Литература

Источник: Р. ХЕННИГ. НЕВЕДОМЫЕ ЗЕМЛИ

¹

...Лейф и его спутники взошли на корабль, всего их было 35 человек. Среди них был один немец, которого звали Тюркир.

Они снарядили свой корабль и, когда все было готово, вышли в море и сначала достигли земли, которую видел Бьярни. Они приблизились к этой земле, бросили якорь, спустили лодки и высадились на берег. Вся земля от берега до самых ледников напоминала сплошной плоский камень и показалась им совсем непривлекательной. Тут Лейф сказал: "С этой землей у нас получилось не так, как у Бьярни, ибо мы вступили на нее. Теперь я дам ей имя и назову ее Валунной Землей [Хеллуланд]". После этого они вернулись на корабль, поплыли дальше и нашли другую землю. Они приблизились к ней, бросили якорь, спустили лодку и высадились на берег. Страна эта была плоской и лесистой. Повсюду простирались белые песчаные отмели, а берег полого спускался к морю. Тогда Лейф сказал: "Этой земле мы дадим подходящее имя и назовем ее Лесной Землей [Маркланд]". Они тут же вернулись на свой корабль.

Затем они два дня плыли на юго-запад при северо-восточном ветре и снова приблизились к земле и к острову, расположенному севернее этой земли, на которые и высадились. Вернувшись на корабль, они прошли проливом между островом и мысом, выдающимся к северу. Они стали обходить этот мыс с запада. Во время отлива морское дно обнажилось, их корабль сел на мель, а вода ушла далеко. Но им так не терпелось высадиться на берег, что они не стали ждать, пока море опять поднимет их корабль, а сразу же отправились на сушу.

Там была река, вытекавшая из озера. Когда прилив снова поднял их корабль, они сели в лодку, отправились к кораблю и отвели его вверх по реке на озеро. Там они бросили якорь, вынесли свои спальные мешки и разбили палатки.

Они решили обосноваться там на зиму и соорудили большие дома. И в реке и в озере было много такой крупной красной рыбы, какой они никогда прежде не видывали. В этой благословенной стране, по их мнению, не надо заготавливать на зиму корм для скота. Зимой там не бывает морозов и трава остается почти такой же зеленой, как летом. День и ночь не так различаются своей продолжительностью, как в Гренландии или Исландии. В самый короткий день солнце заходило в точке eykt и восходило в точке dagmal [sol hafde par eyktarstad ok dagmalastad um'skamdegi]².

Когда дома их были готовы, Лейф обратился к своим товарищам: "Теперь я хочу всех вас разделить на две группы, чтобы обследовать эту землю. Одна половина останется у домов, другая же отправится в глубь страны на такое расстояние, чтобы к вечеру вернуться обратно; им следует держаться вместе". Так и поступали некоторое время... Однажды вечером один из них не возвратился домой; это был немец Тюркир. Лейф был весьма обеспокоен этим, ибо Тюркир долгое время жил с ним и с его отцом и он очень любил его еще ребенком. Лейф выбранил спутников Тюркира и отправился на поиски. С ним пошло 12 человек. Они прошли лишь небольшое расстояние, как навстречу им попался Тюркир. Они радостно приветствовали его.

Лейф вскоре заметил, что его бывший воспитатель вел себя как-то странно... Он спросил его: "Почему ты так поздно возвращаешься, отец мой? И зачем ты отделился от остальных?" В ответ Тюркир долго говорил по-немецки, вращал глазами и гримасничал. Никто не понимал его слов. Через некоторое время он стал говорить по-скандинавски и рассказал: "Я ненамного опередил своих спутников, но мне удалось сделать одно новое открытие: я обнаружил лозы и гроздья винограда". – "Правда ли это, отец мой?" – спросил Лейф. "Конечно, правда", – ответил тот. "Ведь я вырос в местности, изобилующей виноградниками". Прошла ночь. На утро Лейф сказал своим людям: "Займемся двумя делами: один день будем собирать виноград, а на другой – рубить виноградные лозы и валить деревья, чтобы погрузить их на наш корабль". Так и порешили. Рассказывают, что лодка их вскоре наполнилась виноградом. Потом они стали рубить деревья.

Когда пришла весна, они приготовились к отплытию. Лейф дал этой стране имя, соответствующее ее особенностям, и назвал ее Виноградной землей [Винланд]...

...Торфинн решился совершить путешествие и взял с собой 60 мужчин и 5 женщин. Они договорились друг с другом, что то добро, которое добудут, разделят между собой поровну. Они взяли с собой разный скот и собирались возделывать землю, если это окажется возможным. Торфинн попросил Лейфа отдать ему дома, построенные тем в Винланде, но Лейф ответил, что согласен дать ему эти дома на время, но не насовсем. Затем они вышли в море и благополучно прибыли к домам Лейфа и вынесли на берег шкуры... От Торфинна пошло много хороших людей, и он сам точнее всех рассказал об этих путешествиях; часть этих рассказов мы записали³.

* * *

Однажды король⁴ завел речь с Лейфом и спросил его: "Думаешь ли ты летом ехать в Гренландию?" – "Я хотел бы ехать, если будет на то ваша воля", – ответил Лейф. "По-моему, это хорошее дело, – сказал король, – ты поедешь проповедовать христианство в Гренландии". Лейф ответил, что он должен подумать, и сказал, что, по его мнению, такое поручение трудно исполнить в Гренландии. Король возразил, что не видит никого лучше, чем он, для этой цели. "Ты принесешь мне счастье", – прибавил он. "Только в таком случае, если у меня будет ваша помощь".

Как только Лейф снарядился, так и отправился в море. Долго бросало его непогодой из стороны в сторону и пригнало, наконец, к такой земле, существование которой он не мог и подозревать раньше. Там были поля самосеянной пшеницы⁵ и дикорастущие виноградные лозы. Были там также и те деревья, которые называются кленами [mosurr]; взяли они по нескольку образчиков всех этих растений (некоторые из взятых деревьев были так велики, что их употребили на постройку дома). Лейф нашел на обломках корабля людей, повез их с собой домой и доставил зимой им всем пропитание. Он показал большое великодушие и доброту тем, что ввел христианство в стране и спас этих моряков. Его прозвали Лейф Удачник [Leifr inn Heppni].

После этого стали по Гренландии ходить большие разговоры о том, что надо, мол, отыскать открытую Лейфом землю... Всего в партии их было двадцать человек. У них было мало денег, а больше оружия и съестных припасов... Весело отплыли они из Эйрикова Залива, ожидая хорошего исхода для своего предприятия. Но тут долго носились они по морю, выйдя из гавани, и не могли напасть на ту дорогу, на которую хотели. Они прошли в виду Исландии, а также видели птиц с берегов Ирландии. Их корабль носило волнами взад и вперед по морю. Под осень повернули они назад и, истощенные дождями и бурями, изнуренные трудностями пути, возвратились под самую зиму в Эйриков Залив...

Карлсефни и Снор со своими людьми снарядили свой корабль и отправились летом отыскивать Винляндию... На их корабле было 160 человек⁶. Они отплыли к Западному Поселью (Vestribygdh) и к Медвежьим Островам (Bjarn-ejar-Ducko), потом поплыли от Медвежьих Островов на юг. Плыли по морю два дня, встретили землю; они поехали к ней на лодках, осмотрели ее и нашли там много гладких камней, столь больших, что два человека могли лежать на них, растянувшись друг против друга, подошва к подошве. Там было много белых лисиц. Путешественники дали имя этой земле и назвали ее Валунной Землею [Хеллуланд⁷, или современный Ньюфаундленд]. Потом проплыли они два дня все на юг, и перед ними открылась земля, на которой был большой бор и много зверей. От этой земли к югу⁸ лежал остров; они нашли на нем медведя и назвали его Медвежьим, а землю назвали они Лесною Землею [Маркланд, то есть Новая Шотландия], так как на ней был этот бор.

Там отряд жил два дня, осматривал землю⁹; потом поехали огибать ее. Был там мыс, его обогнули. Обогнув землю, они оставили ее на старборте (направо); не было места для якорной стоянки, а шли длинные песчаные отмели... Они окрестили также и этот берег, назвав его Страшным Берегом, так как долго приходилось его оплывать. Тут земля начала прорезываться заливами, и они направили в залив свой корабль... [Пара шотландских скороходов отправляется на разведку в глубь страны.]

А когда... они прибежали из страны назад, один из них нес в руке гроздь винограда, а другой – колос самородной пшеницы. Их взяли на корабль и поехали своею дорогой до того места, где берег был изрезан заливами, и поставили корабль в залив. Против залива был остров, омываемый сильным течением, потому они и назвали его Островом Течений. Птиц там было такое множество, что едва можно было поставить ногу между яиц. Они направили корабль в залив, который назвали Заливом Течений, и, взяв груз с корабля, высадились там на берег. Они привезли с собой разного рода скот¹⁰. Местность была гористая и красивая... Травы росли там высокие... [Описание зимовки в этом месте.]

Карлсефни поехал к югу вдоль земли, и с ним Снор и Бьярни и остальная дружина. Они плыли долгое время, пока не достигли реки, которая течет вниз по стране и, достигнув моря, продолжает течь по воде¹¹. У устья реки были большие острова¹², и нельзя было войти в реку, разве что только в высокий прилив. Карлсефни со своими прошел в устье реки и назвал окружающую землю Бурунной. Там нашли они поля самосеянной пшеницы, где были низины и виноградные лозы повсюду на возвышенностях¹³. Каждый ручеек кишел там рыбой... [Описание встречи со "скрелингами".]

Там жили они во время зимы. В эту зиму совсем не было снегу, и весь скот ходил тогда на подножном корму...

[Обмен товарами с туземцами, позже стычки с ними, в связи с чем возвращение домой после третьей зимовки в Страум-фьорд¹⁴],

* * *

Той же весной король Олаф Трюгвасон послал Лейфа, сына Эйрика, в Гренландию, чтобы тот провозгласил там христианскую веру. Лейф летом отправился туда. В море он нашел потерпевших крушение людей, которых носило на обломках корабля, и подобрал их. Потом он нашел Славный Винланд и прибыл летом в Гренландию¹⁵.

* * *

Тогда он [король Олаф Трюгвасон] послал также и Лейфа, сына Эйрика, в Гренландию, чтобы возвестить там новую веру. Затем Лейф нашел Славный Винланд. Он также нашел людей, которых носило в море на обломках корабля. Поэтому его стали называть Лейфом Счастливым¹⁶.

* * *

Кроме того, он упоминал о стране¹⁷, найденной многими в этом океане и названной Винландом по той причине, что там зреют дикие лозы, дающие прекрасный виноград; там растут также в изобилии самородные злаки¹⁸.

* * *

[Торфинн Карлсефни] поплыл дальше в поисках Славного Винланда и достиг тех мест, где, как думали, он расположен. Они не смогли высадиться на берег и обследовать эту землю. Лейф Счастливый первым нашел Винланд... К югу от Гренландии находится Хеллуланд, затем идет Маркланд, а оттуда недалеко до Славного Винланда, который, как полагают некоторые, соединяется с Африкой. Если это правда, то между Африкой и Маркландом, очевидно, лежит Мировойокеан¹⁹.

* * *

Лейф также нашел славную страну Винланд²⁰.

* * *

Они прошли мимо острова Бьёрн на юг и были в пути еще двое суток. Затем они обнаружили землю и подплыли к ней на лодках, и обследовали ее, и нашли там множество валунов такой величины, что двое мужчин могли улечься на одном камне подошвами друг к другу. Там было много белых медведей. Они дали этой земле имя и назвали ее Хеллуландом. Затем они еще двое суток плыли дальше в юго-восточном направлении и нашли лесистую страну, изобилующую дикими зверями. На юго-восток от этой земли находился остров. Там они убили медведя и назвали остров Медвежьим, а землю эту – Маркландом²¹.

* * *

24 мая 1930 г. железнодорожный служащий из Порт-Артура²² м-р Джеймс Эдуард Додд, занимавшийся все свободное время геологическими изысканиями, брал образцы из вертикальной обнаженной кварцевой жилы поблизости от Бирдмора в северной половине провинции Онтарио, примерно в 7 милях от озера Нипигон. На том месте, где жила уходила под землю, он обнаружил остатки березы, состоявшие из старого отмершего пня и множества молодых стволов, отпочковавшихся от старых корней. У березы очень твердая древесина, и попытка разрубить массу переплетенных стволов оказалась отнюдь не простым делом. Поэтому м-р Додд заложил изрядное количество динамита и взорвал всю эту сросшуюся массу. Взрывом были выброшены осадочные слои, а скальная порода оказалась на глубине 3,5 фута. На ней лежало несколько железных предметов. М-р Додд вынул их и продолжал работу.

Несколько дней спустя на рабочий участок м-ра Додда случайно забрел известный в тех краях человек – м-р Уильям Фелтэм. Они разговорились о том, что могут означать эти странные куски железа, как они попали на такую глубину и как над ними образовалось столь мощное переплетение древесных стволов.

Несколько позже м-р Додд привез эти предметы в Порт-Артур и показал их м-ру Аарону Лофхиду. Через несколько дней в Порт-Артур приехал м-р Джон Джекоб из Управления охоты и рыболовства провинции Онтарио, брат известного канадского журналиста покойного Фреда Джекоба. Он посетил м-ра Лофхида. М-р Джекоб, квалифицированный орнитолог, в течение ряда лет поддерживал связи с Королевским зоологическим музеем Онтарио. М-р Лофхид рассказал ему о странной находке и проводил к Додду, чтобы показать ее. Это был переломленный надвое меч, топор необычной формы и стержень, сильно изъеденные ржавчиной. М-р Додд не имел ни малейшего представления о том, что это за предметы, и рассказал, как он их нашел. После тщательного исследования м-р Лофхид и м-р Джекоб отправились в публичную библиотеку, где пришли к заключению, что это, по всей вероятности, оружие викингов²³.

М-р Джекоб известил о находке наш музей, по это было сделано им в устной форме, и сообщение не дошло до меня. Поэтому найденные предметы пролежали несколько лет в доме м-ра Додда, предлагавшего желающим купить их за недорогую цену. Потом x выбросили во двор, но позднее м-р Додд снова забрал их в дом еще раз попытался, продать.

