запад. Достигнув Бристольского залива, они захватили прибрежный городок Буддингтон и, об­неся его укреплениями, превратили в опорный пункт для на­бегов.

Обосноваться там надолго норманнам не довелось. Отразив вторжение скандинавских пиратов в Корнуэлл и Уэссекс, Альф­ред Великий с многочисленным войском приблизился к Буддингтону и блокировал его с суши и моря. Не успевшие скопить дос­таточных запасов продовольствия, викинги очень скоро должны были прирезать на мясо всех своих лошадей. В конце концов, уг­роза голодной смерти вынудила их предпринять отчаянную попыт­ку прорыва.

Ценой больших жертв это удалось, и викинги, непрерывно от­биваясь от следующих по пятам англичан, сумели пройти через всю Мерсию и добраться до своего лагеря в Сутсбери. Впрочем, и там они не задержались, отправились в Восточную Англию.

Весной следующего года войско норманнов, подкрепленное отря­дами местных и нортубрийских скандинавов, снова выступило в по­ход. Достигнув побережья Ирландского моря, викинги овладели го­родом Честер (около 20 километров южнее Ливерпуля). Они наме­ревались закрепиться там, однако неожиданное появление Альфре­да Великого с большим числом воинов смешало их планы. Англичанам удалось истребить несколько мелких отрядов, грабивших окрестности. Но главной удачей стал захват ими собранного непри­ятелем со всей округи скота и фуражных запасов, лишивший викин­гов возможности выдержать сколь-либо длительную осаду.

Скрытно покинув город, который еще не был полностью бло­кирован, викинги, чтобы ввести в заблуждение возможных пресле­дователей, направились в северные районы Уэльса, а затем резко изменили направление марша и благополучно возвратились в Во­сточную Англию. Погрузившись там на корабли, они отплыли к своему старому лагерю на Мерси, где и провели зиму.

В 896 году норманны ввели свой флот в Темзу, но, не решив­шись атаковать Лондон, где располагались сильные отряды англи­чан, поднялись по ее левому притоку – Ли и стали лагерем при­мерно в 35 километрах к северу от города.

Неудачная попытка выбить скандинавов из их укреплений на­вела Альфреда Великого на мысль прибегнуть к способу, в свое время с успехом примененному западными франками. Воды реки Ли были отведены, но викинги, бросив ставшие бесполезными суда, неожиданно для короля двинулись не к Северному морю, а на запад. В верховьях реки Северн, на уэльском пограничье они захватили местечко Бриджнорт и остались там, наводя своими набегами ужас на Уэльс и центральные районы Англии.

С наступлением тепла норманны покинули свой лагерь и с бо­гатой добычей отправились в Нортумбрию и Восточную Англию. Значительная их часть предпочла обосноваться там навсегда, од­нако большинство отплыло к берегам Западно-Франкской держа­вы, где в тот момент разворачивались события чрезвычайной важности.

В 896 году в устье Сены показался сильный флот норманнов под началом Рольва Пешехода (всего 15-20 тысяч воинов), из­гнанного к тому времени из Норвегии конунгом Харальдом Прекрасноволосым за неоднократные захваты скота у прибрежных зем­левладельцев. Когда корабли, поднявшись по реке, приблизились к Руану, местный архиепископ Витт под давлением горожан, в особенности купечества, предложил сдачу без боя в обмен на обя­зательство не чинить грабежей и насилий.

Это предложение было принято. Войдя в Руан, викинги не только добросовестно выполняли условия соглашения, но и пол­ностью восстановили обветшавшие городские укрепления, предпо­лагая разместить в них свою главную опорную базу. Двинувшись затем вверх по Сене, норманны достигли местечка Архас (Пон-де-Л’Арм, у слияния Сены и Эра, около 30 километров от Руана), где путь им преградило западнофранкское войско герцога Райнольда Орлеанского. Находившийся при нем со своим отрядом бывший викинг, а ныне граф Шартрский, Хастинг, вступил с бывшими кол­легами по пиратскому ремеслу в переговоры, склоняя их признать власть западнофранкских королей-соправителей Эда и Карла IV Простоватого (893-923), получив с тем земли для поселения. В ответ представители Рольва Пешехода заявили, что истинные ви­кинги предпочитают добиваться своих целей мечом, после чего пе­реговоры были прерваны.

Представ перед герцогом Райнольдом, Хастинг сообщил о своих опасениях относительно исхода предстоящего боя. Тут же графу Шартрскому довелось выслушать от одного из приближенных гер­цога, некоего Ротланда, прозрачные намеки насчет изменнических настроений. Возмущенный, он отказался участвовать в обсуждении плана будущих действий.

Кое-как уладив конфликт, Райнольд Орлеанский, наконец, приказал войску переправиться через Эр, а затем двинул его к ме­сту стоянки норманнов, которую те, используя проволочку с переговорами и раздоры в стане врага, успели обнести внушитель­ным валом.

После неудачного штурма западные франки беспорядочно отсту­пили (Хастинг, впрочем, мог найти некоторое удовлетворение в ги­бели своего хулителя Ротланда). Рольв же немедленно повел кораб­ли вверх по Сене. Викинги захватили городок Мелан (около 39 ки­лометров к западу от Парижа), ограбили его и всю округу.

Приведя в порядок свои потрепанные отряды и присоединив к ним новые, Райнольд Орлеанский не замедлил атаковать норман­нов. Однако, выдержав удар, они сами прорвали боевой порядок западнофранкского войска. Герцог пал в битве, множество его воинов было пленено. Отряды викингов, разорив берега Сены и Йонны, появились на рубежах Бургундии. Но в сражении у Сен-Флорентина, на реке Армансон (правый приток средней Йонны), дальнейшее их продвижение было остановлено войском герцога Ричар­да Бургундского.

Возвратившись в низовья Сены, Рольв Пешеход выступил затем к уже ограбленному им десять лет назад Байе. На сей раз поход успехом не увенчался. Жители стойко оборонялись, не­смотря на еще незавершенное строительство городских укрепле­ний. Более того, во время одной из вылазок им удалось пленить ближайшего соратника Рольва, ярла Бото (Ветт). Предводитель викингов вынужден был покупать жизнь и свободу товарищу обещанием не подступать к городу. Норманны вскоре вознагра­дили себя за неудачу, проникнув на Марну и разграбив там го­род Мо и селения по берегам реки до самых ее истоков. В сле­дующем году, когда срок перемирия истек, реванш был взят и в Байе. Город разорили дотла, а дочь погибшего при оборо­не местного графа Беренгара Рольв Пешеход обратил в свою на­ложницу.

Бедственное положение Западно-Франкского государства усу­гублялось появлением флотилий викингов на Луаре и Гаронне. Снова подверглись нападению города Тур и Амбуаз. От выстроен­ного незадолго перед тем моста, преграждавшего путь в верхнее те­чение Луары, викинги не оставили камня на камне.

В обстановке всеобщего хаоса духовенство всячески пыталось убедить Карла IV Простоватого, что единственный способ избежать катастрофы – это уступка норманнам части территории королев­ства в обмен на их крещение. Ужас перед нашествием породил даже среди высших иерархов церкви такие идеи, за которые в иной обстановке они сами карали бы костром. Так, в переписке между Папой Иоанном IX (898-900 гг.), архиепископами Руанским и Реймским всерьез обсуждалась возможность внедрения среди норманнов некоего синтеза христианства и язычества³².

Неожиданная передышка ожидала королевство западных фран­ков именно в тот момент, когда угроза его завоевания норманна­ми казалась неотвратимой. Прочно обосновавшись в Руане, Рольв Пешеход занялся обустройством попавших под его контроль земель в низовьях Сены. Вскоре ему удалось преуспеть в этом настоль­ко, что их христианское население предпочло лояльность к завоевателям-язычникам, чем верность королю, не способному защи­щать своих подданных.

Растянувшаяся на несколько лет мирная пауза оказалась лишь прелюдией к новому наступлению норманнов. В 911 году их фло­тилии опять появились на Луаре и Гаронне. Грабя прибрежные селения, викинги прошли до самых верховьев. Оттуда сухим путем проникли к сулившим баснословную добычу торговым путям, свя­завшим Испанию с Италией через Лангедок и Прованс. Из Руана вверх по Сене двинулось многочисленное войско Рольва Пешехода. Имея целью взять Париж, предводитель норманнов твердо намеревался не повторить истории двадцатипятилетней давности.

Возобновившееся нашествие повергло Карла IV Простоватого в ужас. Бездарно загубив дарованные ему судьбой немногие годы относительного спокойствия для организации отпора врагу, король ухватился за предложения, которые ранее выдвигались служите­лями церкви. Через посредничество архиепископа Руана удалось вымолить трехмесячное перемирие для переговоров относительно возможного крещения Рольва Пешехода и приобретения им земель­ных пожалований. Благодаря интригам герцога Ричарда Бургун­дского и Эбля, графа Пуату³³, соглашение не состоялось, и по окончании оговоренного срока военные действия возобновились.

