|
Затем случилось так, что на короля Гериольда, правившего одной частью Дании, напали охваченные ненавистью и враждой остальные властители этой страны и изгнали его из королевства. Тогда он отправился к благородному императору Людовику и просил того оказать ему содействие в возвращении престола. Император оставил Гериольда при своей особе, причем непосредственно и через других лиц уговаривал его принять христианство, давая понять, что между ними возможны более тесные узы дружбы и что христиане гораздо охотнее придут на помощь ему и его роду, если все они будут поклоняться одному богу... [Над королем совершается обряд крещения.] Желая помочь ему вернуться на родину и вновь занять свой престол, император приложил старания, чтобы найти крепкого верой, готового на мученический подвиг мужа, который отправился бы вместе с Гериольдом и постоянно состоял бы при нем, дабы провозглашать святое христианское вероучение, укреплять в вере его самого и его род, просвещать и наставлять их... [Настоятель Корвейского монастыря Вала рекомендует императору монаха Ансгара, к которому присоединяется в качестве добровольного спутника брат Аутберт.]
Обоих привели к императору. Тому весьма понравилось их рвение и добрая воля, и он дал им церковную утварь, алтари, шатры и другие средства, в которых они нуждались для столь дальнего путешествия. Затем он поручил им сопровождать Гериольда и неустанно печься о его вере... С ними не было сподвижников, ибо никто из братьев по обители не пожелал добровольно отправиться в путь, а настоятель не захотел никого принуждать. Гериольд же, попечению которого их вверили, был обращен в христианскую веру совсем недавно, а потому не знал, как подобает обходиться со слугами господними. Свита короля также мало заботилась о них, ибо она тоже лишь недавно приняла христианство и была воспитана в совсем ином духе. Преодолевая на пути своем большие трудности, они добрались до Кёльна, где высокопреподобный епископ Гадебальд, сжалившись над их бедственным положением, подарил им прекрасный корабль, дабы они разместили на нем все свое имущество. На корабле были оборудованы две удобные каюты. Когда Гериольд увидел корабль, он решил, что сам воспользуется им и поедет вместе с монахами; он занял одну каюту, а они – другую.
...Выехав из Кёльна, они миновали Дорестад1 и соседнюю Фрисландию и оказались в краях, расположенных вблизи датской границы. Поскольку король Гериольд не чувствовал себя в полной безопасности в своих владениях, император даровал ему земли по эту сторону Эльбы2, чтобы он мог в случае надобности найти там убежище... [Ансгар и Аутберт в течение трех месяцев подвизаются в качестве миссионеров в Дании. Слабый здоровьем Аутберт возвращается затем в Корней, где вскоре и умирает (в 829 г.); Ансгар остается один в Дании.]
Меж тем прибыли к императору Людовику послы, имевшие к этому милосерднейшему из всех государей различные поручения, и среди них следующее. По их словам, многие из их народа жаждут воспринять христианское вероучение. Король их также настроен к христианству отнюдь не враждебно и готов разрешить пребывание христианских священнослужителей в своей стране. Поэтому просят они, чтобы император оказал милость и направил к ним священников, которые удовлетворили бы их стремления... По императорскому приказу Ансгар был вызван ко двору, и было ему велено не стричь бороды, пока не явится к императору... [Император посылает Ансгара миссионером в Швецию. Монах Витмар вызывается сопровождать его.]
О том, каких тяжких страданий натерпелся Ансгар, лучше может рассказать отец Витмар, который, как уже было сказано, сам участвовал в этом плавании. Я же ограничусь сообщением, что примерно посредине пути они столкнулись с морскими разбойниками. И хотя торговые люди, плывшие вместе с ними, храбро защищались и поначалу даже одержали победу, все же во второй стычке разбойники их разгромили, так что они лишились своих кораблей со всем добром и с великим трудом добрались до берега, чтобы спастись там бегством. При этом они утратили императорские дары, которые намеревались привезти в Швецию, а также почти все свое имущество...
После того совершили они весьма долгий и трудный пеший переход, переплывая на лодках встречавшиеся на пути моря [внутренние озера], и прибыли наконец в портовый город шведского королевства, называющийся Бирка3. Здесь их милостиво принял король Берн [Бьерн], которому вернувшиеся послы доложили о причинах появления священников. Узнав о целях их путешествия и посовещавшись со своими приближенными, король со всеобщего согласия разрешил им остаться в стране и проповедовать евангелие...
