Литература

Источник: Средние века. Вып. 33. – М.: Наука, 1971

Среди письменных источников по истории средневековой Швеции особое место занимают так называемые "областные законы" (landskapslagar) – сборники законов и обычаев отдельных областей Швеции, составленные в XIII – первой половине XIV в. и дошедшие до нас в рукописях конца XIII-XIV в. Всего сохранилось полностью восемь областных законов – Вестъёталаг (Västgötalagen), Гуталаг (Gutalagen), или Готландслаг (Gotlandslagen), Эстъёталаг (Östgötalagen), Сёдерманналаг (Södermannalagen), Уппландслаг (Upplandslagen), Вестманналаг (Västmannalagen), Далалаг (Dalalagen), Хельсингелаг (Hälsingelagen); кроме того, существует фрагмент – "раздел о церкви" – Смоландслага (Smolandslagen), или Тиухерадслага (Tiohäradslagen)¹.

Прежде чем дать оценку шведских областных законов как исторического источника, необходимо попытаться выяснить, каким образом они возникли.

До середины XIV в. Швеция представляла собой совокупность самоуправлявшихся племенных областей (ландов) свеев и ётов во главе с выборным королем. В конце XIII – первой половине XIV в. она делилась на следующие основные области²: в южной части страны, Ёталанде (т. е. "Стране ётов"), были расположены Смоланд, Вестеръётланд (т. е. "Страна западных ётов"), Эстеръётланд (т. е. "Страна восточных ётов"), Вермланд, Нерке, остров Эланд и остров Готланд (т. е. "Страна готов" или "гутов"); в северной части Швеции, Свеаланде (т. е. "Стране свеев") были расположены Уппланд³, Сёдерманланд (т. е. "Страна южных людей"), Вестманланд (т. е. "Страна западных людей"), Даларна и Хельсингланд.

Области пользовались большой самостоятельностью. Каждая из них имела свои законы и обычаи и свой орган самоуправления – областной тинг (landsþing), собрание всех взрослых полноправных свободных мужчин (бондов), жителей данной области. Областные тинги имели политическую, законодательную и судебную власть, а до принятия христианства, по-видимому, были также центрами языческого культа⁴. Жители одной из областей Швеции считались в остальных местностях "иноземцами"⁵. Законы и обычаи одной области были недействительны в других местах; человек, осужденный по законам одной области, не преследовался вне ее⁶.

До появления писаных законов народные обычаи, обычное право⁷ жили в устной традиции. Их хранителями в большинстве областей Швеции были особые лица – лагманы. Слово "лагман" (Laghmaþer, laghman) буквально означает "знающий закон человек (от lagh – закон и maþer, man – человек). Лагман обязан был "помнить" (göma) обычаи области, "говорить" (taelia) и "толковать" (skilia) их на тинге. На древнешведском языке область, в которой имелось свое, местное обычное право, называлась "лагсага" (laghsagha). Однако первоначальное значение этого слова – "законоговорение" (от lagh – закон и sagha – сказание). В этом смысле слово "лагсага" еще употребляется в некоторых писаных законах. Так, в начале дошедшего до нас раздела о церкви утерянного Смоландслага говорится: "Теперь должны люди ехать на тинг и слушать нашу лагсагу. Пусть (её) выслушают те, кои присутствуют здесь, и расскажут тем, кои остались дома"⁸, а в конце: "Теперь раздел о церкви окончен и высказан"⁹. "Теперь ваша лагсага окончена и высказана", – читаем в конце Эстъёталага¹⁰. Голоса лагманов слышатся еще в Эстъёталаге и Уппландслаге, отредактированных в конце XIII в.: "Теперь обратите внимание на то, бонды..."¹¹; "Теперь заметьте, бонды..."¹²; "я предписываю..."¹³.

Для того чтобы обычаи легче запоминались, лагманы формулировали их в простой, часто ритмической или эпической форме. Многочисленные рифмованные и аллитерированные предписания областных законов являются реликтами "законоговорений" лагманов. Подобные реликты имеются во всех областных законах¹⁴.

Лагманы, однако, не только "говорили" старые обычаи, но и создавали новые. В начале "Перечня лагманов Вестеръётланда" (вестъётской хроники середины XIII в., являющейся, кроме отдельных сохранившихся предписаний областных законов и нескольких дипломов, единственным источником наших знаний о лагманах) сказано: "Здесь перечислены имена тех мужей, кои выработали и обнародовали законы Вестеръётланда"¹⁵. В предисловии к Уппландслагу говорится, что "создателем закона" (laghae yrkir) был Виг Мудрый¹⁶. Лагманы могли злоупотреблять своей властью. Об одном из вестъётских лагманов в "Перечне лагманов Вестеръётланда" сказано, что "он был злым и из-за своей несправедливости включил в наши законы много несправедливого, ложного и хитрого"¹⁷. Зато про другого лагмана там говорится, что "он правильно говорил законы и всегда соблюдал их"¹⁸.

Лагманы были не только законоговорителями, но и верховными судьями и политическими руководителями областей. В "Перечне крещеных королей Швеции" (вестъётская хроника середины XIII в.) говорится: "Затем (т. е. в начале XII в. – С. К.) Вестеръётландом правили добрый лагман и хёвдинги области, и все тогда были верны своей области"¹⁹. Согласно Вестъёталагу, Уппландслагу и Сёдерманналагу, лагманы должны были "присуждать" (dömae) королю титул на областных тингах во время его торжественной поездки по главным областям после избрания в Уппсале²⁰. Власть лагманов была значительной. "Перечень лагманов Вестеръётланда" величает одного из них "заступником вестъётов"²¹, а другого – "хранителем законов и отцом отечества"²².

Первоначально лагманы выбирались на областных тингах из числа бондов, жителей данной области. Еще в Вестъёталаге предписывается, что "лагман должен быть сыном бонда" (т. е. не должен быть ни королевским слугой, ни клириком, ни рабом, ни вольноотпущенником) и что его должны избирать все бонды²³. На основании "Перечня лагманов Вестеръётланда" можно сделать предположение, что лагманы избирались пожизненно.

