|
Как известно, Исландия была заселена в конце IX - начале Х в. в основном выходцами из западной Норвегии, и потом между Норвегией и Исландией существовали торговые и другие связи, однако не позднее 1380 г., когда Исландия стала датским владением. Известно также, что в исландском языке и в ряде западно-норвежских (точнее - юго- и средне- западно-норвежских) диалектов произошли некоторые сходные звуковые изменения. Сходство между исландским и западно-норвежским особенно велико в развитии согласных, а именно в изменениях /rn > dn ll > dl rl > dl fn > bn/ (например, в исл. barn, fjell, karl, nafn), /nn > dn/ после долгих гласных и дифтонгов (например, в исл. steinn) и /p > b t > d k > g/ после гласных (например, в исл. slapa, rata, vaka). Я опустил те исландско-норвежские изменения согласных, которые представлены в Норвегии только на очень ограниченной территории. Впрочем надо сказать, что все исландско-норвежские звуковые изменения прошли в Исландии более последовательно, чем в Норвегии. Датировать все эти переходы очень трудно, так как в письме они отражены скудно и непоследовательно, Древнейшие отражения в письме переходов /rn > dn ll > dl nn > dn/ относятся в Исландии к XIV в., а перехода /rl > dl/ - к XV в. В Норвегии они относятся в случае перехода /rn > dn/ к XIV в., а в случае переходов /nn > dn rl > dl ll > dl/ - к XV в. Древнейшие отражения в письме переходов /p > b t > d k > g/относятся в Норвегии к началу XIV или, может быть, к XIII в., тогда как в Исландии они относятся к XV в. или, вернее к середине XVIII в.
Отношения между исландскими и сходными с ними западно-норвежскими цепями согласных истолковываются различно, и это в значительной степени объясняется тем, что различно понимается сущность звукового изменения. В связи с этим хотелось бы высказать некоторые общие соображения.
В недавно опубликованной диссертации американского скандинависта К. Чепмена подробно рассматриваются исландско-норвежские звуковые изменения, их история и распространение. Относящиеся сюда факты были, правда, известны раньше из диалектографических и других работ, но систематического обзора этих фактов до сих пор не было. В теоретическом плане Чепмен, ссылаясь на выводы психолингвистики, устанавливает, что "механизм фонетического изменения определяют два момента: образование фонетических модификаций в силу психологических факторов и распространение этих модификаций в силу социальных факторов". Таким образом, он склоняется к тому, что "всякое звуковое изменение есть процесс заимствования". Чепмена интересуют связи звукового изменения со сходными изменениями в родственных диалектах или языках, т. е., так сказать, его "внешние связи". Напротив, связи звукового изменения с другими изменениями в том же диалекте (его "внутренние связи") Чепмена не интересуют (за исключением элементарных случаев относительной хронологии). Поэтому у него звуковые изменения - это такой же набор изолированных и случайных фактов, какими они обычно бывали в традиционных исторических грамматиках. Термины "фонема", "аллофон", "структура", спорадически встречающиеся в его книге, не меняют положения. Допустив, что древнейшие отражения в письме могут отставать от звукового изменения на несколько сот лет, Чепмен в конечном счете приходит к выводу, что факты не противоречат объяснению исландско-норвежских звуковых изменений влиянием норвежского на исландский. Аналогичное предположение относительно переходов /rn > dn nn > dn ll > dl rl > dl/ высказал раньше Йоуханнссон. В своем понимании звуковых изменений Чепмен в сущности следует общему направлению современной американской исторической лингвистики, которое с наибольшей полнотой проявилось в обобщающей работе Хёнигсвальда о языковых изменениях. Хёнигсвальда интересует, как следует описать замену одного звука другим в терминах соответствующих синхронных срезов. Движущие силы этой замены, ее предпосылки и связи его не интересуют. Поэтому за новыми терминами у него в сущности скрываются те же ничем не обусловленные и ни с чем не связанные звуковые переходы, которыми оперировало доструктурное языкознание.
