| В старшерунический период текст размешался на горизонтальных или вертикальных прямых полосах (например, A-I.1), изредка отграниченных прямыми линиями. По мере удлинения текста преобладающим становилось вертикальное - по длине камня - или горизонтальное расположение строк. Такое размещение текста было типично до начала XI в. (см., например, Б-III.9.4), а в Дании сохранилось и в XI в. (Б-I.1). Превалирующее в ранних надписях направление письма справа налево (например, A-I.1) постепенно сменялось направлением слева направо. Иногда, вплоть до XI в., употреблялся бустрофедон (Б-I.2; Б-III.5.12).
Изменение принципов расположения надписи на камне на протяжении X в. отражает стремление приспособить форму надписи к конфигурации камня и максимально использовать его поверхность. Отклоняясь от строго вертикального направления, строки начинают следовать контуру камня, соединяясь вверху и образуя плавно изогнутые дуги (Б-III.1.1). Увеличивается пространство между сторонами дуги - бывшими строками. Это пространство используется для изображения креста или орнамента. Концы дуги иногда соединялись прямой горизонтальной полосой (Б-III.5.14). Если же дуга не замыкалась, то се концы могли изгибаться и, переплетаясь, образовывать различные петли и узлы.
В дальнейшем в Швеции происходит трансформация полосы в так называемого рунического змея (Friesen 1913; Friesen 1933b). Развитие мотива рунического змея, хотя оно в определенной степени согласуется с формированием таких орнаментальных стилей XI в., как стили Рингерике и Урнес, создает особый среднешведский рунический стиль, который распространяется по всей территории Швеции и проникает в Норвегию (Christiansson). На основе форм изображения змея, в первую очередь его головы, О. ф. Фрисен разработал хронологическую последовательность типов рунической орнаментики: 1) неорнаментированные камни; 2) творчество Асмунда Карасона (ок. 1025-1050-е годы); 3) памятники в честь участников похода Ингвара (1040-е годы); 4) группа памятников Фота и Балли (ок. 1060-1075 гг.); 5) памятники Висете и памятники, упоминающие фризскую гильдию (ок. 1060-1075 гг.); 6) памятники Эпира (ок. 1070-1100 гг.). Хронология О. ф. Фрисена была принята большинством исследователей, хотя в последние годы высказывались сомнения, можно ли датировать рунические камни более узко, нежели вообще XI в.
Исходя из стилистики памятника, иконографии самого змея (его головы, рта, наличия или отсутствия ног), композиции, характера линий, А.-С. Грэслунд предприняла попытку новой типологии рунической орнаментики (Fuglesang 1978; Gräslund 1991-1992; Gräslund 1994a; 1994b). Она полагает, что при сопоставлении с генеалогическими данными (упоминаниями на нескольких камнях представителей ряда поколений одной семьи) представляется возможным установить относительную хронологию типов, хотя нет сомнения, что они следовали не строго один за другим, а временами сосуществовали. Краеугольным камнем относительной и в еще большей степени абсолютной хронологии в ее построении, как и в шкале О. ф. Фрисена, является комплекс памятников, посвященных участникам похода шведского хёвдинга Ингвара и установленных в 1040-е годы (о походе Ингвара см. ниже). Ею учитываются и другие надписи, содержащие упоминания известных и датируемых по другим источникам событий (например, получение "датских денег" при Кнуте Великом), а также сопоставимый археологический материал.
А.-С. Грэслунд полагает - в противоположность предшествующим исследователям - что создание стел с младшеруническими надписями в Швеции не ограничивалось только XI в., а началось не позднее второй половины X в. и продолжалось, по крайней мере, до второй четверти XII в. (Gräslund 1994a. Р. 126. Fig. 23). В этих хронологических рамках она выделяет шесть основных типов орнаментики.
Древнейший, существовавший на протяжении всей первой половины XI в. тип имеет наиболее характерной приметой изображенную сверху (bird-eye-view) голову змея, т. е. круглые глаза змея располагаются по бокам треугольной головы. Голова и хвост (чаще в виде завитка) присоединяются к концам бывшей полосы.