Но иногда лагманов смещали: вестъётский лагман Влуар был смещен "за свои дурные привычки и безрассудство"²⁴. Судя по "Перечню лагманов Вестеръётланда", должность лагмана здесь часто закреплялась за отдельными родами: четверо из девятнадцати перечисленных в нем лагманов принадлежали к одному роду²⁵. Вероятно, лагманы, как правило, избирались из числа местной землевладельческой знати. Это можно заключить из того, что о вестъётском лагмане Карле из Эдсвары, по-видимому, как об исключении, говорится, что он получил эту должность не благодаря земельным владениям и другому имуществу, но благодаря "энергии, великодушию и мудрости"²⁶. Примечательно, что в Эстъёталаге также содержатся сведения, позволяющие заключить, что лагманы были крупными землевладельцами²⁷. Можно предположить, что так же обстояло дело и в остальных областях Швеции.

Из имеющихся источников видно, что должность лагмана существовала в Вестеръётланде и Уппланде еще во времена язычества: первые два лагмана из "Перечня лагманов Вестеръётланда" были язычниками, язычником был и упоминаемый в Уппландслаге "создатель закона" Виг Мудрый²⁸.

Насколько древней была должность лагмана в других областях Швеции, неизвестно. Следует добавить, что лагманы существовали не везде: были области, имевшие свои законы, но не имевшие лагманов (Готланд, Даларна, Хельсингланд), и наоборот, области, имевшие лагманов, но не имевшие своих законов (Эланд). На Готланде, где сохранились весьма архаичные общественные отношения, лагмана не было, и его функции, как это видно из Гуталага, исполняла коллегия судей (domera)²⁹. Возможно, что так было первоначально и в остальных областях Швеции, и что институт лагманов возник на более поздней стадии общественного развития³⁰.

Швеция позднее других скандинавских стран приняла христианство. Позже здесь распространилась и письменность (существовавшая в Швеции с древности руническая письменность, как известно, имела ограниченное, главным образом магическое применение)³¹ позднее появилось писаное право³². Сохранившиеся источники свидетельствуют о том, что в Швеции в начале XIII в. еще, по-видимому, не было писаных законов. Снорри Стурлусон, побывавший в 1219 г. в Швеции³³, в "Саге об Олафе Святом", между прочим, сообщает: "Швеция делится на много частей... Каждая из этих частей страны имеет свой законодательный тинг (logþing) и во многих отношениях свой собственный закон. Над каждым законом имеется лагман (lögmaðr), и он имеет большую власть над бондами, потому что то, что он скажет (курсив мой. – С. К.) становится законом"³⁴. В булле папы Иннокентия III к архиепископу Уппсальскому и духовенству Швеции, датированной 1206 г., говорится: "Из страны нашего дражайшего сына во Христе короля Швеции славного Сверкера дошло до наших ушей, что когда лагманы (legislatures) его королевства ежегодно собираются перед народом объявлять обычное право (legem consuetudinis publicare), они говорят (dicunt)..." (курсив мой. – С. К.)³⁵. Терминология Снорри Стурлусона и особенно буллы Иннокентия III указывают на то, что лагманы не обнародовали писаные законы, а "говорили" ("kveöa", "dicunt") на память "лагсагу" данной области³⁶.

"Законы", которые "говорили" и "толковали" лагманы, были не чем иным, как обычным правом (lex consuetudinis, по выражению упомянутой выше папской буллы). Но обычное право – право консервативное. Многие его нормы, возникнув еще в бесклассовом обществе, спустя несколько веков продолжали действовать в классовом, феодальном обществе. Так, например, упомянутый выше "Перечень лагманов Вестеръётланда" сообщает, что многие языческие обычаи были отменены в Вестеръётланде при лагмане Фольке, т. е. в середине XIII в.³⁷. Тем не менее многие языческие обычаи сохранялись в вестъётском праве и позднее (даже в XIV в.)³⁸. В Далалаге, составленном в первой половине XIV в., говорится о порядке наследования, что "этот закон действует с тех пор, когда заселялась Даларна"³⁹, т. е. с IX-XI вв. (Подробнее об архаичных нормах шведских областных законов см. ниже).

К XIII в. в социально-экономической и политической жизни Швеции произошли большие изменения: в стране складывались феодальные отношения; формировалось светское и церковное крупное землевладение; усиливалась опиравшаяся на церковь королевская власть⁴⁰. В новых, изменившихся условиях многие нормы обычного права, сложившиеся еще в дофеодальный период, становились помехой развитию феодальных отношений. Церковь и формировавшийся класс феодалов во главе с королевской властью, опираясь на каноническое право, стремились изменить обычное право в своих интересах. Особенно большую роль при этом играла церковь. Из упомянутой выше буллы Иннокентия III к архиепископу Уппсальскому и духовенству Швеции явствует, что еще в начале XIII в. обычное право всех областей Швеции запрещало дарение без согласия наследников дарителя недвижимого имущества кому бы то ни было, включая церковные учреждения. Духовные лица, согласно обычному праву, были подсудны светскому суду. Папа предписывал шведскому духовенству объявлять недействительным такой "дурной обычай" (consuetudo peruersa)⁴¹. С этой папской буллой как бы перекликается глава 10 раздела о наследовании "Старшего" Вестъёталага, составленного в 20-х годах ХШ в. Здесь говорится: "В день смерти, согласно закону, нельзя ничего дарить [из имущества умершего] без согласия наследника, но ученые люди (т. е. клирики. – С. К) говорят, что согласно божьему праву (т. е. каноническому праву – С. К.) нельзя говорить "нет""⁴².

До середины XIII в. короли в Швеции не имели законодательной власти⁴³. Согласно древнему обычаю, зафиксированному в некоторых областных законах, а затем и в общешведском своде законов – Ландслаге, каждый вновь избранный король Швеции сразу же после своего избрания на лугу Мора близ Уппсалы обязан был совершить поездку по главным областям страны и получить признание тинга каждой данной области⁴⁴. При этом он должен был поклясться свято соблюдать законы и обычаи этой области. Области ревниво следили за соблюдением всех законов; не допускалось пи малейшего, даже формального отклонения от установленной правовой нормы.