Некоторое время спустя м-р Додд рассказал об этом происшествии геологу д-ру Э. М. Бэруошу, работавшему в государственном учреждении провинции Онтарио. Последний сообщил мне, что в Порт-Артуре находится меч викингов. Я написал туда по этому поводу, но не получил ответа. Вся эта история представлялась мне настолько невероятной, что я не поехал в Порт-Артур, чтобы разобраться в этом деле. Однако позже м-р О. К. Эллиот из Кингстонского института (провинция Онтарио) осмотрел найденные предметы и чрезвычайно точно зарисовал их. Рисунок этот вместе с квалифицированным описанием предметов он послал мне. Я сразу понял, что это, несомненно, оружие викингов, и немедленно написал м-ру Додду, который после этого привез его ко мне в музей.

Я установил, что оружие это составляет комплект, что у топора и меча одинаковый возраст и что они относятся примерно к 1000 г. Я спросил м-ра Додда, не нашел ли он еще чего-либо, так как знал, что при них должен был находиться еще один предмет. Он подтвердил, что над металлическим стержнем лежало еще что-то, имевшее форму шара, но распавшееся на мелкие ржавые обломки, которые он выбросил. Его слова подтвердили мои предположения. Поскольку человек, не знакомый с обычаями викингов, не мог ничего знать о железном наконечнике на рукоятке их щитов, я пришел к заключению, что эти предметы действительно найдены именно так, как это было мне описано. Как выяснилось, эти предметы, очевидно, были захоронены вместе с умершим.

И хотя мне было известно, что в скандинавских погребениях было найдено небольшое количество аналогичных предметов, я никогда не слышал о подобных находках в Англии, так как там лишь изредка встречались отдельные мечи и топоры. Я не знал ни одного случая, чтобы в Англии были обнаружены одновременно топор и меч. Поскольку за последние годы наблюдались случаи, повысившие бдительность археологов, я сначала заподозрил, что оружие лишь недавно привезено в район Бирдмора из Норвегии или Дании. Впрочем, приведенные данные рассеяли такое подозрение, и я приобрел эти предметы для Королевского археологического музея Онтарио.

Некоторое время спустя меня навестил м-р Джекоб и представил мне письменное сообщение об участии, которое приняли в этом деле он сам и м-р Лофхид. Он заявил, что названные предметы при первом же осмотре показались ему достаточно интересными, чтобы немедленно отправиться к месту их находки и проверить достоверность отдельных утверждений м-ра Додда. Он посетил это место и увидел, что сросшееся дерево незадолго до его прихода было перевернуто и там, где лежал меч, на скальной породе остался ржавый отпечаток. Он искал на ней также и отпечаток топора, но между топором и скальной породой, видимо, лежал слои наносов, и отпечатка топора нельзя было обнаружить.

Несколько позднее я получил от м-ра Фелтэма письменное подтверждение того, что он действительно видел, как эти предметы лежали на краю ямы.

Профессор Т. Ф. Мак-Илрэйт, сотрудник музея Онтарио, незамедлительно выехал в Бирдмор, и м-р Додд отвел его к месту находки. После некоторых поисков в том месте, где сначала производилась выемка грунта, удалось найти обломок металла. Он вполне мог быть частью металлического наконечника щита. Затем был найден еще один кусок, который, возможно, отломился от утолщенной части наконечника.

Вскоре после приобретения оружия его подвергли электро-обработке. Это позволило удалить окислы, не нанося повреждений самим предметам. Фотоснимки были посланы ряду видных археологов-скандинавистов. Все они сошлись на том, что меч и топор, по всей вероятности, изготовлены в один и тот же период, скорее всего между 900 и 1000 гг. Д-р Маттьяс Тордарсон, директор Исландского национального музея, приводит в своей работе "Путешествия в Винланд" снимки совершенно аналогичного меча и топора, датируя их изготовление 1000 г.

Пока мы подготавливали материалы для печати, в одной из газет города Виннипега появилась заметка. До автора ее, видимо, дошли слухи о находке в Порт-Артуре. По полученным репортером этой газеты сведениям, м-р Додд якобы нашел оружие не так, как он утверждал, а просто обнаружил его в снятом им доме, где оно было оставлено хозяином-норвежцем.

Мы немедленно организовали проверку в Порт-Артуре и установили, что м-р Додд вселился в этот дом лишь через 18 месяцев после того, как показывал оружие различным лицам. В конце концов, человек, давший сведения репортеру, сознался, что просто позволил себе пошутить, и подписал заявление о том, что никогда не видел найденных предметов.

Итак, мы поставлены перед почти невероятным фактом наличия погребения викингов вблизи озера Нипигон. Учитывая характерный для индейцев обычай делить между собой ценные вещи, нельзя допустить, чтобы три столь необычных предмета могли остаться вместе, если бы их перепродавали из племени в племя, начиная от залива Джемс или от побережья Лабрадора. Раньше всегда считалось, что описанные в сагах путешествия викингов в Америку ограничивались Атлантическим побережьем. Опубликовано много работ, в которых обсуждается, на каких именно участках побережья побывали викинги. Однако, видимо, никому еще не приходило в голову, что викинги могли, как это вытекает из описанной выше находки, доплыть до Гудзонова залива, спуститься по нему к заливу Джемс, а оттуда, следуя в южном и западном направлении, добраться до озера Верхнего.

Правда, существует хорошо известный индейский торговый путь от залива Джемс к озеру Нипигон. Оттуда основной торговый путь ведет по реке Нипигон. Другой маршрут ведет вверх по реке Блэкуотер к озеру Накина, откуда идет волок до верховья реки, текущей на юг, к озеру Верхнему. Река Блэкуотер описывает к востоку огромную дугу. Можно избежать 70-мильного плавания по опасной реке благодаря волоку протяженностью всего в несколько миль, который начинается выше устья и ведет через безымянное озеро к озеру Накина. Оружие викингов было найдено в непосредственной близости от этого кратчайшего пути²⁴.

В начале XVIII в. датский исследователь Торфеус обратил внимание европейских ученых на то обстоятельство, что Америка почти за 5 веков до Колумба уже была открыта норманнами²⁵. Исторический факт обнаружения Северной Америки норманнами в начале текущего тысячелетия не ставился позднее никем под сомнение. Он признавался даже Нансеном, который проявил несколько чрезмерный скептицизм, считая сказками отдельные места из имеющихся источников²⁶. За последние 250 лет плаваниям викингов в Америку, и особенно в "славную страну Винланд", было посвящено бесчисленное множество работ. Самое серьезное из ранних исследований, имевшее для своего времени основополагающее значение и получившее высокую оценку Гумбольдта, принадлежит перу датчанина Рафна²⁷. На основании материалов Рафна в течение 70 лет считалось общепризнанным, что норманны, поселившиеся в Гренландии за 15 лет (с 1000 до 1015 г.), совершили оттуда 6 плаваний к восточному побережью Северной Америки. Винланд – главная цель этих плаваний, – как полагали, находился на территории современного штата Массачусетс, в районе, где ныне расположен город Бостон.

Одновременно утвердилось мнение, что после этих немногочисленных плаваний Винланд и другие открытые норманнами в Америке земли – Маркланд и Хеллуланд – были, так сказать, преданы забвению и более не посещались, если не считать весьма редких и незначительных попыток. Так представляли себе ученые открытие Америки норманнами вплоть до начала XX в. Однако за последние десятилетия вся эта проблема несколько раз подвергалась коренному пересмотру. Появились не только новые гипотезы о вероятном местонахождении Винланда, но и число их за последнее время, как только тронулся лед научной традиции, стало бурно возрастать. Все чаще начали раздаваться голоса ученых, утверждавших, что плавания норманнов в Винланд продолжались в течение ряда веков после событий, засвидетельствованных в литературных источниках. Были сделаны такие археологические находки, на основании которых напрашивался неизбежный вывод, что гренландские викинги высаживались на территории Нового света в несравненно большем числе точек, чем это предполагали ранее. Они побывали не только на отдельных участках узкой полосы побережья, но и в районах, расположенных в глубине материка.

Со всей решительностью следует подчеркнуть, что "предоткрытие" Америки норманнами до сих пор остается единственным фактом, подтвержденным историческими данными. Возможно и даже вполне вероятно, что* европейцы еще раньше попадали в Америку, однако до сих пор нет никаких доказательств, подкрепляющих эту гипотезу. Совершенно фантастическими кажутся все утверждения о том, что еще в древности представители каких-то средиземноморских народов, например египтян, иудеев, финикиян и т. п., якобы добирались до Нового света. Все появлявшиеся время от времени сообщения об обнаружении строений, монет, захоронений семитских племен пока оказывались недостоверными.

Особенно это относится к "Святой книге" мормонов, которую основатель этой странной секты Джозеф Смит якобы раскопал 22 сентября 1823 г. на каком-то холме неподалеку от города Пальмира в штате Нью-Йорк, после того как ночью его озарило видение. В этой книге мормонов имеется "История древнего населения Америки", где рассказывается о том, что в 600 г. до н. э. иудейский пророк Лехи прибыл из Иерусалима в Америку в сопровождении многочисленных соплеменников. 100 лет спустя иудеи вступили в братоубийственную войну, и бог наказал их за это, дав им красную кожу индейцев, подобно тому, как он покарал когда-то потомков Каина черным цветом кожи. Мормоны и поныне верят в эту сказку из "Святой книги" и используют ее в своих проповедях.

В настоящее время не остается никаких сомнений в том, что норманским первооткрывателем Америки был Лейф, сын Эйрика Рыжего, открывшего и заселившего Гренландию. Памятник Лейфу, открытие которого состоялось в Бостоне 29 октября 1887 г., был действительно воздвигнут в честь первого истинного предшественника Колумба, как бы ни старались поставить на одну с ним ступень то упоминавшегося выше (см. гл. 102) Бьярни, сына Херьюлфа, который по собственной нерешительности упустил славу первооткрывателя, то норвежца Торфинна Карлсефни.

Для выяснения и решения этого вопроса сошлемся на материал, приведенный в гл. 102. Как там показано, различные противоречия в сообщениях об открытии Америки норманнами в основном отпадают, стоит только принять во внимание, что расхождения в памятниках касаются лишь имен участников плаваний, тогда как описание самих фактов во всем совпадает.

Из гл. 102 следует, что честь первого беглого ознакомления с Американским континентом поочередно приписывается то Бьярни, сыну Херьюлфа, то Лейфу, сыну Эйрика Рыжего. В одной из саг подлинным первооткрывателем и исследователем новой земли назван Лейф, сын Эйрика, а в другой – Торфинн Карлсефни. Однако между источниками нет существенных разногласий, когда речь идет о том, что норманские мореплаватели, отправившиеся в путь для исследований замеченных ими ранее берегов, поочередно обнаруживают сначала пустынную каменистую равнину (Хеллуланд), затем лесистую страну (Маркланд) и, наконец, изобилующий диким виноградом прекрасный Винланд. Как подчеркивает Неккель, в сагах вообще нередки случаи, когда "одно и то же событие в разных источниках связывается с разными лицами"²⁸. Спрашивается только, какое же из противоречащих друг другу сообщений заслуживает большего доверия и какие, несомненно, были позднее искажены.

Сага об Эйрике Рыжем и сага "Хеймскрингла" возникли в XI в. в Исландии, а "Рассказ о гренландцах" – в Гренландии. Хотя последний и был записан лишь в XIII или XIV в., он опирается на очень старинное, восходящее к XI в. изустное предание одной из семей, непосредственно участвовавших в описываемых событиях. В конце саги прямо сказано, что основная часть содержащихся в ней сведений почерпнута из личных рассказов одного из главных участников – Торфинна Карлсефни. Это представляется вполне вероятным, и если даже со временем в первоначальный текст саги могли вкрасться искажения, все же нет причины сомневаться в правдивости основных сообщений саги. Между тем этот источник, восходящий к самому Торфинну, при описании истории открытия отдает пальму первенства Лейфу. Относительно плавания Торфинна он ограничивается одной-единственной фразой: "Они вышли в море и благополучно прибыли к домам Лейфа". Отсюда со всей очевидностью следует, что по крайней мере сам Торфинн никогда не претендовал на честь считаться первооткрывателем Хеллуланда, Маркланда и Винланда. Заслуживает доверия и то обстоятельство, что наряду с прославленным Лейфом, открывшим Винланд, упоминается также его незначительный предшественник Бьярни (см. стр. 308-309).

В противоположность этим бесспорным преимуществам гренландского текста, в исландской саге гораздо больше сказочных элементов и алогизмов. В гл. 102 уже отмечался один из них. Так, из исландской саги неясно, за что, собственно, Лейф получил свое прозвище "Счастливый", если во время первого плавания он только издали видел неизвестную страну на западе, но не высадился на ее берегу, при втором плавании ему совсем не удалось ее обнаружить и подлинным первооткрывателем стал его последователь Торфинн.

Уже этот бросающийся в глаза алогизм вызывает недоверие. К тому же, как показал Штехе, исландская сага тенденциозна и преследует цель представить живших в Исландии потомков Торфинна и Гудрид как особо заслуженный род²⁹. Тем больше оснований не доверять содержащемуся в ней изложению событий.

Чрезвычайно сильно развитое чувство родовой чести, свойственное людям того века, видимо, побуждало приукрашивать роль предков. Вот что пишет Фишер по этому поводу: "Хаук был потомком прославленного Карлсефни, и поэтому, весьма вероятно, перетасовал факты в пользу своего предка"³⁰.

Аналогичные опасения высказывал еще Норденшельд: "Не следует упускать из виду, что исландские саги о Гренландии – это главным образом семейные хроники, в которых описывается участие того или иного знаменитого рода в гренландских плаваниях и необычайных приключениях во время экспедиций. Об обычных рыболовных и торговых плаваниях в них даже не упоминается".

