| Прежде всего обратимся к представлениям средневековых скандинавов о "востоке", о "Восточной части мира", называемой ими Austrhálfa.
В литературе утвердилось мнение, что памятники древнескандинавской письменности донесли до нас историко-географические представления двух уровней – теоретического и практического [Мельникова 1978а; Melnikova 1996, 13-18]. Это утверждение требует специального рассмотрения.
"Теоретический" уровень
В "теоретических" описаниях, таких как зачины географических сочинений, начало "Саги об Инглингах" (цитируемое ниже), Пролог "Младшей Эдды" и др., Земля предстает в виде плоскости, окруженной океаном и разделенной на три части:
Круг земной, где обитает род человеческий, сильно изрезан заливами. Большие моря вдаются в землю из окружающего [ее] океана. Известно, что море (Средиземное. – Т. Д.) тянется от Нёрвасунда (Гибралтарского пролива. – Т. Д.) и вплоть до Йорсалаланда (Палестины. – Т. Д.). От этого моря отходит на северо-восток длинный залив, который называется Свартахав (Черное море. – Т. Д.). Он разделяет трети света. Восточная называется Азией, а западную некоторые называют Европой, а некоторые – Энеей. А к северу от Свартахав простирается Свитьод Великая, или Холодная. [...] С севера, с гор, лежащих за пределами всех населенных мест, течет через Свитьод река, правильное название которой Танаис (Дон. – Т. Д.). [...] Эта река разделяет трети света. Восточная называется Азией, а западная – Европой [ÍF, XXVI, 9-10].
В "Саге об Инглингах", как можно видеть, Снорри не придерживается до конца традиции, разделяющей мир на три части (heimsþriðjungar), и называет лишь две из них: восточную – Азию и западную – Европу, однако в Прологе к "Младшей Эдде", отличающемся от других ее частей тем, что "в нем очень сильно дает себя знать средневековая латиноязычная ученость" [Стеблин-Каменский 1970, 197], Снорри называет и третью, южную, часть света – Африку [Младшая Эдда, 11]. Таким образом, в "Саге об Инглингах" Европа занимает западную, а в "Младшей Эдде" и географических трактатах (1) северо-западную часть земного круга.
Для христианской географии раннего средневековья деление всей известной в то время суши на три части (возникшее в древнеионийской науке и отразившееся затем в трудах римских географов) являлось не только развитием античного взгляда, но и иллюстрацией библейского учения, гласящего, что после потопа вся земля была разделена между тремя сыновьями Ноя (2). В древнеисландском трактате "О заселении земли сыновьями Ноя" говорится:
Потом Ной разделил мир на три части между своими сыновьями и дал названия каждой части в мире, которая до того не имела имени. Он назвал одну часть мира Азией, другую – Африкой, а третью – Европой [Мельникова 1986, 135].
Трехчленное деление ойкумены стало традиционным в латиноязычной средневековой космографии Европы. В тех случаях, когда скандинавский автор основывал "ученое" вступление к своему труду на этой традиции, появлялась и трехчленность земного круга (3). Однако при описании конкретных географических ситуаций и плаваний, при ориентировании в пространстве, на первый план выступало естественное и традиционное для древних скандинавов (как и для всех германцев и – шире – индоевропейцев) членение обитаемого мира на четыре четверти по четырем странам света [Jackson and Podossinov 1997, 85-97; Подосинов 1999]. Именно эти представления нередко называют "практическими", усматривая в них "тот реальный комплекс знаний и представлений о Земле и природе, географическом пространстве, народах, который сложился в сознании основной части населения" [Мельникова 1998, 182; см. также: 176-207].
Так называемый "практический" уровень
Четырехчастное – по странам света – деление ойкумены нашло свое отражение в целом ряде топонимов. Источниками зафиксировано существование топонимов Austrhálfa "Восточная часть", Vestr(h)álfa "Западная часть", Suðr(h)álfa "Южная часть" и Norðr(h)álfa "Северная часть" [Metzenthin 1941, 8-9, 76, 117; Cleasby and Gudbrandr Vigfusson 1957, 35, 457, 603, 700]. Со странами света и членением по ним мира связаны также композиты на -vegr / vegir (vegar) "путь, дорога (в ед. и мн. ч.)" (Austrvegr, Vestrvegir, Suðrvegar, Nóregr < *Norðvegr), на -lönd "земли (мн. ч. от land "земля")" (Austrlönd, Vestrlönd, Suðrlönd и Norðrlönd), и на -ríki "королевство, государство" (Austrríki и Suðrríki) (4). Отразившаяся в топонимическом материале четырехчастность картины мира средневекового скандинава со всей очевидностью проявляется при анализе содержащихся в исландских сагах рассказов о плаваниях из Норвегии в другие страны [Джаксон 1994б].