В типе 1 голова змея изображается в профиль и имеет круглый глаз, толстую верхнюю губу и округлые, стоящие торчком уши. Хвост - волютообразной формы. Рунический змей (в редких случаях два) располагается по контуру камня. Как правило, голова и хвост змея не пересекаются, а соединены бантом (Gräslund 1994a. Р. 119-120. Ср.: Thompson 1975. Р. 22 ff. - типы А1 и В1). Датировка - примерно первые сорок лет XI в. Голова змея типа 2 образована вогнутой линией, идущей от уха до кончика носа, и имеет глаза округлой или каплевидной формы, высоко посаженные уши, открытый рот иногда с вытянутым языком, загнутыми вверх носом и верхней губой. Хвост - волютообразной формы. Иногда появляются слегка округленные лапы. Один, реже два змея расположены по контуру камня (Gräslund 1994а. Р. 120-121. Ср.: Thompson 1975 - типы A1, B1 и С). Датируется примерно 1020-1050-ми годами. Голова змея типа 3 очерчена выпуклой линией от ушей до кончика носа, глаз имеет миндалевидную форму и его размер пропорционален голове, ухо невелико, округло и отклонено назад, рот открыт. Хвост раздвоен. Наиболее обычно изображение одного змея по контуру камня. Головы и хвосты соединены бантом. Возможны включения дополнительных тонких змей или лент (Gräslund 1994а. Р. 121. Ср.; Thompson 1975 - типы Al, A2, B1, B2). Датируется примерно 1050-1080-ми годами. В типе 4 голова сильно удлинена, отчетливо выражен переход от головы к шее, миндалевидный глаз занимает почти всю голову, небольшое ухо сильно отклонено назад, рот закрыт. Хвост волютообразен на конце, имеются удлиненные лапки, переплетающиеся с туловищем. В переплетение включаются тонкие змеи или ленты. Есть перекличка со стилем Урнес. Змей чаще располагается по контуру камня, но может и образовывать восьмерку (Gräslund 1994а. Р. 122-123. Ср.: Thompson 1975 - типы А2, A3 и С). Датируется примерно 1075-1100-ми годами. Тип 5 представлен двумя видами голов: треугольной, восходящей к типу 4, и округлой с круглым или миндалевидным глазом, с полуоткрытым ртом и низко посаженным ухом. Туловище, лапы, хвост образуют сложное переплетение с угловатыми переходами. Расположенный по центру камня змей имеет пересекающиеся голову и хвост (Gräslund 1994a. Р. 123-124. Ср.: Thompson 1975 - типы A3 b-с). Датируется примерно 1100-1130-ми годами.
Поскольку почти все типы памятников возникли и развивались уже после принятия христианства, в композицию большинства из них введены различного вида кресты - от простого мальтийского (наиболее популярная разновидность) до сложных форм пальметочного креста с многочисленными украшениями (Gardell; Stille 1999. S. 96-103). Надо отметить, что в композицию наиболее ранней категории памятников (змей с головой, изображенной сверху) также более или менее регулярно включаются кресты.
Кроме рунического змея и крестов на многих камнях встречаются изображения людей, животных, птиц, кораблей, иногда образующие сцены (Jansson 1987). Для датских рунических камней характерны маски с круглыми глазами и длинными усами. В Швеции приобрел распространение мотив большого шагающего зверя (Б-III.1.3), восходящий, видимо, к фигуре каролингского льва (Rehn). Сюжетные изображения связаны, как правило, с мифологическими и героическими преданиями (Bergman). Так, например, на двух камнях представлены сцены из сказания о Сигурде Убийце Фафнира (Б-III.5.5 и Söd. 101. См.: Säve 1869; Liepe).
Рунические памятники в большинстве случаев высекались профессионалами, многие из которых ставили в конце текста свое имя в качестве подписи. Камни, сделанные дилетантами, заметно отличаются техникой и качеством исполнения, ошибками в тексте (см.: Plutzar. S. 11-12). В настоящее время установлено с большей или меньшей достоверностью около 140 мастеров-рунографов (Axelson), работавших в Средней Швеции (Э. Брате выделял около 60 мастеров: Brate 1925. Об атрибуции публикуемых надписей см.: Б-Приложение 2).