В этом отношении показателей следующий случай. Согласно несомненно древнему вестъётскому обычаю, при въезде в Вестеръётланд король должен был взять четырех заложников-вестъётов⁴⁵. Очевидно, заложники должны были служить порукой его безопасности. Проникнутая областным патриотизмом вестъётская хроника "Перечень христианских королей Швеции" сообщает, что один из королей, Рагнвальд (ок. 1130 г.), которого она называет "гордым и дерзким", явился в Вестеръётланд, не взяв заложников, как того требовал закон вестъётов. За это вестъёты его убили: "И за это неуважение, которое он оказал всем вестъётам, он умер позорной смертью. Затем Вестеръётландом правили добрый лагман и хёвдинги области, и все были тогда верны своей области"⁴⁶.

Реакция вестъётов на поступок Рагнвальда кажется нам, современным людям, по меньшей мере странной (ведь не взяв заложников, он оказал им доверие!), но тогда она была, по-видимому, естественной; в глазах людей того времени обычаи были священны и малейшее их нарушение считалось кощунством.

Напротив, о другом короле, Инге (ок. 1080 г.), который "никогда не нарушал законы, высказанные и принятые в каждой области"⁴⁷, и его трех преемниках, также соблюдавших законы, хроника отзывается очень благожелательно: "В Швеции всегда было хорошо, пока правили члены этого рода"⁴⁸. Яркое описание слабости королевской власти в Швеции первой половины XIII в. дал Снорри Стурлусон: "И если король, или ярл, или епископы едут по области и держат тинг с бондами, то лагман отвечает от имени бондов, и они все поддерживают его, так что едва ли кто-нибудь из столь могущественных людей отважится явиться на их общий тинг без позволения бондов и лагмана..."⁴⁹.

С середины XIII в, при королях из династии так называемых "Фолькунгов" (1250-1363 гг.), усилившаяся королевская власть начинает активно вмешиваться в законодательство. Родоначальник этой династии, правитель Швеции (1248-1266 гг.) ярл Биргео из Бьелбу, издал от имени королевской власти ряд законов (законы о мире – так называемые "edsöreslagar", закон о новом порядке наследования, предоставлявший женщине право наследования недвижимости наряду с мужчиной⁵⁰, запрещение отдаваться в "добровольное рабство", запрещение судебного испытания железом), которые должны были иметь силу на всей территории шведского королевства. Король Магнус Ладулос (1275-1290 гг.) также издал ряд общешведских законов (наиболее важные – постановления в Альснё ок. 1279 г. и в Шеннинге ок. 1285 г.). Так же поступил король Магнус Эрикссон (1319-1363 гг.), который был инициатором создания первых общешведских сводов законов – Ландслага короля Магнуса Эрикссона и Стадслага (середина XIV в.). Все эти законы были изданы в интересах церкви и феодальной знати и во многих отношениях нарушали древнее обычное право отдельных областей Швеции.

По мере усиления королевской власти падало былое значение областных тингов; к середине XIV в. они лишились политических и законодательных функций и сохранили лишь судебные функции. Все политические и законодательные вопросы решались теперь на общешведскнх съездах духовных и светских феодалов (herredagar). Областные тинги лишь утверждали уже принятые на этих съездах законы. Лагманы из политических руководителей и законодателей областей превратились при Магнусе Эрикссоне в должностных лиц короля, областных судей, осуществлявших от его имени судебную власть на местах⁵¹.

В XIII-XIV вв. Швеция начинает более активно приобщаться к западноевропейской культуре. В стране создавались монастырские школы, увеличилось число грамотных людей, не только клириков, но и мирян. Некоторые представители шведской знати получали образование даже в Парижском университете⁵². О редакторе "Старшего" Вестъёталага Эскиле Магнуссоне (ок. 1175 – ок. 1227 гг.) в "Перечне лагманов Вестеръётланда" говорится, что он "был ученым подобно хорошему клирику"⁵³.

Таким образом, социально-экономическое, политическое и культурное развитие Швеции в XIII – первой половине XIV в. вызвало необходимость и создало возможность кодификации права отдельных областей страны.

Первые шведские писаные законы появились в ётских областях, где раньше распространилось и утвердилось христианство.

В 1220-х годах (до 1227 г.) был составлен первый из дошедших до нас шведских областных законов, так называемый "Старший" Вестъёталаг – сборник обычного права области Вестеръётланд. Его редактором считают вышеупомянутого лагмана Эскиля Магнуссона, старшего брата ярла Биргера. "Старший" Вестъёталаг сохранился в одной рукописи, написанной около 1280 г. каноником собора в Скаре⁵⁴. Между 1281 и 1300 гг. был составлен так называемый "Младший" Вестъёталаг, являющийся переработкой и дополнением "Старшего" Вестъёталага. Его редакторами, по-видимому, были неизвестные духовные липа. "Младший" Вестъёталаг сохранился в одной неполной рукописи, датируемой 1345-1350 гг.⁵⁵

Также в 1220-х годах, как полагают, был составлен Гуталаг – сборник обычного права острова Готланд⁵⁶. Считают, что в его редактировании принял участие лундский архиепископ Андреас Сюнесон, известный как автор латинских комментариев к сборнику обычного права датской области Сконе – Сконелагу. Из текста Гуталага явствует, что он был принят на тинге⁵⁷. Гуталаг сохранился в одной рукописи середины XIV в.⁵⁸

Эстъёталаг, сборник обычного права Эстеръётланда, северо-восточного Смоланда и острова Эланд, дошел до нас во второй редакции. Первая, ныне утерянная, была, как полагают, составлена в 1220-х годах лагманом Эстеръётланда Магнусом Бенгтссоном, племянником лагмана Эскиля и ярла Биргера⁵⁹. Сохранившаяся редакция Эстъёталага, являющаяся переработкой и расширением утерянной, была, как полагают, составлена сыном и преемником Магнуса Бенгтссона, Бенгтом Магнуссоном в 1270-1280 гг.⁶⁰ Эстъёталаг сохранился в одной рукописи середины XIV в.⁶¹