Сходное толкование дает Штехе: "Торфинну приписаны все славные подвиги, совершенные другими... Автор возвысил своего главного героя и преуменьшил заслуги выходца из другого рода... Обиженный автором саги Лейф, сын Эйрика..."³¹

Факты, сообщенные в саге об Эйрике Рыжем, очевидно, достоверны, но имена участников умышленно изменены. Данное в саге описание плавания Торфинна к Винланду, конечно, не вызывает недоверия. Однако возникает подозрение, что в повествовании сознательно "смешаны события, происшедшие во время двух или более плаваний к Винланду"³². Поэтому мы можем со спокойной совестью и с полной уверенностью утверждать, что предвестником открытия Америки был Бьярни, сын Херьюлфа, а подлинным первооткрывателем – не кто иной, как Лейф, сын Эйрика Рыжего.

Генцмер тоже недавно признал такое толкование единственно возможным³³. В этой связи он обращает внимание на следующее обстоятельство. В упоминавшейся саге говорится, что "открыватель Торфинн нашел у мыса Кап-Кьялярнес киль корабля". Гренландский текст также упоминает об этом киле, сообщая, что его установил в качестве опознавательного знака Торвальд, второй сын Эйрика Рыжего, во время своего неудачного плавания к Винланду, открытому его братом Лейфом. Это, видимо, окончательно проливает свет на то, что Торфинн не мог быть подлинным первооткрывателем, как утверждает подвергшаяся обработке исландская сага, и что его плавание к Винланду было четвертым по счету.

Исландское предание удачно комментирует Генцмер: "Все, что Торфинн и Гудрид, вероятно, рассказывали о других плаваниях к Винланду, позднее было вплетено в повествование об их собственном плавании"³⁴.

Итак, автору этих строк остается лишь подписаться под следующим положением Штехе: "Для изучения плаваний Лейфа, Торвальда и Фрейдис к Винланду достоверный материал дает в основном только гренландский текст, тогда как "Сага о Гудрид" (об Эйрике Рыжем) не представляет в этом отношении почти никакой ценности"³⁵.

И без того весьма сомнительная достоверность последней саги была еще больше подорвана Генцмером, доказавшим, что вся она подверглась переработке в христианском духе каким-то переписчиком, вероятно монахом³⁶.

За признание "Рассказа о гренландцах" единственным заслуживающим доверия документом говорит также следующее соображение. В гренландском источнике сообщается, что Эйрик Рыжий, отец Лейфа, скончался на следующую зиму после возвращения Лейфа из плавания в Америку³⁷, еще до окончательного утверждения христианства в Гренландии³⁸. Исландская же сага утверждает, что Торфинн Карлсефни, который вернулся в Гренландию из Винланда на 7 лет позже, чем Лейф, якобы "провел зиму у Эйрика Рыжего"³⁹. О смерти Эйрика Рыжего в этой саге вообще ничего не говорится. Из всего изложенного с достаточной убедительностью следует, что этот источник освещает события гораздо менее точно, чем "Рассказ о гренландцах". Итак, этот рассказ со всех точек зрения представляется самым правдоподобным из всех повествований о плаваниях в Винланд⁴⁰.

Особенно важное значение для решения этих спорных проблем имеют записи Николая Тингейрского. Настоятель североисландского монастыря Тингейр жил в XII в., то есть в то время, когда между Гренландией и Исландией, с одной стороны, и Винландом – с другой, видимо, еще поддерживались довольно оживленные связи (см. гл. 109). Настоятель Николай считается "лучшим географом старой Исландии"⁴¹. Следовательно, его сообщение можно рассматривать как самое компетентное для того времени. Между тем Николай Тингейрский утверждает, что именно Лейф открыл Винланд. Тем самым можно считать окончательно установленной фальсификацию исторических фактов в "Саге о Гудрид". Поскольку настоятель там же поднимает вопрос о том, что Винланд, возможно, соединяется сушей с Африкой, представляется очевидным, что в его время эту страну уже считали не островом, а частью обширного материка. Если бы в те времена норманнам было что-либо известно о Восточной Азии, "Индии" и Катае (Cathai), им, наверное, пришла бы в голову идея Тосканелли и Колумба: они решили бы, что находятся в Азии. Указание, что "между Африкой и Маркландом простирается "Мировой океан", по взглядам того времени означает всего лишь, что Винланд омывается приливным морем.

Нансену принадлежит оригинальная, но вызвавшая решительные возражения⁴² попытка без долгих разбирательств причислить к разряду легенд все норманские рассказы о Винланде и объявить его сказочной страной молочных рек и кисельных берегов, лишенной какой-либо исторической реальности⁴³. Чрезмерный скептицизм Нансена, во многом отрицательно сказавшийся на его прекрасном и ценном в других отношениях труде, опирается на очень слабые аргументы, к тому же частично явно ошибочные. Так, например, он иронизирует по поводу того, что в гренландском тексте немец Тюркер, обнаружив первым дикий виноград, приходит по этому поводу в безумный восторг. Нансен пишет: "Соратник Лейфа объелся (!) виноградом до полного опьянения!"⁴⁴ При этом он упускает из виду, что свежий виноград не содержит алкоголя, так что даже чрезмерное его потребление не может привести к "опьянению"⁴⁵. Наконец, в этой истории речь идет вовсе не об объедении виноградом и не о состоянии опьянения, а лишь о необычайно сильном душевном возбуждении выходца из винодельческих районов Германии. Ведь Тюркер неожиданно увидел в только что открытой стране лозы, напомнившие ему о детстве. Именно эта часть рассказа производит настолько чистосердечное и трогательное впечатление, что либо автором прекрасного отрывка мог быть только по-настоящему крупный поэт, либо в нем описано подлинное происшествие. Поскольку в художественном отношении рассказ нигде не поднимается выше среднего уровня, последнее предположение представляется, безусловно, самым вероятным. Гренландцы, разумеется, не знали, как выглядят виноградные лозы и грозди. Поэтому вдвойне правдоподобно сообщение о том, что описанный трогательный эпизод приключился с немцем, выходцем из винодельческих районов.

Скептическое отношение Нансена к рассказам о Винланде основано, как и в ряде других случаев, на сомнительных литературоведческих рассуждениях. Поскольку некоторые мотивы северных рассказов встречаются еще в классической античной литературе, Нансен, недолго думая, все подобные случаи объявляет заимствованиями. Этой своей односторонней склонностью предполагать повсюду заимствования он сближается со своим знаменитым земляком Софусом Бугге; Генцмер удачно заметил в его адрес: "Зачастую ему достаточно было самого отдаленного сходства, чтобы утверждать, якобы германцы были подражателями, словно им самим ничего не могло прийти в голову без посторонней помощи"⁴⁶.

Сомнения Нансена тем менее основательны, что на восточном побережье Северной Америки действительно издавна росли "дикие злаки" и "дикий виноград". Дикий виноград Vitis vulpina, а также Cordifolia и Riparia встречаются к северу до залива Мирамичи в провинции Нью-Брансуик⁴⁷. Остается невыясненным, следует ли понимать под дикими злаками Zizania aquatica или Elymus arenarins (как полагает Лёвенталь)⁴⁸. Правомерны оба толкования.

И в наши дни дикий виноград растет еще в разных районах земного шара, в частности на равнине Верхнего Рейна и на восточном побережье Северной Америки, где в прошлом он, наверное, имел значительно большее распространение. Неслучайно большой остров, расположенный недалеко от побережья Массачусетса, до сих пор называется Мартас-Вайнъярд (Виноградник Марты); современный остров Орлеан на реке Святого Лаврентия носил когда-то название остров Вакха; южная часть залива Мирамичи до настоящего времени называется Бэ-дю-Вен (Виноградная Бухта), а впадающая в нее река – Бэ-дю-Вен-Ривер (Река Виноградной Бухты). Когда в 1524 г. итальянец Веррацано, находившийся на французской службе, вновь открыл эти изобилующие виноградом прибрежные районы, он дал им следующее описание, мало чем отличающееся от норманских рассказов:

"[Лозы] оплетают деревья, как на юге Франции. Если бы их по-настоящему обрабатывали, то из гроздей можно было бы изготавливать превосходное вино, ибо они сладки и приятны на вкус и вряд ли уступают нашему винограду"⁴⁹.

Правда, друг автора проф. Л. Михаэлис, живущий в США, писал по этому же поводу прямо противоположное: "Дикого винограда здесь в Новой Англии огромное количество; во времена сухого закона мы часто пользовались им, чтобы самим изготавливать вино. По вкусу это нечто среднее между мускателем и гвоздичным маслом, так что я не завидую викингам, если у них не было ничего лучшего".

Но гренландские викинги явно не были большими знатоками вина и вряд ли предъявляли особенные претензии к его вкусу. Кроме того, нужно иметь в виду, что вкусовые качества винограда очень различны в разные годы. Во всяком случае, в 1820 г. в научном труде, посвященном описанию штатов. Массачусетс и Коннектикут, прямо подчеркивалось, что "деревья со всех сторон поросли диким виноградом... Его гроздья высоко ценятся, так как отличаются отменным вкусом и полезны для здоровья"⁵⁰.

В специальном докладе Исторического общества штата Род-Айленд от-30 ноября 1834 г. приводится следующая справка о диком винограде в Массачусетсе: "Этот район страны изобилует различными сортами винограда"⁵¹.

В общей сложности на восточном побережье Северной Америки насчитывается 30 различных сортов дикого винограда⁵². Факт наличия здесь дикого, винограда – самое веское опровержение гипотезы Нансена, что история, о Славном Винланде заимствована авторами саг из Горация или Лукиана, Странное предположение еще за 20 лет до Нансена высказал вскользь Гельцих, который, впрочем, не сомневался в достоверности содержания саг, но отрицал, что оно имеет какое-либо отношение к Америке. Вся его смелая гипотеза была обоснована только одним предложением. Гельцих писал: "В Исландии имелись сведения, что на юге или юго-западе (точно никто этого не знал) находится Страна виноградников (Испания), что путь туда ведет мимо чудесных каменных скал (Фингалова пещера!), что в Ирландии священники, облаченные в белые одежды, шли во главе процессий с развевающимися знаменами и т. п., все это было сведено воедино в саге о плаваниях в Хеллуланд и Винланд"⁵³.

Автор этих строк не может себе представить, чтобы такой уважаемый и здравомыслящий исследователь, как Гельцих, продолжал бы отстаивать в серьезной дискуссии эту крайне неудачную гипотезу – явное следствие случайного и временного заблуждения. Опровергать ее нет необходимости. Даже Нансен, наверное, решительно возражал бы против нее, хотя как раз его позиция в данном вопросе больше всего сближается с точкой зрения Гельциха. Более 30 лет никто не разделял скептического отношения Нансена к сообщениям о Винланде, однако позднее с ним согласился Шель⁵⁴. Этот исследователь считает рассказы о плаваниях в Хеллуланд и Маркланд исторически достоверными и отнюдь не сомневается в том, что норманны достигли Америки. Но он все же склонен, следуя за Нансеном, считать сказками все сообщения о Винланде. Шель не приводит ни одного сколько-нибудь убедительного довода в пользу своей точки зрения. Между тем против нее можно выдвинуть чрезвычайно веские аргументы.

Весьма существенным доказательством достоверности саг следует признать, например, упоминание о кленах с красивой структурой древесины, обнаруженных норманнами в западных странах. Торфинн, например, возвратившись в Норвегию, продал статую из такой древесины одному бременскому купцу за очень дорогую цену – половину золотой марки, то есть примерно за 3250 современных золотых марок⁵⁵. Как известно, такие клены (Acer sachanum и др.) действительно растут в Северной Америке, и только там⁵⁶. Эта характерная особенность могла попасть в саги только благодаря действительному происшествию. Короче говоря, можно со спокойной совестью присоединиться к мнению Неккеля о том, что сообщения об открытии Винланда Лейфом так же достоверны, как и любой другой исторический источник⁵⁷.

Другое сообщение из области ботаники о том, что норманны валили в Винланде виноградные деревья, неоднократно вызывало скептические замечания и даже выдвигалось как доказательство неправдоподобности всего рассказа. Ведь лоза – это тонкое растение, которое "валить", разумеется, нельзя, но от саг нельзя требовать научной точности. Норманны вполне могли называть виноградными те деревья, которые были со всех сторон обвиты лозами. Следовательно, это опровержение несущественно. Впрочем, некоторые исследователи вообще сомневались в том, что Винланд обязан своим названием винограду. Так, в 1910 г. Ферналд писал, что норманны могли принять за виноград бруснику, которая повсеместно распространена на Лабрадоре, Ньюфаундленде и т. д.⁵⁸ Из этих ягод нередко делают вино; не случайно на шведском языке смородина называется vinbär, то есть винной ягодой. Сравнительно недавно гипотезу Ферналда поддержал Греэм⁵⁹. Если принять во внимание, что дикий виноград действительно встречается на обширных территориях восточного побережья Северной Америки, то такое объяснение представляется хотя и вероятным, но довольно искусственным и, во всяком случае, излишним.

Совершенно очевидно, что эта новая трактовка утрачивает всякий смысл, если считать достоверным эпизод с Тюркером – выходцем из немецких винодельческих районов. Смешно будет выглядеть и "валка виноградных деревьев", которой занимались товарищи Лейфа, если понимать под ней сбор ягод. Между тем старые виноградные лозы и в самом деле подчас достигают толщины древесного ствола (это касается и "дикого винограда", используемого в Германии в качестве декоративного растения).

Совсем экстравагантной представляется нам одна из последних трактовок, предложенная Таннером⁶⁰. Этот исследователь утверждает, что слово "Винланд" вообще отнюдь не означает "Виноградная страна", а связано со словом vin (то есть луг, пастбище), встречающимся также в старинном названии норвежского города Бергена – Бьюргвин (Горный луг). В соответствии с этим Винланд, который Таннер помещает на Ньюфаундленде, якобы означает просто "Страна пастбищ". Предположение, что Ньюфаундленд могли назвать "Страной пастбищ", абсурдно. Тысячу лет назад Ньюфаундленд был типичной лесной страной, которую и после 1500 г. все еще до самых берегов покрывал лес⁶¹. Даже в настоящее время там "пахотные земли и пастбища занимают незначительную площадь"⁶². Следовательно, о "Стране пастбищ" поистине никогда не могло быть и речи. В своем специальном исследовании Торарирссон, который, пожалуй, излишне снисходительно относится к работе Таннера, замечает по поводу нового толкования понятия "Винланд": "Оно не убедило меня" – и продолжает: "В основу наименований, данных Эйриком [Рыжим] и Лейфом, положены результаты их наблюдений, причем сами названия в те времена... в еще большей степени были связаны с природой"⁶³.