Одним из первых мастеров-христиан считается Гуннар (kunar), создавший два подписанных (Up. 225, Up. 226) памятника; еще 42 памятника атрибутируются ему на основании стилистических, палеографических и языковых особенностей (Axelson. S. 41-47; по мнению Э. Брате, - более 20: Brate 1925. S. 14-27). Они находятся главным образом в Упланде. Надписи, выполненные Гуннаром, архаичны и по языку, и по орнаментике. Текст располагается, как правило, на замкнутой дважды изогнутой полосе. На обоих подписанных и на подавляющем большинстве приписываемых ему памятников имеются кресты; он часто использует формулу "Бог да поможет его душе". Творчество Гуннара, видимо, может датироваться первой четвертью XI в. (Stille 1992).
Асмунд Карасон (asmuntr karasun) был одним из создателей собственно среднешведского стиля в орнаментике рунических камней (Brate 1925. S. 27-12; Friesen 1920a; Friesen 1933b. S. 206-210; Plutzar. S. 68-70; Thompson 1975). Известно 22 подписанных им памятника (Axelson. S. 86-88), из которых 18 находятся в Упланде. Кроме того, Э. Брате указывает, что по орфографическим, палеографическим и изобразительным особенностям еще 24 упландских памятника могут принадлежать резцу этого мастера; по сводке Я. Аксельсона, Асмунду можно атрибутировать 54 камня (Axelson. S. 88-96). О. ф. Фрисен относит работу Асмунда к 1025-1050-м годам, находя в одном из его памятников упоминание упсальского конунга Эмунда Старого (умер ок. 1060 г.). По изобразительным особенностям А.-С. Грэслунд относит его памятники к типу 4, датируемому ею 1075-1100 гг. (Gräslund 1994a. Р. 122-123); по более распространенному мнению, Асмунд работал во второй четверти XI в.
Деятельность Асмунда, как считается, была тесно связана с Упсалой и другими королевскими владениями в Средней Швеции. Предполагается, что Асмунд находился в близких (может быть, даже родственных) отношениях со шведскими конунгами. Полагая, что в его памятниках присутствуют некоторые специфически английские черты в начертании ряда рун, написании слов и в орнаментике (форма креста), О. ф. Фрисен считал, что мастер Асмунд идентичен клирику Осмунду (Osmundus), упомянутому Адамом Бременским (1070-е годы), который был отправлен норвежским епископом Сигфридом в Бремен для получения образования, побывал в Риме и был посвящен в епископы в Полании (Польше), а затем оказался у шведского конунга Эмунда Старого (Adam. III, 16). О. ф. Фрисен предполагал, что Асмунд был родственником английского епископа-миссионера Сигфрида, провел юность в Англии и приехал в Швецию в 1018 г. при возвращении на родину войска Кнута Великого. Некоторое время Осмунд находился при дворе Эмунда Старого в Упсале, после смерти которого, вероятно, вернулся в Англию и скончался между 1066 и 1071 годами (Friesen 1920a). Предположение О. ф. Фрисена отталкивается прежде всего от тождества имен и близости времени деятельности рунографа и епископа. Однако широкое распространение имени Асмунд как в Скандинавских странах, так и в Англии, отсутствие хоть каких-либо сведений о мастере Асмунде, а также невозможность, как показал К. Томпсон (Thompson 1975), выявить английские влияния в его творчестве делает предположение О. ф. Фрисена крайне маловероятным (см.: Рыбаков В.В.).
Влияние творчества Асмунда заметно у большинства последующих мастеров. Одним из его учеников можно считать мастера Фота (fotr), работавшего также по большей части в Упланде (Brate 1925. S. 79-83; Friesen 1933b. S. 217-219; Crocker). Подписанных им памятников насчитывается 9 (Axelson. S. 28). Э. Брате считал, что Фот создал до 40 рунических камней (Brate 1925. S. 79-83). По сводке Я. Аксельсона, Фоту можно атрибутировать около 70 памятников (Axelson. S. 28-38; П. Стилле добавляет к этому числу еще несколько камней: Stille 1999. S. 175). Большинство созданных им памятников расположено вдоль пути из Упсалы на юг - в тех же местах, где работал Асмунд. Можно найти много общего в орфографии их надписей и в способах начертания знаков. Однако орнаментика памятников, созданных Фотом, самостоятельна и оригинальна. Некоторые его стелы могут быть названы в числе лучших образцов рунических орнаментированных камней. Композиции Фота довольно часто включают крест. В связи с большим числом созданных им памятников О. ф. Фрисен считал, что Фот работал длительное время, и датировал его творчество 1050 (конец деятельности Асмунда) - 1070-ми годами.
