| Гаральд норвежский наш
Дочь Ярослава русского посватал.
Но не был он в ту пору знаменит
И получил отказ от Ярославны.
Тогда, в печали, бросился он в сечи,
В Сицилии рубился много лет
И в Африке, и наконец вернулся
В град Киев он, победами богат
И несказанной славою, и Эльса
Гаральда полюбила (1).
Как лаконично и как точно, в соответствии с источником, рассказывает Алексей Константинович Толстой в "Царе Борисе" о весьма бурном десятилетии в жизни норвежского конунга Харальда Сурового Правителя! В процессе работы над трагедией, во время разысканий о "норманнском периоде нашей истории", он наткнулся, – как мы знаем из его письма М. М. Стасюлевичу, – на "факт вполне известный, но весьма мало использованный, а именно – замужество дочерей Ярослава" (2). Дальнейшие сведения А. К. Толстой почерпнул из "Истории государства Российского" Н. М. Карамзина и в 1869 г. опубликовал в "Вестнике Европы" не перевод, но прелестную балладу по мотивам "Вис радости" Харальда, адресованных Елизавете, и назвал ее "Песня о Гаральде и Ярославне" (3). Знакомые с детства, слова этой баллады рождают в нас ощущение ее исконности, ее принадлежности нашей, русской, жизни. Трудно поверить при этом, что о браке Харальда и Елизаветы Ярославны не знает ни один древнерусский источник. Как не знают они и о многом другом.
В этой книге читатель познакомится с целой совокупностью содержащихся в памятниках древнескандинавской письменности сведений о пребывании на Руси в конце X и в первой половине XI века четырех норвежских конунгов – сведений, не известных источникам древнерусским.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. См.: Толстой 1981. Т. II. С. 301.
2. См.: Толстой 1981. Т. I. С. 549.
3. См. ее текст в Главе 4. |
