Библиотека
 Хронология
 Археология
 Справочники
 Скандинавистика
 Карты
 О сайте
 Новости
 Карта сайта



Литература

 
Глава 19. Политическое развитие в 1864-1914 годах
 

Источник: ИСТОРИЯ ДАНИИ


 

Редакция Основного закона от 28 июля 1866 г.

После заключения Венского мира в Дании, которая понесла территориальные потери, оказалось целых две действующие конституции. Ноябрьская – роковая для королевства и герцогства Шлезвиг, определявшая общие для обеих частей государства принципы в сфере внешней, оборонной и финансовой политики, и июньская, действие которой распространялось на внутренние дела собственно Дании. С утратой Шлезвига общая Конституция 1863 г. лишилась, разумеется, всякого смысла, однако по вопросу об отмене ее и о сохранении в действии лишь Основного закона 1849 г., на чем настаивали демократические левые, возникли серьезные разногласия.

Как только поражение в войне стало свершившимся фактом, Кристиан IX отправил кабинет Монрада в отставку. При этом и королю, и его новому консервативному правительству, состоявшему из одних чиновников, нужна была конституция, основанная по меньшей мере на таких же сильных консервативных положениях, которые определяли позиции ландстинга в ригсроде согласно постановлениям ноябрьской Конституции. Подавляющее большинство национал-либералов также выступали за то, чтобы верхняя палата была в большей степени защищена от влияния широких масс избирателей, нежели это предполагали принципы пассивного избирательного права по выборам в ландстинг, заложенные в июньском Основном законе. Поэтому новые конституционные предложения сперва рассматривались в ландстинге, занимающем привилегированное положение в ригсроде и ставшем благодаря этому главной ареной развернувшейся в дальнейшем борьбы за власть.

Национал-либералы, несшие основную ответственность за катастрофу 1864 г., утратили политическое влияние, но тем не менее по-прежнему имели хотя и шаткое, но все же большинство в обеих палатах ригсрода и в ландстинге (существовавшем в стране по июньской Конституции). Поэтому они оказались в состоянии заблокировать принятие наиболее реакционных из первоначальных предложений правительства, а в сотрудничестве с ним – отклонить требования "Венстре" о возвращении к порядкам 1849 г., предполагавшим избрание ландстинга на демократической основе. Однако они не смогли выдвинуть собственных альтернативных предложений, приемлемых для всех сторон.

Тем временем разрешить острый конституционный кризис удалось небольшой группе новых действующих лиц на политической сцене, так называемых помещиков-националистов, причем в роли главного режиссера выступил будущий премьер-министр Эструп. Правда, предложенная ими платформа разрешения кризиса несколькими годами позже вызвала длившуюся в течение многих десятилетий конституционную борьбу. После того как левые (партия "Венстре") бескомпромиссно отвергли правительственные и прочие предложения, помещики пошли на контакт с той частью "Венстре", которую возглавлял Й. А. Хансен, что и обеспечило достаточное большинство в момент принятия нового "пересмотренного Основного закона". Большинство было, впрочем, весьма незначительным, поскольку ни националисты (грундтвигианцы), ни левые во главе с Чернингом и Винтером законопроект не поддержали.

В результате Дания получила Основной закон, текст которого по большей части почти дословно повторял положения июньской Конституции, включая статьи о праве голосовать и быть избранным в фолькетинг. В то же время он устанавливал такие правила выборов в ландстинг, которые гарантировали привилегированным слоям датского общества надежную защиту от любых мыслимых посягательств со стороны небогатых избирателей. Из шестидесяти шести членов ландстинга двенадцать пожизненно назначались королем, семеро избирались в Копенгагене, сорок пять – в крупных избирательных округах как городских, так и сельских, а еще по одному – на Борнхольме и Фарерских островах. В основу же скрупулезно расписанных правил было положено косвенное голосование посредством выборщиков. Все граждане, пользовавшиеся правом избирать членов фолькетинга, избирали также и половину выборщиков, судьба же другой половины находилась в руках выплачивавших наиболее высокие налоги горожан. Жители сельских местностей, имевшие право избирать членов нижней палаты, избирали в каждом из примерно тысячи приходских округов одного выборщика, к ним добавлялась такое же количество граждан, выплачивавших наиболее высокие налоги в государственную казну и казну амтов. Таким образом, тысяча богатейших людей страны получала непосредственно 50% голосов на выборах 46 из 54 депутатов и одновременно выбирала остальных выборщиков.

Так помещики-националисты взяли реванш за поражение в конституционной борьбе 1849 г., обеспечив крупнейшим земельным магнатам и владельцам недвижимости надежный канал решающего влияния на ландстинг и, как окажется впоследствии, на правительство, поскольку в Основном законе прямо ничего не говорилось о разделе компетенции между фолькетингом и ландстингом. Впрочем, не было создано и надежного механизма разрешения конфликтов между нижней и верхней палатами.

О том, что подвигло Й. А. Хансена проголосовать за Основной закон в такой редакции, высказывалось немало догадок. Наиболее щадящее для его репутации объяснение состояло, по-видимому, в том, что он действительно верил в слова песни, прозвучавшей на большом совместном собрании помещиков и крестьян 10 октября 1865 года.

Так осушим бокал за всех датчан подряд,
За процветающих и самых неимущих,
Когда меж них наступит вечный лад,
Для Дании настанут времена получше.

(пер. О. Рождественского)

Однако ни праздничные настроения, ни "Октябрьский союз", названный так, поскольку образовался в день вышеупомянутого торжества, долго не просуществовали. После принятия Основного закона помещики довольно скоро утратили интерес к Хансену. Тем не менее именно при его поддержке они оттеснили национал-либералов на задний план, получив гарантии защиты от "посягательств вырядившегося в рабочие блузы абсолютизма", чего, собственно, и добивались. Однако сделали они это, сформировав такой ландстинг, влиять решающим образом на деятельность которого городские избиратели не имели никакой возможности. Лишены были такой возможности и сами крестьяне – не говоря уже о влиянии на правительственном уровне. Ибо, по выражению министра внутренних дел Эструпа, "Дания в определенной степени зависит от уважительного и благосклонного отношения к ней Европы, и если мы, создав левое правительство, утеряем такое отношение, трудно будет сказать, сколь долго мы еще просуществуем".