Сёдерманналаг, сборник обычного права области Сёдерманланд, дошел до нас, как и Вестъёталаг, в двух редакциях. "Старшая" редакция (рукопись А) была, как полагают, составлена в 1281-1285 гг. по инициативе короля Магнуса Ладулоса и при участии стрэнгнэсского епископа Анунда (1275-1291 гг.)⁶². "Младшая" редакция (рукопись В) была составлена около 1325 г. специальной комиссией, состоявшей исключительно из светских феодалов Сёдерманланда, членов королевского совета, во главе с лагманом Сёдерманланда Ларсом Ульфссоном и при участии лагмана Вестеръётланда Кнута Магнуссона. Эта редакция была утверждена грамотой (Confirmatio) от 1327 г. от имени малолетнего короля Магнуса Эрикссона⁶³. В данной редакции были значительно изменены раздел о короле (kununx balker) и раздел о церкви (kirkiu balker)⁶⁴. Обе рукописи Сёдсрманналага датируются первой половиной XIV в.⁶⁵

Известно, что в царствование короля Магнуса Ладулоса (1275-1290 гг.) были составлены сборники обычного нрава областей Нерке и Вермланд – Неркеслаг и Вермландслаг, которые, однако, не сохранились66.

В конце XIII в. при неизвестных обстоятельствах был составлен сборник обычного права области Смоланд (включавшей более мелкие области Веренд, Финведен к Нюдунг, которые вместе составляли десять сотенных округов – херадов; поэтому Смоланд называли также Тиухерад, т. е. "Десять херадов") – Смоландслаг или Тиухерадслаг⁶⁷. Из этого сборника сохранился лишь раздал о церкви, включенный в две рукописи Ландслага короля Магнуса Эрикссона, датируемые XIV в.⁶⁸

Около 1296 г. был составлен Уппландслаг, сборник обычного права области Уппланд, утвержденный грамотой (Confirmatio) от 1296 г. от имени малолетнего короля Биргера Магнуссона. Из этой грамоты явствует, что Уппландслаг был составлен специальной комиссией из 13 крупных землевладельцев и представителей высшего духовенства трех уппландских фолькландов – Тиундаланда, Аттундаланда и Фьедрундаланда – во главе с лагманом Тиундаланда членом королевского совета Биргером Перссоном. Основой ему послужила кодификация сборников обычного права трех фолькландов, которые были составлены, вероятно, в середине XIII в.⁶⁹

Вестманналаг, сборник обычного права области Вестманланд, был составлен при неизвестных обстоятельствах (вероятно, по поручению областного тинга лагманом и другими сведущими людьми), как полагают, между 1296 и 1347 гг.⁷⁰ Он сохранился в трех рукописях XIV в.⁷¹

Далалаг, сборник обычного права области Даларна, был составлен также при неизвестных обстоятельствах, вероятно, в то же время (т. е. между 1296 и 1347 гг.)⁷². Далалаг сохранился в одной рукописи середины XIV в.

Хельсингелаг, сборник обычного права Хельсингланда и юго-западной Финляндии, был составлен между 1320 и 1347 гг. по инициативе архиепископа Уппсальского Улофа Бьёрнссона. Он сохранился в одной рукописи середины XIV в.⁷³

Составители областных законов, как уже гозорилось выше, стремились изменить действовавшее в отдельных областях обычное право в пользу церкви и формировавшегося господствующего класса. Но это не везде и не вполне удавалось. Так, например, закон ярла Биргера о новом порядке наследования не был включен в Гуталаг, Далалаг и Смоландслаг; не были включены в Гуталаг законы о мире ярла Биргера и Магнуса Ладулоса. Из Хельсингелага явствует, что запрещенное ярлом Биргером судебное испытание железом (järnbörd) применялось еще в 1320 г.⁷⁴

В разной мере в разных областных законах церкви удалось провести свои требования относительно дарений в ее пользу и неподсудности духовенства светскому суду. Новое законодательство было принято главным образом в разделах областных законов о церкви и о королевском праве. По в основном областные законы содержат нормы обычного права, действовавшего в отдельных областях Швеции ко времени их составления и зачастую восходящие еще ко временам язычества⁷⁵. В "Перечне лагманов Вестеръётланда" говорится: "Первым был Лумб и его именем были названы законы Лумба, потому что он, говорят, придумал и выработал большую часть наших законов. Он родился в Вангир и там он покоится в одном кургане, ибо он был язычником"⁷⁶. Далее сказано о лагмане Эскиле, что "он тщательно собрал и изучил все законы Лумба и другие [законы, изданные] в древности для пользы области. После того как он собрал законы области, он обдумал их с большой мудростью и по собственному разумению"⁷⁷. Отсюда ясно, что лагман Эскиль отредактировал и, возможно, в какой-то мере переработал древнее обычное право Вестеръётланда. действовавшее еще во времена язычества.

Изучение как "Старшего", так и "Младшего" Вестьёгалага показывает, что они содержат многие нормы, восходящие еще ко временам язычества. В предисловии к Уппландслагу сказано, что он содержит "главы Вига (wigers flokkum) и Уппландский закон"⁷⁸. Далее говорится: "Создателем закона был Виг Мудрый, язычник в языческое время. То, что мы нашли в его лагсаге (i hans laghsaghu) полезным для всех, то мы включили в эту книгу; то же, что является бесполезным и несправедливым, мы решили изъять. И все то, чего не было у язычников, именно христианское право и церковный закон, мы добавим в начале этой книги. И мы хотим следовать в этом законе нашим предкам Эрику Святому, ярлу Биргеру и королю Магнусу. И то, что мы еще по нашему убеждению и нашему совету можем добавить или изъять, в чем согласны все сведущие, мы должны выработать на пользу всем тем, кон живут там, где мы сказали прежде..."⁷⁹ Здесь прямо сказано, что Уппландслаг содержит (за исключением раздела о церкви и отдельных законов, изданных королем Эриком Святым, ярлом Биргером и королем Магнусом Ладулосом, а также некоторых изменений, внесенных его редакторами в 1296 г.) древнее обычное право Уппланда, действовавшее еще во времена язычества⁸⁰.