Большой норманнский флот двинулся от Руана вверх по Сене. Желая усыпить бдительность парижан, Рольв Пешеход не тронул города и, проведя корабли в обход, направился к городу Сенс, на ре­ке Йонна. Овладев Сенсом, он внезапно повернул назад и устремился к Парижу. Однако, не дойдя всего 35 километров до столицы коро­левства, резко изменил свои планы и высадил войско на берег. Раз­грабив по пути местечки Флери (Флери-Мерожи, на левобережье Сены) и Этамп (около 40 километров к югу от Парижа), норманны пошли к Шартру, избранному главной целью похода.

Предпринятая ими осада города затянулась, и засевшие за мощ­ными укреплениями жители сумели продержаться до прибытия им на помощь отрядов герцога Ричарда Бургундского и графа Роберта Парижского.

В решающий момент развернувшегося под стенами Шартра кровопролитного сражения горожане во главе с епископом Гвальтельмом, вооружившимся копьем, на древке которого красовались священные реликвии – частицы одеяния Богородицы, соверши­ли вылазку, ударив в тыл неприятелю. Боевые порядки норман­нов оказались разрезанными надвое, однако, их отступление с поля боя, несмотря на существенные потери в 6-7 тысяч воинов, вов­се не походило на бегство. Большая часть воинов под началом Рольва Пешехода благополучно достигла Руана.

Остальные викинги, отбиваясь от наседавших преследователей, отошли за Луару и укрепились на крутом холме близ городка Лош (в 30 километрах юго-восточнее Тура). К подошедшему туда же войску Ричарда Бургундского и Роберта Парижского вскоре при­соединился со своим отрядом Эбль, граф Пуату, который, желая лавров победителя исключительно для себя, атаковал лагерь нор­маннов собственными силами.

Обернувшаяся жестоким конфузом попытка штурма заставила предводителей западнофранкского войска впредь действовать бо­лее согласованно. Стремясь превратить осаду в полную блокаду, они распорядились окружить холм, где расположился противник, передвижными палисадами. Но викинги, предприняв неожиданную вылазку, захватили эти конструкции и огородили ими свою стоянку словно стеной. В одну из ночей норманны, небольшими группами и по одиночке, стали просачиваться через кое-как сооруженные ук­репления осаждающих.

Как только пробравшиеся в лагерь неприятеля викинги набро­сились на полусонных западнофранкских воинов, оставшиеся нор­манны по сигналу рога с боевым кличем бегом ринулись с вершины холма к подножью. В возникшей сумятице, рубя всех, кто пытался преградить им путь, норманны почти без потерь прорвали кольцо блокады и устремились к переправам через Луару. Нагнать их уда­лось лишь за Шартром. Однако здесь преследователей ожидал сюрприз. Единственный подход к месту привала скандинавов, рас­положенному между рекой Эр и болотом, преграждал вал из ос­вежеванных туш захваченных при отступлении домашних живот­ных, на гребне которого стояли готовые к бою воины.

Это жуткое сооружение оказалось неприступным. Лошади, чуяв­шие запах крови, отказывались повиноваться седокам. Всякая попыт­ка взобраться наверх по скользкой поверхности в пешем строю была заранее обречена на провал. Из опасения прихода на выручку обо­роняющимся значительных сил было решено попросту оставить нор­маннов в покое, и те благополучно возвратились в Руан.

Частный успех западных франков у Шартра не мог изменить ситуацию в их пользу. Более того, обозленные неудачей викинги с еще большей яростью обрушились на истерзанную страну, беспощадно грабя города, разоряя монастыри, стирая с лица земли се­ления, убивая и уводя в плен жителей. Войско Рольва Пешехода, непрерывно пополняемое прибывающими с моря отрядами викин­гов, очень быстро восстановило свою мощь и было готово к реши­тельным действиям. Перспектива гибели государства становилась реальностью. Спешно созванный по этому поводу Карлом IV Про­стоватым собор верхов феодальной и церковной иерархии признал единственной возможностью спасти положение немедленный мир с норманнами ценой уступки им части королевства.

В скором времени из Парижа в Руан и обратно один за дру­гим заспешили гонцы. Карл IV Простоватый предлагал предводи­телю норманнов заключить вечный мир и принять крещение, обязуясь предоставить обширные земельные пожалования на приле­гающих к Ла-Маншу территориях. Рольв Пешеход, соглашаясь на мир и крест, требовал передачи тех земель, которые фактически уже находились под его контролем, не в виде пожалования, а как наследственного владения. В качестве же компенсации за их пла­чевное состояние (как будто причиной тому не был, главным об­разом, он сам!) подразумевались дополнительные территориальные приобретения.

Ранней осенью 911 года состоялась, наконец, личная встреча норманнского предводителя и западнофранкского государя в мес­течке Сен-Клер-сюр-Эпт (правобережье Сены, на полпути между Руаном и Парижем), и соглашение было заключено. Рольв полу­чил герцогский титул, в его владение отошли земли между Ла-Маншем, реками Брель, Эпт, Эр и линией Шартр – бухта Мон-Сен-Мишель (между Бретанью и полуостровом Котантен). Из предложенных на выбор в виде "компенсации" Фландрии или восточных областей Бретани он предпочел последние, и местные сеньоры, графы Беренгар Ренский и Алан Дольский принесли но­воявленному герцогу вассальную присягу. Не были забыты и бли­жайшие соратники Рольва – Герберт и Герлон (Херлауг). Первый получил графство Санлис на Уазе (севернее Парижа), второй – графство Блуа на Луаре. Затем Рольв отбыл в Руан, где состо­ялся обряд его крещения и бракосочетание с побочной дочерью Карла IV Простоватого Гизелой.

Между тем, значительное число скандинавов отказалось стать христианами. В этом случае Рольв, надо отдать ему должное, про­явил необычайную по тем жестоким временам терпимость. Часть ревнителей веры отцов отплыла за Ла-Манш, увозя с собой бога­тые дары от своего бывшего вождя. Пожелавшим остаться были предоставлены для компактного поселения земли между городами Кутанс и Байе.

История основанного Рольвом герцогства Нормандского расхо­дится с историей "движения викингов". Его государственное уст­ройство, хотя и отмеченное некоторым своеобразием, по сути своей было типичным для феодальной Европы того времени и не имело ничего общего с порядками, царившими в Скандинавии и в нор­маннских колониях на Британских островах. Разгром мятежных поселенцев-язычников после смерти Рольва в 931 году, потребовав­ших восстановления старинных вольностей, ясно подтвердил, что общественный потенциал, на который опиралось "движение викин­гов", в этих условиях сохраняться не мог.

Новое государственное образование оказалось достаточно силь­ным, чтобы организовать серьезный отпор пиратским набегам. Тем не менее, особое, "буферное", его положение обязывало и к осо­бым отношениям с приходящими с севера викингами.

"Сага об Олаве Святом" сообщает, что властители Нормандии "...всегда считали себя родичами норвежских правителей, а норвеж­цы были в мире с ними в силу этой дружбы". Взаимовыгода здесь была совершенно очевидна. Викинги получали удобную промежуточ­ную базу для дальних походов; нормандские герцоги – часть взя­той добычи и военную помощь в случае попыток реванша со стороны западных франков, как это случалось в 944 и 963-964 годах.

Вторжения со стороны Ла-Манша прекратились, однако бис­кайское побережье по-прежнему оставалось открытым для набегов скандинавских пиратов, которые, воспользовавшись очередной феодальной смутой, связанной с появлением самозваного "коро­ля" Роберта (922-923 гг.), возобновили опустошительные рейды по Луаре, Вьенне и Гаронне во внутренние районы Западно-Фран­кского государства.

Главные опорные пункты викингов располагались на нижней Луаре, в опасной близости от владений Рольва Пешехода. Вожак пиратской вольницы, "морской конунг" Регнвальд не скрывал сво­ей враждебности к новоявленному герцогу, вполне справедливо подозревая того в агрессивных замыслах против себя и своих то­варищей. Противостояние бывших коллег вылилось в войну. В конце концов, Рольву удалось блокировать основные силы ви­кингов в крупнейшем из их укрепленных лагерей и после пятиме­сячной осады принудить к сдаче. Впрочем, и на этот раз герцог отнесся к побежденным вполне гуманно: они были переселены на за­падную окраину Нормандии.

В то же самое время, когда Рольв Пешеход, отбросив боевой шлем викинга, примерял герцогскую корону, сын и наследник Аль­фреда Великого Эдуард Старший (899-924 гг.) начал решитель­ную борьбу за объединение всех английских земель под своей влас­тью. Успех сопутствовал его предприятию изначально. Подавив поддержанный датчанами мятеж двоюродного брата короля – Этельвольда (900-902 гг.) и отразив в 902 году попытку датско­го вторжения в Уэссекс, англосаксонское войско двинулось в цен­тральные районы Англии. 5 августа 910 года датчане и ополчение скандинавских поселенцев были наголову разбиты у Теттенхолла (в Мерсии).