Период реформ, правительство Фрийса

С 1865 по 1870 г. в Дании, которая понесла территориальные потери, происходил процесс адаптации к новой действительности. Возглавлял правительство в это время крупнейший помещик, ландграф К. Э. Фрийс. В момент его вступления в должность премьер-министра вопрос о ревизии Основного закона в общем и целом был уже решен. Относительно другой важной задачи, стоявшей перед правительством, – реформы армии – в стране к 1867 г. довольно широкие круги в целом пришли к согласию, хотя король был далеко не удовлетворен предложенным проектом. Закон предусматривал создание мобильных военных сил в количестве 60 тыс. человек, способных выступить совместно с войсками какой-либо крупной союзной державы. Реформа проводилась для того, чтобы создать армию, способную вступить при удобном случае в войну с Германией для достижения полного или частичного возвращения Шлезвига. И такой случай действительно представился летом 1870 г., когда разразилась франко-прусская война, в которой Германия, правда, продемонстрировала свое подавляющее превосходство еще до того, как Дания успела броситься в новую дорогостоящую военную авантюру. После полной победы немцев в 1871 г. военная доктрина Дании уже никогда не предусматривала создание наступательного потенциала, ограничиваясь лишь чисто оборонительными целями.

Поиски более приемлемого решения "шлезвигского вопроса" также были одним из основных приоритетов правительства. Поскольку напряженность в отношениях между Пруссией и Австрией постоянно росла, считалось возможным добиться путем переговоров возвращения в лоно Дании 200 тыс. продатски настроенных южноютландцев. В результате поражения Австрии в 1866 г. права на оба герцогства перешли к Пруссии, которая, правда, признала положения пятой статьи Пражского мирного договора, согласно которой "северные районы Шлезвига должны перейти к Дании, если население этих районов выскажется за это путем свободного волеизъявления на референдуме". Однако продолжавшиеся несколько лет переговоры со всей ясностью показали, что пруссаки ни при каких обстоятельствах не уступят Фленсбург, Альс и Сунневед. Кроме того, они пытались оговорить для себя столь широкие права вмешательства во внутренние дела областей, которые могли быть возвращены Дании, что такое положение дел постоянно таило в себе угрозу датскому суверенитету над ними. А поскольку одновременно Бисмарк заявил, что правом, предусмотренным пятой статьей, обладает лишь Австрия (которая, впрочем, 12 лет спустя согласилась отменить ее действие), официальные датские представители прервали переговоры. Следует, однако, отметить, что датское движение в Северном Шлезвиге, напротив, сохранило положения пятой статьи в качестве моральной основы борьбы за свои права вплоть до воссоединения с Данией в 1920 г.

Среди наиважнейших достижений правительства необходимо выделить проводившуюся Эструпом, не следовавшим слепо доктринам либерализма, дальновидную политику вложения государственных средств в транспортную инфраструктуру. Это имело колоссальное значение для развития экономики в последующие десятилетия. Строительство порта в Эсбьерге закончилось в 1868 г. Завершилась и прокладка основных линий железных дорог в Ютландии, которые вместе с фюнскими линиями перешли в собственность государства. Расширялась железнодорожная сеть и на Зеландии.

О законодательных инициативах Эструпа в отношении местного самоуправления поговорим позднее. А пока следует констатировать, что политический климат в первые годы после принятия Основного закона в новой редакции был достаточно умеренным. И тем не менее в конце 1868 г., когда на повестке дня вновь оказался вопрос о принудительном отчуждении еще остававшихся в аренде хозяйств фестеров, произошел окончательный разрыв между мелкими и крупными землевладельцами. Фрийс подал в отставку, после того как сделал все возможное, для того чтобы потерпеть поражение при голосовании по весьма банальному вопросу. Таким образом, он сам способствовал тому, что проблема парламентаризма – то есть возможности или невозможности продолжения деятельности правительства в случае объявления ему вотума недоверия в нижней палате парламента – во всей полноте заявила о себе именно в этот момент.

Выборы в фолькетинг

Единственное изменение, касающееся фолькетинга в пересмотренном Основном законе, заключалось в том, что в нижнюю палату по новым правилам предполагалось избрание одного представителя не от 14 тыс. жителей, как это было зафиксировано в Конституции 1849 г., а от 16 тысяч. Выборы проходили по мажоритарной системе в одномандатных округах согласно положениям специального избирательного закона. Поэтому в соответствии с численностью населения в 60-х годах XIX в. был создан 101 избирательный округ (и еще один на Фарерских островах). Из них – десять столичных и двадцать сугубо сельских, в основном же в избирательные округа включались города с прилегающими сельскими районами. Это означало, что в подавляющем большинстве округов сельских избирателей насчитывалось больше, чем городских.

В процессе урбанизации эта диспропорция в численности избирателей стала ощущаться еще более остро, и в 1894 г., согласно достигнутому компромиссу, было дополнительно образовано 12 округов, в основном в крупных городах. В дальнейшем же только в 1915 г. в связи с принятием новой Конституции партия "Венстре" согласилась пойти на изменение выгодной для нее системы. На выборах 1901 г., например, она позволила Левой партии реформ при поданных за нее 45% общего числа голосов получить 66% парламентских мандатов, в то время как партии "Хойре" (правые), набравшей 25% голосов, досталось всего лишь 7% мест в парламенте.

К этому моменту благодаря долговременной конституционной борьбе практически во всех округах выборы характеризовались высокой активностью избирателей и острой конкуренцией среди кандидатов, в то время как в 60-х и 70-х годах наблюдалась иная ситуация. Во многих округах победителем объявлялся тот кандидат, в поддержку которого во время проводившегося в начале процедуры выборов предварительного голосования выступило, по мнению членов избирательной комиссии, большинство присутствующих избирателей, голосовавших поднятием руки. Подобное происходило на удивление часто, с той, правда, оговоркой, что другие кандидаты (если они имелись) не требовали проведения голосования по всем правилам. В противном случае все присутствующие избиратели должны были один за другим сообщить секретарю комиссии, за какого кандидата они отдают свой голос. Голосование так и проводилось в устной форме, и только в 1901 г. был введен принцип тайного голо-сования. Процедура выборов завершалась тогда, когда комиссия убеждалась, что на избирательном участке больше не оставалось непроголосовавших зарегистрированных избирателей.

