|
Политическая реорганизация 1945 г. По сравнению с другими частями Европы, в том числе Западной, Скандинавия мало пострадала от войны. Совсем не пострадала Швеция, оказывавшая и в период оккупации, и в особенности после освобождения крупную экономическую помощь своим соседям, в первую очередь норвежцам. Людские потери Дании составили около 5 тыс., Норвегии – около 10 тыс. человек. Наполовину сократился тоннаж норвежского торгового флота, на треть – датского. Прямые разрушения были особенно велики в заполярной Норвегии – следствие немецкой тактики "выжженной земли". В северных губерниях Финмарк и Тромс было уничтожено большинство наземных сооружений. Датчанам война оставила около 250 тыс. немецких гражданских беженцев, которых пришлось содержать (полностью выехали только в 1949 г.), а также, как и норвежцам, громадный неоплаченный долг оккупантов.
Дания и особенно Норвегия в большей, Швеция – в меньшей степени столкнулись в первые послевоенные месяцы с общими экономическими трудностями: инфляция, громадный внутренний государственный долг, товарный голод, нехватка в особенности минерального топлива ввиду обеднения (Англия) или отпадения (Германия) традиционных поставщиков, безработица в связи с сокращением производства в конце войны (в Норвегии наполовину от уровня 1938 г., в Дании на четверть), изношенность оборудования и жилищного фонда, падение национального дохода и реальной заработной платы (даже в Швеции).
Общим внутриполитическим итогом войны для Скандинавии, как и для всей Западной Европы, был сдвиг влево – значительный рост влияния компартий, усиление тяги масс к демократическим реформам, к единству, к социализму. Вместе с тем в Дании и Норвегии оккупация породила десятки тысяч крупных и мелких предателей – фашистов и профашистов, которых еще предстояло выявить, судить и наказать. Серьезные политические разногласия существовали в первые недели мира в лагере правящих партий и групп: между Советом свободы и бывшими умеренными коллаборационистами ("политиками") в Дании; между вернувшимся из Англии норвежским правительством (в основном социал-демократическим) и "Внутренним фронтом" (в основном буржуазным); между партнерами по национальной правительственной коалиции – социал-демократической и буржуазными партиями в Швеции.
В июне 1945 г. ушло в отставку вернувшееся из Лондона норвежское правительство Нюгорсволла, распалась правительственная коалиция в Швеции, в Дании кабинет Скавениуса был не у дел с 1943 г. и формально ушел в отставку в канун освобождения. На месте их образовались первые послевоенные кабинеты – раньше всего в Дании, позже в Норвегии и, наконец, в Швеции. Если в Дании состав кабинета был согласован еще во время оккупации, то в Норвегии новый кабинет формировался летом 1945 г. в острой политической борьбе между социал-демократами и буржуазным руководством "Внутреннего фронта".
Оба кабинета – датский и норвежский – были правительствами национального единства, возглавлялись социал-демократами и включали также по два коммуниста. В Швеции же образовался чисто социал-демократический кабинет меньшинства, имевший, однако, поддержку коммунистов во второй палате риксдага (всего 115+15 из 230). Датское правительство возглавлялось премьером военных лет, т. е. бывшим умеренным коллаборационистом В. Булем; норвежское – секретарем НРП, членом руководства "Внутреннего фронта", бывшим узником Заксенхаузена Э. Герхардсеном; шведское же – по-прежнему П. А. Ханссоном до его скоропостижной смерти в 1946 г., а затем Т. Эрландером (род. 1901), бывшим министром просвещения и культов, новым председателем СДРПШ.
Норвежское и датское правительства были временными: в их ближайшие задачи входило проведение парламентских выборов осенью 1945 г. Как и следовало ожидать, выборы принесли относительно наибольший успех коммунистам. Последние вновь, впервые с 20-х годов, попали в норвежский стортинг (И мест) и увеличили свою фракцию в датском фолькетинге до 18 мест. НРП благодаря своей последовательной антифашистской линии впервые овладела абсолютным большинством парламентских мандатов (76 из 150). Датские же социал-демократы из-за своего многолетнего коллаборационизма лишились почти 1/3 мандатов (48 вместо 66), хотя и остались крупнейшей фракцией.
После выборов тот же Герхардсен сформировал однопартийный кабинет НРП, датские же социал-демократы образовать правительство отказались и левое большинство (с.-д. + компартия + радикалы) не использовали. Правительство сформировали датские либералы-аграрии (венстре). Премьером буржуазного кабинета меньшинства (первого с 1929 г.) стал землевладелец Кн. Кристенсен.