Пробыв у шведов полтора года, оба слуги господни возвратились к великому императору в убеждении, что своей миссией они заложили прочные основы веры, и привезли письменное послание, собственноручно составленное королем по обычаю его страны...4
Ансгар не упускал случая навестить Горика [Эйрика], правившего тогда всей Данией, и старался расположить его к себе подарками и всяческими услугами, дабы тот разрешил им проповедовать христианство в этой стране. Несколько раз он ездил к нему и как посол короля [Германии]...
В то время овладело господином и отцом нашим Ансгаром сострадание к народу Швеции, оставшемуся вовсе без духовного пастыря, и стал он просить короля Горика, своего близкого друга, чтобы тот помог ему перейти границы страны. Король весьма благожелательно принял его просьбу и обещал ему всяческую поддержку... [Поскольку не удается найти другого миссионера для Швеции, Ансгар сам решается вторично отправиться в эту страну, причем король Людовик Немецкий дает ому поручения, а датский король – письмо к королю Швеции.] Он совершил эту поездку и после 20-дневного плавания по морю прибыл в Бирку, застав короля и народ, погрязшими в заблуждениях и предрассудках. Находясь в крайне стесненном положении, он последовал полученному им совету и пригласил короля в свое пристанище. Здесь он устроил пиршество, преподнес ему богатые дары и поведал о цели своего приезда... Королю Олафу понравились его искренность и доброта, а также полученные подарки, и он заявил, что охотно выполнит его желания5.
* * *
В то же время прибыл Гериольд со своею супругой и множеством датчан; он принял крещение вместе со своей свитой в соборе св. Альбана в Майице, и император щедро одарил его, после чего он возвратился в свои земли, снова избрав путь через Фрисландию6.
Упомянутому сыну нашему Ансгару и преемникам его предоставляем мы право публично проповедовать слово Божие среди всех народов шведских и датских, но не славянских, и во всех землях, принадлежащих им, если проявится там Божия милость...7
Король Дании Гаральд Клак в 814 г. был изгнан из своих владений сыновьями его предшественника по престолу Готфрида. В поисках помощи он в 826 г. явился в Ингельгейм к императору Людовику Благочестивому и встретил там дружеский прием. Вместе с тем были приложены всяческие старания обратить Гаральда в христианство. Поскольку нельзя было добиться поддержки иным способом, датский король принял христианство по сугубо политическим соображениям, и в июне над ним был совершен в близлежащем Майнце обряд крещения. Впрочем, религиозное рвение Гаральда, по всей вероятности, внушало серьезные опасения. Поэтому и велись поиски постоянного духовного наставника для короля, который и был найден в лице корвейского монаха Ансгара, добровольно вызвавшегося отправиться с Гаральдом в Данию и проповедовать там христианскую веру. Сначала король отнюдь не был в восторге от того, что к нему приставили духовного надзирателя, и обращался с Ансгаром крайне неуважительно. Гаральд не мог отказаться от двух навязанных ему в спутники монахов, поскольку такова была воля императора, от которого он надеялся получить помощь. Однако король так мало заботился о подобающем устройстве монахов в своей свите, что архиепископу города Кёльна пришлось принять меры, чтобы обеспечить своим братьям по вере приличествующие их сану условия передвижения. Это произошло, когда датчане во время обратного плавания по Рейну остановились в Кёльне. Остается, впрочем, неясным, почему император сам не позаботился об организации поездки назначенных им духовных спутников Гаральда.
Ансгар родился 9 сентября 801 г.8, и ему, следовательно, в то время было уже 25 лет. Он добрался вместе со свитой Гаральда от Нижнего Рейна по суше через Фрисландию в Шлезвиг, тогдашнюю столицу Дании. Однако проповеднику не удалось обосноваться надолго в этой стране, так как уже в 827 г. Гаральд Клак вновь был изгнан, и Ансгару поневоле пришлось уйти вместе с королем во фризскую область Риустри [Рюстринген], уступленную датскому королю императором Людовиком9. Однако Ансгар, видимо, постоянно опекал возникшую тем временем в Дании христианскую общину и сам продолжал вести миссионерскую деятельность в этой стране.