Представителем иной школы был мастер Балли (bali) - автор 20 подписанных и, по мнению Э. Брате, 17 неподписанных памятников, по преимуществу из Упланда (Brate 1925. S. 51-59; Philippa). Я. Аксельсон насчитывает 23 подписанных и 53 атрибутированных ему памятника (Axelson. S. 12-22). Вероятно, Балли был родом из области Вестманланд. В наиболее ранних работах Балли выступает как ученик мастера Ливстейна (Stille 1999. S. 161-162), заимствуя ряд орфографических особенностей последнего. Балли часто обращался к мотиву "большого шагающего зверя": его композиции во многих случаях состоят из двух шагающих навстречу друг другу зверей со схематично обрисованными головами и ногами. Для его работ характерно симметричное расположение петель. Балли нередко заканчивает надпись стихотворными строками. Все эти особенности, вместе с орфографией и начертанием знаков, указывают, по мнению О. ф. Фрисена (Friesen 1933b. S. 212-215) и Э. Брате, на 1050-1060-е годы, но не ранее 1050 г. По мнению А.-С. Грэслунд, поддержанному П. Стилле, орнаментика Балле соответствует типу 3, датируемому 1050-1075 гг. (Gräslund 1994а. Р. 121; Stille 1999. S. 158-160).
Искусство вырезания рунических камней достигло вершины в творчестве мастера Эпира (ubiR, ybiR; о возможных формах имени см.: Ahlen 1997. S. 27-37), создавшего, по мнению Э. Брате, 43 подписанных и 25 неподписанных памятников (Brate 1925. S. 97-112). Я. Аксельсон указывает 51 подписанный и около 70 атрибутированных Эпиру памятников (Axelson. S. 100-113). М. Олен исключает из рассмотрения 5 из отмеченных Э. Брате камней, подпись в которых плохо сохранилась (Ahlen 1997. S. 37-61). 40 из них находятся в Упланде, 2 - в Сёдерманланде и 1 - в Гестрикланде (Brate 1925. S. 97-112; Friesen 1933b. S. 221-225). Вероятно, Эпир учился искусству рунографа у мастера Игульфаста (igulfastr), вместе с которым подписал рунический камень Up. 961. Эпир создал собственный стиль композиции и графики, отличающийся редкой гармоничностью и изяществом. Сложный и причудливый орнамент состоит из многочисленных переплетений узких и широких полос, заполняющих почти все пространство внутри петли. В центре Эпир помещает простой крест. Композиция выглядит продуманно и хорошо приспособлена к форме камня. Руны вырезаны четко и ясно, надписи почти не содержат ошибок. Орфография последовательно выдержана (Quak 1978). Как правило, его тексты кратки и содержат только обязательную мемориальную формулу и подпись: ubir (или ybiR) risti (runaR) "Эпир высек (руны)". Лишь в 13 подписанных текстах он сообщил дополнительные сведения о погибшем. Он никогда не использовал стихотворную форму и ни разу не включил инвокационные формулы (Ahlen 1997). Многочисленность памятников и особенности орфографии Эпира позволяют считать, что он работал по меньшей мере до 1100 г., а может быть, и дольше.
Шведский славист А. Шёберг высказал предположение, что рунограф Эпир идентичен древнерусскому писцу, назвавшему себя  (Sjöberg 1982; Sjöberg 1985а; Sjöberg 1985b; Sjöberg 1993). Записи Упыря - две, содержащие его имя, и две не подписанные, но, вероятно, принадлежащие ему, датируются 1047 г. (Столярова. № 1-4. С. 10-13). А. Шёберг исходил из созвучия имен ubiR - Øpir и Упырь и с большим количеством натяжек пытался показать, что др.-рус. лихой может быть синонимично прозвищу Эпира ofaigR - Ófœigr "не обреченный на смерть", встречающееся в надписи Up. 485. Никаких сколько-нибудь существенных доказательств тождественности русского писца и шведского рунографа нет (критику предположения А. Шёберга см.: Поппэ С. 321-322; Quak 1985). |
|