Подъем рабочего движения, сотрудничество социал-демократов и коммунистов. Возросшая вследствие победы над фашизмом активность трудящихся выражалась в быстром восстановлении рабочих организаций, запрещенных или фашизированных оккупантами, в массовых манифестациях под лозунгами не только экономическими, но и политическими, в стремительном росте тиража коммунистической печати, численности самих компартий и голосующих за них избирателей. В Дании на выборах 1945 г. за КПД отдали голоса свыше 250 тыс. человек, в Норвегии за КПН – около 180 тыс., в Швеции на коммунальных выборах 1946 г. за КПШ – свыше 370 тыс. человек.
Полевение масс отразили и политические программы социал-демократов, озабоченных спадом своего влияния в рабочих организациях за военные годы. О "Послевоенной программе шведского рабочего движения" и норвежской "Общей программе" уже шла речь выше. Датские социал-демократы выступили летом 1945 т. также с радикальной послевоенной программой "Дания будущего", решительно осуждавшей монополистический капитализм и эксплуатацию трудящихся. Не обещая значительного роста национализированного сектора, она все же провозглашала необходимость общественного контроля над производством, торговлей и банками, обещала полную занятость, социальную обеспеченность, экономическую демократию в виде целой пирамиды производственных советов с участием рабочих представителей (то же в норвежской "Общей программе").
Послевоенные политические программы скандинавских компартий были направлены к сплочению прогрессивных сил, к достижению единства действий с социал-демократами. Программы содержали лишь минимальные насущные требования демократических преобразований. Коммунисты предлагали, например, национализировать отдельные отрасли хозяйства, создать государственные органы экономического планирования, решительно демократизировать конституцию и государственный аппарат (строгое наказание немецких агентов в Норвегии и Дании, чистка государственного аппарата от реакционеров и фашистов в Швеции), народное образование и налогообложение, перестроить систему социального обеспечения, улучшить условия труда (40-часовая рабочая неделя), помочь малоземельным крестьянам и пр. Компартии справедливо рассматривали борьбу за демократию как начало борьбы за социализм и сделали ряд заявлений о возможности мирного перехода к социализму (Шведская компартия, 1944), о поддержке парламентской и многопартийной системы (Компартии Норвегии и Дании в 1945-1946 гг.).
Переговоры об объединении социал-демократов и коммунистов велись в Норвегии с (мая 1945 г. по инициативе центрального правления профсоюзов, а в Дании – летом 1945 г. по инициативе Компартии. В Норвегии переговоры закончились только в 1947 г., а в Дании – летом 1945 г. Неудача переговоров в Дании объяснялась тем, что социал-демократы требовали организационного слияния на базе своей программы (в частности, отказа коммунистов от идеи диктатуры пролетариата), а до тех пор отказывались от практического единства действий с коммунистами. Датские социал-демократы уже в 1945 г. стали вести резкую антикоммунистическую пропаганду. В Норвегии обе партии при активном посредничестве профсоюзов ближе подошли к выработке предварительной взаимоприемлемой программы, однако объединение было сорвано поворотом НРП к антикоммунизму с 1947 г. Шведские коммунисты также готовы были к широкому политическому сотрудничеству с социал-демократами, вплоть до вступления в правительство, однако объединительные переговоры считали преждевременными.
Тем не менее в каждой из стран рабочие партии в 1945-1947 гг. сотрудничали между собой. В Норвегии и Дании правительства национального единства при энергичном участии министров-коммунистов выполнили самые неотложные требования трудящихся: чистку государственного аппарата и преследование предателей, конфискацию военных прибылей с помощью обмена денег (в Норвегии) или единовременного налога на имущество (в Дании), общее повышение заработной платы. Коммунисты в Швеции и Норвегии поддерживали выполнение послевоенных программ и многие новые предложения социал-демократов.
Неотложным делом демократических сил после освобождения стало судебное преследование местных квислинговцев. Для этого еще во время войны норвежское правительство в Лондоне приняло специальный закон. В Дании соответствующий закон был принят в 1945 г. правительством Буля под нажимом борцов Сопротивления. Следствие и судебное разбирательство по делу о немецко-фашистских агентах заняли ближайшие послевоенные годы. В Норвегии, в частности, суды признали виновными 50 тыс. человек, из них 20 тыс. были приговорены к тюремному заключению, а 25, в том числе Квислинг, казнены. В Дании были осуждены 16 тыс. человек и казнено около 50. В обеих странах прошли также процессы над немецкими военными преступниками.