Неслучайно Кун - немецкий филолог, абсолютно чуждый новым веяниям в языкознании и, в частности, фонологии, - пришел к тому же выводу, что и Чепмен, но в более резкой формулировке. По Куну, в результате заселения Исландии, Фарерских, Шетландских и Оркнейских островов выходцами из западной Норвегии образовался "океаноскандинавский язык" (das Ozeannordische) с центром тяжести в океанских дорогах или портах западной Норвегии, откуда языковые новации распространились через океан в продолжение 700 лет. В перечне звуковых переходов, который он приводит в подтверждение своего вывода, большинство либо древнее заселения Исландии, либо не специфичны для "океаноскандинавского". О фактах расхождения исландского и норвежского, особенно многочисленных с XIV в., Кун ничего не говорит. В его концепции океан всегда связывает, независимо от того, есть ли политические и экономические предпосылки для такой связи. Возможность параллельного развития кажется Куну предрассудком. Оно не мыслимо, по Куну, в частности, потому, что исландско-норвежские новации "не может объединить никакая система". Но ведь система в звуковых изменениях - это как раз то, что всего меньше интересует Куна.
Между тем многие исландские и норвежские ученые допускали возможность параллельного развития. Надо признать, однако, что понятие "параллельное развитие" само по себе неясно. Оно, как правило, сводится к признанию общей "фонетической тенденции". Но известно, что "фонетическая тенденция" - это обычное средство дать мнимое (т. е. в сущности тавтологическое) объяснение звуковому переходу. У тех, кто определяет фонетическую тенденцию ("drift" Сэпира и других американских лингвистов) как "бессознательные формальные ощущения" или "унаследованные речевые навыки" и т. п., она все же остается некой перманентно и необъяснимо действующей, т. е. в сущности мистической силой. Сказать, например, что переход /p > b/ объясняется "тенденцией к ослаблению артикуляции" и т. п., значит ничего не объяснить. Спрашивается, а почему эта "тенденция" вообще возникла в данном языке и почему она проявилась именно в данном переходе и т. д.? Единственное реалистическое понимание фонетической тенденции - это понимание ее как процесса, начавшегося с определенного факта, который обусловил определенные последующие или сопутствующие факты и т. д. Но при таком его понимании слово "тенденция" в сущности не нужно. Его может заменить слово "процесс".
Если в исландском языке и западно-норвежских диалектах действительно имело место параллельное развитие, то надо раскрыть процесс, приведший к возникновению исландско-норвежских переходов. Для этого надо исследовать "внутренние связи" этих переходов.
Переход /rn > dn/ произошел в Исландии всюду, кроме ее юго-восточной окраины. В западной Норвегии из всех рассматриваемых изменений согласных он имеет наиболее широкое распространение. Он захватил не только широкую, расширяющуюся к северу полосу, от крайнего юга Норвегии до Согнефьорда, но также и Валдрес и Халлингдал в центральной Норвегии. По мнению Хегста, рассматриваемый переход имел раньше еще более широкое распространение. Он представлен и на Фарерских и Шетландских островах, а также на небольшой территории в северной Ютландии и на острове Эре. Переход этот представлял собой изменение в распределении фонем, не связанное непосредственно с каким-либо изменением самой их системы. Однако он был существенным изменением в их дистрибуционных возможностях: сочетание /dn/ первоначально отсутствовало в рассматриваемых языках. Надо полагать, что первоначально [d] очень тесно примыкало к [n] в данном сочетании, и в исландском это имеет место и сейчас. В обстоятельном фонетическом описании современного исландского языка Кресс рассматривает сочетание [dn] как единый согласный звук - смычный с назальной эксплозией. О смычных с назальной эксплозией как одной из возможных разновидностей смычных упоминается и в общих фонетиках. В описании иного из диалектов западной Норвегии сочетания [dn] и [dl] тоже рассматриваются как смычные с особого рода эксплозией. Характерно, что, судя по описанию Кресса, в исландском между [d] и [n] граница слога никогда не проходит: в исходе слова [п] - неслогообразующее в данном сочетании, а в середине слова граница слога проходит до [d] или в середине его выдержки. То же засвидетельствовано в некоторых западно-норвежских диалектах. Однако, хотя с артикуляционной точки зрения смычный с назальной эксплозией в рассматриваемых языках, может быть, и правомерно рассматривать как единый согласный (ведь считается же обычно единым согласным смычный с придыхательной эксплозией), с функциональной точки зрения считать это сочетание единым согласным (т. е. единой фонемой) было бы правомерно разве что в том случае, если бы оно регулярно встречалось в тех позициях, где возможны только простые согласные, а именно после долгих гласных. Но такая позиция не характерна для данного сочетания.