На следующий год та же участь ожидала у местечка Венсфилд (Водансфиелд, на реке Северн) викингов, отпущенных накануне Рольвом из Нормандии. В 918 году у Темпсфорда были разгромлены норманнские ополченцы Восточной Англии во главе с конун­гом Гутрумом. Умело используя политическую разобщенность про­тивника, Эдуард Старший, где силой, где подкупом, где искусной дипломатической игрой, одного за другим приводил к подчинению мелких конунгов и ярлов. К 920 году под его контролем оказалась почти вся Англия.

В этот момент возникает угроза нового вторжения, на сей раз со стороны норвежцев, отвоевавших у Ирландии Уотерфорд (914 год), Лиммерик (920 год) и прочие свои бывшие владения на южном и юго-западном побережье острова. Побежденный незадол­го перед тем Рольвом Пешеходом "морской конунг" Регнвальд, решивший попытать счастья в Англии, во главе сильного отряда ирландских норманнов в 923 году высадился на полуострове Уиррал (у Ливерпуля). Задержавшись здесь ненадолго для того, что­бы разграбить округу, викинги устремились к Йорку. Большинство его жителей составляли те же скандинавы, и потому судьба горо­да была предрешена. Осознавая, что удержаться здесь с помощью силы не удастся, Регнвальд поспешил признать верховную власть Эдуарда, преемник которого Ательстан (924-939 гг.) уже в 927 году сумел ликвидировать автономию Йорка и восстановить контроль над югом Нортумбрии.

Последовавший затем период относительного спокойствия ан­глийский король разумно использовал для укрепления обороно­способности своего государства. Страна покрылась сетью военных лагерей, позволявших быстро сосредотачивать значительные силы в любой ее точке. Ательстан ввел в практику наем на службу от­рядов викингов, справедливо полагая, что этим он одновременно усиливает себя и ослабляет противника. Последний, однако, так­же не бездействовал. Норвежский конунг в Дублине, Олав Реде, собрал могучий флот в 615 кораблей и заручился поддержкой сво­его зятя, шотландского короля Константина III, озлобленного поражением в недавней войне с англичанами.

В 937 году норманнская армада пришла в движение. Неожи­данно для Ательстана удар был нанесен не со стороны Ирландс­кого моря, а на восточном побережье. Не менее 35 тысяч викин­гов высадились в заливе Хамбер. Подоспевшее войско местных элдорменов Альфгейра и Гудрека было уничтожено, и вся Нортум­брия оказалась во власти норвежцев. Вскоре к ним присоединились со своими людьми король шотландцев Константин III, вожди брит­тов – Оуэн из Камбрии³⁴, Адильс и Гринг из Уэльса. Вспомога­тельное войско прислали племена пиктов.

Путь в центральные районы Англии союзникам преградил зас­лон, состоящий из нортумбрийских, мерсийских и наемных ислан­дских отрядов во главе с братьями Торольвом и Эгилем Скаллагриммсонами. Стремясь выиграть время, предводители исландцев передали Олаву Реде исходящее якобы от Ательстана предложе­ние встретиться в поединке. Свято почитая северные традиции, норвежский конунг провел в бездействии неделю, предписанную ими для ожидания соперника на месте, где был объявлен вызов. Когда же с прибытием главных сил англичан обман раскрылся, Олав Реде продемонстрировал удивительную стойкость духа и мужество. Выдавая себя за бродячего музыканта, он проник в шатер, где английский король пировал со своими приближенны­ми. Услаждая слух собравшихся игрой на ирландской арфе, дер­зкий норвежец выведал из застольных разговоров все, что ему было необходимо, и сумел благополучно ускользнуть даже будучи узнанным перебежчиком. Сконфуженный Ательстан распоря­дился срочно отвести войско к расположенному в миле от лагеря англосаксов местечку Брунанбург. Эта предосторожность оказалась как нельзя кстати. Шедший на соединение с главными сила­ми отряд епископа Шерборнского, Верстана, которому еще не было известно о последнем приказе короля, расположился для привала на покинутых биваках и был поголовно истреблен напавшими сре­ди ночи викингами.

Утром 28 июня 937 года войско союзников, на ходу перестраи­ваясь в боевые порядки, приблизилось к Брунанбургу. Ательстан расположил свои силы на обширном поле между заливом Хамбер и лесом. На левом фланге, у воды находились отряды западных саксов и нормандских наемников под общей командой королевс­кого брата Эдмунда. Правый фланг, командование которым было поручено канцлеру Туркейлю, составляли воины из Мерсии, Суссекса и лондонцы. Наемные исландцы, числом 300 человек, обра­зовали резерв.

Обе стороны одновременно бросились в атаку, и сражение сра­зу приняло крайне ожесточенный характер. Сотнями валились уби­тые. Союзники не досчитались 12 конунгов, ярлов и племенных вождей. Ательстан потерял двоюродных братьев Эльвина и Этельвина. Погибли два епископа, два элдормена и множество знатных англичан.

После многочасового боя правому флангу англосаксонского войска удалось расстроить ряды бившихся против него под коман­дой Константина III шотландцев и пиктов. Намереваясь окончательно разгромить их ударом во фланг, предводители исландцев Торольв и Эгиль повели своих людей по опушке леса в обход. В этот момент из чащи на них набросились стоящие в засаде от­ряды бриттов во главе с Адильсом. Эгилю удалось навести порядок среди дрогнувших было после гибели его брата воинов, и брит­ты, также потерявшие своего вождя, обратились в бегство. Тем временем Константин III, отступая в беспорядке, обнажил правый фланг союзного войска, где норвежцы Олава Реде противостояли западносаксонским отрядам Эдмунда. Окруженные с трех сторон викинги сумели, однако, не взирая на тяжелые потери, пробить­ся к своим кораблям и отплыть от берега.

Блестящая победа произвела на современников сильнейшее впе­чатление и была увековечена в одном из шедевров англосаксонс­кой героической поэзии, песне "Битва при Брунанбурге":

Король Ательстан, удостоившийся почетного прозвища "Побе­доносный", пережил свой триумф лишь на два года. Уже в самом начале правления его брата Эдмунда (939-946 гг.) англосаксонской державе довелось испытать ужасы нового нашествия норвеж­цев, возглавляемых все тем же Олавом Реде. Викинги захватили Нортумбрию, а затем их отряды наводнили Мерсию и Восточную Англию.

Вторжение в южные области королевства удалось предотвра­тить только благодаря активной посреднической деятельности Йорского и Кентерберийского архиепископов. По условиям выработанного противоборствующими сторонами мирного соглашения, все земли севернее Темзы переходили под власть Олава Реде с пре­доставлением ему королевского титула. Юг Англии оставался за Эдмундом. После смерти одного из королей другой должен был унаследовать его владения.

После кончины Олава Реде, в 941 году Эдмунд получил обрат­но Мерсию и Восточную Англию. Нортумбрия была возвращена лишь после трехлетней войны с ее самозваными "королями" – Регнвальдом Гудредсоном и новым конунгом Дублина Олавом Сигтрюггсоном Квараном (939-980 гг.). Затем наступил черед Йор­ка, еще в 939 году пожалованного королем Ательстаном в управ­ление Эйрику Кровавая Секира (конунг Норвегии в 928-933 гг.), который обязался оборонять город и его округу от набегов викин­гов, но предпочел добровольно подчиниться вторгнувшимся в стра­ну норвежцам. Не дожидаясь суровой расправы, изменник бежал в Дублин и, таким образом, в 945 году Эдмунд стал полновласт­ным государем всей Англии.

Олав Сигтрюггсон Кваран не мог смириться с потерей своих английских владений. В 948-949 годы ему удалось отвоевать Нор­тумбрию, а Эйрику Кровавая Секира – снова завладеть Йорком.Однако уже в 952 году, после серии военных неудач, конунг Дублина вынужден был возвратить захваченные земли королю англосаксов Эадреду (946-955 гг.). Лишившись союзника, пра­витель Йорка превратил город в настоящее пиратское логово, куда стекались викинги со всего севера Европы. Когда в завершение гра­бительского рейда на Уэльс, южное и восточное побережья Анг­лии в 954 году Эйрик Кровавая Секира погиб при Стэнморе из-за предательства ярла Асольва, то, помимо его брата Регнвальда и сына Хинрика, имевших собственные отряды, сложили головы еще и пять "морских конунгов".

При известии об этой катастрофе началось повальное бегство жителей скандинавского происхождения из Йорка, доставшегося англосаксам полуопустевшим.

Вскоре англичанам удалось одержать еще одну победу, пожа­луй, не менее важную, чем военная: в 955 году абсолютное боль­шинство скандинавских поселенцев приняло христианство, что означало фактическое признание верховной власти англосаксонских королей. Обеспечив спокойствие на сухопутных границах мирными договорами с Шотландией и с вождями камбрийских и уэльских бриттов, наследники Ательстана Победоносного энер­гично принялись за укрепление морских рубежей. Король Эдгар (959-975 гг.) располагал мощным флотом из 4 тысяч судов бере­говой обороны. С таким флотом викингам было трудно тягаться, что и подтвердила закончившаяся крахом попытка норманнского конунга острова Мэн (в Ирландском море) Магнуса Харальдсона (969-976 гг.) совершить грабительский рейд на побережье Уэль­са и северо-западные земли Англии.