Экономическая борьба и забастовочное движение трудящихся развивались в первые послевоенные годы по-разному. Норвежские рабочие сознательно шли на жертвы ради скорейшего восстановления хозяйства: до 1948 г. крупных забастовок в стране вообще не было. В Швеции со времени успешной стачки металлистов 1945 г. новых крупных конфликтов также не было. Сильнее всего забастовочное движение развернулось в Дании, где социал-демократы к тому же находились в оппозиции: в 1946 г. потеряно 1,2 млн. человеко-дней (стачка на скотобойнях и пр.).
В целях поддержания "мира на рынке труда" действующие соглашения между центральными организациями профсоюзов и предпринимателей были дополнены рядом уступок со стороны последних. Вошло в практику повышение заработной платы сверх предусмотренного коллективными договорами, а также в определенной зависимости от индекса стоимости жизни. В Дании эта зависимость приобрела автоматический характер. С 1946 г. в Норвегии и Швеции (в Дании с 1947 г.) начались первые опыты по внедрению пропагандировавшейся социал-демократами еще с 30-х годов "промышленной демократии". На предприятиях и в учреждениях (кроме мелких) создавались, по желанию одной из сторон, смешанные производственные комитеты из представителей администрации и рабочих (или служащих). Они обсуждали вопросы, жалобы и предложения в области производственной жизни, не отраженные в коллективных договорах. Комитеты были и остались совещательными органами, способствовали главным образом росту производства, но отнюдь не обеспечили трудящимся действенного контроля над владельцами и директорами предприятий.
Социальные и трудовые реформы в Швеции и Норвегии. В ближайшие годы после освобождения все скандинавские правительства – с участием коммунистов либо при их поддержке – провели целый ряд демократических мероприятий. Были аннулированы фашистские (в Норвегии) либо продиктованные оккупантами (в Дании) законы оккупационного периода. Антидемократические законы, принятые в 1940-1941 гг. в Швеции, были отменены еще в конце войны. Однако народные массы ждали и желали не просто возврата к довоенным порядкам, но немедленных мер по облегчению своего положения, по расширению своих прав.
Наиболее значительные социальные мероприятия были проведены в Швеции, где в 1946-1948 гг. была увеличена пенсия по старости и установлен ее равный размер для всех граждан; вводилось пособие на каждого ребенка до 16 лет; принят был закон о всеобщем и обязательном страховании по болезни (по финансовым соображениям закон вступал в силу позднее); государство отныне на более льготных условиях кредитовало жилищное строительство, в особенности некоммерческое, и выдавало пособия на квартплату особо нуждающимся группам населения. В 1948 г. был принят новый, более прогрессивный закон об охране труда (принципиальный запрет ночных смен, использования женщин на тяжелых работах и найма детей до 14 лет) и создано особое управление рынка труда.
Сходные мероприятия, но в более скромных размерах и несколько позже (в 1946-1949 гг.) были проведены в Норвегии. Разница видна из таких примеров: пенсионный возраст – 70 лет (в Швеции – 67); размер пенсии по старости дифференцирован и в целом ниже, чем в Швеции; пособие на ребенка лишь со второго и примерно вдвое ниже и пр. Вместе с тем норвежцы первыми ввели у себя трехнедельный (18 рабочих дней) оплачиваемый отпуск (с 1947 г.; в Швеции – с 1951 г.; в Дании – с 1953 г.). Категории норвежских и датских трудящихся, еще не имевшие 8-часового рабочего дня, теперь получили его. Демократизировались избирательные системы. В Дании буржуазное правительство Кристенсена от социальных и иных реформ воздерживалось, ссылаясь на тяжелое финансовое положение страны.
Возросшие после войны социальные расходы государства, а также, особенно в Норвегии, государственные капиталовложения, наконец, стремление трудящихся к более справедливому распределению финансовых тягот поставили в порядок дня налоговые реформы. В отличие от социальных реформ налоговые вызвали упорное противодействие буржуазной оппозиции, и принятие их сопровождалось крупными политическими конфликтами.
Правые буржуазные круги в Швеции и Норвегии вопили о "скрытом социализме", о "конфискации", о "новой редукции" и пр. Между тем реформа 1947 г. в Швеции лишь увеличила личный подоходный налог для средней буржуазии (макс. 73%) и обложение доходов корпораций (с 32 до 40%), ввела имущественный налог на крупные наследства (макс. 60%). Налогообложение малоимущих было уменьшено. Аналогичную, хотя значительно более умеренную, финансовую реформу провело в 1948 г. датское социал-демократическое правительство Хедтофта, сменившее венстре. Самый высокий уровень налогообложения был после войны установлен в Норвегии (в среднем 36% чистого дохода каждого налогоплательщика), где взимались особые налоги на нужды восстановления (чрезвычайный и на возмещение военного ущерба). Однако норвежская буржуазия мирилась с этим, поскольку львиная доля налоговых поступлений расходовалась затем правительством в виде капиталовложений.