До 80-х годов XIX в. лишь в редких случаях, когда речь шла о выборах на альтернативной основе, в них принимало участие более половины избирателей. До 1915 г. системы дополнительных мандатов не существовало, поэтому голоса, поданные за проигравших кандидатов, никак не учитывались. Таким образом, политические партии были лишены какого-либо стимула тратить время и силы на выдвижение не имевших шансов кандидатов. Потому и количество голосов, поданных за представителей тех или иных политических сил на выборах, состоявшихся до начала XX в., само по себе не может дать объективной картины влияния различных партий за пределами тех областей, где они имели свой постоянный электорат. В то же время существовавшие правила оставляли место для тактических маневров и создания избирательных блоков. Так, в 1884 г. столичные левые и социал-демократы поделили между собой копенгагенские округа и выдвинули в них общих кандидатов. В результате им удалось одержать победу в пяти из десяти округов, ранее являвшихся прочными бастионами партии "Хойре". Ту же модель они впоследствии использовали и в общенациональном плане вплоть до того, как пути этих двух партий не разошлись после смены системы в 1901 г. С 1905 г. социал-демократы стали блокироваться с Радикальной "Венстре".

Политические партии

В Конституции 1866 г. повторялось положение июньской Конституции, согласно которому члены ригсдага в своей парламентской деятельности "руководствуются исключительно собственными убеждениями, а не какими бы то ни было наказами избирателей". В идеале законы страны должны были рождаться в ходе творческих и свободных дискуссий между "способными, образованными и богатыми людьми", как это в 1860 г. сформулировал Орла Леман. Узкие материальные классовые интересы должны оставаться за стенами парламента; по этой причине "Друзья крестьян" и подверглись столь жестокому осуждению, когда еще на выборах в Учредительное собрание предпочли "высокочтимым" гражданам своих собственных простонародных кандидатов.

Тем не менее о политических партиях в ригсдаге в действительности заговорили уже с самого начала его деятельности. Правда, в большинстве своем они представляли собой довольно рыхлые группы парламентариев, объединявшихся вокруг некоторых выдающих личностей и не имевших в обществе никаких организаций поддержки, не говоря уже о собственно союзах избирателей. В то же время далеко не всем парламентариям первого поколения можно отыскать определенную политическую нишу. Социал-демократия стала первой "современной" партией, имеющей собственную программу, прессу и низовые организации. В 80-х годах партии "Хойре" и "Венстре" также приступили к созданию четкой организационной структуры, однако и та и другая столкнулись с серьезными проблемами при попытке подчинить ее партийному аппарату. А вот партия Радикальная "Венстре", напротив, была учреждена в 1905 г. в качестве современной политической партии.

Во времена действия июньской Конституции политический спектр можно было подразделить, условно говоря, на "правый фланг", представленный исповедовавшими идею единого государства чиновниками, помещиками и офицерами, "центр", включавший в себя преимущественно интеллигентов национал-либерального толка, молодых чиновников и либералов из числа предпринимателей, а также разделенный на три группы "левый фланг", к которому в первую очередь примыкали крестьяне и хусманы, коих зачастую объединяла принадлежность к местным страховым обществам и т.п.

В результате событий 1864 г. "центр" раскололся. Группа старых "ортодоксальных" национал-либералов во главе с К. Плоугом и А. Ф. Кригером сдвинулась вправо, в то время как центристы, представленные в основном молодыми людьми, больше склонялись в сторону националистического крыла "Венстре". В 1870 г. национал-либералы вошли в собственно правительственную коалицию с помещиками, а в течение последующих лет их полностью поглотила партия "Хойре", консолидировавшая свои силы в противодействии Объединенной "Венстре", представлявшей интересы крестьян.

О создании Объединенной "Венстре" объявили 44 депутата фолькетинга, опубликовав летом 1870 г. после образования нового правительства общую программу. Новую партию организовали депутаты нижней палаты от партии "Венстре" во главе с Й. А. Хансеном, имевшие корни в "Обществе друзей крестьян" и использовавшие в качестве рупора еженедельник "Друг народа", и представители Националистической "Венстре", нашедшие сторонников в среде более зажиточного фюнского крестьянства. Их интересы выражала газета Софуса Хойсбро "Датские народные ведомости". К новому политическому образованию примыкала и антимилитаристская Ютландская народная партия во главе с блестящим парламентарием Гертом Винтером, печатным органом которой являлась газета Ларса Бьёрнбака "Ведомости Орхусского амта". Эта партия, правда, воздерживалась принять на себя обязательства по сотрудничеству, до тех пор пока в преддверии выборов в фолькетинг 1872 г. не была разработана более основательная партийная программа. Во вводной части ее объявлялось, что "народ имеет моральное право требовать выполнения июньской Конституции в полном объеме".

Именно это требование в последующие сорок лет являлось самым прочным, а часто и единственным связующим звеном, объединявшим различные группы левых, хотя и на весьма хрупкой основе. У "Венстре" насчитывалось слишком много руководителей, и партия, как правило, оказывалась расколотой на две-три фракции, которым было очень нелегко выступать более или менее единым фронтом.

Требование демократизации выборов в ландстинг и наделения избранного на демократической основе фолькетинга правом определять состав правительства стало платформой, на которой до 1894 г. основывалось сотрудничество между различными группировками. В течение 20 лет вплоть до своей смерти в 1891 г. Кристен Берг являлся самой яркой фигурой, вокруг которой концентрировались силы, противостоявшие партии "Хойре" и решительно отвергавшие введение принципа парламентаризма и выступавшей против придания фолькетингу преимущественного по отношению к ландстингу положения. Этому талантливому человеку и блестящему агитатору, выступавшему как на публичных собраниях, так и на страницах изданий своей газетной империи ("пресса Берга"), удавалось привлекать избирателей на избирательные участки. Наиболее сильными позициями он обладал в Ютландии, однако его замешенные на грундтвигианских умонастроениях речи находили широкий отклик по всей стране. В то же время, заключив бывший ему не слишком по душе союз с "европейскими" левыми Вигго Хёрупа и Эдварда Брандеса (с 1884 г. использовавшими в качестве своего рупора ежедневную газету "Политикен"), Берг утратил влияние среди более умеренных левых политиков во главе с готовым идти на компромиссы Фреде Бойсеном, а со временем – и среди более радикально настроенных копенгагенских сторонников партии "Венстре".