В поисках мест, где оборона берегов была менее прочной, не­жели в Англии и Западно-Франкском государстве, викинги устрем­ляются на Пиренейский полуостров. Около 951 года прибывшие на 60 кораблях норманны (около 3,5 тысяч воинов) подвергли разгро­му прибрежные районы Галисии.

В 964 году они вновь появляются здесь, предварительно полу­чив от нормандского герцога лоцманов и изрядный запас продо­вольствия. На этот раз грабежи не прекращались в течение двух лет. Под ударами викингов пали 18 городов, несколько сильных испанских отрядов погибло в боях. Лишь всеобщему ополчению, собранному епископом города Сантьяго Розендом, удалось вытес­нить скандинавов из Галисии. Однако от пиренейских берегов они ушли не прежде, чем совершили дерзкий набег на окрестности Лиссабона.

Новому нападению Галисия подверглась в 969 году. Около 5 тысяч викингов во главе с "морским конунгом" Гудредом, вы­садившиеся со 100 судов, уничтожили выступившее против них ополчение во главе с епископом Сизенандом. Город Сантьяго, где были укрыты ценности, свезенные со всей страны при известии о вторжении, был взят штурмом. Множество городов и местечек были разгромлены или обложены данями.

В 971 году значительная часть норманнов вышла в море с тем, чтобы попытать удачу за пределами порядком разоренного края. Арабский историк Ибн-ал-Идари записал в своей хронике под этим годом: "зашевелились проклятые ал-Маджус Урдмани и устреми­лись к западным берегам ал-Андалус".

Неожиданное появление сильного мусульманского флота не позволило викингам развернуться у юго-западных берегов Испа­нии в полной мере. Не решаясь более испытывать судьбу, они, оторвавшись от преследования, прямиком направились на север. Незавидной оказалась участь их товарищей, оставшихся в Гали­сии. Получив известия о приближении из Астурии сильного вой­ска во главе с графом Гонсало Санчесом, викинги начали стяги­ваться к главной стоянке своего флота. Астурийцы опередили про­тивника. Они нанесли удар в тот самый момент, когда норманны готовились к погрузке награбленного на корабли. В жаркой схват­ке почти gee скандинавы были перебиты, а их суда захвачены, или сожжены.

Одновременно с событиями, происходившими на берегах Пиренейского полуострова, первую трещину дало господство норвеж­ских викингов в Ирландии. В 968 году "король" области Мюнстер, Матгамэйн (965-975 гг.), в течение нескольких лет ведший про­тив норманнов в окрестностях Лиммерика нечто вроде партизан­ской войны, нанес поражение высланному против него крупному отряду у селения Сюлкойт. Не давая скандинавам опомниться, ир­ландцы ворвались в Лиммерик и превратили цветущий портовый город в груду развалин.

"Унесли их драгоценности и богатства, – писал ирландский хронист, – и чудесные седла иноземной работы, и золото их, и серебро; прекрасные ткани всех цветов и видов; атлас и шелка их, радующие взор, и алые, и зеленые. Увели прочь их нежных, молодых, несравненно прекрасных дев; цветущих женщин в щел­ках; высоких, статных, сильных юношей. Крепость и город уто­нули в облаках огня и дыма. Всех пленных собрали на холмах Сейнгела. Всякого способного сражаться убили, кого можно было взять в рабство, те стали рабами".

Примечательно, что никаких ответных действий со стороны викингов так и не последовало.

Через 12 лет после резни в Лиммерике у холма Тара (Лара, северо-западнее Дублина) ополчение ирландцев области Мит разгро­мило отряды дублинского конунга Олава Сигтрюггсона Кварана, после чего норвежцы утратили контроль над большей частью своих владений.

Еще более жестокое поражение ожидало норманнов в 999 году, когда Бриан Бору (или Боройме, правитель Мюнстера с 976 года), брат Матгамэйна, энергично сколачивавший из ирландских "королевств" подобие островной "империи", разделался при Глен-Мамма с объединенными силами области Лейнстер и Дублина. После этого город был вынужден признать его своим верховным правителем.

Не лучшим образом складывались дела у викингов и в Шот­ландии, где их попытки вторжения были отбиты при Бандах (го­род Банф, 961 г.) и Ланкарти (980 г.)

Общий спад военной активности норманнов в 970 – 990 годы не был случайным, как не было случайным и то, что главным действу­ющим лицом движения в этот период становятся скандинавские ко­лонисты. Основные силы викингов были задействованы в борьбе датских, норвежских и шведских конунгов за упрочнение государ­ственности в собственных странах, позднее – за гегемонию в Скан­динавии, а также для отражения внешней угрозы (поход импера­тора Священной Римской империи Оттона II на Данию в 974 году). Одновременно переживают кризис организационные формы "дви­жения викингов", в рамках которых все меньше места остается стихийно выдвинутым пиратской вольницей предводителям. По мере внутриполитической консолидации скандинавских стран инициа­тива организации походов и руководство ими превращаются в эле­мент государственной политики, концентрируясь в руках так на­зываемых "конунгов-викингов". Финал организационного кризи­са ранее всего обозначился в Дании, где в последней четверти X века конунг Харальд Гормсон Синезубый (940-985 гг.) начи­нает возводить грандиозные "лагеря викингов".

Первая проба сил обновленного движения произошла в Англии. За почти 15-летнее тишайшее правление королей Эдуарда (975-978 гг.) и Этельреда (978-1016 гг.) военная мощь страны, создан­ная их энергичными предшественниками, основательно обветшала.

В 988 году прибывшие на семи кораблях викинги (немногим бо­лее 400 воинов), не встречая никакого сопротивления, разграбили ряд приморских областей на востоке государства и безнаказанно удалились. Результаты этой своеобразной разведки боем оказались обнадеживающими. Вскоре у берегов Кента появляется пиратская армада, ведомая Олавом Трюггвасоном (969-1000 гг., конунг Норвегии с 995 года) и Гудмундом.

"Англосаксонская хроника" свидетельствует: "В тот год (991) Анлаф (Олав) пришел с 93 кораблями к Фолькестану (Фолксто­ну) и разграбил всю округу, а затем направился в Сандвич и оттуда в Ипсвич (Восточная Англия) и, опустошив их, двинулся в Молдон. А элдормен Брихтнот выступил против них со своим войском..."

Враждующие стороны разделяла река Блэку отер, брод через которую англосаксы защищали чрезвычайно упорно. Наконец, явно переоценив свои силы, Брихтнот, жаждавший разом покончить с противником, позволил норманнам переправиться на заня­тый его отрядами берег. Разгоревшийся жестокий бой завершил­ся полным разгромом англичан и гибелью их незадачливого вое­начальника. Путь на Лондон был открыт.

"Ив этот год, – сообщает английский хронист, – было ре­шено впервые заплатить дань... из-за великого ужаса, который они (викинги) вызывали по всему побережью". В качестве платы за мир норманнский предводитель выжал из перепуганного короля Этельреда 10 тысяч фунтов (свыше 4 тонн) серебра.

Два следующих года Олав Трюггвасон провел в походах на бе­рега Балтийского моря, Бискайского залива, на Шотландию, Кам­брию, Уэльс, остров Мэн и Ирландию. В 994 году он вновь появ­ляется в Англии, на этот раз вместе с датским конунгом Свейном Вилобородым, за несколько лет до того поклявшимся убить Этель­реда или изгнать его из страны.

Неожиданное появление 80-ти кораблей союзного флота на виду у Лондона повергло короля в смятение. Размер выкупа воз рос до 16 тысяч фунтов (свыше 6,5 тонн) серебра, и сверх того норманны получили изрядный запас продовольствия.

Вскоре судьба послала англичанам избавление от одного из опаснейших врагов. Некий монах-отшельник с островов Сил ли (у западной оконечности Корнуэлла), где находилась временная стоянка флота Олава Трюггвасона, сумел убедить впечатлительного предводителя викингов принять христианство и прекратить нападения на Англию, предсказав ему скорое избрание конунгом Норвегии. Набеги норвежцев прекращаются, зато датские викинги еще более усиливают свой натиск. Одновременно увеличивается и сум­ма выкупных платежей, превратившихся фактически в постоянную дань – "данегельд" (датские деньги), которая к 1002 году взыс­кивалась в сумме 24 тысячи фунтов (более 9,8 тонн) серебра.