Восстановление хозяйства. Экономическое развитие всемерно регулировалось правительствами скандинавских стран, опасавшимися повторения экономического спада и массовой безработицы начала 20-х годов XX в. Наиболее властно руководило восстановлением и развитием хозяйства норвежское социал-демократическое правительство, наделенное еще в эмиграции соответствующими полномочиями. Оно действовало на основе пятилетней программы, для осуществления которой были запланированы крупные государственные капиталовложения. Особые правительственные органы – отчасти с привлечением предпринимателей и профсоюзных деятелей – распределяли сырье, устанавливали максимальные пределы цен, заработной платы, квартплаты, прибылей, высоту ссудного процента, решали, куда вкладывать государственные средства, какие группы населения субсидировать и пр. Основные вложения делались в транспорт (восстановление морского тоннажа) и энергетику (строительство гидростанций), а также в экспортные отрасли промышленности – электрохимию и электрометаллургию. Карточная система на продовольствие и одежду была сохранена, вся внутренняя и внешняя торговля подчинена строгому и дорогостоящему контролю. Под угрозой штрафов, тюремного заключения и потери предпринимательских прав фабриканту было даже запрещено останавливать предприятие в случае несогласия с уровнем цен его продукции. Для поддержания стабильных цен на важнейшие потребительские товары фермеры и импортеры (кофе, сахара) получали правительственные субсидии.
В Дании и Швеции регулирующие мероприятия конца войны и ближайших мирных месяцев были значительно скромнее, чем в Норвегии. Датское правительство довольствовалось сохранением рационирования большинства потребительских товаров – отечественных ради увеличения экспорта (сливочное масло), а импортных ради сбережения валюты (бензин, бананы, шоколад). Соответствующие правительственные учреждения, как и в годы войны, держали под контролем уровень цен на внутреннем рынке и внешнюю торговлю. Общее соотношение цен на предметы основного датского экспорта и импорта сложилось после войны не в пользу Дании, в особенности по условиям ее торговли с основным партнером – Англией. Дефицит датского платежного баланса ("валютный горб") угрожающе рос; сырья для промышленности не хватало, и массовая безработица сохранялась. В 1947 г. правительство венстре вынуждено было усилить нормирование потребительских товаров и ограничить импорт из Англии тканей, железа, стали.
Экономические мероприятия правительства Швеции, накопившей значительные запасы и расширившей за годы войны свою промышленность, сводились лишь к предупреждению ожидавшегося экономического спада и массовой безработицы. Нормирование ряда потребительских, даже импортных товаров было отменено уже в 1945 г. В целях поощрения деловой активности учетный процент риксбанка был понижен. Охотно открывались кредиты другим странам на оплату их заказов шведским фирмам. Однако ожидания спада совсем не оправдались, и застой последних военных месяцев сменился бурным промышленным подъемом и нехваткой рабочей силы. Основной экономической проблемой для Швеции стал быстрый рост импорта, а отсюда дефицит платежного баланса и утечка валютных резервов. С начала 1947 г. шведы усилили контроль за ввозом и ценами; рационирование бензина, какао и кофе было восстановлено.
Промышленное производство росло после войны неодинаковыми темпами: в Швеции уже в 1947 г. был достигнут индекс 141, в Норвегии – лишь 115, в Дании – 116 (1937 г. – 100). Объем датской сельскохозяйственной продукций еще в 1949 г. был гораздо меньше, чем в 1939 г.
Уровень жизни трудящихся рос вяло и в общем был ниже довоенного. В Швеции, где положение было всего благоприятнее, реальная заработная плата в 1947 г. была лишь на 16% выше предвоенного уровня; несмотря на рост населения, общий объем потребляемого масла, маргарина, мучных продуктов в 1947 г. был ниже, чем до войны, а мяса и рыбы – лишь немногим выше. Потребление на душу населения таких продуктов, как сахар и кофе, снизилось во всех трех странах.
Все скандинавские страны страдали от ослабления либо выпадения традиционных торговых партнеров, что вело к возрастанию торговой и финансовой зависимости от США, а отсюда – к истощению долларовых резервов.