Конституционная борьба

Если все фракции "Венстре" были едины в том, что целью их политики является установление порядка, при котором правительство назначается большинством фолькетинга, то в отношении выбора средств для достижения этой цели между ними с самого начала существовали разногласия. Формально аргументом в пользу преимущественного положения фолькетинга служило положение Конституции о том, что проект бюджета вначале вносится на рассмотрение именно нижней палаты. Это было (как полагали) эффективным, более того, грозным орудием в борьбе за возможность отправить кабинет в отставку, ибо Основной закон страны гласил: "Налоги могут взиматься только после принятия финансового закона. Не могут производиться расходы, не упомянутые в бюджете или в законе о дополнительных ассигнованиях". В случае если парламент блокировал принятие бюджета, страной становилось просто-напросто невозможно управлять.

Первая попытка применить это оружие закончилась в 1873 г. назначением внеочередных выборов в фолькетинг, но желающих довести начатое дело до конца не нашлось, хотя правительство продолжало свою деятельность еще в течение полугода. Тем не менее в 1877 г., после того как всегда находившийся в боевой готовности Эструп в 1875 г. наконец-то согласился принять на себя руководство кабинетом, ситуация обострилась до предела. Во время обсуждения проекта бюджета левые настояли на включении в него нескольких довольно незначительных статей, и дело кончилось принятием двумя палатами бюджета в двух разных редакциях. В результате правительство распустило ригсдаг и приняло "временный (чрезвычайный) закон о бюджете", согласно которому правительство было уполномочено взимать в текущем порядке только те прямые и косвенные налоги и производить только те расходы, по которым принято решение обеими палатами.

Министр юстиции Неллеманн заранее отверг любые обвинения в нарушении Конституции. По его мнению, напротив, именно требование введения принципа парламентаризма, то есть права большинства нижней палаты назначать правительство, противоречило установленному Конституцией праву короля свободно назначать своих министров. Обе палаты являлись совершенно равноправными, а полномочия на издание временных законов распространялось также и на закон о государственном бюджете, который к тому же мог содержать и не принятые парламентом расходные статьи, если государь видел в этом необходимость.

Если осуществление подобного рода чрезвычайных мер вызвало гневное осуждение и даже обеспокоило более умеренные круги "Хойре", то партии "Венстре" не удалось сохранить общую платформу. Она раскололась на две основные группы – радикалов, объединившихся вокруг Берга и Хёрупа, и умеренных, среди которых оказались, в частности, Бойсен и Хойсбро. При этом умеренные впоследствии де-факто признали правомочность принятия временных законов.

Последующие годы отмечены тактической борьбой этих группировок, пытавшихся позиционировать себя по отношению к правительству, друг к другу и избирателям, среди которых наиболее сильное влияние со временем завоевало радикальное крыло "Венстре". В начале 80-х годов Берг выработал "политику замораживания", согласно которой большинство фолькетинга последовательно приостанавливало прохождение представленных кабинетом проектов бюджета. Тем не менее и такие действия парламента (благодаря которым, кстати сказать, не использованные от налоговых поступлений средства оседали в государственной казне мертвым грузом) не заставили бескомпромиссного Эструпа дрогнуть. Столь же малый эффект в этом плане имели и политические успехи восстановившей свои позиции Социал-демократической партии, в том числе и ее победа на выборах в Копенгагене в 1884 г. Воспользовавшись ситуацией, когда вопрос о строительстве фортификационных сооружений вокруг столицы стал предметом живейших дискуссий в широких кругах, Эструп фактически наделил свое правительство диктаторскими полномочиями. С 1885 по 1894 г. он правил страной на основе временных законов о государственном бюджете, которые в этот период содержали ко всему прочему и не санкционированные парламентом расходы, прежде всего на строительство столичных военных укреплений.

По-видимому, именно в 1885 г. современная Дания находилась ближе всего к революционному развитию событий. Создавались стрелковые общества, велась агитация в пользу неуплаты налогов, а правительство каждый раз отвечало "циркулярами по затыканию ртов", возбуждением судебного преследования, лишением ассигнований и чрезвычайными законами, в том числе о создании в рамках сухопутных войск жандармерии, призванной поддерживать общественный порядок, и о наказаниях за агитацию подстрекательского характера в прессе. Силы жандармерии были созданы в связи с неудавшимся покушением на Эструпа, случившимся осенью того же года. Покушение явилось спонтанной акцией одиночки, от которой немедленно отмежевались все руководители оппозиции. Но несмотря на брожение умов среди населения, противостояние не приняло формы организованной вооруженной борьбы, хотя имелись факты нанесения телесных повреждений "голубым мундирам" (жандармам), к примеру на рынке в Брённерслеве и других местах. Тем не менее в период "чрезвычайщины" возросли политическое самосознание и активность избирателей. Проводившаяся в тот период политика совершенно очевидно способствовала разрыву проявившего классовую солидарность кооперативного движения с находившейся под влиянием идей партии "Хойре" городской буржуазией, а сотрудничество партии "Венстре" и социал-демократов в борьбе за демократию и парламентаризм продолжалось гораздо дольше, нежели это диктовали их объективные классовые интересы.

Хотя призывы Эструпа способствовали сбору множества подписей, поддерживавших политику военного строительства датчан, далеко не все представители "Хойре" являлись безоговорочными сторонниками жесткой линии на конфронтацию. Умеренные правые, такие как министр внутренних дел Й. К. Кристинсен, поддерживали контакты с руководимой Бойсеном фракцией Умеренной "Венстре", что в 1891-1892 гг. привело к согласию между ними в отношении закона о социальном обеспечении, а два года спустя, когда наконец-то удалось уговорить Эструпа подать в отставку, и по вопросу о бюджете. А суть проблемы состояла в том, что партия "Хойре" не имела никакой возможности влиять на политику правительства, поскольку в идеологическом плане поддерживала тезис о полной свободе короля в деле назначения своих министров.