Как бы то ни было, Ансгар так прекрасно зарекомендовал себя, что в 831 г. император избрал его для выполнения еще более важной миссии, благодаря чему он, собственно, и вошел в историю. Монаху предстояло отправиться в качестве миссионера в Швецию и возвестить там учение Христа. Он решил отплыть на купеческом корабле в тогдашнюю столицу Швеции, "гордую старинной славой"10 Бирку, которая одновременно была крупнейшим торговым центром11. Бирка находилась на острове Бьёркё посреди озера Меларен и, как показали недавние раскопки, была обнесена большим валом12. В этих целях около 10 ноября 831 г. в Диденхофене архиепископ Дрого Майнцский рукоположил Ансгара в епископский сан13. Вскоре епископ совершил намеченное путешествие, во время которого ему угрожала смертельная опасность, так как корабль подвергся нападению пиратов и был захвачен ими. Ансгар и его спутник с трудом выбрались на берег и лишились всего имущества, но им все же удалось дойти до Бирки по суше, переправившись через озера Веттерн и Венерн. Там епископ оставался в течение полутора лет, добился значительных успехов и в 832 г. возвратился в Германию.
Здесь Ансгара ожидали заслуженные почести. С согласия всего высшего духовенства император Людовик назначил его первым архиепископом во вновь учрежденное архиепископство Гамбургское. 15 мая 834 г. папа Григорий IV (827-844) утвердил Ансгара в сане и одновременно назначил его папским легатом во всей Северной Европе, включая Скандинавские страны. Чтобы не оставлять молодую христианскую общину в Бирке без священника, туда был послан епископом некий Гаузберт. Он добился сначала заметных успехов и построил церковь в Сигтуне, ставшей впоследствии столицей страны; однако по неизвестной причине и без ведома короля епископ был изгнан простонародьем из страны. Это произошло в том же 837 г., когда Гамбург был разграблен и дотла сожжен норманнами, после чего Ансгару пришлось перенести свою резиденцию в Бремен.
Чтобы дать нового духовного пастыря осиротевшей и близкой к гибели христианской общине, Ансгар в 839 г. послал в Швецию благочестивого отшельника Ардгара, который, однако, оставался там лишь несколько лет и затем возвратился в Германию. Тогда Ансгар решил, что необходимо его личное вмешательство, и в 849 г. снова отправился в Швецию морским путем. На это решение его подвигли прежде всего слова Исайи:
"Слушайте Меня, острова, и внимайте народы дальние: Господь произвел Меня от чрева, от утробы матери Моей называл имя Мое"14.
Разделяя общепринятое в те времена ошибочное представление, якобы Скандинавия является огромным островом в океане, Ансгар отнес это библейское изречение на свой счет. Он полагал, что обязан еще раз лично позаботиться о насаждении христианства в Швеции.
На этот раз плавание прошло без всяких осложнений. Однако в самой Бирке он столкнулся с гораздо большими трудностями, чем в свой первый приезд, так как новый король Эйрик Сегерселл держался сначала недружелюбно. Как известно, правители Швеции до 1008 г. были язычниками. Только благодаря подаркам Людовика Немецкого и его собственноручному посланию шведский король сменил гнев на милость. К тому же произошло несколько счастливых случайностей, которые помогли Ансгару укрепить свое влияние в народе и получить разрешение проповедовать христианство и строить новые церкви.
Хотя точных сообщений о продолжительности вторичного пребывания Ансгара в Швеции нет, можно полагать, что он находился там около трех лет, то есть дольше, чем в первый раз. Когда епископ в 852 г. возвратился в Бремен, в Бирку направили священника Арнфрида, который подвизался там не менее трех лет, но заболел и вынужден был вернуться в Германию. Преемником Арнфрида был назначен пресвитер Рагемберт. Однако еще по пути в Шлезвиг, "где находились корабли купцов, которые должны были его сопровождать", пресвитер подвергся нападению датских пиратов и был убит. Вместо него в Швецию отправился некий Римберт, которого не следует отождествлять с носившим то же имя биографом и преемником Ансгара на архиепископском престоле. Римберт провел там много лет и добился больших успехов. В последующие годы Ансгар по мере возможности поддерживал связи со Швецией. Сохранилось, например, послание, направленное им в 862 г. шведскому королю Олафу15.