Переход /nn > dn/ произошел во всей Исландии, но только после долгого гласного и дифтонга. В западной Норвегии он произошел после долгого гласного или дифтонга в области, несколько меньшей, чем область перехода /rn > dn/, а после краткого гласного - в еще значительно меньшей области. На Фарерских островах он произошел только после дифтонга, кое-где также после долгого гласного. Переход этот совершенно тождествен только что рассмотренному по своему результату.
Переход /ll > dl/ произошел по всей Исландии, а в западной Норвегии - в области, незначительно большей, чем область только что рассмотренного перехода. Он представлен также на Фарерских и Шетландских островах. Сочетание [dl] тоже можно рассматривать как смычный со специфической эксплозией, но в данном случае, конечно, не назальной, а латеральной, которая, впрочем, в артикуляционном отношении совершенно параллельна назальной. Так же обстоит дело и с границей слога. Единственное различие между переходом /nn > dn/ и /ll > dl/ заключается в том, что в противоположность сочетанию /dn/ сочетание /dl/ существовало и раньше. Однако /dl/ встречалось раньше только на стыке морфем (в словах или формах типа др.-исл. höndla от hönd или bendlar от bendill). В результате перехода /ll > dl/ сочетание это стало обычным в корневых морфемах (в словах типа исл. fjell, kalla и т. п.), и поэтому [d] стало более тесно примыкать к [l] в данном сочетании.
Переход /rl > dl/ был тождествен по своему результату предыдущему. В Исландии он произошел всюду, кроме ее юго-восточной окраины (как и переход /rn > dn/). В западной Норвегии область его распространения трудно точно определить. По-видимому, она первоначально совпадала с областью перехода /ll > dl/. Этот переход представлен и на Фарерских островах. С рассмотренными изменениями согласных был, очевидно, связан и переход /mm > bm/, который произошел только в западной Норвегии на небольшой территории внутри области перехода /nn > dn/. Результатом всех этих переходов были смычные с латеральной и назальной эксплозией, о которых уже была речь выше.
Распространение всех этих переходов на территориях, накладывающихся друг на друга, заставляет предполагать, что все указанные переходы связаны между собой. По-видимому, многие предполагали существование такой связи. Однако вопрос о том, в чем заключались общие предпосылки всех этих переходов, никогда не ставился. Внимание исследователей привлекали либо этапы перехода /rn > dn/, либо предполагаемая связь переходов /nn > dn/ и /ll > dl/ со сдвигом количественных отношений в слоге.