Присоединение умеренных к соглашению по поводу закона о бюджете в 1894 г. вызвало гневную реакцию в рядах других группировок "Венстре". С одной стороны, этот шаг рассматривался как предательский, призванный легитимировать продолжавшееся десять лет незаконное строительство крепостей, а с другой – трудно было понять, каких, собственно, политических выгод он позволил добиться. Прежде чем сложить с себя полномочия премьера, Эструп выжидал несколько месяцев, а его преемник, хотя и являлся сторонником вышеупомянутого соглашения, так и не включил в состав кабинета ни одного представителя партии "Венстре". Уже при голосовании от соглашения отмежевались 15 из 40 членов группы Бойсена, в том числе Хойсбро и будущий министр юстиции Альберти. Год спустя они вошли в реорганизованную Партию реформ "Венстре", которая под руководством нового, деятельного лидера, школьного учителя из Западной Ютландии Й. К. Кристенсена, в том же, 1901 г. одержала внушительную победу на выборах в фолькетинг, завоевав целых 76 мандатов. Умеренные же получили всего лишь 16 мест в нижней палате, в то время как совершавшая в тот период постепенное восхождение к политическим высотам Социал-демократическая партия провела в нее 14 своих представителей. И наконец, партия "Хойре", в последний раз выступая на выборах в качестве правящей, ограничилась лишь восемью мандатами из ста тринадцати.

Смена системы в 1901 г.

Заключив в 1894 г. вышеупомянутое соглашение, партия "Хойре" фактически лишила себя возможности продолжать управлять страной с помощью временных законов о бюджете, и впоследствии последние три руководителя кабинета министров из числа представителей правых вели безнадежную борьбу не только с двумя набиравшими силу оппозиционными партиями, но и с углубляющимися противоречиями внутри собственной партии. Они находились под сильным давлением со стороны ультраконсервативного крыла, среди самых непримиримых представителей которого был Эструп. Но хуже то, что зашатались столь прочные до этого позиции "Хойре" в ландстинге, поскольку группа "независимых консерваторов" в лице преимущественно молодых помещиков выразила готовность завершить конституционную борьбу на основе заключения взаимоприемлемого соглашения. Влиятельные промышленники, находившиеся вне парламентской сферы деятельности, тоже стремились к нормализации условий политической жизни. Так, директор "Восточноазиатской компании" Х. Н. Андерсен, используя свои связи с молодыми представителями королевского дома, немало способствовал тому, чтобы престарелый Кристиан IX, придерживавшийся крайне консервативных взглядов, согласился с мыслью о необходимости смены системы.

Окончательно убедить в этом короля удалось лишь после сокрушительного поражения "Хойре" на парламентских выборах в 1901 г. Поэтому, когда королю предложили в качестве лидера правительства "Венстре" кандидатуру добропорядочного и ранее к политической деятельности не имевшего отношения профессора права и заместителя председателя правления "Восточноазиатской компании" Й.Х. Дойнцера, он отправил в отставку последний кабинет "Хойре" во главе с Ганнибалом Сеестедом.

Формирование нового правительства проходило не без сложностей. Его реальным политическим лидером являлся Й. К. Кристенсен, сам занявший пост министра культов, а остальные министерские кресла распределялись с учетом влияния существовавших в партии группировок. На противоположных политических полюсах кабинета находились радикально настроенный редактор газеты "Политикен" Вигго Хёруп, министр транспорта и ярый противник социалистических идей, поверенный в делах Верховного суда и директор сберегательной кассы П.А. Альберти, занявший пост министра юстиции. В должности же министра сельского хозяйства, благодаря усилиям имевшего поддержку избирателей Зеландии Альберти, был утвержден его единомышленник из крестьян-горманов Оле Хансен, которого называли "первым крестьянином в королевском совете". Создание нового правительства приветствовали не только крупная Левая партия реформ, но и умеренные и социал-демократы.

Его приветствовали и все демократически мыслящие датчане. Длившаяся 30 лет ожесточенная борьба завершилась признанием за большинством фолькетинга права формировать правительство страны.

Развитие событий до начала первой мировой войны

На правящую партию возлагалась ответственность за выработку необходимых законов, а также создание условий для выполнения данных прежде обещаний. Но несмотря на то что правительство партии

"Венстре" имело солидное большинство в фолькетинге, его возможности были далеко не безграничными. Каждый закон по-прежнему подлежал одобрению ландстинга, в котором, если обсуждались значимые для правых законопроекты, назначенный королем депутат Эструп мог заручиться поддержкой примерно половины голосов депутатов. Поэтому продвижение крупных законодательных инициатив осуществлялось при условии предварительной договоренности с состоявшей из десяти членов верхней палаты группой "независимых консерваторов" во главе с Могенсом Фрийсом. (Это на несколько лет, вплоть до 1908 года, затянуло принятие закона о выборах в органы местного самоуправления.)

Столь же важной являлась и организация действенной поддержки законопроектов со стороны партийной фракции в фолькетинге. Таковой правительство заручилось во время обсуждения налоговой реформы в 1903 г., в результате которой на смену прежним поземельным налогам в пользу государства пришли подоходный налог и налог на имущество, а также налог на недвижимую собственность. Эта реформа давно уже стала важным пунктом в программе партии "Венстре", которая не без оснований считала, что прежде доля государственных налогов, выплачиваемых жителями сельских районов, была несоразмерно высока. Однако как хусманы, так и горожане вскоре обнаружили, что зажиточные землевладельцы в данном случае позаботились в первую очередь о собственных интересах, поскольку налог на недвижимость наиболее тяжким бременем ложился на мелкие хозяйства, в которых здания и постройки составляли относительно большую часть стоимости.

Последнее стало камнем преткновения для набиравшего силу движения хусманов, тем не менее главной причиной внутрипартийного раскола "Венстре" явился военный вопрос. В 1902 г. вновь образованная комиссия приступила к выработке военной доктрины, однако требование о снижении военных расходов, предварительно высказанное радикальным крылом партии, не было принято во внимание. В последующие годы разногласия в партии еще более углубились, поскольку военный министр неоднократно осуществлял не предусмотренные законом о госбюджете расходы, что в конце концов и стало поводом к отставке всего кабинета. Реорганизованное правительство в январе 1905 г. возглавил Й. К. Кристенсен, который занял также пост министра обороны, поскольку ему заранее удалось обеспечить поддержку программе, не предусматривавшей снижения расходов на военные нужды.

Восемь депутатов, и среди них юрист К. Т. Цале, голосовали против правительства, за что и были исключены из парламентской фракции. Впоследствии к ним присоединились еще семеро депутатов, и все вместе они образовали фракцию под названием "Венстре фолькетинга". В течение весны историк П. Мунк и ответственный секретарь редакции газеты "Политикен" Ове Роде подготовили проведение учредительного съезда Радикальной "Венстре". Антимилитаристская и социально-либеральная направленность ее программы привлекла в первую очередь хусманов и интеллигенцию. Вышеупомянутые 15 парламентариев участия в съезде не приняли, но сразу же по его окончании вступили в новую партию, которая в течение короткого времени превратилась в политическую организацию, способную в блоке с социал-демократами изменить складывавшийся до тех пор в пользу Кристенсена баланс сил в фолькетинге.