Например, повествуя о юношеских подвигах будущего норвежского конунга Эйрика Кровавая Секира (928-933 гг.), Снорри Стурлусон называет земли, где тот успешно сражался, лежащие в каждой из четырех частей земного круга:
И когда Эйрику было двенадцать лет, дал ему конунг Харальд пять боевых кораблей, и отправился он в военный поход, сначала в Аустрвег, а затем на юг в Данмарк и во Фрисланд и Саксланд, и пробыл в этом походе четыре года. После этого отправился он на запад за море и воевал в Скотланде и Бретланде, Ирланде и Валланде, и провел там другие четыре года. После этого отправился он на север в Финнмарк и вплоть до Бьярмаланда, и была у него там большая битва, и он победил [ÍF, XXVI, 134-135].
Как можно заключить из саг, у их авторов есть некое общее представление о пространстве, в котором они ориентируются с помощью своего рода "ментальной карты". Авторы IX-XIII вв. едва ли имели перед собой реальную карту, по которой они определяли бы соотношение стран и земель и которой пользовались бы при составлении своих описаний, но их "ментальная карта" была вполне конкретной, постоянной и общей для авторов значительного числа сочинений исландско-норвежской письменности.
Представление о том, какие страны относятся к каким четвертям, в этих источниках – весьма устойчивое. "Западная область" – это вся Атлантика (Англия, Исландия, Оркнейские и Шетландские острова, Франция, Испания и даже Африка); "Восточная" – прибалтийские и более восточные земли; "Южная" – Дания, Саксония, Фландрия и Рим. "Северная область" – это по преимуществу сама Норвегия, но также Финнмарк, а иногда и Бьярмаланд (Беломорье). Бьярмаланд оказывается как бы на пограничье восточной и северной четвертей – он принадлежит к восточным землям, но добраться до него можно только по северному пути.
Центр этой своеобразной "розы ветров", вероятнее всего, находился на момент ее формирования в районе Южной Скандинавии, либо Северной Ютландии, либо северной оконечности датских островов [Jackson and Podossinov 1997]. Именно этот район был с древнейших времен самым оживленным центром коммуникаций Северной Европы (5), поскольку отсюда во все четыре страны света расходились морские (на запад в Атлантику, на восток в Балтику) и сухопутные (на север в Норвегию, на юг в Данию и Германию) маршруты.
"Восточная часть мира" (Austrhálfa)
Если взять всю совокупность памятников древнескандинавской письменности, то можно обнаружить, что как восточные воспринимались все земли по берегам Балтийского моря (которое в древнескандинавской письменности называлось Eystrasalt "Более восточное море"), а также земли в глубине Восточной Европы. На востоке тем самым оказывались Швеция (Свитьод – Svíþjóð), острова Борнхольм (Borgundarhólmr), Эланд (Eyland), Готланд (Gotland), Сааремаа (Sýsla, Eysýsla), земли прибалтийских славян (Вендланд – Vinðland; Пулиналанд – Púlinaland), земли куршей (Курланд – Kúrland), эстов (Эйстланд – Eistland), карел (Кирьялаланд – Kirjálaland), финнов (Финнланд – Finnland), Русь (Гарды – Garðar / Гардарики – Garðaríki) с городами Ладога (Альдейгьюборг – Aldeigja, Aldeigjuborg), Новгород (Хольмгард – Hólmgarðr), Киев (Кенугард – Kænugarðr), Полоцк (Палтескья – Pallteskja) и др., равно как и Константинополь (Миклагард – Miklagarðr).
Путешествия в "Восточную четверть" и в пределах ее
Мои сомнения относительно правомерности называния изложенной здесь совокупности географических идей представлениями "практического" уровня связаны с тем, кáк описывается в источниках движение из одной области в другую и в пределах самих этих областей. Из дальнейшего изложения будет видно, что применение такого рода знаний на практике – в плаваниях и походах – могло оказаться чреватым весьма большими трудностями.
В основе такого рода описаний лежат не реальные показания компаса, а принятые наименования четырех поименованных выше областей.
Так, плавание и из Швеции, и из Восточной Прибалтики, и из Руси в Норвегию обозначается в источниках либо как движение norðr "на север", потому что Норвегия лежит в "Северной области", либо как движение austan "с востока", поскольку к "Восточной области" принадлежат и Швеция, и восточноприбалтийские земли, и Русь, и т. д.