Для решения вопроса, следует ли понимать под словом "Винланд" "Страну винограда" или "Страну пастбищ", достаточно уяснить себе, что виноград здесь действительно встречается во многих местах, тогда как никаких пастбищ на Ньюфаундленде не было. К чему же долгие раздумья?

Еще Нансен писал о том, что, согласно газетным сообщениям, швед Сёдерберг, скончавшийся в 1901 г., пытался в одном из докладов истолковать "Винланд" как "Страну пастбищ"⁶⁴. Однако Нансен решительно протестует против подобного переосмысления всех исторических данных и полностью опровергает его, указывая, что древнее слово vin в значении "луг", "пастбище" в XI в., когда Винланд получил свое название, уже не употреблялось⁶⁵. Проф. Генцмер устно сообщил автору 16 июля 1943 г., что все географические названия, включающие слово vin, то есть "луг", "пастбище", – довикингского происхождения. К 1000 г. таких наименований уже не сохранилось. Следовательно, положение Таннера не выдерживает никакой критики и с позиций исторического языкознания.

Итак, слово "Винланд" около 1000 г. уже не могло означать "Страна пастбищ". Не только саги, но и сообщение Адама Бременского, относящееся к тому же периоду, неоднократно подчеркивают, что именно винограду страна обязана своим названием. Наконец, дикий виноград и сейчас еще нередкое явление на восточном побережье Северной Америки, а раньше, конечно, встречался там в значительно большем количестве. Если все это так, то чего ради, спрашивается, вновь и вновь прибегать к отдающим дешевым оригинальничаньем теоретическим выкрутасам, вроде трактовки Таннера?

Все старания опровергнуть или иначе истолковать сообщения саг о Винланде до сих пор оказывались попытками с негодными средствами. Брёггер имел полное основание заявить: "Ультракритически настроенные исследователи собрали массу материала, чтобы доказать нам, насколько сказочный и неправдоподобный характер носит все описание Винланда. В действительности же тенденции подобных исследователей и полученные ими результаты значительно наивнее и фантастичнее, чем большая правда, именуемая Винландом"⁶⁶.

Как раз в этой связи следует привести справедливые слова покойного Шухардта, направленные против стремления некоторых исследователей изыскивать все более новые и необычные толкования совершенно ясных и недвусмысленных источников. Шухгардт написал, что в своих научных рассуждениях он без пространных обоснований отбрасывал в сторону "гротескные гибриды, появляющиеся, подобно буйным побегам, в пору всякого пышного цветения и роста"⁶⁷. Толкование Таннера, наряду со многими другими трактовками проблемы Винланда, тоже относится к этим "гротескным гибридам".

Неясным, впрочем, остается до сих пор, несмотря на бесчисленное множество исследований, посвященных этому вопросу, в каком именно месте побережья Северной Америки высадился Лейф и действительно ли его последователи побывали в тех же самых краях? Правда, в сагах утверждается, что участники четырех из пяти последующих экспедиций в Винланд побывали в тех самых районах, которые открыл Лейф, но вряд ли этому можно верить. Именно самая интересная из всех последующих экспедиций, предпринятая богатым норвежским купцом Торфинном и его женой Гудрид и ставившая целью заселить открытое Эльдорадо, видимо, не достигла самого Винланда, хотя "Рассказ о гренландцах" и уверяет в обратном. Даже из довольно ранних записей исландского историка настоятеля Николая Тингейрского о том, что Торфинн побывал там, где "предполагали" Винланд, можно заключить, что норвежский купец сбился с пути и вообще не нашел этой страны, Штехе полагает, что он не был дальше Ньюфаундленда⁶⁸, и Генцмер присоединился к его мнению⁶⁹.

Оставим поэтому открытым вопрос о том, высаживались ли участники позднейших экспедиций в Винланд на том же участке побережья, что и Лейф. Решающим фактором остается безусловная уверенность в том, что уже в XI в. многие норманны побывали в Америке.

Что же касается местоположения Винланда, то общепризнано, что он мог находиться только на Американском материке. С этим не согласен один Муньос, предпринявший в 1793 г. странную и необъяснимую попытку поместить Винланд в Гренландии⁷⁰. Здесь, разумеется, нет возможности рассмотреть все бесчисленные попытки решить проблему Винланда⁷¹. Мы ограничиваемся поэтому более подробным анализом тех из них, которые были предприняты за последние 50 лет.

В XIX в. ни у кого не возникало сомнений, что Лейф побывал на территории современного Массачусетса или, на худой конец, в южной части Новой Шотландии. Между тем в XX в. появилось такое огромное количество самых противоречивых предположений и точек зрения, что в конечном счете все они взаимно опровергают друг друга. Остается лишь ощущение полного недоверия к каким-либо дальнейшим попыткам подобных сверхоригинальных толкований.

Такие гипотезы начали появляться лишь с 1910 г. К ним относится уже упоминавшееся выше утверждение Ферналда, якобы Лейф и его спутники обнаружили вовсе не виноград, а бруснику. Соображения географического порядка привели Стинсби в 1918 г. к новому толкованию⁷². Он пытался доказать, что, следуя неизменно вдоль побережья Лабрадора, Лейф должен был попасть в пролив Белл-Айл, отделяющий этот полуостров от Ньюфаундленда, а по проливу проникнуть во внутреннюю часть залива Святого Лаврентия, на южном берегу которого он и нашел, очевидно, свой Винланд. Это предположение Стинсби было впоследствии поддержано Фоссумом⁷³ и Холмом⁷⁴, а в Германии – Штехе⁷⁵. Последний весьма определенно указывает на залив Мирамичи в северо-восточной части Нью-Брансуика и даже на его южную часть, уже упоминавшуюся выше Бэ-дю-Вен, как на самое вероятное местонахождение открытого Лейфом Винланда.

Херманссон пытался искать Винланд у залива Пассамакуодди между Нью-Брансуиком и США⁷⁶; Ховгард⁷⁷ и Грэй⁷⁸ у полуострова Кейп-Код, Бэбкок⁷⁹ – у залива Маупт-Хоп в штате Род-Айленд; Ганьон⁸⁰ – там же или в Массачусетсе; Гаторн-Харди⁸¹ – даже в устье реки Гудзон; Мьелде⁸² – у Чесапикского залива, и в довершение всего Мунн и Таннер⁸³ – у залива Пистолет на Ньюфаундленде, а Рейтер⁸⁴ – на Флориде!

С каким упорством отстаивались эти странные предположения, видно из того, что Таннер с такой же уверенностью пытался доказать, что Винланд ни в коем случае не может находиться южнее 48° с. ш., с какой Рейтер утверждал, что его не следует искать севернее 31° с. ш.!

Как же разобраться в этом клубке противоречивых мнений? Прежде всего следует учесть, что во время своего первого пребывания на только что открытых землях норманны не занимались их тщательным исследованием и руководствовались, видимо, лишь соображениями экономической выгоды. В противном случае Лейф должен был бы тщательно исследовать обнаруженный им раньше Хеллуланд, на который он, однако, почти не обратил внимания, найдя его "лишенным всякой привлекательности". Нельзя, наконец, подходить к плаваниям норманнов с позиций современных географических экспедиций, поскольку к новым землям норманнов обычно привлекали только хорошие пастбища и луга, густые леса, хорошие охотничьи угодья и различные трофеи. Поэтому бессмысленно было бы предполагать, что они занимались систематическим обследованием каждой обнаруженной ими бухты, пролива и т. п., если они не хотели обосноваться там надолго, подобно Эйрику Рыжему в Гренландии.

По соображениям психологического характера, автор этих строк считает неправдоподобным предположение, что норманны свернули в пустынный пролив Белл-Айл ж прошли по нему более 100 км, когда чуть дальше к югу их манил к себе покрытый гостеприимными лесами Ньюфаундленд. Пролив Белл-Айл и в настоящее время остается чрезвычайно неудобным и мало используемым водным путем, изобилующим коварными рифами и окруженным пустынными берегами. Вот как пишет Рейтер о его отрицательных особенностях: "Страшная пустыня вокруг", "дрейфующие льды затрудняют судоходство в проливе"⁸⁵. Что же могло заставить норманнов, искавших по-настоящему хороших земель, несмотря ни на что, пройти вдоль всего этого неприятного и весьма длинного пролива? Бэбкок, очевидно, был прав, заявляя по поводу этого предположения Стинсби: "Вероятно, они, подобно многим более поздним мореплавателям, считали пролив Белл-Айл таким же фьордом, как и расположенный севернее залив Гамильтон"⁸⁶. Бэбкок, который в специальной работе дал критический анализ всех высказываний о Винланде⁸⁷, появившихся до 1921 г., и особенно точек зрения Ховгарда, Фоссума, Виньо, Делабарра и Стинсби, приходит к весьма примечательному выводу: "Складывается впечатление, что Рафн был близок к истине в вопросе о самой южной точке, достигнутой норманнами"⁸⁸.

Автор хотел бы полностью присоединиться к этой точке зрения и полагает, что и в настоящее время больше всего оснований отождествлять Винланд с Массачусетсом. Никак нельзя понять, чего ради Лейф; сын Эйрика Рыжего, следовавший на юг вдоль побережья Лабрадора, достигнув пролива Белл-Айл, вдруг якобы свернул в него, сойдя с прежнего курса. Так мог бы поступить современный мореплаватель-исследователь. Но какие причины могли заставить норманна, который имел возможность выбирать между поворотом в непривлекательный залив и курсом на прекрасные лесные массивы Ньюфаундленда, отдать предпочтение первому? Если видимость была хорошей, то он заметил на юге заманчивые леса и должен был направиться к ним. В противном случае, если учесть знаменитые ньюфаундлендские туманы, он, вероятно, вообще не заметил пролива Белл-Айл, как это бывало впоследствии со многими мореплавателями, и никак не мог войти в него. До этого Лейф прошел мимо ряда больших и малых фьордов на побережье Лабрадора, не обращая на них никакого внимания, почему же он стал бы вести себя иначе у входа в пролив Белл-Айл? Такая психологическая неувязка сразу же разбивает гипотезу Стинсби – Штехе о плавании по проливу Белл-Айл. Этот вопрос имеет решающее значение для всей проблемы местоположения Винланда.

В саге, правда, говорится, что, отправившись из Маркланда, Лейф в течение двух дней плыл по открытому морю "при северо-восточном ветре", что у норманнов означало юго-западное направление. Однако нужно иметь в виду, что название "Маркланд" в равной степени подходит и к Ньюфаундленду и к южной части Лабрадора. Это обстоятельство отнюдь не свидетельствует о том, что Лейф свернул в Белл-Айл, так как, проплыв вдоль восточного побережья Ньюфаундленда, он тоже должен был идти 2 дня под парусами по открытому морю в юго-западном направлении. Одно место в сагах вполне позволяет предположить, что упомянутое плавание при северо-восточном ветре началось не у входа в пролив Белл-Айл, а у восточного побережья Ньюфаундленда. Ведь встреча с медведем на каком-то острове у юго-восточной оконечности Маркланда, по всей видимости, приключилась у восточного побережья Ньюфаундленда.

Ферналд полагал, что "медведь мог быть только белым", так как в Гренландии другие медведи не были известны⁸⁹. Если это так, то приключение могло случиться только в восточной части Ньюфаундленда. Дело в том, что область естественного распространения белых медведей в Америке ограничена районом Баффинова залива и нигде не заходит южнее 55° с. ш. Правда, белых медведей иногда заносит полярным течением на дрейфующих льдинах в более южные воды и их поэтому можно нередко встретить именно на восточном побережье Ньюфаундленда, непосредственно омываемом Лабрадорским течением. Остров Белл-Айл, расположенный у входа в одноименный пролив и рассматриваемый Штехе и Генцмером как то место, где произошла встреча с медведем⁹⁰, никак не соответствует этим условиям: полярное течение не омывает его, а обходит намного восточнее. Итак, если викинги убили белого медведя на острове у побережья Маркланда, то можно утверждать с почти полной уверенностью, что они уже находились на востоке Ньюфаундленда и что дальнейшее плавание на юго-запад могло привести их только в Новую Шотландию и Массачусетс, а не в залив Святого Лаврентия⁹¹.

Вывод этот, впрочем, нельзя считать абсолютно бесспорным. В приключении с медведем участвовали исландцы и норвежцы, а им были известны ш другие медведи, кроме белых. Самое древнее упоминание о белых медведях в скандинавской литературе встречается в относящейся к X в. саге "Атламаль", где говорится следующее: "Чудится, будто видишь перед собой белого медведя, но это лишь град идет"⁹². Однако наряду с этим в сагах упоминаются также "коричневые мохнатые"⁹³ и бурые медведи⁹⁴. Тем не менее белые медведи в Гренландии были, разумеется, самым распространенным видом. Следовательно, когда гренландцы говорили просто о медведе, то, вероятнее всего, имели в виду хорошо знакомого им белого медведя, ибо в противном случае они сообщили бы более точные признаки. В пользу того, что речь шла о белом медведе, говорит и следующее рассуждение. Как сообщил автору его консультант по зоологии проф. Штехов (Мюнхен), на востоке Северной Америки встречается только черный медведь барибал (Ursus americanus). Вряд ли норманны видели на своем острове такого медведя, так как в этом случае в источниках было бы указание на ранее неизвестную черную окраску зверя. Другой же вид североамериканских медведей, крупный гризли (Ursus hor ribilis), тем более не подходит. Область его распространения ограничена северо-западом материка, и, поскольку гризли, видимо, иммигрировал туда из Азии⁹⁵, восточные районы Америки не могли быть в прошлом его родиной. Следовательно, гризли не мог оказаться на островах Атлантического побережья.

По изложенным соображениям представляется более чем вероятным, что по пути в Винланд мореплаватели встретились с белым медведем. С последним же они могли познакомиться только у восточного побережья Ньюфаундленда. Если согласиться с этим, то придется считать опровергнутой гипотезу Стинсби-Штехе о плавании через пролив Белл-Айл в залив Святого Лаврентия. Теперь уже трудно будет возражать против помещения Винланда на территории Массачусетса или в непосредственной близости от него.