В предисловии к Сёдерманналагу также прямо говорится, что в его основе лежит древнее обычное право области (af fornum raet ok af gamblum lanzlaghum)⁸¹. Несомненно, что и остальные дошедшие до нас областные законы (также, а возможно, еще в большей мере, чем Уппландслаг и Сёдерманналаг, изданные по инициативе королевской власти) являются в основном записями древнего обычного права. Составителям областных законов, по-видимому, было нелегко изменить нормы обычного права, ибо уважение к обычаю, традиции было очень велико. Об этом прямо говорится в грамоте (Confirmatio), утверждающей от имени короля Биргера Магнуссона Уппландслаг: "Мы медлили некоторое время с тем, чтобы внять этой просьбе (т. е. разрешить составить новый сборник права, Уппландслаг. – С. К.), ибо мы не желаем без достаточных причин изменять древний закон и вводить новый"⁸². То же самое, почти дословно, сказано в "конфирмации" к Сёдерманналагу от 1327 г., написанной от имени короля Магнуса Эрикссона⁸³. Таким образом, шведские областные законы в основном представляют собой записи древнего обычного права отдельных областей Швеции. По существу они (как по форме, так и по содержанию) являются последними "варварскими правдами" Европы.

В отличие от большинства "варварских правд" континентальной Европы, записанных на вульгарной латыни⁸⁴, шведские областные законы составлены на древнешведском языке (Гуталаг – на древнегутском диалекте). Это обстоятельство особенно ценно, так как известно, что латинские термины часто не в состоянии выразить не соответствующие им реальные отношения "варварского общества"⁸⁵. Более, чем какие-либо другие правовые памятники средневековой Европы (включая датские и норвежские областные законы), шведские областные законы сохранили черты "лагсаги", устной правовой традиции. Их стиль характерен для устной литературы, которая живет в памяти народа без записи и может в неизменяемом виде передаваться из поколения в поколение в форме, которую легко заучить и запомнить. Предписание закона иногда представляет собой как бы небольшую реалистическую новеллу об одном правовом казусе, который должен служить судьям примером для решения подобных дел⁸⁶. Эти новеллы передаются обычными древнескандинавскими стилистическими средствами: эпическими стихами и аллитерациями, ритмом и свободным порядком слов, параллелизмом и драматизмом народного сказания⁸⁷. Таким образом, шведские областные законы являются ценнейшими лингвистическими и литературными памятниками.

Шведские областные законы делятся на разделы (balker)⁸⁸, более или менее систематически излагающие сходные правовые нормы: права и обязанности клира (kristnu balker, kirkiu balker), государственное, "королевское" право (konungs eþsöre, konungs balker), брачное, семейное и наследственное право (gipta balker, aerfþa balker), отношение личности и различного рода коллективов к земле (iorþa balker), вопросы, касающиеся сельской общины и взаимоотношений ее членов (bygninga balker, viþerbo balker), деятельности тинга (þingmala balker, retlösa balker), вопросы уголовного права (drapa balker, þiufnaþa balker eto) и т. д. Число разделов, их порядок и систематизация правовых предписаний в отдельных областных законах различны. Так, например, в обеих редакциях Вестъёталага, в Эстъёталаге и в Далалагс отсутствует специальный раздел о правах короля (konungs balker), а в Уппландслаге, Вестманналаге и Хельсингелаге – раздел о брачном праве (gipta balker). Отдельные разделы областных законов делятся на главы (flokkar)⁸⁹.

Анализ содержания отдельных областных законов, а также сравнение их с другими источниками (например, дипломами) показывают, что некоторые нормы одного и того же закона возникли в разное время. Так, например, в Эстъёталаге есть прямые указания на возникновение некоторых его предписаний при короле Кнуте Эрикссоне (ок. 1167-1196)⁹⁰, ярле Биргере (1248-1266)⁹¹ и короле Магнусе Ладулосе (1275-1290)⁹². В упомянутой выше главе 11 раздела о браках Далалага говорится, что это предписание действует с того времени, "когда заселялась Даларна"⁹³, т. е. с IX-XI вв. В одном из других предписаний того же областного закона сказано, что "этот закон издал король Биргер"⁹⁴, т. е. Биргер Магнуссон, царствовавший в 1299-1318 гг. В Хельсингелаге, как и в некоторых других областных законах, имеются предписания о кровной мести и о порядке уплаты и получения вергельда⁹⁵, явно восходящие ко временам язычества. В то же время в нем имеется постановление, датированное 1320 г.⁹⁶ Таким образом, в областных законах, как и в других "варварских правдах"⁹⁷, имеются разные слои и напластования⁹⁸; одни предписания восходят еще к временам язычества, другие возникли к периоду записи областных законов. Такая "многослойность" присуща всем шведским областным законам.

Поэтому перед исследователями, изучающими областные законы, стоят две основные задачи: 1) попытаться выделить новые, введенные по инициативе церкви и королевской власти правовые нормы и 2) попытаться выделить различные исторические слои в тех частях областных законов, которые содержат нормы древнешведского обычного права. Первая задача сравнительно проста: иногда, как было отмечено выше, в самом тексте предписания прямо говорится, что оно возникло но инициативе церкви или королевской власти; часто нормы, введенные церковью или королевской властью, находятся в специальных разделах о церкви (kristnu balker, kirkin balker) и о королевском нраве (konungs eþsöre, konungs balker). Наконец, сходство какой-либо нормы областного закона с соответствующей нормой канонического права можно считать доказательством того, что первая не принадлежит к древнешведскому обычному праву⁹⁹.

Вторая задача – выделение разных исторических слоев в нормах древнешведского обычного права – значительно сложнее, но, на наш взгляд, вполне разрешима. Символический характер судебной процедуры (например, "skötninga" в Вестъёталаге и Эстъёталаге), наконец, язык и стиль, характерные для устной правовой традиции, как правило, свидетельствуют о древности данного предписания областного закона. Для выделения различных исторических слоев в нормах обычного права необходимо также сравнение разных областных законов друг с другом, а также с более древними датскими, норвежскими, исландскими законами и другими "варварскими правдами"¹⁰⁰. Выделяя и изучая различные исторические слои шведских областных законов, можно во многих случаях восстановить нормы древнешведского права и проследить их изменение под влиянием канонического права и королевского законодательства¹⁰¹.