И без того бедственное положение англосаксов усугублялось тем, что викинги неизменно встречали поддержку со стороны скан­динавских поселенцев, число которых с каждым новым вторжени­ем увеличивалось. В отчаянии от собственного бессилия Этельред решился на безрассудную акцию, последствия ее оказались фаталь­ными и для него самого и для государства. По тайному приказу короля в субботу 13 ноября 1003 года началось всеобщее избиение находившихся в Англии скандинавов. Годами копившаяся нена­висть к северным пришельцам выплеснулась наружу потоком бес­смысленной жестокости. Женщин погребали заживо, или, зарывая в землю по пояс, травили собаками. Малолетним детям разбива­ли головы о стены домов и придорожные камни. Людей сжигали живьем вместе с жилищами и церквями, в которых они пытались найти убежище. Во время резни погибли Гуннхильд, сестра Свейна Вилобородого, ее муж и маленький сын. Свирепость расправы под­черкивалась ее полной безнаказанностью – все оружие у сканди­навов было заблаговременно изъято, якобы для проверки его сос­тояния накануне общегосударственного военного смотра.

Несколько чудом вырвавшихся из этого ада беглецов донесли весть о случившемся до Дании, и возмездие не заставило себя долго ждать. Заручившись благожелательным нейтралитетом нормандского герцога Ричарда II (1002-1026 гг.), Свейн Вилобородый во главе полчища викингов, собравшихся по его призыву со всей Скандинавии, ворвался во владения Этельреда. Четыре года непре­рывных грабежей, превративших большую часть Англии в сплош­ные руины, завершились выплатой англосаксами 36 тысяч фунтов (более 14,8 тонн) серебра в 1007 году.

Не прошло и двух лет, как в страну вторглись отряды датских викингов под предводительством Торкеля Струтхаральдсона Длинного, отличавшегося не только жестокостью, но и неуемной алчностью. Ради ее удовлетворения он, сам будучи христианином, не гнушался поднять руку и на духовенство. В 1012 году он потребовал от пленного Кентерберийского архиепископа Эльфеджа 3 ты­сячи фунтов (свыше 1,2 тонн) серебра выкупа лично для себя. От­казавшегося внести требуемую сумму священнослужителя приволокли в шатер, где пировал Торкель Длинный с приближенными.

"Они бросали в него костями и бычьими головами, – сообщает "Англосаксонская хроника", – а потом один из них ударил его по голове обухом топора, он рухнул, как подкошенный и его свя­тая кровь пролилась на землю". Обезображенное тело под пьяный хохот викинги швырнули в воду.

В стане их противника, тем временем, царил полнейший хаос. "Когда враг был на востоке, наше войско держалось на западе, а когда враг был на юге, то наше войско находилось на севере. За­тем все советники были призваны к королю, чтобы обсудить, как следует защищать эту землю. Но, хотя решение было принято, ему не следовали и месяца, и, наконец, не осталось ни одного вождя, который был бы склонен собрать войско, но каждый бежал, как только мог", – писал английский хронист из Абингдона.

Датчане с лихвой воспользовались этим, выкачав в 1012 году из и без того разоренной страны "данегельд" на чудовищную сумму – 48 тысяч фунтов (19,6 тонн) серебра.

Тем временем Свейн Вилобородый основательно готовился ис­полнить свою давнюю клятву относительно участи короля Этель­реда. Предполагая создать надежную промежуточную базу для задуманного им похода, датский конунг вторгся в Шотландию. Однако столкновения с войском короля Малькольма II (1005-1034 гг.) при Кинлоссе и Мортлаке в 1009-1010 годах убедили Свейна, что добиться здесь желаемого нелегко. На этот случай был припасен запасной вариант – соглашение с герцогом Нормандии Ричардом II.

Наконец в 1013 году сильный датский флот, который вели Свейн Вилобородый и его 19-летний сын Кнут (994-1035 гг.), по­явился у берегов Кента. Разорив Сандвич, датчане отплыли к за­ливу Хамбер и, поднявшись по реке Трент, достигли Гейнсборо, который конунг избрал своей резиденцией.

Нортумбрия поспешила признать власть завоевателей. Вскоре то же сделали крупнейшие города Мерсии – Лестер, Ноттингем, Стамфорд, Дерби. Конфисковав на захваченных территориях ло­шадей и пополнив войско отрядами местных воинов, Свейн Вило­бородый выступил походом на юг. Во исполнение приказа конунга, по природе человека сурового и жестокого, по пути следования его армией вытаптывались посевы, вырубались сады, цветущие селе­ния и города превращались в пепел. Мужчин убивали без разбо­ра. Женщин и детей превращали в рабов. Избежали ужасов наше­ствия лишь Оксфорд и Винчестер, поспешившие внести крупные выкупы и выдать заложников из числа знатнейших горожан.

В короткий срок Свейн Вилобородый сделался безраздельным властелином всей Мерсии, Восточной Англии, Эссекса, Сассекса, Кента и значительной части Уэссекса. После неудачной попытки с налету овладеть сильно укрепленным Лондоном, который защи­щался многочисленным гарнизоном, куда входили и отряды скандинавских наемников, датское войско двинулось берегами Темзы на запад, овладело городом Бат (юго-восточнее Бристоля) и всей областью между Ла-Маншем и Бристольским заливом.

Считая свое дело безнадежно проигранным, король Этельред, укрывавшийся за стенами Лондона, бежал в Нормандию. И город, отчаявшись противостоять натиску датчан, признал Свейна Вилобородого верховным правителем всей Англии. Порядки, установ­ленные новоявленным королем в покоренной стране, отличались особой суровостью и заключались главным образом в выколачивании огромных сумм на содержание собственной армии и флота. На­зывавший себя христианином конунг не церемонился в этом отно­шении и с церковью, безжалостно обирая храмы и монастыри. Цер­ковный налог, известный под названием "Грош святого Петра" был обращен им в свою пользу. Наложив тяжелую подать на наиболее почитаемую англичанами обитель святого Эдмунда (Бери-Сент-Эдмендс, в Восточной Англии), Свейн заявил потрясенному настоя­телю, что делает это, потому, что не считает небесного заступни­ка монастыря святым, да еще и пригрозил сжечь строения и пе­ребить монахов.

Тем временем ободренный успехами датчан в Англии, норвеж­ский конунг Дублина Сигтрюгг Шелкобородый в 1013 году объя­вил, что не признает более над собой власти Бриана Бору (с 1002 года – верховный "король" Ирландии). По его призыву в город начали стекаться викинги со всей Скандинавии. С сильны­ми отрядами явились конунг острова Мэн Бродир и ярл Оркней­ских островов Сигурд Хледвирсон. К норманнам присоединился со своим войском "король" области Лейнстер-Маэль Мор.

В ответ Бриан Бору во главе объединенного ополчения ирлан­дских "королевств" Мюнстера, Ольстера и Мита двинулся на Дуб­лин. 23 апреля 1014 года противники встретились в нескольких милях от города у местечка Клонтарф. Престарелый верховный правитель Ирландии передал руководство войском своему сыну Маргаду, а сам уединился в шатре, вознося молитвы о даровании победы. Битва началась бешеным натиском викингов, ворвавшихся в самый центр боевого порядка ирландцев. Конунг Бродир пробил­ся к шатру Бриана Бору и зарубил его, однако это не оказало ни­какого влияния на ход сражения. Маргад, даже будучи смертельно ранен, умело вел своих воинов к победе. На поле боя остались тела от 6 до 7 тысяч скандинавов. Их господству в Ирландии был на­несен тяжелый удар.

Несколько ранее, 2 февраля того же года, в Кандлмассе ско­ропостижно скончался Свейн Вилобородый. Английские священ­ники утверждали, что его поразил копьем сам святой Эдмунд, в отмщение за хулу. Вся страна воспряла духом и взялась за оружие.

В этот напряженный момент Кнут вынужден был вернуться в Данию, чтобы решить с братом Харальдом вопрос о наследова­нии отцовского престола. Вместе с ним отправилась значительная часть войска и флота. Завернув на пути к дому в Кент, Кнут ос­тавил на морском берегу у Сандвича жестокое предупреждение мятежной Англии – взятых ранее его отцом заложников с отруб­ленными руками, отрезанными ушами и носами.

Однако угроза лишь подтолкнула англичан к действию. В Нор­мандию отправились гонцы, и вскоре король Этельред тайно при­был на родину. На его призыв за солидную плату оказать помощь в войне с датчанами одним из первых откликнулся Олав Толстый (995 – 1030 гг., конунг Норвегии 1016-1028 гг.) совершавший в то время пиратские рейды на Фрисландию и побережье между Луарой и Гаронной. Его корабли вошли в устье Темзы и прибли­зились к Лондону.

Датские гарнизоны занимали городскую цитадель и мощное ук­репление Судвирке (Саутуорк, на правобережье). Между ними на крепких сваях был наведен широкий мост с сооруженными на нем башенками и частоколом. Попытки выбить оттуда датчан успеха не имели, и тогда Олав Толстый решился на отчаянное предпри­ятие. Его корабли, прикрытые большими плетеными навесами, невзирая на град камней, дротиков и стрел, сумели подобраться к самому мосту. После того как к его опорам были привязаны ко­рабельные канаты, команды разом налегли на весла, устремив суда вниз по течению. Сваи были сорваны со своих мест, и мост рух­нул в реку. Множество датских воинов, отягощенных вооружени­ем, отправилось на дно. Не давая противнику опомниться, англичане и викинги ворвались в Судвирке. Вскоре сдались и защитники цитадели (1014 год).