В преклонном возрасте Ансгар, видимо, уже не выезжал из своей резиденции. Он скончался 3 февраля 865 г., на 64-м году жизни.
Преемник Ансгара Римберт написал прекрасную биографию "северного апостола". Значение этого труда выходит далеко за рамки его основной задачи. Наряду с рассказом о путешествии Вульфстана (см. гл. 94), несколькими краткими записями Эйнгарда и скандинавскими сагами биография Ансгара является единственным документом, из которого можно черпать важные сведения о судоходстве на Балтийском море и об условиях на его побережье в IX в.16 Из отдельных брошенных вскользь замечаний биографа зачастую можно вывести чрезвычайно важные исторические факты, которые оставались бы неизвестными, не будь этой работы. Так, например, мы узнаем из нее следующее:
1. Когда в 826 г. Ансгар впервые отправился в Данию, путешествие туда из Рейнской области считалось еще столь опасным, что в эту страну никого не посылали без добровольного согласия (гл. 8 источника). Но через 20 лет Ансгар "часто" ездил в Данию из Гамбурга и Бремена (гл. 24 источника). Тем не менее торговля между Западной Европой и Биркой, очевидно, к тому времени уже велась в течение продолжительного периода, так как еще за 100 лет до Ансгара фризские торговцы ездили через Шлезвиг в шведскую столицу17. Эллингштедт на реке Трене был крайним пунктом, до которого, пересекая перешеек, могли доходить мелкие суда тех времен, плававшие по Северному морю. Еще в IX в. Эллингштедт служил складочным пунктом для английских товаров и был связан со Шлезвигом хорошей дорогой18.
2. О Шлезвиге, этом предшественнике более позднего Хайтабю, порта на крайнем западе Балтийского моря, мы узнаем, что туда "съезжались купцы со всех сторон" (гл. 24 источника) и что миссионерам тоже приходилось пользоваться услугами торговых судов, чтобы добраться до Швеции (гл. 9 источника) .
3. Во время своего первого пребывания в Бирке Ансгар застал там много военнопленных христиан, которые горячо приветствовали приезд своего священника (гл. 11 источника). Остается загадкой, откуда взялись эти военнопленные, поскольку до прибытия Ансгара в Шлезвиг (826 г.) берега Балтийского моря, Каттегата и Скагеррака были населены исключительно язычниками.
4. Посетив Бирку вторично, Ансгар узнал от местных единоверцев, что в Дорестаде им приходилось встречаться с другими христианами и священниками, но что "сейчас по дороге в Дорестад путешественника поджидают опасности и из-за нападений морских разбойников поездки туда стали для нас слишком рискованными". Отсюда вытекает то важное для истории культурных связей обстоятельство, что шведские купцы регулярно ездили в Голландию. Сообщение это, видимо, относится к периоду до 834 г., так как в 834 г. норманны полностью разорили Дорестад и за последующие 30 лет еще 7 раз совершали на него набеги, навсегда положив конец процветанию города. Об оживленной торговле Дорестада со Швецией и Норвегией в период, предшествовавший миссии Ансгара, свидетельствует немалое количество монет дорестадской чеканки, найденных на побережье обеих стран!19
5. Далее мы узнаем о христианских купцах, сопровождавших около 854 г. шведское войско в походе в Курляндию [территория современной Латвийской ССР. – Ред.], чтобы на месте скупать у воинов ценные трофеи. К сожалению, в соответствующей главе (30-й) не указывается, какой национальности были эти христианские купцы. Как бы то ни было, благодаря этому сообщению и другим приведенным выше фактам становятся очевидной вся необоснованность высказывания Болльнова, утверждавшего, что в западной части Балтийского моря ранее XI в. не могло быть никаких портов, поскольку-де там не велось никакой торговли20. Биография св. Ансгара, а также сообщение о путешествии Вульфстана в Трусо (гл. 94) убедительно опровергают это утверждение.