Общие интересы этих двух оппозиционных партий находились в сфере социальной и военной политики. Кроме того, их объединяло негативное отношение к фигуре П. А. Альберти. Это имело основания как с политической точки зрения, поскольку тот протащил свой "палочный закон", предусматривавший введение телесных наказаний за совершение преступлений на сексуальной почве или за применение насилия, так и с точки зрения моральной, ибо стали вскрываться факты его нечистоплотной финансовой деятельности на директорских постах в "Сберегательной кассе крестьянского сословия" и в "Зеландском обществе экспортеров масла".

В конце концов Кристенсен вынужден был пожертвовать министром юстиции своего правительства, однако прежде успел выделить терпевшей бедствие сберегательной кассе государственную ссуду в размере 1,5 млн. крон. Поэтому, когда в сентябре 1908 г. Альберти сдался полиции, признавшись в мошенничестве и растрате на общую – по тем временам умопомрачительную – сумму в 9 млн. крон (которая, как выявило следствие, на самом деле составила 15 миллионов), разразился крупнейший скандал. Кабинет пал, а Кристенсену и министру внутренних дел Сигурду Бергу пришлось претерпеть тягостную процедуру разбирательства в особом суде (в нем судят только министров по представлению короля или фолькетинга). Альберти был осужден к восьми годам тюремного заключения.

Это дело породило раскол в рядах "Венстре" и послужило причиной развернувшейся борьбы за власть внутри партии между сторонниками Кристенсена и Нильса Неергора. Причем Умеренная "Венстре" во главе с Неергором к тому времени фактически слилась с Партией реформ "Венстре". С огромным трудом Неергору и пожилому Хольстайн-Ледреборгу, последовательно возглавлявшим кабинет в 1909 г., удалось добиться компромисса с оппозиционными силами по вопросу обороны. В результате построенные вокруг Копенгагена фортификационные сооружения получили право на существование вплоть до 1922 г. Вскоре, получив вотум недоверие в парламенте, правительство ушло в отставку. Новый же – и первый в истории – кабинет радикалов возглавил К. Т. Цале, опиравшийся на парламентскую фракцию в количестве 20 депутатов и заручившийся поддержкой 24 социал-демократов, которые ни в 1909-м, ни в 1913 г. из принципиальных соображений не пожелали участвовать в правительстве из-за отсутствия у них самих парламентского большинства.

После разбирательств в особом суде в 1910 г. все фракции "Венстре" вновь объединились. Кристенсен был оправдан, но с существенными оговорками, поэтому он, все еще оставаясь ведущей фигурой в партии, уже не мог претендовать на пост премьера. По результатам выборов, состоявшихся в 1910 г., очередное правительство "Венстре", имевшее в фолькетинге поддержку ровно половины из 114 депутатов, возглавил учитель частной школы Клаус Бернтсен.

Основной задачей Бернтсена стало продолжение работы над новой конституцией, разработка которой началась при правительстве радикалов. Наибольшие разногласия как внутри самой "Венстре", так и между нею и независимыми консерваторами и "Хойре" вызвали проблемы системы выборов в фолькетинг и демократизация закона о выборах в ландстинг. В то же время выдвинутые Бернтсеном в заключительной фазе дебатов предложения в большой степени были приемлемы и для социал-демократов, и для радикалов. Однако ему не удалось провести эти предложения в верхней палате, и поэтому новый Основной закон был принят только во время правления нового кабинета радикалов во главе с Цале, который приступил к выполнению своих обязанностей после выборов 1913 г. Конституция распространила активное избирательное право на лиц женского пола, ввела институт дополнительных мандатов и многие другие положения, укреплявшие демократические основы государства.

Выборы 1913 г., помимо всего прочего наглядно доказали несправедливость прежней избирательной системы. Так, партия

"Венстре" провела в парламент 44 депутата, получив на выборах 106 тыс. голосов, в то время как социал-демократы, за которых проголосовали 107 тыс. избирателей, получили 32 места. Партия радикалов, набравшая всего 68 тыс. голосов, получила 31 мандат, а партия "Хойре", которую поддержали 81 тыс. избирателей, провела в парламент всего лишь семерых кандидатов.

Местное самоуправление

В Конституции 1849 г. и ее редакции 1866 г. провозглашалось: "Право муниципальных (коммунальных) органов власти самостоятельно, но под надзором государства решать вопросы, подлежащие их компетенции, будет урегулировано отдельным законом". Соответствующий закон в отношении Копенгагена, предусматривавший создание в столице муниципального собрания в количестве 36 человек, датирован 1857 г. Согласно установленным в 1865 г. правилам, избирательным правом на выборах в это собрание обладали все те, кто имел право быть избранным в фолькетинг и располагал доходом не ниже 1 тыс. крон, а это означало, что голосовать на выборах в городское собрание имели возможность 5-6% населения. Члены муниципального собрания избирали магистрат (совет), в который входили четверо пожизненно избранных бургомистров (кандидатуры которых, однако, подлежали одобрению со стороны короля) и четверо советников, избиравшихся на шестилетний срок. Назначаемый королем обер-бургомистр осуществлял надзор за деятельность магистрата.

Закон о выборах в органы местного управления в провинциальных городах появился в 1860 г. Согласно ему, "большая половина" членов городского собрания (количество которых должно было быть нечетным) избиралась теми, кто обладал правом быть избранным в фолькетинг, при условии, что они выплачивали муниципальные налоги. В то же время в выборах "меньшей половины" участвовали жители, выплачивавшие самые высокие налоги и составлявшие пятую часть населения данного города. Собственно закон о деятельности городских органов власти, в соответствии с которым задачи местного самоуправления, ранее решавшиеся комиссиями, передавались в компетенцию городского совета, был издан только в 1868 г. Процедура выборов в совет осталась неизменной, а руководил им назначаемый королем бургомистр.

Соответствующий избирательный закон в отношении сельских коммун появился еще в 1855 г. Правда, в данном случае "большую половину" приходских собраний избирали жители, выплачивавшие наиболее высокие налоги. В то же время с вступлением в силу закона о местном самоуправлении 1867 г., согласно которому в сельских коммунах стали образовываться приходские советы, приходские священники и окружные старосты утратили статус обязательных членов местных собраний и право участвовать в принятии решений. Деятельность приходских советов самоуправления, в отличие от городских, находилась под непосредственным надзором со стороны советов амтов, во главе которых стоял назначаемый королем амтман.

