|
"Новой сравнительной мифологии", как ее иногда называют мои американские друзья, на самом деле исполнилось уже более сорока лет. В 1938 г., после долгих нащупываний и многих неверных шагов, было определено ее основное зерно – трехфункциональность группы богов, обнаруженная одновременно у древних римлян (Юпитер, Марс, Квирин) и у умбров Игувинских таблиц (Juu-, Mart-, Vofiono-). С тех пор мы и знаем, что теология римлян в. самой глубокой древности была основана на тех представлениях о мире и обществе, которые – на другом конце индоевропейской экспансии – вплотную приближались к представлениям ведийских индийцев и иранцев, обеспечившим в исторической Индии среди прочего разделение общества ариев на брахманов, кшатриев и вайшьев.
Последующие годы я посвятил анализу вытекавших из этого первого открытия следствий – на материале традиций как древних римлян и ариев крайнего Леванта, так и других индоевропейских народов, в частности германцев и кельтов. Было обследовано большое количество теологических, ритуальных, философских приложений этой концепции; каждый шаг давал целому новое освещение; корректировались первые наброски, открывались новые проблемы, как частные, так и общие, рождались рабочие гипотезы. Далее это привело к неожиданному выходу за пределы центральной области: оказалось возможным вписать сюда и описать еще и другие фрагменты общеиндоевропейской идеологии.
Эти кампании разысканий, происходившие скорее спонтанно, чем по плану, продолжались четверть века; итоги и общие эскизы выливались в курсы, статьи и небольшие книги. На мой вкус – месить бы еще и еще это тесто, чтобы оно делалось все насыщеннее и поднималось все выше. Но, помня этрусскую мудрость, я не упускал из виду, что приближается мое одиннадцатое семилетие – порог, за которым человеку уже не положено рассчитывать на милость богов. Оно наступило, и вот я принялся за составление упорядоченной и окончательно выверенной картины того, что, как мне казалось, с наибольшей достоверностью вытекало из моих многочисленных изысканий. К 1963 г. у меня сложился план трех серий книг.
I. Прежде всего нечто вроде курса по трехфункциональной теологии, иллюстрированной мифами и ритуалами; этот курс должен был показать, как сравнительный анализ позволяет прийти к общему доисторическому прототипу, а затем, двигаясь в обратном направлении, что не является порочным кругом, определить эволюции или революции, которые необходимо допустить, чтобы, исходя из прототипа, истолковать те непосредственно засвидетельствованные теологические системы, на основании которых он и был реконструирован. Сохраняя, может быть из суеверия, некоторые названия своих старых работ (1940, 1941), я предполагал доверить окончательной версии "Юпитера Марса Квирина" ("Jupiter Mars Quirinus") панораму грех функций, переработанному "Митре – Варуне" ("Mitra – Varuna") – анализ первой функции и, наконец, новому изданию "Aspects de la function guerrière" – иллюстрацию второй. Что же касается третьей, которая по своей природе сопротивлялась систематизации, то здесь предполагалось удовлетвориться – с соответствующим пересмотром и комментариями – сборником рассеянных по журналам и разным изданиям статей прошлых лет.
II. Далее предполагалось изложить в трех книгах, каким образом главные индоевропейские народы использовали свое общее наследие уже в плане не теологии, а литературы – с точки зрения как трех функций, так и других сфер идеологии. Я собирался дать этой серии общее название "Миф и эпос" ("Mythe et épopée").
III. И, наконец, монографии, посвященные каждая одному из главных индоевропейских народов, хотя бы тех, которые я изучал больше всего, – индийцев, иранцев в Азии и Европе, латинян, германцев; эти книги должны были показать, как в ходе истории разные религии сохраняли, изменяли, смешивали и рано или поздно затушевывали и даже утрачивали исконную часть своего индоевропейского наследия.
Я давал себе отчет в том, что это распределение, четкое в проекте, в реальном воплощении таким не будет, так же как не будет соблюден логический порядок публикаций: чтобы здание стало гармоничным и стройным, надо бы строить его все сразу. И действительно, по мере осуществления программа менялась иной раз до противоположной.
III. Проект стал воплощаться в жизнь, начиная с третьей серии. Первым и наиболее обстоятельно был описан Рим в книге "Архаическая римская религия" ("La religion romaine archaïque", Payot. P., 1966; англ. пер.: The Archaic Roman Religion. The University of Chicago Press, 1970; второе французское издание, пересмотренное и расширенное по сравнению с английским переводом, вышло в 1974 г.). Продолжения, не поместившиеся в этом объемистом томе, были опубликованы в 1969 г. в "Idées romaines" (Gallimard, Paris) и далее в 1975 г. в "Fêtes romaines d'été et d'automne, suivi de dix questions romaines" (Gallimard, Paris).