Весьма сомнителен и аргумент, приводимый Штехе, который считает имеющееся в саге упоминание о длинных песчаных полосах на берегу доказательством плавания через пролив Белл-Айл, поскольку такие песчаные участки встречаются в южной части Лабрадора. Впрочем, Риттер делает из этого же места вывод о том, что в сагах говорится о современной Новой Шотландии и Нью-Брансуике.

То, что нам известно из саг об особенностях климата Винланда, тоже гораздо больше напоминает Массачусетс, чем побережье залива Святого Лаврентия. Необычайно мягкая первая зима, проведенная норманнами в Винланде и позволившая им постоянно держать скот на открытом воздухе, никак не подходит к побережью залива Святого Лаврентия. Здесь зима обычно бывает довольно суровой: средняя температура января в Квебеке -13°. Зато сообщения саги отвечают условиям прибрежных районов Массачусетса. Южнее Бостона есть места, где морозы случаются редко или вообще не бывают, а скот и в настоящее время круглый год содержат под открытым небом⁹⁶. Соответствующие данные еще более 100 лет назад были получены Рафном в связи с его исследованием о Винланде от местных американских властей и научных обществ⁹⁷. Поскольку данные, полученные Рафном, и сообщения саг сходятся, у нас есть весьма основательная причина искать Винланд на этих участках побережья, отличающихся в течение многих лет столь необычной зимой.

Обе саги, независимо друг от друга, подчеркивают необычный для норманнов мягкий климат, позволивший оставлять скот под открытым небом в течение всей зимы. В одной саге сообщается, что "не было мороза", в другой – что "не было снега". Очевидно, именно эта особенность климата произвела на путешественников глубочайшее впечатление. Совершенно ясно, что в поисках местности, где мог находиться Винланд, мы ограничены такими районами, где действительно бывают подобные зимы.

Нельзя согласиться со Штехе, который отмахнулся от этих сведений, объявив их "преувеличением более позднего происхождения", поскольку они не соответствуют его попыткам поместить Винланд на побережье залива Святого Лаврентия. Мы не имеем права считать достоверными только те сведения из источников, которые подтверждают выдвинутую нами гипотезу, и отвергать все прочие, даже самые характерные данные, объявляя их позднейшими добавлениями, не представляющими никакой ценности.

Не дает ясного географического представления и упоминание о встреченных норманнами "скрелингах". За этим названием могли скрываться как индейцы, так и эскимосы. Нам не известно, кого именно имели в виду викинги, как неизвестно и то, где около 1000 г. проходили границы районов расселения этих народностей.

Несмотря на то что выяснению этого вопроса было посвящено много специальных исследований, проблема "скрелингов" и поныне не получила бесспорного решения. Поскольку она не способствует уяснению географических вопросов, мы предпочитаем вообще не касаться ее в настоящей работе.

Столь же трудно разрешить проблему Винланда при помощи многократно обсуждавшегося астрономического указания на то, что в этой стране "в самый короткий день солнце заходило в пункте eykt и всходило в пункте dagmal. Нам приблизительно известно, что норманны понимали под eykt и dagmal, но именно лишь весьма приблизительно. Взгляды специалистов по этому вопросу расходятся, и о толковании этих понятий ведется "ожесточенный и, видимо, безнадежный спор" (Генцмер). Недавняя попытка Рейтера дать математически точное определение величин eykt и dagmal значительно отличается по своим результатам от всех предыдущих и отнюдь не признана специалистами убедительной⁹⁸. Раньше, исходя из этих слов, продолжительность самой короткой ночи в Винланде исчисляли то в ^699, то в 8¹⁰⁰, то в 9¹⁰¹ часов и соответственно, конечно, получали различную географическую широту. Самый короткий день продолжительностью 6 часов соответствует примерно широте северной части Лабрадора, продолжительностью 8 часов – местоположению Ньюфаундленда и залива Святого Лаврентия, а продолжительностью 9 часов – данным по Массачусетсу. Из понятий саги eykt и dagmal Торфеус еще в 1705 г. сделал вывод, что Винланд находился под. 41°24'10" с. ш.¹⁰²

Во время пребывания в Исландии Рейтер выяснил, что термин eykt употребляется там в настоящее время в смысле отклонения на 67,5° к западу от южного направления. Такое же определение этого понятия дает исландский хронист Снорри Стурлусон (около 1220 г.). Однако оказывается, что во всем северном полушарии нет такого пункта, где 21 декабря солнце заходило бы в направлении eykt (в указанном смысле слова). Кроме того, из исландского свода законов "Graugans" от 1122 г. мы узнаем, что в этот более ранний период под eykt понимали точку горизонта, отклоняющуюся от южного направления к западу всего на 52,5°. Само собой разумеется, что еще на 100-125 лет раньше господствовало именно это понимание. Итак, сразу же рушатся расчеты Рейтера, согласно которым Винланд находился во Флориде.

Наконец, помимо всего прочего, во Флориде 21 декабря солнце заходит не под 52,5° и не под 67,5° от южного направления. Рейтер лишь потому назвал Флориду, что, по его мнению, Винланд должен был находиться далеко на юге, а Флорида – это самый южный участок восточного побережья Северной Америки.

На какой сомнительный путь вступил Рейтер в этом вопросе, видно из того обстоятельства, что Краузе на основании тех же самых указаний саг относительно eykt и dagmal сделал вывод, что район Сопс-Бей на Ньюфаундленде, расположенный под 49°55'¹⁰³, "отлично" подходит для местоположения Винланда и соответствует данным о нахождении солнца в точках eykt и dagmal в самый короткий день года. Исходя из этого, нужно было бы принять Сопс-Бей за Винланд Лейфа, а мыс Болд, северную оконечность Ньюфаундленда – "бесспорно" за упоминаемый в сагах мыс Килькап!

Но если один исследователь, пользуясь понятиями eykt и dagmal, помещает Винланд под 27°, а другой – под 50° с. ш., то у нас, пожалуй, достаточно оснований отнестись с недоверием ко всей этой аргументации. Еще 100 лет назад Рафн сетовал, что "эти слова eyktarstadr и dagmalastadr допускают различные толкования"¹⁰⁴.

Мы и поныне пребываем в данном вопросе все в том же неведении, а потому следовало бы раз и навсегда отказаться от попыток использовать эту фразу из саг для установления местоположения Винланда. Помимо всего прочего, автору этих строк кажется, что подобный подход к рассмотрению спорного вопроса в любом случае обязательно приведет к ошибочным заключениям. Саги – это наполовину исторические, наполовину поэтические произведения, но никоим образом не математические или астрономические труды, требующие скрупулезного анализа. Мейер, автор романа "Георг Енач", действие которого начинается в Юлийском горном проходе под 46,5° с. ш., открывает свое произведение словами: "Каменные стены сверкали под палящими вертикальными лучами солнца". Однако из этого отнюдь не вытекает, что описываемая местность находилась не севернее 23,5° с. ш., где в самый долгий день года солнечные лучи еще могут падать "вертикально". В подобных случаях за писателем обычно охотно признают право на поэтическую вольность, и все понимают, что имеется в виду "почти вертикально". Могло ли быть иначе у авторов саг! Когда норманны писали, что 21 декабря солнце зашло в точке eykt и взошло в точке dagmal, они, безусловно, хотели лишь подчеркнуть, насколько дольше был самый короткий день в Винланде по сравнению с Гренландией. Авторы не преследовали никаких иных целей, кроме желания, чтобы читатели поняли, что солнце всходило и заходило почти в точках eykt и dagmal. По правде говоря, какие-либо споры по этому поводу вообще беспочвенны. Совершенно очевидно, что из подобного факта нельзя делать никаких выводов о географической широте Винланда, подобно тому как нельзя судить по "астрономическому" указанию Мейера о местоположении Юлийского горного прохода.

По изложенным причинам автор считает принципиально и методически неправильными все попытки установить по одному этому указанию местонахождение Винланда под 50, 37, 31° и тем более 27° с. ш. Наконец, следует иметь в виду следующее. Как известно, за многие века норманны не продвинулись вдоль европейско-африканского побережья Атлантического океана на юг дальше северной части Марокко, то есть южнее 35° с. ш. Если они обнаружили в Америке где-то у 48° с. ш. такую "славную страну", как Винланд, то чего ради, спрашивается, пустились бы они без всякого видимого повода в дальнейшее плавание и прошли еще целых 20° на юг, то есть примерно на расстояние от мыса Скагеп до мыса Сен-Винсент? Как объяснить смысл и цель такой бесполезной прогулки по морю? Следует отвергнуть подобные по меньшей мере излишние предположения.

Впрочем, гипотеза Рейтера о Флориде находится также в резком противоречии с рядом сообщений саг относительно удаленности Винланда, его климата, флоры и фауны. Тем не менее этот исследователь в своем пристрастии к астрономии стремится представить достоверным одно лишь сообщение о восходе и заходе солнца 21 декабря, которое к тому же дается в его же толковании. Затем он рассматривает все противоречащие его предположению данные как более поздние добавления, которые не заслуживают доверия. При помощи такого метода можно в конечном счете доказать все что угодно, другими словами – ничего.

Генцмер резонно заметил в этой связи: "Я считаю, что неправильно относиться с полным доверием к указанию на эту математическую величину, смысл которой все же остается спорным, и в то же время отвергать не менее определенные указания о продолжительности плавания на каждом этапе как фантастические числа"¹⁰⁵.

В доказательство своей точки зрения Рейтер, между прочим, выдвигает поразительное утверждение о том, что Винланд находился на расстоянии не менее 7000 км от Гренландии¹⁰⁶. При этом он ссылается на саги, где мельком упоминается, что обратное плавание из Винланда в Гренландию, проходившее при хорошей погоде, длилось с весны до начала лета¹⁰⁷. Отсюда Рейтер делает вывод, якобы плавание продолжалось 6 недель, что при предполагаемой им средней скорости, равной 4 узлам, соответствует расстоянию 7000 км. Однако при таких методах ученому угрожает опасность запутаться в сетях бесчисленных ошибок и заблуждений. О коротком переходе из Северной Исландии в Гренландию в сагах тоже кое-где говорится, что он начался "летом", а окончился "осенью"¹⁰⁸. Чтобы быть последовательным, Рейтеру пришлось бы признать, что в те времена Исландия находилась в 7000 км от Гренландии. А какое расстояние отделяет Исландию от Европы, если еще в XVI в. гамбургский мореход Дитмар Блефкен, отплывший из Гамбурга в Исландию 10 апреля 1561 г., прибыл туда лишь 15 июня?¹⁰⁹

В саге повествуется также о том, что спутники Торфинна наторговали в Винланде "всяческих мехов"¹¹⁰. Как же могла состояться торговля северными мехами, которые только и были известны норманнам, в такой субтропической стране, как Флорида? Или в этом случае тоже прибегнут к надоевшей отговорке, что в первоначальный текст рассказа о плавании эта деталь была внесена позже?

Нансен однажды очень метко высказался о фабрикации гипотез по методу "что не укладывается в схему, отбрасывается прочь". Он добавил: "Не рекомендуется вносить изменения в существующие источники или отрицать их достоверность, чтобы привести их в соответствие с тем или иным предвзятым мнением"¹¹¹.

Да и что, в конце концов, мешает нам объявить позднее присочиненным вымыслом данные об eykt и dagmal, которым Рейтер уделил столь большое внимание? В таком случае все его остальное головоломное построение, состоящее из самых невероятных домыслов, окажется ненужным. Насколько известно автору этих строк, странная гипотеза Рейтера еще не нашла поддержки ни у одного специалиста по данному вопросу. Да и вообще, чтобы полностью опровергнуть прокрустовы методы Рейтера, достаточно весьма определенного заявления прекрасно информированного и заслуживающего доверия средневекового хрониста настоятеля Николая Тингейрского о том, что от Маркланда (Ньюфаундленда) "недалеко до Славного Винланда" (см. стр. 325).

Итак, останемся верными самой естественной и старой гипотезе о том, что Винланд находился где-то в районе современных штатов Массачусетс и Род-Айленд! Это предположение за последнее время получило очень сильную поддержку благодаря Холанду. Загадочная башня в Ньюпорте, которая находится неподалеку от современного морского курорта Ньюпорт на берегу залива Наррагансетт и была предметом долгих споров, согласно Холанду, представляет собой не что иное, как развалины древней норманской церкви XIV в.¹¹² Церковь эта была возведена в "Винланде", что следует из рунической надписи на Кенсингтонском камне¹¹³.

Относительно менее существенное значение имеет вопрос о причинах, побудивших Лейфа сделаться первооткрывателем Америки. Впрочем, об этом открытии сам он и не подозревал. Штехе высказал предположение, что самолюбие Лейфа было уязвлено, когда его земляка Бьярни укоряли в Норвегии за то, что он не исследовал более тщательно особенностей страны, замеченной им на западе. "По древнегерманским понятиям о чести и справедливости, то было пятно на чести Гренландии, и Лейф, сын престарелого правителя, будущий вождь острова, не мог смириться с этим. Итак, норманны открыли Америку, движимые чувством чести"¹¹⁴.

Такое толкование незатейливых рассказов представляется автору этих строк слишком патетичным. В сагах нет никакого намека на подобные причины плавания. Кроме того, это объяснение излишне, так как безразличие Бьярни к своему открытию, видимо, вызвало в Гренландии такое же недоумение, как и в Норвегии. Образу мышления норманнов было ближе иное стремление – после открытия новой неизвестной страны сразу же постараться разузнать, какую она представляет хозяйственную ценность и каковы перспективы ее заселения. Этих причин, как представляется автору, вполне достаточно, чтобы объяснить решение Лейфа отправиться на поиски новых земель. То, что его поиски имели сугубо практические хозяйственные цели, подтверждается рядом последующих плаваний в Винланд, осуществленных членами того же рода. По меньшей мере об одном из них, а именно о плавании Торфинна Карлсефни, доподлинно известно, что целью его было основать норманское поселение в Винланде. Правда, первая попытка оказалась неудачной, так как норманнам, очевидно, не удалось найти подходящего места и у них сложились враждебные отношения с коренными жителями, но трудно все же поверить, что первая же неудачная попытка могла заставить норманнов отказаться на будущее от подобных предприятий.