Яркий пример описаний путешествий в пределах той или иной области мы находим в "Саге о Хаконе Хаконарсоне", написанной исландцем Стурлой Тордарсоном в 1264-1265 годах, относящейся к разряду королевских саг и, по признанию исследователей, отличающейся вполне документальным характером. Здесь содержится следующий весьма примечательный текст:
Этим летом отправились они в военный поход в Бьярмаланд, Андрес Скьяльдарбанд и Ивар Утвик. У них было четыре корабля. И то было причиной их поездки, что ездили они в Бьярмаланд в торговую поездку за несколько лет до этого, Андрес из Сьомелингар и Свейн Сигурдарсон, Эгмунд из Спангхейма и многие другие. У них было два корабля. И отправились они назад осенью, Андрес и Свейн; а они остались с другим кораблем, Хельги Богранссон и его корабельщики. Эгмунд из Спангхейма тоже остался; и отправился он осенью на восток в Судрдаларики (Суздальское княжество. – Т. Д.) со своими слугами и товаром. А у халогаландцев случилось несогласие с конунгом бьярмов. И зимой напали на них бьярмы и убили всю команду. И когда Эгмунд узнал об этом, отправился он на восток в Хольмгардар (Новгородское княжество. – Т. Д.) и оттуда восточным путем к морю; и не останавливался он, пока не прибыл в Йорсалир (Иерусалим. – Т. Д.) [Flat., III, 387].
Имея даже смутное представление о карте Восточной Европы, можно понять, что указанные в саге направления движения Эймунда никак не соответствуют реальным: из Бьярмаланда (с Белого моря) он едет на восток в Суздальское княжество, оттуда на восток в Новгородское княжество, а оттуда восточным путем к морю и до Иерусалима.
Число таких примеров можно умножить. Так, о ярле Эйрике Хаконарсоне "Красивая кожа" сообщает, что из Альдейгьюборга (Ладоги) он еще дальше продвигался на восток в Гардарики (на Русь), а о Харальде Суровом Правителе, – что он поплыл в Свитьод (Швецию) с востока из Хольмгарда (Новгорода); Снорри Стурлусон говорит, что Магнус Олавссон отправился с востока из Хольмгарда в Альдейгьюборг; "Сага о фарёрцах" рассказывает о Сигмунде Брестисоне, совершившем набег на Свитьод и отправившемся из Свитьод на восток в Хольмгард; согласно "Саге о Ньяле", Гуннар и Кольскегг после битвы у Ревеля пошли на восток к Эйсюсле (острову Сааремаа); "Сага о крещении" сообщает, что Торвальд Кодранссон и Стевнир Торгильссон отправились из Норвегии по всему свету и вплоть до Йорсалахейма (Палестины), а оттуда – до Миклагарда (Константинополя) и далее до Кёнугарда (Киева) по восточному пути по Непру (Днепру), и умер Торлейв недалеко от Паллтескьи (Полоцка).
Итак, можно видеть, что движение в пределах Восточной четверти почти всегда обозначается как движение "на восток" или "с востока", что в значительном большинстве случаев является "неправильным", в нашем сегодняшнем понимании, словоупотреблением, поскольку "правильным" мы считаем то, которое отвечает показаниям компаса. Однако оно "правильно" для средневекового скандинава, и именно поэтому оно зафиксировано источниками.
Как относиться к географическим представлениям авторов саг?
Неотступно преследующая историка проблема достоверности источника обретает в данной связи новые очертания. Невольно встает вопрос: следует ли из "неправильного" употребления ориентационных терминов в "восточных" фрагментах саг делать вывод о плохом знакомстве скандинавов с восточными землями и о малой достоверности известий саг о событиях, происходящих к востоку от Скандинавии, либо можно эту "неправильность" объяснить специфическим мировидением исландского автора и не отказываться от попыток выявления хотя бы крупиц достоверной информации?
На мой взгляд, то, что представляется сегодняшним читателям ошибками, проистекающими из слабого знакомства скандинавов с восточноевропейскими землями, скорее, следует отнести за счет стереотипности средневекового сознания и специфики скандинавской картины мира – для правильного понимания древнескандинавских источников нам необходимо принять картину мира такой, какой она была в представлении средневековых исландцев.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Тексты см. в кн.: Мельникова 1986.
2. См.: Simek 1996, 39-48.
3. Энтони Фолкс затрудняется сказать, какое именно сочинение могло послужить источником для Снорри Стурлусона (Faulkes, 1984, 111).
4. Подробнее о них см. в Главе 3.
5. К примеру, для начала первого тысячелетия до н.э. установлено существование экономических центров, являвшихся узловыми пунктами в торговой сети Северной и Центральной Европы, в округе Вольдтофта на о-ве Фюн и в округе Бослунда на о-ве Зеландия (см.: Thrane 1976; Jensen 1981). |
|