Новый внешнеполитический курс: членство в ООН и неучастие в блоках. В итоге второй мировой войны безоружный, изолированный нейтралитет довоенных лет уступил место активному. Норвегия и Дания стали членами-учредителями ООН (1945), а не участвовавшие в войне Швеция и Исландия были приняты в ООН в 1946 г. При поддержке Советского Союза и стран народной демократии – членов ООН на высокий пост Генерального секретаря этой новой организации был избран норвежский министр иностранных дел Трюгве Ли (1946).
Всеми скандинавскими правительствами и общественностью была в свете военного опыта осознана необходимость иметь вооруженные силы для целей обороны – Швеция и Норвегия создали их еще в ходе войны, – а также необходимость дружественных отношений с СССР. Скандинавские общества дружбы с СССР превратились в крупные организации с десятками тысяч членов. Наладился культурный обмен с СССР. В свою очередь, Советское правительство еще в мае 1945 г. согласилось восстановить дипломатические отношения с правительством Дании и допустить последнюю в число учредителей ООН. Уже осенью 1945 г. из Северной Норвегии были выведены советские войска, а весной 1946 г. – с датского острова Борнхольм, который датчане обещали не предоставлять иностранным державам для использования в военных целях. Дания и Норвегия заключили с СССР в 1946 г. новые торговые соглашения.
Торговое соглашение Швеции с СССР (в конце того же 1946 г.) дополнилось крупнейшим в ее истории кредитным соглашением. Несмотря на противодействие внутренней реакции и американской дипломатии, шведское социал-демократическое правительство согласилось открыть Советскому Союзу кредит в 1 млрд. крон для оплаты шведских поставок в СССР. Торговля скандинавских стран с СССР в 1946-1948 гг. быстро росла.
Вместе с тем финансово-экономические интересы, и идейно-политические симпатии правящих кругов скандинавских стран и после войны крепко связывали их с западными державами. Сильное влияние на внешнюю политику скандинавов оказывали теперь не только Англия, но и США. Зависимость от британского и американского рынков, а для Дании и Норвегии – также и от американских займов после войны значительно выросла. Из Англии поставлялось вооружение, в Лондоне были блокированы стерлинговые резервы обеих малых стран. Англо-датское торговое и платежное соглашения 1945 г., например, определили условия сбыта датских сельскохозяйственных продуктов на ближайшие годы.
Правительства и широкие общественные круги скандинавских стран требовали полного разоружения Германии, искоренения немецкого милитаризма (1947). Норвегия и Дания приняли участие в военной оккупации Германии и получили свою долю репараций. Нейтральная Швеция, конфисковав по соглашению с союзными державами германские активы, выплатила западным державам и своим скандинавским соседям большую часть их стоимости.
Особое значение германский вопрос, естественно, имел для Дании. В ближайший послевоенный период по ту сторону границы – в Южном Шлезвиге – оживилось датское национальное движение, к которому теперь примкнули и многие онемечившиеся датчане. Это движение пробудило старые аннексионистские настроения у датских консерваторов и венстре: они требовали поддержки южношлезвигских датчан и проведения в будущем плебисцита в немецком Шлезвиге. Однако большинство в парламенте было против опасных шагов в Южном Шлезвиге. В ответ на английский запрос о датской позиции (Ю. Шлезвиг входил в британскую зону оккупации) правительство в октябре 1946 г. заявило об отсутствии у него каких-либо желаний пересмотреть датско-германскую границу. Вопрос о плебисците оно считало делом жителей самого Южного Шлезвига.
Разногласия по этому вопросу заставили К. Кристенсена провести обычные в Дании досрочные выборы в фолькетинг (осень 1947 г.). Однако и в новом фолькетинге премьер не получил поддержки своих шлезвигских планов, и кабинет венстре уступил место социал-демократическому кабинету меньшинства. Сепаратистское движение датчан в Южном Шлезвиге сошло на нет. Датское правительство заключило с западногерманскими властями особое соглашение (1949) о культурной автономии датчан в Южном Шлезвиге, а затем о равных правах датского нацменьшинства в Южном и немецкого – в Северном Шлезвиге (1955).
По мере обострения "холодной войны" скандинавские страны все чаще подчеркивали свою близость к западным державам и враждебность к СССР и странам народной демократии. Датское правительство фактически согласилось на сохранение американских военно-воздушных баз в Гренландии. Печать трех стран – в первую очередь буржуазная – все чаще обсуждала проблему безопасности, связывая важность этой проблемы с мнимой советской угрозой.
|
|