В сагах сообщается в общей сложности о шести плаваниях в Америку: первое совершил Бьярни, сын Херьюлфа, в 985 г., второе, которое, собственно, и привело к открытию, – Лейф в 1000-1001 гг.¹¹⁵, третье – его брат Торвальд около 1001-1003 гг., четвертое, потерпевшее неудачу, – другой брат Торстейн, примерно годом позже, пятое – Торфинн Карлсефни около 1005-1007 гг., шестое – исландцы Хельги и Финнбоги вместе с сестрой Лейфа Фрейдис, видимо, около 1010 г. Целью этого последнего известного нам из саг плавания тоже было заселение Винланда. Однако эта попытка потерпела неудачу из-за распрей между вождями и убийств, вызванных сварливым нравом Фрейдис. Даты последних плаваний в Винланд до сих пор точно не установлены. Так, Рафн относит экспедицию Торфинна Карлсефни к 1007-1011 гг., а экспедицию Хельги, Финнбоги и Фрейдис – к 1012-1013 гг.¹¹⁶ Возможно, это и правильно, но не имеет существенного значения, так как отклонения от ранее названных дат незначительны.

Однако все исследователи единодушно придерживались раньше того мнения, что плавание Лейфа состоялось в 1000 г. Лишь в последнее время подверглась критике и эта датировка. Грэй пытается отнести экспедицию Лейфа к 1003 г. и соответственно отодвигает плавание Торвальда на 1005-1008 гг., Торнстейна – на 1008 г., Торфинна Карлсефни – на 1010-1013 гг. и Фрейдис – на 1014-1016 гг.¹¹⁷ Штехе присоединяется к этой более поздней датировке и даже идет еще дальше, относя плавание Лейфа к периоду "между 1003 и 1011 гг."¹¹⁸ Это ведет к пересмотру всей ранее принятой хронологии событий, связанных с Винландом.

Можно, впрочем, доказать, что Грэй и Штехе исходили из ошибочных предпосылок. При своих вычислениях они основывались на сообщениях саг о том, что Бьярпи, сын Херьюлфа, "предтеча первооткрывателя Америки", перед посещением Гренландии побывал у ярла Эйрика¹¹⁹. Поскольку же ярл Эйрик был "повелителем Норвегии с конца 1000 г. до лета 1012 г."¹²⁰, Грэй полагает, что экспедиция Бьярни, сына Херьюлфа, к берегам Америки не могла состояться раньше 1001 г. Однако Грэй и Штехе упустили здесь ив виду, что ярл Эйрик, правление которого в Норвегии было прервано в 995-1000 гг. царствованием Олафа Трюгвасона, еще с 980 г. носил титул ярла вместе со своим отцом Хаконом. В саге даже прямо идет речь о двух ярлах¹²¹, причем имеется в виду период до сражения под Лид-Вогом против йомских викингов (986 г.). Оба ярла прожили после этого долгое время в Тронхейме, который был тогда главным портом Норвегии, и отправляли оттуда своих, послов вплоть до Хельгеланна¹²².

Посещение Норвегии Бьярни, сыном Херьюлфа, в тот период, безусловно, могло привести к встрече с ярлом Эйриком. Впрочем, вполне вероятно и предположение Рафна, что Бьярни был в Норвегии у ярла Эйрика в 994 г. и вернулся в Гренландию в 995 г.¹²³ Наконец, Бьярни мог встретиться с ярлом Эйриком где-нибудь вне пределов Норвегии между 995 и 1000 гг., то есть в правление Олафа Трюгвасона, когда Эйрик находился в изгнании. Ведь, сообщается только, что после своего первого прибытия в Гренландию Бьярни находился у своего отца Херьюлфа вплоть до его смерти, дата которой нам: неизвестна.

Итак, хронология событий остается неуточненной. Как бы то ни было, общепринятая дата плавания Лейфа 1000 г. не нуждается в поправках. Впрочем, если мы даже будем исходить из другой (маловероятной) версии истории этого открытия, согласно которой Лейф случайно обнаружил Винланд; при возвращении из Норвегии в Гренландию, мы все равно должны остановиться на 1000 г. Ведь именно в этом году король Олаф отослал Лейфа на родину, чтобы тот насадил там христианство. Более поздняя дата представляется невероятной, так как весной 1000 г. король Олаф отправился к своему тестю Бориславу в Померанию и погиб на обратном пути в битве под Свольдерой 9 сентября 1000 г.¹²⁴ По мнению автора этих строк, нет никаких оснований подвергать пересмотру 1000 г. как дату открытия Америки. Поэтому в весьма обоснованной "Хронологической таблице", составленной Штехе, следует отодвинуть на 3-10 лет назад даты всех событий, случившихся после 1000 г.

О дальнейшей судьбе Лейфа нет почти никаких сведений, кроме нескольких кратких сообщений о его родственных связях. По непроверенным данным, он умер в 1021 г.¹²⁵ И хотя после плавания Фрейдис нам ничего не известно о дальнейших экспедициях в Винланд, это отнюдь не означает, что не предпринималось никаких плаваний в эту страну и попыток ее заселения. Напротив, весьма вероятно, что в последующие годы норманны часто посещали, а возможней оставались на постоянное жительство в этой прекрасной, богатой, по их понятиям, почти райской стране. Норманны XI в. в других странах решительно шли на ожесточенную борьбу и тяжелые войны ради приобретения новых земель. Об этом красноречиво свидетельствует история их появления в Англии, южной части Италии, в Сицилии и многих других местах. Как же могли викинги пренебречь "Славным Винландом", этой страной без хозяина, забыть ее или даже побояться завладеть ею! Такое предположение абсолютно исключается.

Объяснение надо искать просто в том, что в сагах ничего не говорится о плаваниях, совершенных после 1010 г. Видимо, экспедиции в Винланд стали в конечном счете столь обыденными, что не было смысла вести о них записи. Ведь сведения, почерпнутые нами из гренландской саги, представляют собой не что иное, как события и воспоминания из жизни одного рода, то есть, так сказать, узкородовые предания¹²⁶. Но не естественно ли предположить, что к земле обетованной влекло и другие норманские рода, сведения о которых не отражены в литературных источниках или не дошли до нас? Всякий, кто соглашается с такой возможностью, признает одновременно и вероятность того, что заселение Винланда действительно могло состояться, несмотря на отсутствие соответствующих указаний в источниках!

Кроме того, о гренландских норманнах прямо говорится: "В то время много велось речей о поисках новых земель"¹²⁷. Нужно ли после этого искать какие-нибудь иные мотивы? Вероятность дальнейших плаваний в Винланд, не засвидетельствованных в литературных источниках, подкрепляется еще и тем обстоятельством, что известие об этой стране проникло даже в Европу. Около 1074 г. немецкий хронист Адам Бременский пишет о "стране, найденной многими в этом океане и названной Винландом по той причине, что там зреют дикие лозы, дающие прекрасный виноград"¹²⁸. Адам Бременский, которого Пешель по праву называет "крупнейшим географом своего времени"¹²⁹, очевидно, получил эти сведения, как резонно предположил Нансен¹³⁰, в Роскильде, при дворе датского короля. Возможно, что Адам лично беседовал там с исландским вождем Геллиром, сыном Торкеля, который, возвращаясь из паломничества в Рим, остановился в Роскилле и умер там в 1072 г. Как бы то ни было, бесспорным остается тот факт, что в одной из немецких хроник XI в. речь идет о том самом Новом свете, который был открыт Колумбом только через 400 с лишним лет! Не исключено также, что в тот период попытки отправиться в Винланд, то есть в Америку, предпринимались даже из Европы (см. гл. 107). О Винланде, кроме Адама Бременского, знали и другие европейские ученые. Об этом свидетельствует тот факт, что англичанин Ордерик Виталий, "Церковная история" которого написана между 1123 и 1131 гг.¹³¹, видимо, имеет в виду Винланд, когда перечисляет среди земель, принадлежащих норвежскому королю: "Orcades insulae et Finlanda, Islanda quoque et Grenlanda, ultra quam ad septentrionem terra non reperitur"¹³² [острова Оркады и Финляндские, Исландские, а также Гренландские, далее которых земля к северу не простирается. – Ред.]

В источнике упоминаются только земли, расположенные в океане, а поскольку Финляндия никогда не входила в состав Норвегии, то под названием Finlanda, как полагает и Нансен, можно подразумевать только Винланд¹³³. Ведь зачастую между формами Vinland, Winland, Finland не делалось никакого различия¹³⁴. "Церковная история" Ордерика Виталия писалась в то время, когда недавнее назначение первого епископа в Гренландию (см. гл. 109), очевидно, вызвало в кругах духовенства повышенный интерес к этой стране и к Винланду.

Если, кроме того, учесть упоминание о Винланде в рунической надписи на Хёненском камне (см. гл. 107) и принять во внимание, что исландские историки и хронисты XII-XIII вв. нередко называют Винланд в своих работах, то нетрудно прийти к заключению, что "славная страна" по ту сторону океана не была предана забвению в течение веков, прошедших после ее открытия. Если же согласиться с этим фактом, то автоматически придется признать, что норманны, вероятно, продолжали предпринимать все новые попытки посетить эту чудесную страну.

Ведь еще в конце XVI в. воспоминания о Винланде были настолько свежи в Исландии, что епископ Сигурд Стефанссон нанес названия Хеллуланд, Маркланд и "Скрелингерланд" на свою карту, составленную в 1570 г. (см. рис. 8).

Тем не менее те исследователи, которые оспаривают у Колумба славу открытия Америки, ссылаясь при этом на более ранние достижения норманнов, явно впадают в преувеличение. Некоторые утверждали даже, что "Христофор Колумб всего лишь установил постоянные торговые связи между Новым светом и Европой"¹³⁵. Время от времени вновь оживает глупая сказка о том, что сам Колумб стремился только попасть на те земли, которые до него были обнаружены норманнами на Западе. Ни о чем подобном не может быть и речи. Колумб почти наверняка никогда ничего не слышал о Винланде¹³⁶, а если бы и слышал, то не придал бы этим слухам никакого значения. Ведь он стремился найти не первую попавшуюся землю в океане, а только "Индию" и "Катай" (Китай), расположенные значительно южнее. Все, что находилось в более северных широтах, было ему глубоко безразлично. Никто не сомневается, что до Колумба европейцы нередко бывали в Америке. Однако ни одно из этих "предоткрытий" не имело сколько-нибудь существенных и постоянных последствий, ни одно из них не было понято во всем его значении и оценено по достоинству. Великое событие в мировой истории, которое произошло в 1492 г., неразрывно связано с грандиозным, героическим подвигом Колумба, принесшим ему вполне заслуженную славу.

Память о норманских открытиях в западной части океана сохранилась только на севере Европы. В романских странах о них, видимо, вообще никогда ничего не знали. Даже в архивах Ватикана до сих пор, несмотря на многократные поиски, не удалось найти достоверного свидетельства, подтверждающего, что в средние века здесь когда-либо получали сведения о странах, расположенных западнее Гренландии.

Но никак нельзя согласиться и с издавна распространенным убеждением, согласно которому экспедиции в Винланд были лишь кратким эпизодом, продолжавшимся не более двух веков. Еще в 1894 г. кардинал Эрле, специально исследовавший этот вопрос, заявил: "Весьма вероятно, что экспедиции в Винланд все чаще повторялись в течение XI и XII вв. и что, следовательно, на Американский материк высаживались и норманны, принявшие христианство"¹³⁷. За последние 150 лет эта точка зрения получает все большую поддержку. Так, Холанд писал, что "открытие Америки Лейфом, сыном Эйрика Рыжего, в начале XI в. не было единичным событием, не имевшим никаких исторических последствий; напротив, оно получило широкую известность и стало почти на четыре столетия образцом, которому следовали другие экспедиции"¹³⁸.

Этой точки зрения придерживается и Нёрлунд, заявивший недавно: "В течение всего средневековья гренландские колонисты не раз отправлялись к берегам Америки, главным образом, бесспорно, для того чтобы привезти оттуда древесину... Исландцам должно было быть известно, что плавания по этому маршруту совершались регулярно¹³⁹.

Особенно большое значение имеет следующее мнение Брёггера, одного из крупнейших норвежских специалистов по этой проблеме: "Нет никаких сомнений в том, что гренландцы в течение нескольких веков поддерживали связь с Маркландом"¹⁴⁰. В том же духе высказался Неккель: "В XIV в. экспедиции из Гренландии в Ньюфаундленд вовсе не были редкостью"¹⁴¹.

Вполне возможно, что с течением времени плавания гренландцев в Маркланд, где они заготавливали прекрасные строительные материалы для своих жилищ и кораблей, приобрели большее значение, а потому стали совершаться чаще, чем экспедиции в собственно Винланд; тем не менее предположение, что норманны вообще больше не бывали в Винланде, представляется чрезвычайно сомнительным.

Впрочем, до сих нор нельзя с уверенностью ответить на вопрос, была ли основана в Винланде или в каком-либо ином пункте Американского материка настоящая норманская колония. Как нам известно, попытки заселить эти земли, предпринятые Торфинном Карлсефни, а также Хельги и Финнбоги с Фрейдис, потерпели крах. О более поздних предприятиях такого рода ничего не известно, но вероятность того, что многих викингов постоянно влекло из суровой Гренландии в "благословенную страну Винланд", безусловно, велика, и вполне возможно, что одна из более поздних попыток принесла желаемые результаты. Правда, Сторм¹⁴² и Ривз¹⁴³ выдвинули веские доводы против длительного существования норманской колонии в Северной Америке. Но ряд фактов, напротив, свидетельствует в пользу такого предположения. К их числу в первую очередь относится плавание в Винланд, предпринятое в 1121 г. епископом Эйриком Гнупсоном (см. гл. 109), у которого не могло быть для этого никакого другого стимула, кроме стремления позаботиться о спасении душ христиан, поселившихся в Винланде. Имеется также совершенно определенное заявление Люхандера (см. гл. 109) о том, что еще в 1121 г. в Винланд переезжали колонисты. Кроме того, многочисленные находки древнескандинавского оружия и снаряжения, обнаруженные в доколумбовых захоронениях на территории современного Массачусетса в районе Мидлборо и Фор-Корнерс и хранящиеся главным образом в Копенгагенском этнографическом музее, несмотря на споры по поводу их научной оценки, видимо, все же норманского происхождения¹⁴⁴.