6. Гл. 19 источника проливает яркий свет на объем балтийской торговли в те времена и на связанный с этим рост благосостояния. В этой главе рассказывается, что около 845 г. датское войско предприняло неожиданный набег на Бирку, жители которой, застигнутые врасплох, предложили врагу выкуп в 100 фунтов серебра. Но датчане отклонили это предложение со следующей весьма показательной мотивировкой: "Каждый купец в отдельности имеет больше, чем было нам предложено". Аналогичное значение имеет и рассказ о походе шведов в Курляндию, где говорится о восьмидневной осаде укрепленного города Апулия [Пилтене на реке Венте]. Защитники Апулии откупились от осаждавших, уплатив по 1/2 фунта серебра с каждого жителя и выдав захваченную ранее у датчан богатую добычу (гл. 30 источника). Итак, на побережье Балтики уже в IX в. были довольно богатые города, что убедительно свидетельствует о широком развитии торговли. Упоминаемая Римбертом морская крепость Курляндии, вероятно, находилась в районе Шкеде. Наконец, раскопки близ Зеленоградска [Калининградская область. – Ред.] доказали существование в тот период тесных связей между Скандинавскими странами и юго-восточным побережьем Балтийского моря. Об этом же свидетельствуют обнаруженные в районе Эльблонга доисторические захоронения викингов21. Древний характер этих культурных связей между Швецией и восточным побережьем Балтийского моря подтверждается данными археологии, согласно которым еще с 50 по 450 г. н. э. в Прибалтике и Финляндии развилась высокая культура, носившая заметные следы готского влияния22. Относящееся к IX в. и, видимо, исторически достоверное стихотворное произведение Тьёдольва из Хвина упоминает о шведском походе против населявших Восточную Пруссию "эстов" (см. т. I, гл. 51 и т. II, гл. 94), состоявшемся, очевидно, около 600 г.23
Большое значение путешествий, предпринятых Ансгаром, и биографии, написанной Римбертом, было подчеркнуто Риттером, заявившим по этому поводу следующее:
"Только благодаря апостольским странствиям Ансгара по Гольштинии, Шлезвигу и Ютландии выясняется загадка Херсонеса Кимврийского. С этого времени Ютландский полуостров становится доступным географии"24.
Первое специальное исследование, написанное в новое время о путешествиях Ансгара, принадлежит Крафту25.
Благодаря Ансгару, наряду с Ютландским полуостровом взорам христианских народов впервые открылось и Балтийское море. Правда, известна еще так называемая грамота Карла Великого от 29 июня 786 г., в которой уже содержится указание на Балтийское море: ubi Репе fluvius currii in mare barbarum26 [где река Пене впадает в Море Варваров. – Ред.] Однако грамота эта – не подлинный документ, а подделка более позднего происхождения27. Эйнгард, правда, немногим позже упоминает о "заливе, простирающемся от западного океана на неизвестное расстояние к востоку и насчитывающем в ширину не более 100 000 шагов, а во многих местах и того меньше"28. Этот автор называет даже свой залив "Остарсалтом" (Восточным морем). Однако из цифры "100 000 шагов" можно заключить, что Эйнгард имел в виду только проливы между Северным и Балтийским морями, то есть Скагеррак и Каттегат, а не само Балтийское море. Итак, действительно можно считать, что Ансгар был первым христианином, открывшим Балтийское море для науки и литературы. Непосредственно за его первым возвращением из Швеции Балтийское море впервые упоминается в подлинном документе – папской булле от 15 мая 834 г. Этой буллой папа Григорий IV учредил Гамбургское архиепископство, включавшее весь север Европы, и назначил Ансгара его архиепископом. В булле Балтийское море названо "mare, quod orientale dicitur"29 [море, которое называют Восточным. – Ред.].
В связи с этими географическими названиями нужно иметь в виду следующее: немцам названия обоих их морей вообще должны казаться неверными – ведь Северное море находится к западу, а Балтийское море [по-немецки Ostsee, то есть Восточное море. – Перев.] – к северу от Германии. Однако наименование "Северное море" дано фризами, а "Восточное море" – датчанами, и с их точки зрения оба этих названия географически правомерны. По отношению к Гамбургу Балтийское море тоже является "Восточным".
В течение почти 300 лет Гамбург оставался резиденцией архиепископа всех Скандинавских стран. Лишь в XIII в. были созданы новые архиепископства – Тронхеймское, Лундское и Упсальское (см. т. III, гл. 157).
ПРИМЕЧАНИЯ
1. В те времена крупный торговый центр; Дорестад идентичен современному городу Вейк-бей-Дюрстеде.
2. Графство Риустри (Рюстринген) во Фрисландии.
3. Бирка на озере Меларен была в то время столицей страны.
4. То есть написанное рунами.