Основное в фонетическом механизме всех рассмотренных переходов - это, очевидно, задержка в артикуляции, сопровождающей смычку: в случае [n] - это задержка в опускании мягкого неба; в случае [l] - это задержка в открытии бокового прохода; наконец, в обоих случаях - это задержка в действии голосовых связок, поскольку возникавший при всех этих переходах имплозивный смычный был, вероятно, глухим, как в современном исландском и фарерском, или во всяком случае не полностью звонким. Общим в фонетическом механизме всех рассмотренных переходов было, конечно, и то, что их результатом были смычные с особого рода эксплозией - назальной пли латеральной. С рассмотренными переходами были поэтому, конечно, связаны и переходы /vn > bn vl > bl/, поскольку результатами этих переходов тоже были сочетания смычного с [n] или [l]. Однако эти сочетания не могли быть такими тесными, как сочетания гоморганного смычного с [n] пли [l]. С рассмотренными изменениями согласных были несомненно связаны и спорадические написания sdl вместо sl и sdn вместо sn, отмечаемые Йоуханессоном в исландском. Аллофоническая (субфонемная) стадия соответствующих переходов (т. е. [sl > sdl sn > sdn]) представлена и в современном исландском.
Надо полагать, что аллофоническая стадия предшествовала всем рассмотренным исландско-норвежским переходам, т. е. в продолжение длительного времени фонемы /n/ и /l/ в сочетаниях /rn rl nn ll/ имели аллофоны [dn dl]. По описанию Скре, в диалекте Фана (западная Норвегия) еще и сейчас начальный сегмент в геминатах [dnn dll] не смычный в собственном смысле слова, а своего рода щелевой приступ, нлп "фаукальный гляйд". В этом диалекте, таким образом, представлена аллофоническая стадия переходов /nn > dn ll > dl/. На этой аллофонической стадии данное изменение в артикуляции могло быть частным случаем фонетического изменения, которое претерпевали все фонемы определенной подсистемы. Естественно предположить поэтому, что рассмотренные переходы на своей аллофонической стадии были связаны с процессом, фонетический механизм которого тоже подразумевает задержку в артикуляции, сопровождающей смычку, а именно - задержку в действии голосовых связок, и тоже имеет своим результатом смычные с особого рода эксплозией, а именно - глухие придыхательные смычные и противопоставленные им глухие же непридыхательные.
Как известно, в исландском и фарерском все смычные более или менее глухие и коррелируют как придыхательные и непридыхательные, а не как глухие и звонкие. Совершенно неизвестно, когда произошло то фонологическое изменение, в результате которого в этих языках старый различительный признак - звонкость - уступил место новому - придыхательности. На письме это изменение никак не отразилось. Поэтому оно всегда игнорируется: молчаливо принимается, что раз нет изменения букв, то нет и никакого звукового перехода. В работе Чепмена о данном изменении вообще нет речи. Между тем очевидно, что с фонологической точки зрения изменение различительных признаков гораздо более важно, чем изменение в распределении фонем, каким являются все остальные упоминавшиеся мной изменения.
Всего вероятнее, что смена различительных признаков в смычных была процессом, растянувшимся на много веков, если не на целое тысячелетие, и в своей аллофонической стадии (заключавшейся, вероятно, в появлении и развитии аллофонов с придыханием в позициях максимального различения коррелирующих смычных) восходящим к западно-норвежскому периода до заселения Исландии и других островов в Атлантическом океане.
О том, что в юго-западной Норвегии смычные развивались в том же направлении, свидетельствуют прежде всего переходы /p >b t > d k >g/ после гласного, или так называемое "ослабление смычных", которое в действительности было, конечно, не их озвончением, а превращением глухого смычного (т. е. беспризнакового члена старого противопоставления) в непридыхательный (т. е. беспризнаковый член нового противопоставления) в положении нейтрализации. Правда, в описаниях диалектов юго-западной Норвегии /p t k/ и /b d g/ обычно называются просто "глухими" и "звонкими". Однако из более обстоятельных описаний ясно, что в этих диалектах до сих пор сохраняются следы коррелирования смычных по типу эксплозии, т. е. по наличию или отсутствию придыхания. По словам Ларсена, на юго-западном побережье Норвегии глухие смычные в начале слова более сильно придыхательны, чем во всей остальной Норвегии. По словам Сельмера, глухие смычные сильно придыхательны также в Бергене и к югу по побережью. По его измерениям так называемые звонкие смычные в ставангерском диалекте представляют собой не звонкие в собственном смысле слова, а полузвонкие или полуглухие. Из описания Офтедала следует, что смычные в Естале (Ерен, юго-западная Норвегия) и фонетически, и фонологически совершенно аналогичны исландским: в позиции различения они все глухие, но аспирированные или неаспирированные (в середине слова также преаспирированные), в позиции неразличения они неаспирированные. Чепмен полагает, что в позиции неразличения звонкие смычные представлены только в юго-восточной части норвежской области "ослабления смычных", тогда как в ее северо-западной части в этой позиции представлены глухие придыхательные. По-видимому, звонкие смычные в этой позиции - результат воздействия восточно-норвежского. Еще Хегста высказывал предположение, что "ослабление смычных" раньше имело более широкое распространение в западной Норвегии.