Отмеченная выше "многослойность" областных законов вызывает вопрос: что они отражают? – Отражают ли они нормы реально действовавшего ко времени их записи права¹⁰² или содержат уже отжившие, вышедшие из употребления или постулативные, никогда не применявшиеся нормы?¹⁰³ Ответ на этот вопрос можно получить, сравнив данные областных законов с источниками другого рода.

Сохранился ряд документов XIII-XIV вв., грамот об отчуждении (продаже, дарении, залоге и обмене) земли, в которых прямо говорится, что отчуждение произошло в соответствии с требованиями такого-то областного закона. Имеется целый ряд грамот XIII-XIV вв. из Вестеръётланда, в которых сказано, что отчуждение земли произошло "согласно обычаю" и "законам вестъётов", "согласно предписаниям Вестъёталага"¹⁰⁴. Причем во многих грамотах говорится, что отчуждение земли произошло с соблюдением церемоний "skötning" (в латинизированной форме "scotatio") и "umfaerd"¹⁰⁵, которые предписываются Вестъёталагом¹⁰⁶. В грамоте 1279 г. говорится, что некоторые земельные владения заложены "по установленному церемониалу, в просторечии именуемому Festis. согласно обычаю и законам Эстеръётланда"¹⁰⁷. В грамоте 1331 г. сказано, что обмен землей произошел "согласно законам эстъётов" и с соблюдением процедурных форм передачи собственности, "в просторечии называемых laghafaesto"¹⁰⁸. В грамоте 1335 г. сообщается о передаче движимости и недвижимого имущества "согласно законам, правам и статутам эстъётов"¹⁰⁹.

Имеется ряд грамот второй половины XIII – первой половины XIV в. о продаже, залоге, дарении и обмене земли в Сёдерманланде, в которых указывается, что отчуждение земли произошло "согласно обычаям и законам Сёдерманланда"¹¹⁰. В грамоте 1290 г. говорится, что некие владения в лесах Веренда (Смоланд) были проданы после того, как были предложены всем родственникам продавца, "согласно законам Веренда"¹¹¹. В грамоте 1344 г. сказано, что обмен землею произошел "согласно всем требованиям Тиухерадслага (т. е. Смоландслага. – С. К.)"¹¹². В одной грамоте 1345 г. из Уппланда говорится, что продажа земли произошла "сообразно с законами родины", под которыми явно подразумевается Уппландслаг¹¹³. В грамоте 1335 г. сказано, что одно лицо передает другому двор (curiam) "согласно законам Вестманнланда"¹¹⁴. В грамоте 1337 г. говорится о передаче неким лицом нескольких имений своей супруге в качестве утреннего дара (donacione propter nupcias) "согласно законам, процедурам и обычаям области Вестманаланд"¹¹⁵. В грамоте 1325 г. сообщается, что спор между двумя сторонами из-за права владения участком леса был разрешен согласно Далалагу¹¹⁶. В грамоте 1340 г. король Магнус Эрикссон повелевает всем жителям Хельсингланда как при исполнении государственных повинностей, так и во всем другом следовать законам и обычаям Хельсингланда (Helsingelandz lagh och sedwengio)¹¹⁷. Известно, что Хельсингелаг продолжал применяться еще в 1436 г.¹¹⁸ Гуталаг применялся на Готланде до конца XVI в. В 1492 г. датский король Ганс (с 1361 по 1645 г. Готланд принадлежал Дании) утвердил "древний закон Готланда со всеми его статьями и пунктами" (then gamble Gudlandz lough, med alle sine Artickler och puncter), предписав, однако, "улучшить его, дополнив рядом статен и пунктов"¹¹⁹. То, что Гуталаг был действующим сводом права, доказывается также фактом его перевода на нижненемецкий (начало XV в.)¹²⁰ и датский (середина XVI в.)¹²¹ языки. Датский священник Николай Петрей (Nicolaus Petrejus), автор готландской хроники "Cimbrorum et Gothorum origines, migrationes, bella atque coloniae", живший в течение 9 лет в середине XVI в. на Готланде, сообщает, что еще в то время наследственное имущество делилось там по древним законам¹²². В 1595 г. датский король Кристиан IV ввел в Готланде вместо Гуталага Сконелаг¹²³.

Из имеющихся источников видно, что даже такой, казалось бы, архаизм, как обычай уплаты "родового штрафа" (aettae bot)¹²⁴ родичами убийцы родичам убитого, предписываемый некоторыми областными законами¹²⁵, соблюдался в действительности. В постановлении, изданном в 1335 г. в Шеннинге, король Магнус Эрикссон запретил ездить по стране без особого королевского разрешения "полностью вооруженными" (maedh fullum wappnum) всем лицам, кроме тех, кто совершил убийство, но еще не успел заплатить "родового штрафа" и поэтому мог подвергнуться мести¹²⁶. В том же 1335 г. в постановлении, изданном в Скаре, Магнус Эрикссон отменил в Вестеръётланде обязательное участие родичей убийцы в уплате "родового штрафа", но не отменил самого "родового штрафа"¹²⁷. Из судебных книг Веренда явствует, что в южном Смоланде "родовой штраф" платили еще в первой половине XVII в.¹²⁸

Известно, что первый общешведский свод законов – Ландслаг Магнуса Эрикссона, выработанный в середине XIV в., не имел раздела о церкви и что в течение всего средневековья в отдельных областях Швеции действовали соответствующие разделы бывших областных законов¹²⁹. Сравнительное изучение областных законов и Ландслага Магнуса Эрикссона показывает, что многие нормы первых были включены в Ландслаг. Его разделы о браках, о наследовании, о сельской общине, о недвижимом и движимом имуществе составлены главным образом на основе кодификации норм Эстъёталага, Уппландслага и Вестманналага; раздел о судопроизводстве – на основе Уппландслага и Вестманналага, разделы о нарушении королевской присяги, об убийствах, телесных повреждениях и воровстве – на основе главным образом Эстъёталага¹³⁰. Это служит явным доказательством того, что данные нормы областных законов применялись в судопроизводстве. Известно также, что некоторые древние обычаи (например, процедура "Skötning" и "umfaerþ", уплата "родового штрафа"), не включенные в Ландслаг, еще долгое время продолжали сохраняться в некоторых областях даже после того, как там стал применяться Ландслаг¹³¹.