5. Rimbert, Vita St. Anskarii, cap. 7-25, "Monumenta Germaniae historica", ed. G. Pertz, SS II, p. 683. ["Жизнь святого Ансгара" составлена учеником франкского монаха Ансгара – Римбертом (876 г.). Хенниг пользуется многотомным изданием средневековых источников, получившим название "Monumenta Germaniae historica" ("Немецкие исторические памятники"), которое стало выходить с 1824 г. под руководством историка Г. Перца. Издание продолжается и в наше время. См. А. Д. Люблинская, указ. соч., стр. 350-351. – Ред.]
6. Einhard, Annales ad annum 826, "Monumenta Germaniae historica", ed. G. Pertz, SS I, p. 214.
7. Из грамоты папы Григория IV от 15 мая 834 г. об учреждении архиепископства Гамбургского. См. G. Dеhiо, Geschichte des Erzbistums Hamburg-Bremen, Berlin, 1877, В. I (и след.). Уточненный вариант текста см. J. М. Lappenberg, .Hamburgisches Urkundenbuch, Hamburg, 1842, В. I, S. 10 (и след.).
8. G. Dеhiо, Geschichte der Erzbistums Hamburg-Bremen, Berlin, 1877, В. I, S. 64.
9. Статья Шеля. См. "Zeitschrift für Kirchengeschichte", 1932, S. 286.
10. Saxo Grammaticus, Gesta Danornm, X, 502, ed. Holder, Strassburg, 1902, p. 339. ["История Дании" написана во второй половине XII в. – Ред.]
11. Слово "бирк" на древнешведском языке означает "торговец". Следовательно, слово "Бирка", очевидно, нужно расшифровывать как "торговое место", то есть так же, как феакийскую Схерию в Одиссее (R. Неnnig, Die Geographie des homerischen Epos, Leipzig, 1934, S. 66) или египетский Асуан (А. Еrmаn, Aegypten und ägyptisches Leben im Altertum, S. 592). Город, вероятно, был похож на сохранившуюся поныне деревянную крепость Бульверкет на озере Тингстеде (остров Готланд).
12. Stolpe, Grafundersökningar pa Björkö, "Tidskrift för Anthropologi og Kulturhistoria", В. I. План города Бирки см. О. Montelius, Kulturgeschichte Schwedens, S. 275.
13. G. Dеhiо, op. cit., В. I, S. 64.
14. "Книга пророка Исайи", гл. 49, стих 1.
15. Это письмо было опубликовано. См. Nicolaus Stapenhorst, Historia ecclesiae Hamburgensis, Hamburg, 1723, t. I, p. 49.
16. R. Hennig, Die Kenntnis der Ostsee im Altertum und frühen Mittelalter, "Marine-Rundschau", 1944, S. 503.
17. Poelman, Huiselijk on Maatschappelijk leven onzer voorouders, В. II, S. 167 (и след.); "Tijdschrift voor Economische Geographie", 1918, S. 354.
18. J. Petersen, Mittelalterliche Verkehrswege in Schleswig-Holstein, "Geographischer Anzeiger", 1936, S. 373.
19. "Bonner Jahrbücher", 1908, S. 315, 326, 337.
20. "Historische Zeitschrift", 1937, В. 156.
21. См. гл. 94, особенно стр. 228
22. "Reallexikon der Vorgeschichte", В. 3, S. 358; Birger Norman, Die Verbindungen zwischen Skandinavien und dem Ostbaltikum in der jüngeren Eisenzeit, "Kungl. Vitterhets Historie och Antikvitets Akademiens Handlingar", Stockholm, 1929, del 40, 1.
23. "Thule", Jena, 1922, В. 14, S. 61.
24. К. Pиттep, История землеведения и открытий по этому предмету. СПБ, 1864, стр. 125.
25. Kraft, De Ansgario, aquiloniarum gentium Apostolo, Hamburg, 1840.
26. "Monumenta Germaniae historica", Diplomatum Karolinorum, Hannover, 1906, t. I, p. 337.
27. Ibidem, p. 333.
28. Einhard, Vita Caroli Magni, cap. 12. См. "Monumenta Germaniae historica", ed. G. Pertz, SS II, p. 448.
29. J. M. Lappenberg, Hamburgisches Urkundenbuch, Hamburg, 1842, В. I, S. 10 (и след.).
|
|