До весны 1016 года Олав Толстый со своими викингами оста­вался в Англии. Он участвовал в нескольких сражениях, возглав­лял осаду и штурм Кентербери в 1015 году. Его корабли несли охрану побережья. После смерти Этельреда, заслужившего у современников горькое прозвище "Нерешительного", Олав Толстый увел свою флотилию к берегам Бретани.

На берегах бухты Мон-Сен-Мишель был разгромлен пытавшийся отразить пиратский налет бретонский отряд. Ворвавшись в Бре­стскую бухту, викинги захватили стоявшие там корабли, а затем взяли штурмом и разрушили замок Холь (Шатолен, в низовьях реки Ольн). Отсюда Олав Толстый направился на юг, к Галисии. Огнем и мечом он прошел по ее северному побережью от Кастрополя до Бетансоса (близ Ла-Коруньи). Затем норманны отплыли к устью реки Меньо (на границе Галисии и Португалии), где им удалось овладеть крупным, цветущим городом³⁵ и пленить его пра­вителя.

Получив 46,5 килограмма золота в качестве выкупа, Олав Тол­стый повел свою эскадру еще дальше к югу и с боем ворвался в гавань города Кадис. Здесь викинги сошли на берег, разбили высланный против них отряд, а затем разграбили ряд западных об­ластей Андалузии. Пираты начали подумывать о нанесении визи­та в Средиземноморье. Ожидали лишь попутного ветра, чтобы пройти через Гибралтар. Однако увиденный накануне отплытия ве­щий сон с предсказанием скорого избрания конунгом Норвегии заставил Олава Толстого отказаться от этой экспедиции, чтобы срочно возвратиться к родным берегам. Тем не менее, викинги не преминули навестить берега Франции. Здесь ими был разграблен городок Варранди (Варад, в низовьях Луары) и предприняты рей­ды на Пуату и окрестности Тура.

За время его отсутствия в Англии происходили весьма бурные события. Возвратившийся из Дании Кнут во главе отборного вой­ска высадился на юго-западе Уэссекса, в устье реки Фромут. Вме­сте с датчанами шли воины, посланные шведским конунгом Ола­вом Скаутконунгом (995 – около 1022 гг.) и норвежский ярл Эйрик (правитель Норвегии в 1000-1016 гг.) с сильным отрядом.

Вначале союзникам сопутствовал успех. Легко удалось захва­тить Лондон. Но затем они натолкнулись на яростное сопротивле­ние англичан во главе с молодым и энергичным королем Эдмун­дом (1016 год). Кнуту не удалось добиться решительной победы в битве у Пен-Селвуда.

С тем же результатом закончилось сражение при Шерстоне и два последующих. Более того, в одном из них получил тяжелей­шую рану ярл Эйрик. Королю Эдмунду даже удалось принудить завоевателей оставить Лондон.

Жестокий разгром ожидал англичан лишь при Ассундуне (город Ашингдон, севернее устья Темзы), да и то из-за измены военачаль­ника Эдрика, покинувшего со своими воинами поле битвы в самый ее разгар. Обе стороны понесли тяжелые потери, что побудило ко­роля и предводителя датчан искать пути к соглашению. Продолже­ние войны для обеих сторон было равносильно самоубийству.

В последних числах октября 1016 года Эдмунд и Кнут встре­тились на островке Олни, в нижнем течении реки Северн. Согласно заключенному между ними договору, во владении первого оставались земли южнее Темзы и Лондон. Ко второму отходила вся тер­ритория королевства к северу от реки. Договор был скреплен тор­жественной клятвой участников и обменом заложниками. В знак доверия и будущей дружбы Кнут и Эдмунд обменялись одеждой и оружием.

Казалось, в стране наступает долгожданный мир. Но всего лишь через месяц после встречи на Олни, 30 ноября, Эдмунд, прозванный за силу и мужество "Железным Боком", пал от руки некоего Хейн­рика Стриона. Полагали, что убийца был подослан Кнутом, дальней­шие действия которого давали все основания для таких подозрений. Женившись на вдове Этельреда Нерешительного, Эмме, он выслал ее сыновей от первого брака Альфреда и Эдуарда в Нормандию, а затем, под угрозой вторжения, принудил южные территории стра­ны признать себя королем всей Англии.

Неожиданное появление в этот момент у нормандских берегов флотилии Олава Толстого, возвращавшегося из южного похода, вселило в изгнанников бездну надежд. Пообещав норвежцу в слу­чае победы власть над Нортумбрией и получив из его испанской добычи крупный заем, братья быстро навербовали сильные отря­ды нормандцев и викингов. Затем все трое высадились в Англии. Им удалось захватить один из портовых городов, куда начали сте­каться все недовольные властью Кнута.

Непредвиденно скорое приближение главных сил англо-датского войска смешало, однако, все планы. Альфред и Эдуард посчитали за благо немедленно возвратиться в Нормандию. Олав Толстый, раздраженный их нерешительностью и безрезультатной утратой крупных сумм, отплыл на родину, не отказав себе, впро­чем, в удовольствии по пути разграбить ряд приморских областей на востоке Англии.

Первое время Кнут пытался управлять покоренным королев­ством методами своего отца, безжалостно выколачивая из поддан­ных непомерные дани. Собранный им в 1018 году "данегельд" со­ставил фантастическую для начисто разоренной страны сумму в 82,5 тысячи фунтов (более 33,5 тонны!) серебра, из которых только на долю Лондона пришлось 10,5 тысячи!

Однако вскоре пришло осознание того, что грабеж доставше­гося ему государства есть, в сущности, грабеж самого себя, и Кнут переходит к политике сближения англосаксонского населения и скандинавских колонистов, всячески подчеркивая, что в Англии он является английским королем, а не конунгом завоевателей-датчан. На чеканенных им монетах титул Кнута звучит "RexAnglorum". О Дании, престол которой он занимал после смерти брата в 1018 году, упоминания нет вовсе.

Были упорядочены налоги. Чтобы привлечь англичан, в цер­кви возвращались ранее награбленные ценности. Велось строитель­ство новых храмов, организовывались пышные религиозные мероп­риятия, в том числе и торжественное перезахоронение праха уби­енного кентерберийского архиепископа Эльфеджа.

После того как в 1028 году Кнут сумел подчинить Норвегию, весь северо-запад Европы становится зоной прочного мира и про­цветания, нередко называемой "Империей Кнута Могучего".

Авторитет великого "конунга-викинга" при его жизни был непререкаем. Однако его сыну и преемнику на престоле Англии Харальду (1036-1040 гг.) уже в начале правления пришлось бороть­ся с крамолой. По призыву заговорщиков из верхушки англосаксонской знати Альфред, младший сын Этельреда Нерешительно­го, в 1037 году с сильным отрядом наемных нормандцев и викин­гов высадился в Дувре (Кент) и двинулся вглубь страны. Но надежды на всеобщий мятеж не оправдались. Воины молодого принца были перебиты подоспевшими датскими отрядами, а сам он схвачен и ослеплен.

Расправа, однако, не произвела должного впечатления на ко­ролевских вассалов. Брожение продолжалось в конце концов, около 1042 года вылилось в открытое восстание, возглавленное эрлом Годвином, бывшим в свое время любимцем Кнута Могучего. Скоропостижная смерть второго сына "конунга-викинга", Хардакнута (1040-1042 гг.), не оставившего наследников по мужской линии, оказалась как нельзя на руку восставшим. Из Нормандии прибыл на их зов принц Эдуард, единодушно признанный закон­ным королем Англии (1042-1066 гг.). Отряды датчан, лишившиеся всякой поддержки, были вынуждены покинуть страну.

В то время как на туманном Альбионе бушевал пожар датско­го нашествия, не менее драматические события разворачивались на залитых солнцем берегах Средиземного моря. Когда у Кадиса сто­яли готовые к броску через Гибралтар корабли Олава Толстого, трудно было представить, что главная опасность таится совсем в другой стороне.

Около 1016 года группа знатных паломников из Нормандии, пу­тешествовавших по святым местам Италии, была принята Мелусом, правителем находившегося в южной части Адриатики города Бари.

На тот момент южная часть Апеннинского полуострова (Калаб­рия и Апулия) являлась владением Византийской империи. Между Гаэтой, Салерно и адриатическим побережьем были разброса­ны небольшие, так называемые "Лангобардские" княжества. Си­цилия уже полтора века находилась под властью арабов. Хаос на юге Италии царил полный: византийцы, лангобардцы, арабы не­прерывно воевали друг с другом, заключая и разрывая союзы, так что вчерашний друг превращался во врага, и наоборот.

И вот в этой обстановке Мелус, прознав, откуда прибыли его гости, предложил благочестивым паломникам по возвращении на родину объявить всякому, что тот, кто окажет правителю Бари помощь в его стремлении сбросить власть Византии, может рассчи­тывать на награду и земельное пожалование.