До настоящего времени нельзя дать с полной уверенностью утвердительный или отрицательный ответ на вопрос, имелась ли когда-либо в Винланде колония скандинавских христиан (см. гл. 109). До сих пор все попытки доказать норманский характер руин и других следов культуры в Массачусетсе, а позднее и на Лабрадоре были безуспешными¹⁴⁵. Бывший некогда предметом длительной дискуссии writing rock [камень с письменами. – Ред.], в котором усматривали норманский пограничный знак, ничего не доказывает, так как выяснилось, что он покрыт индейскими рисунками.

Автору хотелось бы особенно подчеркнуть, что это доказательстве не имеет никакой ценности еще и потому, что около 20 лет назад он сам выражал уверенность в подлинности обнаруженного в 1680 г. "камня с письменами", поддавшись влиянию весьма солидных исследований датчанина Рафна, подкрепившего их многочисленными отлично выполненными иллюстрациями¹⁴⁶. Впрочем, еще до 1932 г. автор решительно отказался от такой точки зрения, поскольку специальные исследования индейских надписей и рисунков на камнях с очевидностью доказали, что "камень с письменами" относится к числу таких памятников и не имеет ничего общего с норманнами¹⁴⁷. Все эти рисунки на скалах обязаны своим происхождением праздничным играм¹⁴⁸.

Впрочем, несколько лет назад в соседнем с Массачусетсом штате Род-Айленд были открыты остатки здания норманского происхождения, относящегося, однако, уже к XIV в. Поэтому о нем будет подробно говориться в гл. 150. Но в 1930 г. совершенно неожиданно были обнаружены свидетельства времен Лейфа, причем в таком месте, где этого никто не мог бы предположить.

В то время, как поиски в Массачусетсе абсолютно бесспорных свидетельств того, что норманны побывали там в XI в., оставались бесплодными, такие доказательства были недавно найдены в канадской провинции Онтарио. Еще 10 лет назад все в Европе считали невероятным, чтобы в этих районах Америки в средние века могли побывать норманны. Сейчас мы располагаем совершенно бесспорным подтверждением этого факта. В приведенном выше отчете канадского археолога Карелли содержится одно из самых поразительных известий, которые когда-либо приносили обширные исследования проблемы Винланда. После того как более 100 лет во многих местах безуспешно искали точное археологическое подтверждение пребывания норманнов на американской земле, случай дал такое доказательство в самом неожиданном месте. При этом все обстоятельства оказались такими убедительными, что до сих пор среди особо скептически настроенных специалистов не раздалось ни одного голоса, выражающего сомнение в подлинности этого единственного захоронения викингов, найденного в Америке.

Отчет сам за себя говорит. В 1930 г. между южной оконечностью Гудзонова залива и озером Верхним, к юго-востоку от крупного озера Нипигон, рядовой обыватель, который вряд ли когда-либо интересовался проблемой норманнов, в поисках пригодных для разработки месторождений металлов обнаружил нетронутое захоронение викинга. Первое известие об этой находке дошло до научных кругов лишь спустя 5 лет. Проверкой установлено, что действительно обнаружено подлинное захоронение конца X или начала XI в. Здесь был погребен норманский викинг в полном боевом снаряжении (см. цитату на стр. 325-328).

Как же викинги могли попасть в эти районы, расположенные в глубине материка, приблизительно в то же самое время, когда Лейф, сын Эйрика Рыжего, отправился в Винланд? По этому поводу нельзя сказать ничего достоверного. Сам факт установлен и нуждается в каком-то истолковании. Пока не найдено никакого другого объяснения, кроме того, что норманны (видимо, тоже гренландские) во время упоминавшихся "поисков новых земель" еще около 1000 г. нашли путь к Гудзонову заливу, открытие которого до сих пор датировалось 1610 г. Но если норманны часто бывали на берегах Баффиновой Земли, а это представляется весьма вероятным, и, возможно, даже предпринимали оттуда свои экспедиции на юг, в Винланд, то вполне правдоподобно, что они нашли путь по Гудзонову проливу, который привел их в огромный залив, носящий то же название. Мы располагаем также значительным количеством других доказательств того, что норманны в средние века уже побывали в районе Великих озер Северной Америки (см. т. III, гл. 150). Видимо, они добирались туда через Гудзонов залив и следовали далее но пути, на котором была обнаружена могила викинга в Бирдморе.

Из всего сказанного видно, как долго и в каких широких масштабах гренландские, а также европейские норманны осуществляли свое "первое открытие Америки". Этим опровергается прежняя точка зрения, согласно которой открытие Винланда было лишь кратким эпизодом, лишенным всякого значения. Более 75 лет назад Вивьен де Сен-Мартен высказал мнение, что открытие Америки норманнами "было забыто почти немедленно после ее обнаружения, не оставив ни малейшего следа в мировой истории открытий"¹⁴⁹. Однако новейшие данные, полученные за последние десятилетия, заставляют в корне пересмотреть это положение. И если связи с Новым светом в конечном счете оказались прерванными, то виной тому было не пренебрежительное отношение норманнов к приобретенным ими географическим сведениям, а более могущественные силы. Злополучная политика торговой монополии, проводившаяся по отношению к Гренландии норвежско-датским правительством, лишила эту цветущую колонию подвоза, а тем самым и возможности дальнейшего существования. Так, с 1294 г. правительство запретило какую-либо торговлю с Гренландией, кроме как при посредстве ходившего раз в год правительственного судна, а позднее стало посылать туда корабль с перерывами в несколько лет (см. т. III, гл. 157). Следовательно, гренландцам прежде всего недоставало судов, которые позволили бы им поддерживать связи с Америкой.

Если бы хоть одному скандинаву пришла в голову "Колумбова идея" о том, что там, на далеком западе, возможно, находятся Индия или Катай, то, несомненно, исследование и освоение новых земель пошло бы более энергично. Но подобно тому, как в романских странах до конца средневековья, видимо, никогда не слышали о "Винланде", в северных странах в доколумбову эпоху ничего не знали о Марко Поло и его сенсационных путешествиях. Да и вообще там вряд ли имели понятие об Индии и Восточной Азии. Характерно, что на глобусе Мартина Бехайма (1492 г.) нет никаких признаков Винланда, Маркланда и Хеллуланда, как нет их и на карте мира, составленной датчанином Клавдием Клавусом в 1427 г.

Если бы в XIII, XIV и XV вв. культурные связи между Северной и Южной Европой были более тесными, чем это наблюдалось в действительности, то новые географические открытия, вероятно, оказались бы гораздо плодотворнее!

Следует упомянуть еще об одном обстоятельстве. Все великолепные государства, основанные норманнами в различных областях земного шара, в том числе их самые блестящие королевства в Сицилии и Нижней Италии, погибли в конечном счете из-за недостаточного снабжения и слишком малочисленного населения. Колонии викингов смогли удержаться лишь на океанских островах, главным образом в ранее необитаемой Исландии. Между тем американские земли были открыты и, вероятно, частично заселены выходцами из Гренландии, где, очевидно, никогда не проживало более 5 тыс. норманнов. Как можно было справиться с колоссальными задачами по культурному и экономическому освоению новых огромных территорий, располагая столь незначительными людскими ресурсами? Остается лишь от души пожалеть, что первому открытию Америки была уготована такая трагическая судьба. Насколько иным был бы весь ход истории человечества, если бы великому открытию норманнов сопутствовала столь же мощная воля к освоению новых земель, подкрепленных неисчерпаемым источником людских ресурсов! Как удачно отметил Генцмер: "Иначе обстояло бы дело, если бы норвежцы, вместо того чтобы растрачивать попусту свои силы в боях за Ирландию, Шотландию и Нортумберленд, организованно направили свое излишнее население в Северную Америку. В этом случае здесь еще в начале текущего тысячелетия могло бы возникнуть великое государство норманнов, и мировая история пошла бы по иному пути"¹⁵⁰.

Брёггер совершенно справедливо утверждает, что "экспедиции Лейфа, Торвальда и особенно Торфинна собрали важные сведения о больших и частично соединенных между собой участках побережья Северной Америки от Баффиновой Земли до самого Массачусетса"¹⁵¹.

Тот факт, что сами норманны не придавали особого значения своему открытию новой части света по ту сторону океана, объясняется, очевидно, тенденцией считать все вновь обнаруженные территории частями Европы. Ведь протяженность этого материка на северо-восток тогда еще не была известна. В течение ряда веков Гренландию принимали за гигантский полуостров Европы, отходящий от последней где-то на северо-востоке (см. рис. 13 я гл. 116), и полагали, что существует путь по суше через Шпицберген к норманским поселениям в Гренландии¹⁵². Подобно этому, вплоть до середины XVI в. земли, открытые норманнами в Америке, считались продолжением огромного европейского полуострова Гренландии. В этом легко убедиться, взглянув на карту Сигурда Стефанссона от 1570 г. (см. рис. 8).

Ответственность за то, что величайшее географическое открытие всех времен – обнаружение Америки – так поздно было осознано человечеством, следует в первую очередь возложить на недостаточный обмен географическими знаниями между североевропейскими и южноевропейскими странами. Когда к XV в. эти культурные связи постепенно наладились (см. т. IV, гл. 178, 188, 190), наступила "эпоха великих открытий". Тайна заокеанских стран на западе вскоре была разгадана, и совокупность карт первооткрывателей – Колумба, Кабота, Веспуччи, Кабрала, Магеллана, Бальбоа и других – позволила осознать новую потрясающую истину – открытие Америки.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. По сравнению с первым изданием II тома, появившимся в 1937 г., ни одна глава не подверглась таким коренным изменениям и дополнениям, как эта. За последнее десятилетие выявлено много новых и неожиданных фактов и опубликованы новые труды об открытии Америки норманнами. В связи с этим наше представление о событиях в начале текущего тысячелетия претерпело существенные изменения, что и побудило автора значительно переделать настоящую главу.

2. О значении слов eykt и dagmal см. стр. 345 (и след).

3. "Рассказ о гренландцах". См. "Thule", В. 13, S. 35 (и след.); Т. Steche, Wikinger entdecken Amerika, Hamburg, 1934.

4. Король Олаф Трюгвасон (995-1000) погиб в морском сражении под Свольдерой 9 сентября 1000 г.

5. Вероятно, Zizaniaaquatica (см. стр. 334).

6. В тексте Хеннига:"140 человек". – Прим. перев.

7. Риттер переводит "Хеллуланд" как "Страна каменных плит". См. К. Риттер, указ. соч., стр. 169. – Прим. ред.

8. В тексте Хеннига: "к юго-востоку". – Прим. перев.

9. В тексте Хеннига: "Проплыв еще два дня, они вновь увидели землю". – Прим. перев.

10. В немецком переводе: "различные съестные припасы". – Прим. перев.

11. В немецком переводе: "спускающийся с возвышенности, проходящей сквозь озеро и впадающей в море". – Прим. перев.

12. В тексте Хеннига: "было много отмелей". – Прим. перев.

13. В тексте Хеннига: "пшеницы и виноградные лозы в низинах и на всех холмах". – Прим. перев.

14. "Сага об Эйрике Красном", пер. С. Н. Сыромятникова, СПБ, 1890, стр. 46 (и след.). Штехе дает более удачное название – "Сага о Гудрид". См. Т. Steche, Gudridsaga, "Thule", Jena, В. 13, S. 11 (и след.); Т. Steche, op. cit., S. 39 (и след.).

15. Отрывок из "Хеймскринглы" ("Круг земной") Снорри Стурлусона. См. "Thule", Jena, 1922, В. 14, S. 299(и след.).

16. Отрывок из "Кристнисаги" ("Книга о введении христианства"). См. Т. Steche, op. cit., S. 38. ["Кристнисага", построенная на основе "Книги исландцев" Ари Торгильссона, дошла до нас в очень поздней и искаженной редакции. – Ред.]

17. В различных списках хроники Адама Бременского в этом месте стоит то слово "regio" (страна), то "insula" (остров). См. "Monumenta Germaniae historica", ed. G. Pertz, SS 7, p. 247.

18. Adam von Bremen, IV, 38.

19. Сообщение настоятеля Николая Тингейрского (ум. в 1159 г.). См. "Islezk Fornrit", IV, Reykjavik, 1935 (выпуск 76).

20. Отрывок из Снорри Стурлусона (около 1230 г.). См. G. Stоrm, Snorre Sturlassöns Historie-skrivning, Köbenhavn,1873.

21. "Хауксбок" (около 1330 г.). См. "Thule", В. 23.

22. Канадский город Порт-Артур находится на северо-западном берегу озера Верхнего, а упоминаемый ниже Бирдмор (центр добычи золотой руды) расположен к востоку от озера Нипигон. – Прим. ред.

23. Королевский зоологический музей Онтарио в Торонто – центре провинции Онтарио – и Торонтская публичная библиотека являются значительными культурными центрами Канады. См. Д. Путнам, Канада, Географические районы, Издательство иностранной литературы, 1955, стр. 303 и др. – Прим. ред.

24. Сообщение Карелли, директора Археологического музея Онтарио (Торонто), о погребении викинга, обнаруженном в провинции Онтарио. См. Ch. T. Curelly, Viking weapons found near Beardmore, Ontario, "Canadian Historical Review", March, 1939. Перевод этого сообщения на немецкий язык был уже опубликован автором. См. "Prähistorische Zeitschrift", 1937, В. 28-29, S. 415 (и след.).

25. Тh. Torfaeus, Historia Vinlandiae antiquae, Köbenhavn, 1705.

26. F. Nansen, Nord i taakeheimen, Christiania, 1911; Nebelheimr Leipzig, 1911.

27. С. Сhr. Rafn, Antiquitates Americanae, Köbenhavn, 1837.