Что касается германцев, то здесь я ограничился (и ограничусь, если только не случится ничего непредвиденного) публикацией в английском переводе исправленного и снабженного четырьмя приложениями текста, набросок которого был дан в 1959 г. в "Les dieux des Germains" (Presses Universitaires de France, Paris): это книга под названием "Gods of the Ancient Northmen", изданная профессором Э. Хаугеном (University of California-Press, 1973).
Остальные части программы все еще в проекте. Подготовлены два сборника: старые статьи и дополняющие их новые работы, они появятся в ближайшем будущем. Один сборник будет посвящен индоиранской тематике, другой – скифской. Что же касается индийского тома, который надо было бы составлять заново, то он мне кажется уже излишним: заменой ему послужат введение и две первые главы настоящей книги, которые осветят то, что мне особенно дорого.
II. Вторая серия, начатая в 1968 г., к настоящему времени наиболее продвинута: вышли три тома "Мифа и эпоса" ("Mythe et épopée", Gallimard, Р., далее – ME) с подзаголовками, достаточно ясно показывающими их направленность: I. "Идеология трех функций в эпосе индоевропейских народов" ("L'idéologie des trois functions dans les épopées des peuples indoeuropéens", 1968; второе, исправленное издание – 1974 г.); II. "Индоевропейские эпические типы: герой, колдун, царь" ("Types épiques indoeuropéens: un héros, un sorcier, un roi", 1971); III. "Римские истории" ("Histoires romaines", 1973). Из этих книг переведены или переводятся на английский только два фрагмента: третья часть ME, II под заглавием "Судьба царя" ("The Destiny of a King", University of Chicago Press, 1973) и вторая часть ME, III под заглавием "Камилл" ("Camillus", University of California Press).
В этот раздел следует включить и переиздание одной исправленной и дополненной шестью приложениями книги 1953 г., носящей название "От мифа к роману, сага о Хадинге (Саксон Грамматик) и другие статьи" ("Du mythe au roman, la saga de Hadingus (Saxo grammaticus, I, V-VIII) et autres essais", Presses Universitaires de France, Paris, 1970); вышел и ее английский перевод: "From Myth to Fiction" (University of Chicago Press, 1973).
I. И, наконец, первая серия. Была рассмотрена только военная функция в "Heur et malheur du guerrier" (Presses Universitaires de France, Paris, 1970) – переработанный и увеличенный на треть вариант книги "Aspects de la fonction guerrière chez les Indo-Européens" (1956), старое название сохранена здесь в качестве подзаголовка. Эта книга была переведена на английский: "The Destiny of Warrior" (University of Chicago Press, 1970).
Что же касается того, что пятнадцать лет назад было в моих глазах самым важным, – окончательный вариант "Юпитера Марса Квирина" и "Митры – Варуны", то я смирился с тем, чтобы, ничего больше не ожидая, сделать это темой настоящей книги. И форма и объем ее, таким образом, сильно отличаются от объявленного мною в 1968 г. в предисловии к "Мифу и эпосу, I": всего один том, где введение в целом соответствует "Юпитеру Марсу Квирину", а сама книга – "Митре – Варуне". И вот почему.
Уже вышедшие книги из II и III разделов общего проекта, а именно "La religion romaine archaïque" и "Gods of the Northmen", как и вторая часть "Мифа и эпоса, I", содержат много материала, который должен был бы войти в полный и упорядоченный вариант "Юпитера Марса Квирина": в "римских" книгах соответственно на 130 и 180 страницах развернута сопровождаемая первыми выводами трехфункциональная интерпретация докапитолийской триады; точно так же в первой четверти "германской" книги излагается, почему аналогичная интерпретация упсальской божественной триады представляется мне предпочтительнее историзирующей эволюционистской интерпретации, пользовавшейся популярностью до настоящего времени. Не стоит повторять здесь эти доказательства. Напротив, к индийским и иранским данным, этим двум восточным столпам здания, поддерживаемого на западе докапитолийской и упсальской триадами, я, конечно, обращался начиная с 1938 г. много раз, поскольку без них невозможно никакое продвижение вперед; именно благодаря их особой значимости следовало рассмотреть их как таковые полнее и строже. Этому посвящено Введение.