Таким образом, сравнительное изучение областных законов, документов XIII-XIV вв. и Ландслага Магнуса Эрикссона приводит к выводу, что областные законы в основном содержат правовые нормы, действительно применявшиеся на практике в отдельных областях Швеции в XIII-XIV вв.¹³² Этот вывод, конечно, не исключает наличия в них отдельных отживших "постулативных норм¹³³.

Сравнение областных законов с Ландслагом и документами XIII-XIV вв. показывает также, что областные законы содержат далеко не все нормы обычного права, действовавшего в отдельных областях Швеции, или передают их не всегда достаточно ясно и полно. О некоторых обычаях, не зафиксированных в дошедших до нас областных законах, мы узнаем только из Ландслага. Так, например, Ландслаг отменяет обычай, согласно которому родственники имели право сами назначить цену при покупке ими наследственной земли у своего родича и даже в случае выкупа ими его земли из заклада у постороннего лица (!)¹³⁴. Ни один из дошедших до нас областных законов не упоминает о таких привилегиях родственников¹³⁵. Тем не менее, указанные предписания Ландслага свидетельствуют о том, что такой обычай существовал. Можно предположить, что он либо был записан в одном из утерянных областных законов (Смоландслаге, Вермландслаге, Неркеслаге), либо никогда не был зафиксирован и существовал где-то de facto. Вестъёталаг и Эстъёталаг упоминают символическую процедуру передачи земельной собственности, называвшуюся "skötning"¹³⁶. Однако из их предписаний нельзя составить правильного представления о ее назначении и содержании. Из них можно сделать неверный вывод о том, что "skötning"'ом называлась символическая процедура дарения земли, в которой принимали участие только два лица – даритель и получатель¹³⁷. Однако документы XIII-XIV вв., описывающие эту процедуру, показывают, что она имела место не только при дарении земли, но вообще при всяком ее отчуждении (при купле-продаже, закладе и обмене) и происходила не между двумя лицами, а публично, в торжественной обстановке, на тинге, в присутствии свидетелей¹³⁸.

Областные законы содержат сведения о политической и социальной структуре общества, о социальных слоях, правовом и экономическом статусе их представителей, о формах брака и семьи, о характере общины, о формах собственности и т. д. в отдельных областях Швеции XIII-XIV вв. В противоположность другим источникам, отражающим единичные явления общественной жизни, о распространенности которых трудно бывает судить, областные законы отражают наиболее типичные явления в жизни отдельных областей Швеции в указанный период¹³⁹. По целому ряду вопросов, например, об организации управления в областях, о взаимоотношениях между королевской властью и ее представителями, с одной стороны, и населением, с другой, о рабстве, о семье, о сельской общине, об эволюции форм собственности, – они являются единственными источниками. Наконец, будучи в основном записью народных обычаев и традиций, областные законы, как и другие "варварские правды", являются ценными источниками по социальной психологии¹⁴⁰.

Сравнительное изучение областных законов (а также источников другого рода) показывает, что отдельные области Швеции в XIII-XIV вв. находились на разных уровнях социально-экономического развития¹⁴¹; в одних областях процесс феодализации зашел довольно далеко (Уппланд, Сёдерманланд, Эстсръётланд), в других сохранялись значительные пережитки дофеодальных отношений (Готланд, Вестеръётланд, Даларна, Хельсингланд). Из этого следует важный вывод: при изучении социально-экономической структуры Швеции в целом в указанный период сначала необходимо изучить социально-экономические отношения в каждой отдельной области и лишь после этого можно делать общие заключения о социально-экономической структуре всей страны.

Между тем следует отметить, что в большинстве работ зарубежных авторов по истории Швеции этого периода это чрезвычайно важное обстоятельство, как правило, упускается из вида.

Областные законы являются ценнейшими источниками по истории Швеции XIII- XIV вв. Более того, так как многие нормы их, как отмечалось выше, возникли за несколько веков до их записи, они также являются ценными источниками и по истории Швеции до XIII в.¹⁴² А поскольку нормы областных законов были использованы при составлении Ландслага Магнуса Эрикссоиа, то есть общешведского свода законов, действовавшего в измененном и дополненном виде до середины XVIII в., изучение областных законов необходимо и для исследователей, изучающих историю Швеции вплоть до этого времени¹⁴³.

Но ценность шведских областных законов как исторических источников этим не исчерпывается. Как известно, Швеция в культурном, социально-экономическом и политическом отношении развивалась в средние века медленнее, чем славянские и другие германские страны¹⁴⁴. Разложение первобытнообщинного строя и формирование классового общества произошло здесь значительно позднее, чем в других странах, и при минимальном внешнем влиянии. Поэтому средневековую Швецию можно считать, по меткому выражению польского медиевиста С. Пекарчика, своего рода "исторической лабораторией"¹⁴⁵, в которой исследователь может в наиболее "чистом" виде изучать общие закономерности перехода от первобытнообщинного строя к феодальному у германских народов. Именно шведские областные законы содержат наиболее богатый материал для этого¹⁴⁶.

1. Классическое издание шведских областных законов – в "Samling af Sweriges Gamla Lagar" ("Corpus juris sveo – gotorum antiqui") utg. af C. J. Sehlyter (Bd. I, II – H. S. Collin), Bd. I-XIII. Stockholm, Lund, 1827-1877 (далее – SGL). Перевод на современный шведский (с солидными комментариями) – Svenska landskapslagar tolkade och förklarade för nutidens svenskar av Å. Holmbäck och E. Wessen, ser. I-V. Stockholm, 1933-1946 (далее – SLL). Ниже ссылки на шведские областные законы даются по SGL. Сокращенные обозначения отдельных законов и их разделов – так же, как у издателя.