28. G. Nесkеl, Die erste Entdeckung Amerikas durch die Nordgermanen im J. 1000, Leipzig, 1934, S. 18.

29. Т. Steche, Wikinger entdecken Amerika, Hamburg, 1938, S. 68 (и след.).

30. J. Fischer, Die Entdeckungen der Normannen in Amerika, Freiburg, 1902, S. 11 (и след.).

31. Статья Штехе. См. "Zeitschrift für deutsche Philologie", 1935, В. 60, S. 121.

32. Ibidem, S. 144.

33. F. Genzmer, Die isländischen Erzählungen von der Winlandfahrten, "Beiträge zur Geschichte der deutschen Sprache", 1944, B. 67, S. 28, 13.

34. Ibidem, S. 13.

35. T. Steche, op. cit., S. 136.

36. F. Genzmer, op. cit., S. 13 (и след.).

37. "Thule", В. 13, S. 38.

38. Ibidem, S. 40.

39. "Thule", S. 26.

40. Новый немецкий перевод всех рассказов о Винланде содержится в цитировавшейся работе Штехе; новый английский перевод текстов, собранных исландцем Маттьясом Тордарсоном (Matthias Thordarson), опубликован Уолтерсом в 1930 г. в Нью-Йорке.

41. Т. Steche, op. cit., S. 65 (примечание 4).

42. Статья Могка. См. "Mitteilungen der Deutschen Gesellschaft in Leipzig", B. 10, H. 4.

43. F. Nansen, Nebelheim, Leipzig, 1911, В, I, S. 357 (и след.).

44. Ibidem, S. 419.

45. Как это ни странно, Неккель тоже допустил эту необъяснимую ошибку. См. op. cit., S. 36. Он пишет, что "старый Тюрк" наелся винограда до "настоящего опьянения". С этим заблуждением мы, впрочем, сталкиваемся и в первой книге "Правдивых историй" Лукиана. Там тоже идет речь о Виноградном острове, на котором мореплаватели пьянеют, наевшись винограда (!). ["Правдивые истории" Лукиана. См. Лукиан, Соч., М.-Л.1935, т. II, стр. 164. – Ред.]

46. F. Genzmer, op. cit.

47. Т. Steche, op. cit., S. 20.

48. "Zeitschrift für Ethnologie", 1920/21, S. 210.

49. Письмо Веррацано королю Франции Франциску I. См. Ramusiо, Navigazioni et viaggi, Venezia, 1566, В. III

50. D. В. Warden, Description des États-Unis de l'Amérique, Paris, 1820, t. I, p. 455; t. II, p. 15.

51. С. Chr. Rafn, op. cit., S. 361 (и след.).

52. К. Риттер, указ. соч., стр. 169.

53. Е. Gelcich, Über die Materialien zur vorcolumbischen Geschichte Americas, "Zeitschrift der Berliner Gesellschaft für Erdkunde", 1890, S. 104: "Society of Canada", ser. 3, v. III, p. 197 (и след.).

54. О. Scheel, Die Wikinger, Stuttgart, 1938, S. 320 (и след.).

55. "Thule", В. 13, S. 49 (и след.).

56. W. F. Genong, The identity of the animals and plants mentioned in the early voyages to Eastern Canada and Newfoundland.

57. G. Nесkеl, op. cit., p. 48.

58. M. I. Fernald, Notes of the plants of Wineland the Good, "Rhodora", Boston, 1910, p. 18 (и след.).

59. R. D. Graham, Kurs West zu Nord, Berlin, S. 152 (и след.).

60. V. Тannеr, De gamle nordbornar Helluland, Markland och Vinland, Abo, 1940.

61. F. Nansen, op. cit., В. I, S. 347.

62. Brockhaus, Konversationslexikon, B. 13, S. 299.

63. S. Thorarirsson, Vinlandsproblemet. ågra reflexioner med anledning av. Tanners skrift, "Ymer", Stockholm, 1942, S. 44.

64. F. Nansen, Nebelheim, В. I, S. 403, 477.

65. "Sydsvenska Dagbladet Snällposten", Oktober 30, 1901.

66. A. W. Вröggеr, Windlandfahrten, Hamburg, 1939, S. 101 (и след.).

67. K. Schuchhardt, Vorgeschichte von Deutschland, München – Berlin, 1935, В. IV.

68. Т. Steche, op. cit.

69. F. Genzmer, op. cit., S. 21.

70. J. В. Мunоz, Historia del nuevo mundo, Madrid, 1793.

71. Прекрасный обзор всей предшествующей литературы о Винланде см. J. Winsоr, Narrative and critical history of America, Boston, 1889, v. I, p. 87 (и след.).

72. H. P. Steensby, The Norsemen's route from Greenland to Wineland, Köbenhavn, 1918.

73. A. Fossum, The Norse discovery of America, Minneapolis, 1918.

74. G. Hоlm, Small additions to the Vineland problem, "Meddelelser om Grönland", Köbenhavn, 1925, В. 59.

75. Т. Steche, op. cit., S. 125 (и след.).

76. H. Hermannsson, The Wineland voyages: a few suggestions, "Review of the American Geographic Society", 1927, v. XVII.

77. W. Hovgaard, The voyages of the Norsemen to America, New York, 1914.

78. E. F. Gray, Leif Eriksson, discoverer of America, London, 1930.

79. W. H. Вabсосk, Early norse visits to North America, "Smithsonian miscellaneous collections", Washington, 1913, v. LIX, No 19.

80. A. Gagnоn, Le Vinland, "Bulletin de la Société de Geographie de Quebec", 1917, v. XI, p. 114.

81. G. M. Gathorne-Hardу, The norse discoverers of America, Oxford, 1921.

82. M. Mjelde, The Norse discoveries of America, The Eyktarstadr Problem, "Saga-Book of the Viking Society", 1928/29, v. X, p. 164.

83. Статья Мунна. См. "Geographical Journal", 1932, v. LXXX, p. 95. Статья Таннера. См. op. cit.

84. О. S. Reuter, Island und die erste Entdeckung Amerikas, "Mannus", 1941, S. 316 (и след.).

85. О. S. Reuter, Zur Geographie Vinlands, "Zeitschrift für die gesamte Naturwissenschaft", 1942, S. 4 (и след.).

86. W. H. Вabсосk, Markland, otherwise Newfoundland, "Geographical Review", 1917, v. IV, p. 311 (и след.).

87. W. Н. Вabсосk, Recent history and present status of the Vineland problem, "Geographical Review", 1921, v. XI, p. 265.

88. Ibidem, p. 282.

89. М. J. Fеrnаld, op. cit., p. 687.

90. T. Steche, op. cit., S. 125; F. Genzmer, op. cit., S. 17.

91. Между прочим, у юго-восточного побережья Ньюфаундленда в бухте Консепшен имеется еще один остров Белл-Айл. В отличие от первого он называется Саут-Белл-Айл. Разумеется, нет особых оснований принимать его во внимание, хотя и не исключена какая-то вероятность того, что именно на этом острове произошла встреча с медведем.

92. F. Jonsson, Atlakvidn, Köbenhavn, 1912.

93. "Thule", Jena, 1912, В. I, S. 42.

94. "Thule", В. 21, S. 260.

95. W. Kobеlt, Die Verbreitung der Tierwelt, Leipzig, 1902, S. 73.

96. E. E. Grау, op. cit., p. 81 (и след.).

97. С. Chr. Rafn, op. cit., S. 36 (и след.).

98. O. S. Reuter, Island und die erste Entdeckung Amerikas, "Mannus", 1941, В. XXXIII, S. 293 (и след.); Zur Geographie Vinlands, "Zeitschrift für die gesamte Naturwissenschaft", 1942, B. VIII, S. 4 (и след.).

99. Т. Steche, op. cit., S. 71.

100. "Thule", Jena, 1912, B. 13, S. 35.

101. C. Chr. Rafn, op. cit., S. 435.

102. "Thule", Jena, 1929, B. 13.

103. "Göttinger Gelehrte Anzeigen", 1939.

104. С. Chr. Rafn, op. cit., S. 435.

105. F. Genzmer, op. cit., S. 52 (примечание).

106. О. S. Reuter, Zur Geographie Vinlands, op. cit. S. 14.

107. "Thule", В. 13, S. 49.

108. Ibidem, В. 13, S. 16.

109. "Jahrbuch des Vereins für niederdeutsche Sprachforschung", 1883, S. 113.

110. "Thule", В. 13, S. 44.

111. F. Nansen, op. cit., В. I, S. 59.

112. H. R. Holand, America 1335-1364, New York, 1946, p. 59 (и след.).

113. Подробнее см. т. III, гл. 150.

114. Т. Stесhе, op. cit., S. 7.

115. Шпренгель пытался отнести путешествие Лейфа даже к 895 г. См. М. Sprengel, Geschichte der wichtigsten geographischen Entdeckungen, Halle, 1783, S. 40.

116. C. Chr. Rafn, Antiquitates Americanae, Köbenhavn, 1837, S. 464.

117. E. E. Gray, op. cit. (заключительная глава).

118. Т. Steche, op. cit., S. 77.

119. "Thule", В.13, S. 34.

120. Т. Steche, op. cit., S. 79.

121. "Thule", B. 14, S. 239.

122. Ibidem.

123. C. Chr. Rafn, op. cit., S. 463.

124. R. Hennig, Wo lag Vinela? Leipzig, 1935, Kap. 4.

125. Ersсh, Gruber, Allgemeine Encyclopädie der Wissenschaften und Künste, 1872, В. I, S. 92, 132.

126. H. R. Holand, The Kensington stone, Ephraim (Wise), 1932, p. 20 (и след.).

127. "Thule", В. 13, S. 35.

128. Adam von Bremen, Gesta pontificum Hammenburgensium, IV, 38.

129. O. Pesсhel,Geschichte der Erdkunde, Berlin, 1865, S. 80.

130. F. Nansen, op. cit., В. II, S. 383 (примечание 273).

131. "Encyclopaedia Britannica", v. XVI, p. 855.

132. Ordericus Vitalis, Historia ecclesiastica, III, L. X, 5. См. Migne, Patrologia Latina, Paris, 1855, p. 727. [Ордерик Виталий (1075 – около 1143) – крупнейший нормандский историк первой половины XII в. В своем труде "Церковная история" он использовал многочисленные письменные источники, устные рассказы и предания, а также песни, которые, будучи поэтом, он тщательно собирал и записывал. Хенниг напрасно называет Ордерика Виталия "англичанином", так как хотя он и родился в Англии, но почти всю свою жизнь провел в нормандском монастыре Сент-Эвруль. См. А. Д. Люблинская, указ. соч., стр. 138. Хенниг цитирует Ордерика по "Полному своду трудов церкви" ("Patrologia cursus completus"), составленному аббатом Минем; в этот свод Минь включил не только богословские, но и исторические, поэтические, философские и другие сочинения. Труды на латинском языке входят в "латинскую серию", на греческом – в "греческую серию". – Ред.]

133. F. Nansen, op. cit., В. I, S. 445.

134. Как нечетко было различие между формами написания Finland и Vinland или Winland, видно из следующих фактов. В книге "Polychronicon" английского географа Ранульфа Хигдена, умершего в 1368 г., о Финляндии говорится: "Винландия – это страна, простирающаяся вдоль норвежских гор на восток по побережью океана"; на Любекской карте мира (1475 г.), приведенной у Нансена (Facsimile-Atlas, No. 3), написание Vinland обозначает Финляндию.

135. Abraham Оrtelius, Thea trum orbis terrarum, Antwerpen, 1601, p. 5 (и след.). [Авраам Ортелий (1527-1598) – знаменитый нидерландский картограф и географ, составитель атласа, содержащего 53 карты. Этот атлас, бывший прообразом современных атласов, впервые был выпущен в свет в 1570 г. под названием "Зрелище круга земного". На обратной стороне каждой карты давался соответствующий объяснительный текст, в том числе и историко-географического содержания. – Ред.]

136. R. Hennig, Columbus und seine Tat, Bremen, 1940, S. 45.

137. F. Еhriе, Der historische Gehalt der päpstlichen Abteilung auf der Weltausstellung von Chicago, "Stimmen der Zeit", 1894, B. 46, S. 382.

138. H. R. Holand, op. cit., p. 200.

139. Nörlund, Le Greenland au moyen-âge, "Revue historique", 1933, t. 172, p. 411.

140. A. W. Вrögger, Winlandfahrten, Hamburg, 1939, S. 175.

141. G. Neckel, op. cit., S. 72.

142. G. Storm, Studier over Vinlandsrejserne, Viniands Geografi og Ethnografi, "Aarboger for nordisk Oldkyndighed og Historie 1887", Köbenhavn, 1888.

143. A. M. Reeves, The finding of Wineland the Good, London – Oxford, 1895.

144. Gronau, op. cit., v. I, p. 138.

145. Th. Matthiassen, Norse ruins in Labrador?, "American Anthropologist",1928, v. XXX, p. 569 (и след.).

146. R. Неnnig, Vom rätselhaften Ländern, München, 1925, S. 205 (и след.).

147. "Handbook of North American Indians", Washington, 1907, v. I. Статья Гарика-Моллери. См. "Annual Report of the American Bureau of Ethnology", No 7, 10; Th. W. Danzel, Die Anfänge der Schrift, Leipzig, 1912, S. II (и след.).

148. Т. Koch-Grünbеrg, Anfänge der Kunst in Urwald, Stuttgart, 1906; Südamerikanische Felszeichnungen, Stuttgart, 1907; А. Vierkandt, Das Problem der Felszeichnungen und der Ursprung des Zeichnens, "Archiv für Anthropologie", 1909, S. 110.

149. Vivien de Saint-Martin, Dictionnaire de géographie universelle, Paris, 1873, t. III, p. 243.

150. F. Genzmer, op. cit., S. 56.

151. A. W. Вrögger, op. cit., S. 156.

152. Характерно, что в течение столетий моряки, занимавшиеся китобойным промыслом в водах Шпицбергена, именовались "гренландскими мореплавателями" ("Grönlandfahrer"), хотя вряд ли кто-нибудь из них когда-либо добирался до Гренландии (см. гл. 116).