Против предположения о связи между переходами /rn > dn rl > dl nn > dn ll > dl/ и развитием смычных говорит как будто то, что в Норвегии области этих переходов (средне- и юго-западное побережье) только частично совпадают с областью "ослабления смычных" (южное и юго-западное побережье), а также то, что этих переходов нет в некоторых других скандинавских областях (Дания и т. д.), где смычные развивались в том же направлении. Надо, однако, иметь в виду, с одной стороны, что генетически связанные между собой переходы могут, естественно, распространяться или, наоборот, оттесняться независимо друг от друга, а с другой стороны; что никакое звуковое изменение не может быть, конечно, единственной предпосылкой другого.
Консервативность западно-скандинавских языков (и в первую очередь исландского) но сравнению с восточно-скандинавскими, а также западно-норвежских диалектов (которые наиболее близки к исландскому) по сравнению с восточно-норвежскими, общепризнаны. Ларсен считал переходы /rn > dn rl >dl ll > dl nn > dn mm > bm vn > bn/ одним из проявлений "западно-норвежского консерватизма" и объяснял их чрезмерной тщательностью произношения, или стремлением не только сохранить старые сочетания согласных, но и сделать их более контрастными. Однако, не говоря о том, что фонетический консерватизм едва ли можно объяснять такими чисто психологическими причинами, в отношении западно-норвежских (или исландско-фарерско-западно-норвежских) согласных сомнительно и само его существование. Скре указывает, что в сущности между [d] и [n] или [l] меньше разницы, чем между [r] и [n] или [l] и что, следовательно, переходы /rn > dn rl >dl/ вовсе не являются "дифференциацией". Если важнейшими и крупнейшими звуковыми изменениями являются изменения различительных признаков фонем, то, сопоставляя смену различительных признаков в смычных, о которой шла речь выше, с теми более поздними и до сих пор незавершенными изменениями, которые произошли в восточной Норвегии и большей части Швеции в связи с возникновением "толстого l" и последующего расщепления переднеязычных на дентальные, альвеолярные и какуминальные, надо признать, что консонантизм Исландии, Фарерских островов и юго-западной Норвегии, т. е. области, которую можно было бы условно назвать "придыхательной", был менее консервативен, чем консонантизм восточной Норвегии и большей части Швеции, т. е. области, которую можно было бы назвать "альвеолярно-какуминальной".
В заключение - еще раз о параллельном развитии и сущности звукового изменения. Хотя распространение звуковых изменении через океан в принципе возможно (при наличии тесных трансокеанских связей, конечно), в случае исландско-норвежских изменений согласных отнюдь не исключено параллельное развитие: если высказанные мной соображения в какой-то мере верны, эти изменения были растянувшимся на много столетий единым процессом внутреннего развития. Звуковое изменение, как мне кажется, всегда обусловлено не только его внешними связями, т. е. связями с аналогичными изменениями в других диалектах или языках, но также и его внутренними связями, т. е. связями с другими изменениями в той же языковой системе. Нельзя рассматривать звуковое изменение вне этих внутренних связей, так же как нельзя рассматривать звук речи вне его отношении с другими звуками речи.
Статья взята с сайта Северная слава
|
|