В общем, состав органов местного самоуправления повсеместно могла определять всего лишь пятая часть населения, состоявшая из наиболее состоятельных членов общества. Такое положение существовало, потому что зачастую от 10 до 20% малоимущих граждан, имевших право участвовать в парламентских выборах, исключались из списков участников коммунальных выборов, так как они не выплачивали муниципальные налоги. Ни кабинеты национал-либералов в 50-х годах XIX в., ни министра внутренних дел Эструпа в 60-х не заботила проблема наделения простых избирателей правом решающего голоса на выборах в органы местного самоуправления.

На протяжении большей части описываемого периода было принято противопоставлять "политические" и "коммунальные" выборы. В отношении последних речь шла, по-видимому, лишь о том, чтобы дать возможность наиболее достойным членам местных общин заботиться об их дальнейшем развитии, и только ближе к концу столетия общенациональные политические интересы стали играть более серьезную роль на коммунальных выборах. Что касается сельских районов, то ведущие позиции в приходских советах обычно занимали фермеры-горманы, а значит, партия "Венстре", в то время как в крупных городах на первые роли стали выходить социал-демократы. Это происходило потому, что хотя избирательная система и оставалась несправедливой в социальном отношении, она все же позволяла партиям, имевшим организованный электорат, проводить на выборах весь свой партийный список кандидатов в депутаты. Так, на выборах "большей половины" членов городского совета в Ольборге в 1906 г. социал-демократы завоевали все десять мандатов, получив 55% поданных голосов.

В 1908 г. наконец-то удалось принять новый закон о коммунальных выборах, который "независимые консерваторы" долго блокировали и на принятие которого пошли лишь в обмен на сохранение привилегий в законе о выборах в советы амтов. Закон вводил пропорциональную систему, а также предоставлял право участия в выборах женщинам, однако по-прежнему ограничивал активное избирательное право условием выплаты муниципальных налогов, что вплоть до середины XX в. исключало из числа избирателей многих малоимущих граждан. Порядок назначения королем бургомистров просуществовал еще около десяти лет, после чего последние стали избираться членами городских советов.

Закон в определенной степени ограничивал права коммун в отношении взимания местных налогов и получения кредитов, а министр внутренних дел с помощью обер-бургомистров, бургомистров и амтманов имел возможность следить за законностью принимаемых коммунальными органами власти решений. И тем не менее в действительности органы местного самоуправления имели весьма широкие полномочия. Право коммун самостоятельно распоряжаться собственными денежными средствами и самим определять величину налогов, идущих на покрытие своих расходов, практиковалось далеко не во всех странах. А то, что именно коммуны взимали налоги в пользу государства, вообще было явлением уникальным. В сельской местности органы местного коммунального самоуправления занимались в основном вспомоществованием бедным (и другими видами социального обеспечения), развитием системы среднего образования, а также транспортной сети, и, как правило, приходские советы с большой аккуратностью расходовали деньги налогоплательщиков. Больницы же находились в подчинении амтов. Муниципальные органы в городах решали более многочисленные задачи, и сфера их деятельности постоянно расширялась в связи с развитием систем ассенизации, канализации, водо-, электро- и газоснабжения. И на этом уровне представители буржуазных партий не торопились выделять значительные суммы на развитие социальной инфраструктуры. Однако по мере того как социал-демократия завоевывала ведущие позиции, во многих крупных городах страны все в большей степени стала проявляться "коммунально-социалистическая" тенденция, в результате чего серьезно улучшилось положение дел в школьном образовании, больничном хозяйстве, строительстве домов для престарелых и других сферах социального обеспечения. Таким образом, развитие системы коммунального самоуправления явилось одной из существенных сторон процесса демократизации и модернизации датского общества еще до начала мировой войны.

Общественные движения

Важнейшим фактором модернизации Дании на протяжении всего описываемого периода явилось недовольство широких социальных слоев порядками традиционного общества и властью их установивших. До 1848 г. борьбу против абсолютистского государства возглавляла группа молодых интеллектуалов из числа национал-либералов, но и у многих крестьян, в том числе благодаря участию в собраниях религиозных общин, выработалось антиавторитарное самосознание и умение сформулировать собственные требования как в адрес государственной власти, так и в адрес "способных, образованных и богатых". Идеологическая основа этого самосознания со ставкой на народ, на веру в силу и право народа сформировалась в борьбе Грундтвига с пустопорожним начетничеством иезуитской латинской школы.

Деятельность политических, экономических и культурных организаций и союзов, плотной сетью покрывших сельскую местность, позволила крестьянам создать мощную контркультуру. Она противостояла правящему классу помещиков и высоколобых буржуа, считавших непозволительным участие представителей серой массы простонародья в принятии решений. Далеко не все селяне входили в это сообщество (к примеру, крестьяне, исповедовавшие сектантские принципы "внутренней миссии", ограничивались интересами своей культурной общности). Однако внутри крестьянского движения, в котором возобладали идеи Грундтвига, партия "Венстре" и кооперативные организации наладили тесное взаимодействие с частными народными школами, народными университетами, просветительскими и гимнастическими обществами, местными газетами и т. д.

Аналогичным образом городские рабочие, начиная с 70-х годов XIX в., стали создавать на социалистической, классовой основе свои организации в противовес порядкам и институтам капиталистического общества. За описываемый период времени социал-демократическому рабочему движению также удалось создать альтернативное сообщество со своей особой культурой солидарности. При этом оно проявляло себя не только в политическом или профессиональном плане. В социальной сфере в заслугу этому движению следует поставить создание больничных касс взаимопомощи и обществ потребительской кооперации, в области культуры и образования – деятельность хоровых и театральных кружков, а также появившихся позже вечерних школ и просветительских организаций. Кроме того – и это следовало бы отметить в первую очередь, – социал-демократической прессы, которая за счет выпуска местных дочерних изданий стала по мере развития самого движения распространяться по всей стране.