Вместе с тем, теология первой функции – "верховных богов" (по намеренно многозначному определению А. Бергеня, указывающему одновременно на высшую степень сакральности и на политическую власть) – во всей совокупности моего труда является той частью, где были получены наиболее четко сформулированные результаты; в то же время эта часть подвергалась наиболее ожесточенной критике, часто в почти неприемлемом тоне. Т1оэтому пришлось изложить ее подробно, по-школьному, выстраивая правильную перспективу на основе статистически неоспоримых богатейших данных, подчеркивая порядок и связь аргументов. Именно эта часть вслед за обойденным во Введении "Юпитером Марсом Квирином" является темой данной книги. Только она и отражена в ее заглавии.
Но тут же выступила необходимость по-разному трактовать индоиранские данные, с одной стороны, и римские и германские – с другой. Благодаря самому характеру источников (ведийские гимны и Брахманы, гимны Гат и Младшая Авеста) индийские и иранские данные могут быть рассмотрены с наибольшей легкостью и полнотой, а сравнение их между собой четко выявляет состояние индо-иранской теологии. Поэтому сначала надо было прояснить "восточные" факты. Они, в свою очередь, проясняют "западные" данные, представленные в источниках менее систематично, и позволяют увидеть там сходную с индоиранской организацию понятий и божественных персонажей, а кроме того, обнаружить и оригинальные черты, одни из которых представляют собой инновации, другие же – тщательно сохраненные античные варианты. И, обратно, наличие – соответственно по-французски и по-английски – книг "La Religion romaine archaïque" и "Gods of the Northmen" побуждало к тому, чтобы разгрузить "западные" главы, в то время как в "восточных" все должно было быть повторено ab ovo.
Панорама, представляющая лишь индийцев, иранцев и более бегло римлян и германцев, была бы искаженной; в открывшейся здесь перспективе очень важные результаты были достигнуты на кельтском и греческом материале; многие специалисты успешно продолжают исследования в этих областях. Я все же предпочел для себя придерживаться principia theologica, исходных соответствий, которые гарантируют корректность анализа и без которых бесконечно разнообразные данные ирландской или греческой традиции не могли быть разумно использованы. И действительно, только с высоты наблюдательного пункта, поддерживаемого названными здесь четырьмя Атлантами, такие проницательные ученые, как А. и Б. Рисы в их "Celtic Heritage", К. Гийонварч'х и Ф. Леру в многочисленных статьях в "Ogam", Д. Дюбюиссон в целом ряде работ, Л. Гершель, Ф. Виан, А. Иошида, Р. Бодеюс, Б. Серджент, могли в своих греческих штудиях с достоверностью идентифицировать многочисленные следы индоевропейской идеологии, не говоря уже о сенсационных открытиях, назревающих в будущих исследованиях.
Книга эта – не дискуссия, а изложение фактов. Она представляет исключительно мой труд и в принципе не затрагивает работу других специалистов, которые, используя постулаты или методы анализа и показа, для меня неприемлемые, естественно, приходят в тех же случаях к иным результатам. Будущее сравнит наши методы и рассудит нас. Оно, например, покажет,, проясняет ли индийского Варуну обращение к славянскому Велесу и действительно ли тому же. Варуне в Младшей Авесте соответствует Апам Напат. Я храню молчание не по незнанию или высокомерию, а потому, что, как и многие другие, не раз убеждался на опыте в никчемности подобных дискуссий. Если когда-то я часто вступал в споры, в том числе против признанных "авторитетов", то лишь потому, что мне, пусть таким взрывчатым способом, надо было привлечь хотя бы ту минимальную аудиторию, в которой мне хотели отказать. Главным отступлением от моего решения оставаться в стороне будут книги Я. Гонды ("The Vedic God Mitra" и "The Dual Deities in the Religion of the Veda", 1972), достоинство которых заключается в том, что они ввели в обращение много дополнительных текстов, до сих пор не использованных. Правда, автор предполагает, что на их основании он может заодно изменить традиционные представления о Митре и о паре Митра – Варуна, в то время как легко показать, что разумная классификация и старых и новых данных только подтверждает эти представления. Я коснулся этого расхождения возможно более кратко, отсылая притом к профессору Гонде, когда речь идет о текстах, которые я узнал от него. В целом же примечания и ссылки сведены к необходимому минимуму. Что касается ведийских текстов и Гат, то здесь я без колебаний принял те из переводов, вплоть до новейших, которые после придирчивого рассмотрения показались мне наиболее надежными, заручившись в отношении последних и мнением специалистов, компетентность которых не оспаривают даже самые ярые мои противники.
По поводу двух важных пунктов, в свое время также вызвавших жаркие споры, я прибавил в качестве приложений (убрав из них полемический заряд) две свои давние статьи, где моя позиция представляется доказательной. Третье приложение, добавленное уже в то время, когда книга была в печати, напротив, отвечает злобе дня.
|
|