Врастание осевших в Нормандии скандинавов и их потомков в систему феодальных отношений происходило скорее, нежели отмирание психологических установок, выработанных нескольки­ми поколениями лихих "пенителей моря". Традиционная система наследования предусматривала передачу поместья старшему сыну. Таким образом, Нормандия всегда имела достаточное количество находившихся не у дел молодых людей с природной склонностью к разного рода авантюрным предприятиям. Классический тому пример – 12 сыновей Танкреда, владельца имения Отвилль близ Кутанса, из числа которых вышли виднейшие вожди нормандцев в Италии.

Таким образом, переданное паломниками предложение нашло здесь самый широкий отклик. Всего лишь год спустя после встречи с Мелусом нормандский отряд во главе с неким Райнульфом появляется на службе у правителя Бари. Весьма быстро северные пришельцы как нельзя лучше освоились в обстановке, царящей на юге Апеннин. Провоевав некоторое время против византийцев, они переметнулись на их сторону и участвовали в экспедициях войск Империи против сицилийских арабов. Затем "продали" свои мечи Сергию, герцогу Неаполитанскому, который в уплату оказанных ему услуг отдал нормандцам в 1029 году местность между Неаполем и Капуей, где те заложили укрепленное поселение Аверсу.

Прослышав об успехах земляков, из Нормандии в южные земли Италии морем и сухим путем устремился поток переселенцев и мо­лодежи, жаждавшей воинской славы и богатства. В 1035 году, пос­ле смерти герцога Роберта I Великолепного (1010-1035 гг., герцог Нормандии с 1027 года), к ним присоединилась значительная часть флота, сопровождавшего его в путешествии ко Гробу Господню.

Накопив достаточно сил, нормандцы обрушились на принадлежащую Византии Апулию, использовав в качестве предлога неспра­ведливый раздел добычи, захваченной ими вместе с византийцами во время боевых действий в Сицилии в 1038-1040 годах. После нескольких победоносных сражений (Оливенто, Канны, 1041 год), были захвачены города Трани, Канны, Чивителла, Отранто. Имперским войскам, усиленным скандинавскими наемниками, удалось ослабить натиск завоевателей, нанеся им поражение при Монополи (1042 год), но ненадолго. Византийский флот потерпел сокру­шительное поражение в морской битве у Бари, а сам город, обладавший мощными укреплениями, был взят в глухую осаду. Затем завоеватели принялись терзать Лангобардские княжества.

Последнее обстоятельство не на шутку встревожило главу Рим­ской церкви Льва IX (1049-1054 гг.), ибо опасный противник уже подбирался к южным границам Папской области.

Получив известия о военных приготовлениях святого отца, нормандцы направили к нему послов с мирными предложениями. Однако тот, приняв это за проявление слабости, выдвинул в ответ требование сложить оружие и убраться из Италии.

Лично возглавив громадное войско из германских наемников и отрядов итальянских князей, Папа двинулся на неприятеля. Нор­мандцы располагали на тот момент лишь 3 тысячами конницы и еще меньшим числом пехоты. 18 июня 1053 года противники встретились у города Чивителла (Цивитата). Бешеного натиска нормандских воинов, которыми искусно руководили сыновья Танкреда из Отвилля, Роберт Гвискар (1015-1085 гг.) и Рожер (1031-1101 гг.), первыми не выдержали итальянцы, обратившиеся в беспорядочное бегство. Германские отряды, оказавшие более серьезное сопротивление, были перебиты на месте. Римский первосвященник угодил в плен, из которого ему удалось вырваться лишь внеся огромный выкуп.

Блестящая победа открыла для предводителей нормандцев не ме­нее блестящие перспективы. В 1057 году Роберт Гвискар стал графом, а в 1059 году, по соглашению, подписанному в Мельфи с Папой Николаем II (1059-1061 гг.), герцогом Апулии, Калабрии и Сици­лии (две последние еще предстояло завоевать), которые формально жаловались ему Святым престолом. Не были обойдены и его ближай­шие соратники, в первую очередь братья. Вильгельм по прозванию "Железная Рука" стал графом Асколи, Ричард получил графство Аверсу, Рожер (авансом) – еще находящуюся под властью арабов Сицилию... Передел земли, по которому все участники похода полу­чали земельные владения, был произведен еще ранее.

Несомненное сходство произошедшего с тем, что совершили предки нормандцев во главе с Рольвом Пешеходом, позволяет (хотя и с некоторыми оговорками относительно задействованного общественного потенциала) рассматривать первый этап завоевания южных земель Италии как один из эпизодов военной экспансии ви­кингов. Однако последовавшее после 1059 года завоевание Калабрии, Сицилии, Мальты, войны Роберта Гвискара и Рожера на Балканах и в Италии были уже военными предприятиями офор­мившейся феодальной державы.

В то самое время, когда Апеннины сотрясали громкие победы нормандских завоевателей, над Англией, едва оправившейся пос­ле датского нашествия, нависла новая опасность. На этот раз в роли главной ударной силы выступали норвежцы, приобретшие талантливого военного вождя в лице Харальда Сигурдсона, про­званного "Суровым" (1015-1066 гг., конунг Норвегии с 1046 года). Первые признаки надвигавшейся грозы проявились не­сколько ранее. Около 1030 года ярл Торфинн Сигурдсон (1000-1065 гг.) после жестокой борьбы с собственными братьями прибрал к рукам власть над северными землями Шотландии, Гебридскими, Оркнейскими и Шетландскими островами. Отличавшемуся, по со­общению "Саги об Олаве Святом", исключительной воинственностью правителю территорий, бывших излюбленным пристанищем скандинавских пиратов, удалось привлечь под свои знамена мно­жество викингов (преимущественно норвежцев) и осуществить в 30-40-х годах XI века серию опустошительных набегов на север Англии и Ирландию. Ввязавшись в борьбу короля Шотландии Дункана (1034-1040 гг.) с претендентом на престол Макбетом (ко­роль 1040-1057 гг.) на стороне последнего, предприимчивый ярл разграбил и обложил выкупами значительную часть территории страны. Пожалуй, наиболее значительным его успехом было установление контроля над Дублином, который на короткое время вновь превратился в пиратское гнездо. Засевший в городе ставлен­ник Торфинна Сигурдсона конунг Маргад Регнвальдсон (1035-1038 гг., 1046-1052 гг.) в содружестве с предводителем норвеж­ских викингов Гутхормом принялся разорять прибрежные облас­ти запада Англии и Уэльса.

Правда, в начале 50-х годов XI века натиск норманнов несколь­ко ослабел. Совершив в 1050 году паломничество в Рим, Торфинн Сигурдсон неожиданно превратился в святошу, помышлявшего лишь о возведении церквей и часовен. Во время кровавого побоища между неподелившими добычу дублинцами и норвежцами был убит Маргад Регнвальдсон, после чего Гутхорм поспешил перебраться под крыло благоволившего к нему Харальда Сурового.

Между тем Англия все более привлекает внимание правящих Норвегией "конунгов-викингов". Уже в 40-х годах XI века широко­масштабный поход на англосаксов готовил Магнус Олавсон Добрый (1024-1047 гг., конунг Норвегии с 1035 года), и лишь внезапная смерть помешала ему осуществить задуманное. В 1058 году Харальд Суровый, желая проверить прочность морских рубежей Англии, на­правил к ее берегам флотилию, во главе которой формально поста­вил своего малолетнего сына Магнуса (1048-1069 гг.), настояв, что­бы по прибытии на Оркнейские острова командование принял пре­красно знавший местные условия ярл Торфинн Сигурдсон. Развед­ка боем оказалась удачной для норвежцев, и конунг принялся за ос­новательную подготовку вторжения.

Развитие событий ускорила смерть 5 января 1066 года английс­кого короля Эдуарда Исповедника. Сын героя антидатского восста­ния Годвина, эрл Гарольд, которому, по его словам, покойный государь завещал престол на смертном одре, был коронован уже на сле­дующий день. Эта поспешность отнюдь не упрочила его положения. Права новоявленного короля на престол немедленно были оспорены его старшим (по скандинавской версии) братом Тостигом (Тости), изгнанным из страны за жестокости и лихоимство, допущенные при наместничестве Нортумбрией в 1055-1065 годах. Для начала он обратился за помощью к нормандскому герцогу Вильгельму Незаконнорожденному³⁶ (1028-1087 гг., герцог с 1035 года).

Однако, очень скоро убедившись, что тот сам претендует на трон Англии, основываясь на некоем раннем завещании покойно­го короля, Тостиг бросился к Харальду Суровому. Не догадыва­ясь о честолюбивых замыслах норвежского конунга, сын Годвина умолял оказать ему содействие в отвоевании английского престо­ла, обещая за это уступку Нортумбрии.