"Негоже тем, кто от сохи и станка, занимать места в высокочтимом собрании, творящем законы" – так утверждалось в изданной в начале 60-х годов XIX столетия брошюре под названием "Книга рабочего". Такую точку зрения, как уже было показано, разделял не только анонимный автор данного сочинения. Потребовались годы упорной работы по повышению уровня культуры и самосознания крестьянских и рабочих масс, чтобы образованные буржуа в 1901 г. наконец-то безоговорочно признали за избранными представителями большей части народа право управлять государством. Другие общественные движения, возникшие в описываемый период, такие, как хусманское и женское, также внесли существенный вклад в процесс культурной демократизации страны. В результате рядовые датчане из пассивных подданных короля, занимавших уготованное им место в замкнутом, обусловленном их сословной принадлежностью и местом проживания социальном мирке, превратились в активных граждан, которые голосовали на выборах и создавали собственные организации для защиты своих интересов. Тем не менее именно крестьянское и рабочее движения являлись самыми крупными и важными, и их роль в становлении современной Дании едва ли можно переоценить.

Заморские территории Дании

В описываемый нами период Дания представляла собой не только само королевство. Подробный рассказ о событиях в заморских владениях, однако, не входит в задачу автора. Ограничимся лишь кратким обзором положения дел на атлантических островах, принадлежавших датской державе.

В Исландии в 1843 г. был воссоздан альтинг, имевший статус совещательного органа наравне с сословными представительствами единого государства. Исландцев еще на раннем этапе развития отличало сильное чувство национального достоинства, и это было причиной того, что действие июньской Конституции не распространялось на Исландию. В 1871 г. альтинг отверг принятый датским ригсдагом закон о предоставлении Исландии особого статуса в рамках Датского королевства. А в 1874 г. король даровал исландцам конституционный закон, предполагавший создание законодательного собрания – альтинга в составе 30 избираемых народом и шести назначаемых королем членов, министерства по делам Исландии в Копенгагене и введение поста губернатора в Рейкьявике. Тот факт, что это министерство располагалось в Копенгагене, представляя собой часть датского правительства, в течение 30 лет воспринималось исландцами как серьезная политическая проблема. Поэтому когда в 1904 г. министерство по делам Исландии наконец-то переместилось в Рейкьявик, этого уже оказалось недостаточно для того, чтобы приостановить дальнейшее развитие движения за независимость. Требования о предоставлении его Исландии постепенно нарастали, и в 1918 г. проблема нашла временное разрешение в виде признания полной самостоятельности исландского государства, находящегося в личной унии с Данией. С 1860 по 1911 г. численность населения Исландии выросла с 66,9 тыс. до 85,2 тыс. человек.

В отличие от Исландии Фарерские острова напрямую подпадали под действие Конституции, и в каждую из палат парламента оттуда направляли по одному депутату. В 1852 г. был воссоздан лагтинг, в состав которого входили назначаемый королем губернатор (амтман), пробст и 18 избираемых депутатов. По уровню компетенции лагтинг соответствовал совету амта, однако он также назначал депутата от островов в ландстинг и в определенной степени выполнял функции законосовещательного органа при обсуждении законов, имевших местное значение. В 1855 г. была полностью упразднена королевская торговая монополия на этих островах, что вкупе с экономической либерализацией позволило небольшому островному сообществу приступить к преобразованиям в экономической сфере, которые получили дополнительный толчок после 1872 г., когда в морском рыбном промысле стали использоваться крупные сейнеры. К концу столетия начало набирать силу движение за национальное самоуправление. В период с I860 по 1911 г. численность населения Фарерских островов удвоилась, увеличившись с 8,9 до 18 тыс. человек.

Гренландия представляла собой целый ряд так называемых колониальных поселений, расположенных вдоль западного побережья острова от поселка Какорток (Юлианехоб) на юге до поселка Упернавик на севере. Руководили жизнью "закрытого" гренландского общества Королевская Гренландская торговая компания и ее управляющие на местах. Основная цель при этом состояла в консервации традиционных форм жизни морских охотников, связанных с тюленьим промыслом. До того как в конце XIX столетия стали внедряться другие источники уличного освещения, тюлений жир пользовался огромным спросом на мировом рынке. В административном плане обжитая территория острова была поделена на две части – Южную и Северную, в каждой из которых наивысшей властью обладал королевский инспектор. В начале 60-х годов были созданы районные управы – своеобразные органы местного самоуправления с участием морских охотников. В 1908 г. был принят закон об управлении колониальными территориями в Гренландии, предполагавший определенную модернизацию административной системы. Управление Восточной Гренландией, необходимость в котором возникла лишь после экспедиции в район Аммасалик (Ангмассалик) в 1894 г., осуществлялось особым образом, а на месте будущего поселка Туле в 1910 г. была основана частная фактория. Население Гренландии с 1860 по 1911 г. увеличилось с 9,6 до 13,5 тыс. жителей.

И наконец, датской колонией являлись расположенные в Карибском море три Вест-Индских (Виргинских) острова: Сен-Круа, Сен-Жан и Сент-Томас. Но если в прежние времена эта заморская колония служила монархии источником немалых доходов, то в середине XIX в. содержание административного аппарата на столь отдаленной территории стало приносить казне сплошные убытки. Будучи колониями, острова находились под властью короля и ригсдага, однако в 1852 г. был создан колониальный совет, часть членов которого избиралась, а другая – назначалось королем и который помимо административных был наделен и полномочиями законосовещательного органа.

С конца 60-х годов XIX столетия Дания вела переговоры с США о продаже островов. В первый раз ратификация уже подписанного договора была забаллотирована американским конгрессом, а в 1902 г. соответствующий трактат отклонил уже датский ландстинг, голоса членов которого во время голосования разделились поровну: 32 – "за" и 32 – "против". С вводом в эксплуатацию Панамского канала удобная гавань острова Сент-Томас приобрела для США важнейшее стратегическое значение, и несмотря на ожесточенное сопротивление со стороны датских консерваторов, в 1916 г. стороны подписали новый договор о продаже островов за 25 млн. долларов. На всенародном референдуме значительное большинство датчан высказались в пользу продажи островов, и в 1917 г. Дания уступила свое старое колониальное владение американцам, которые в дополнение к денежной компенсации признали суверенитет Дании над Гренландией. На густонаселенных островах в 1860 г. проживало 38 тыс. человек, а административный центр – Шарлотта-Амалия – являлся в те времена третьим по величине (после Копенгагена и Альтоны) городом датской монархии. Однако экономический спад во второй половине XIX в. повлек за собой и снижение численности населения до 27 тыс. человек в 1911 г.