Формальный повод для вторжения был найден. Несмотря на то, что накануне выступления многие из норвежцев, да и сам ко­нунг, видели не предвещавшие ничего хорошего зловещие сны, в конце лета 1066 года норвежский флот из 200 кораблей отплыл из Нидароса (ныне Тронхейм в средней части Норвегии) к Шет­ландским, а затем к Оркнейским островам. Здесь к Харальду Суровому присоединились местные ярлы Паль и Эрленд Торфиннсоны со своими людьми, а также прибывшие из Фландрии отряды противников Гарольда Английского во главе с Тостигом. Общие силы вторжения достигли 300 крупных боевых судов (около 18 тысяч воинов).

Закончив сосредоточение сил, норвежский "конунг-викинг" повел союзную армаду вдоль побережья Северного моря на юг, без­жалостно грабя и разрушая поселения. Серьезный отпор ожидал завоевателей лишь у Скардаборга (Скарборо). Желая избежать потерь, неизбежных при штурме укреплений, Харальд Суровый при­казал развести на вершине господствующего над городом холма громадный костер. После того как он прогорел, вооружившиеся вилами воины начали забрасывать крыши домов пылающими голо­вешками. Вспыхнувшие во многих местах пожары вынудили горожан сдаться, однако в отместку за оказанное сопротивление большинство из них было перебито.

После победы над ополчением нортумбрийцев у местечка Хеллорнесс (Холдернесс) путь на Йорк был открыт. Корабли союз­ников вошли в залив Хамбер и, поднявшись по реке Уз, стали на якорь у селения Фулфолд, в миле от города. К месту высадки противника из Йорка поспешили отряды эрлов Эдвина и Моркара. Боевой порядок войска Харальда Сурового был построен та­ким образом, что одно его крыло располагалось вдоль берега реки, а другое занимало перешеек между рекой и заболоченной старицей. Именно сюда англичане 20 сентября 1066 года направили глав­ный удар, предполагая прижать врага к реке и уничтожить. Им удалось потеснить норвежцев, но затем яростная контратака, возглавляемая самим Харальдом Суровым, опрокинула строй англосаксонских воинов. Часть из них во главе с Эдвином бежала вверх по реке к Йорку. Большинство же, и в их числе эрл Моркар, было буквально втоптано в трясину. По этой страшной гати из трупов отряды союзников, не замочив ног, перешли старицу и двинулись к Стамфордскому мосту, обходя Йорк с востока.

Потрясенные жестоким разгромом горожане поспешили направить к победителям послов с изъявлением покорности и заложни­ков из знатнейших фамилий. Приняв их 24 сентября, Харальд Суровый назначил на следующий день всеобщую сходку жителей города и округи, где должны были быть решены вопросы управ­ления и розданы земельные пожалования.

Однако судьба сыграла с норвежским конунгом злую шутку. В упоении от блестящей победы опытный военачальник Харальд Суровый пренебрег разведкой и устройством укрепленного лагеря, его воины беспечно расположились на открытых биваках.

Поздним вечером того же дня в Йорк скрытно вступило войс­ко короля Гарольда, и на утро норвежцы и их союзники с изум­лением увидали вместо нестройной толпы обывателей надвигающуюся на них стену пестрых щитов с колышущимися над ними бое­выми стягами.

Удивленный Харальд Суровый обратился к Тостигу с вопро­сом: не приближаются ли это отряды его сторонников? Получив отрицательный ответ, конунг принял решение послать гонцов за той частью войска, что во главе с лендрманном³⁷ Эйстейном Торбергсоном, по прозвищу "Тетерев", оставалась при кораблях, а сам занялся устроением боевого порядка.

Большинство союзных воинов, не ожидавших встречи с против­ником, не имело при себе доспехов. Но это не смутило видавше­го виды "конунга-викинга". По его приказу войско образовало сте­ну щитов в виде круга. Передний ряд воинов упер копья концом древка в землю, задние ряды положили их на плечи впередистоящих. Ощетинившийся наконечниками строй был способен выдержать самый жестокий натиск конницы. Внутри оборонительного круга находились лучники, а также личные дружины Харальда Су­рового и Тостига, готовые броситься туда, где возникнет наиболь­шая опасность.

Когда, казалось, уже все было устроено, произошло событие, которое англичане расценили как знамение, несчастливое для нор­вежского конунга. Конь Харальда Сурового, объезжавшего напоследок свои боевые порядки, споткнулся и, увлекая за собой седо­ка, рухнул на землю.

Тем не менее, король Гарольд предпринял попытку миром раз­решить свою тяжбу с братом. Из англосаксонских рядов выеха­ли 20 тяжеловооруженных всадников, у которых даже кони были покрыты броней. Приблизившись, один из них вызвал для пере­говоров Тостига и предложил ему перейти на сторону короля в обмен на возвращение власти над Нортумбрией.

На вопрос, что же король Англии может предложить конунгу норвежцев, последовал ответ столь же емкий, столь короткий: шесть футов английской земли, или чуть больше, учитывая его вы­сокий рост! Тостиг с негодованием отказался, и Харальду Суровому вскоре представилась возможность оценить благородство своего со­юзника, поскольку выяснилось, что тот разговаривал со своим братом, Гарольдом Английским. Парламентеры отъехали и великая битва у Стамфордского моста (Стамфорд-Бридж) началась.

Все попытки англосаксонской тяжелой пехоты и конницы про­таранить под ливнем стрел и дротиков боевые порядки противника окончились безрезультатно. Однако когда союзники начали перестра­иваться в клин для ответной атаки и в стене щитов на какой-то мо­мент открылась брешь, англичане тотчас же воспользовались этим. К месту их прорыва во главе своих дружинников бросились Харальд Суровый и Тостиг. Рубя направо и налево мечом, который он дер­жал обеими руками, "конунг-викинг", обладавший помимо воинских талантов и недюжинным поэтическим даром, воодушевлял своих во­инов боевой песней собственного сочинения. Натиск был столь неистов, что англосаксы оказались на грани бегства...

Стрела угодила Харальду Суровому в шею. Телохранители, ни на шаг не отступившие от тела конунга, были перебиты все до еди­ного, но их упорство позволило вынести из свалки знаменитое зна­мя норвежцев, прозванное "Опустошитель Страны". Командова­ние над союзными силами принял Тостиг.

Напряжение кровавой схватки до предела измотало противни­ков, и в сражении наступила короткая пауза. Король Гарольд еще раз попытался договориться с братом, обещая его людям и норвеж­цам свободный уход из Англии, но вновь получил решительный от­каз. В этот момент подоспели отряды Эйстейна Тетерева. Несмотря на то, что его воины были изнурены стремительным маршем, про­деланным в полном вооружении, битва возобновилась с еще боль­шим ожесточением. Однако это была уже агония. Почти все союз­ное войско было перебито, спаслись лишь немногие, которых, вме­сте с оставшимися для охраны стоянки флота, едва хватило, что­бы укомплектовать команды 24 кораблей, поспешно отплывших на родину.

Победа, доставшаяся англосаксам слишком дорогой ценой, оказалась для них пирровой. 14 октября 1066 года войско короля Гарольда – сына Годвина было разгромлено при Гастингсе втор­гшимися в Англию нормандцами Вильгельма Незаконнорожденно­го. В следующем году сын и преемник последнего "конунга-викинга" Олав Тихий (1049-1093 гг., конунг Норвегии с 1067 года) пе­ревез останки Харальда Сурового в Нидарос и торжественно за­хоронил в отстроенной отцом церкви святой Марии. Начавшаяся на Британских островах эпоха викингов здесь же и завершилась.

Колесо истории совершило свой полный оборот.

28. Прозвище "Пешеход" получил за то, что, обладая очень высоким ростом, не любил ездить верхом.

29. Феодальное владение на правобережье верхнего течения Шельды.

30. Феодальное владение, занимавшее центральные земли Бельгии и юг Голландии.

31. Феодальное владение в среднем течении рек Майенн и Сарта.

32. Нечто подобное уже имело место в процессе приобщения к христианству англо-саксонских завоевателей Британии. Папа Григорий I (590-604 гг.) в 601 году поучал проповедников: "...храмы идолов в этой стране вовсе не следует разрушать, но ... пусть окропят такие храмы святою водой, построят алтари и поместят мощи; ибо если эти храмы хорошо отстроены, то полезнее просто их обратить от служения демонам на служение истинному Богу; сам народ, видя свои храмы неразрушенными и изъяв из сердца заблуждения, будет тем охотнее стекаться в местах, к которым издавна привык, познавая и поклоняясь притом истинному Богу. И так как язычники имеют обычай приносить в жертву демонам многочисленных быков, то необходимо им заменить и это каким-нибудь торжеством: в дни памяти или рождения святых мучеников, которых мощи положены там пусть народ ... празднует такие дни религиозною трапезою ... когда им будет обеспечено материальное довольство, они легче воспримут и радость духовную".

33. Феодальное владение в среднем междуречье Вьенны и Шаранты, с центром в Пуатье.

34. Камберленд, в северо-западной части Англии.

35. В "Саге об Олаве Святом" город назван Гуннвальдсборгом. Местное его название неизвестно.

36. Прозвищем обязан своей матери, которая была наложницей, а не законной супругой герцога Роберта I.

37. Служилый человек конунга, управляющий округом.