2. Области Халланд, Сконе и Блекинге входили в то время в состав Дании, а Бохус, Херьедален и Емтланд – в состав Норвегии; более северные, населенные лопарями территории еще только начинали колонизоваться.

3. Область Уппланд образовалась около 1296 г. из слияния трех более мелких областей, так называемых "фолькландов",– Тиундаланда, Аттундаланда и Фьедрундаланда, а также приморского округа Руден. См. Е. Wessén. Lagman och lagsaga. – "Nordisk tidskrift för vetenskap, konst och industri utgiven av Letterstedska föreningen", årg. 40, h. 2. Stockholm, 1964, s. 82 ff.

4. Некоторые исследователи в последние годы пытаются поставить это под сомнение (см., например, S. Piekarczyk. О spoleczenstwie i religii w Skandynawii VIII-XI w., Warszawa, 1963, s. 83-85; E. Wessén. Op. cit., s. 77), но, на наш взгляд, необоснованно. О связи языческого культа с тингом имеются прямые данные в источниках. Архиепископ гамбургско-бременский Римберт (умер ок. 888 г.), описывая тинг, сообщает: "В одном народном собрании на площадке, приготовленной в поле для обсуждения [общественных дел], где в ходе переговоров они восхваляли своих богов" ("in quodam... placito, scena in campo ad colloquium parata, ubi cum inter alia collocutionum verba, illi deos suos laudassent"). – Vita SanctiAnscharii perS. Rembertum. – "Scriptores rerumsvecicarum mediiacvi", Т. II. Upsaliae, 1878, p. 204. В "Саге о гутах" (XIII в.) говорится: "Вся страна приносила за себя высшее жертвоприношение людьми... Но меньшие тинги приносили меньшие жертвы: скотом, едой и питьем. Они называли себя "общиной кипятящих", потому что они все сообща кипятили [жертвы]" ("Land allt hafþi sir hoystu blotan miþ fulki... Ensmeri þing hafþu mindri blotanmeþ fileþi, mati ос mungati, sumhaita suþnautar, þi at þair suþu allir saman"). – "Gutalag ochGutasagan". Utg. för Samfund til Undgivelse af gammel nordisk Litteratur af H. Pipping. København, 1905, s. 63. О связи тинга с языческим культом сообщает также знаменитый исландский скальд и летописец Снорри Стурлусон (1179-1241). – SnorriSturluson. Heimskringla, Steingrimur Pálsson bjö undir pretun, I. Reykjavik, 1944, bls. 292. Наконец, в Уппландслаге (U. þ В. 14) один из регулярных областных тингов еще называется "dissaeþing", т. е. тинг, посвященный группе языческих богинь Þisir – Dis (см. J. Granlund. Disting, Kulturhistorisk leksikon för nordisk middelalder fra vikingetid til reformationstid. København, 1956 ff. (далее – KLNM). Bd. 2, sp. 112-115; J. Rosén. Svensk historia, d. 1. Stockholm, 1962, s. 87).

5. Юридические и литературные памятники XIII в. свидетельствуют о наличии племенного самосознания и "областного патриотизма" у жителей отдельных областей Швеции. Особенно сильно они проявлялись в Вестеръётланде и на Готланде. Вестьёталаг (I Md. 5, II DrB (5) и Гуталаг (I, 15) устанавливают за вестъёта и гута более высокий вергельд, чем за жителей других областей Швеции. Вестъётские хроники ("Перечень лагманов Вестеръётланда", "Перечень христианских королей Швеции", "Перечень епископов Вестеръётланда") и готландская "Сага о гутах" проникнуты племенным патриотизмом. На одном церковном колоколе в Вестеръётланде выбита надпись: "Боже, помоги всем вестъётам" (см. Н. Hildebrand. Sveriges medeltid. Kulturhistorisk skildring, d. 2, 1896-1897, s. 40).

7. Об обычном праве см. А. И. Неусыхин. Возникновение зависимого крестьянства как класса раннефеодального общества в Западной Европе VI-VIII вв. М, 1956, стр. 46, 47.

8. Sm. 2: "Nw sculu maen till thingx fara. ос laghasaghu warae höra. höra the som haer aeru. oc sighiae them som hemae sitiae..."

15. VG. IV: 14: "Haer hittaes namn þaerrae mannae. aer waestraegötlanz lagh görðþo ос fram förðo".

17. VG. IV: 14: 4: "...war wrangwis. oc ffore sins wrangleks sakir. castaeðhi han. i. lagh war. marghae wraetti. oc krokae. oc ilh braghð..."

18. VG. IV: 14: 13: "...han taldi raet lagh oc gömde þerrae. I. hwarn stað".

19. VG. IV: 15: 10: "...styrðhi þa goðhaer laghmaðþaer. waestraegötllandi. oc lanz höfhengiaer. oc waru þa allir tryggir landi sinu".

23. VG. I. RB. 3: "Bondae sun skal lagmaþer vaerae. þy skulu allir bonder ualdae maeþ gusz miskvn...".

24. VG. IV: 14: 7 "...han baðhi tappaeðhi walð oc laghmanz namn, fore sinae usiðhi. foc folsko".

26. VG. IV: 14: 11: "...han aelsti eygh egn aellaer alðrae costae. swa mykit sum raslekaer hans oc hyarttae haweskae. oc snilli haus högðhe han til þaes waelz..."

29. G. I. 61: 1: "þet ir oc semþ sic et þet iru lag. sum hier ir scrifat. j. þet sculu allir menn halda, þa en nequarar at byrþir cunnu þar uerþa sum ai hittas hier. j. þa sculu þar slitas miþ domera talj oc þet sueria et þet sein ret guta lag oc si þan scrifas hier j". ("Также согласились, что то, что здесь записано, является законом. Его должны соблюдать все люди. Если возникнут какие-нибудь случаи, которые здесь не предусмотрены, тогда они должны решаться числом судей (т. е. большинством голосов суден. – С. К.). И они должны поклясться, что это – истинно закон гутов. И затем это должно быть записано здесь").

30. Ср. Н. Schück och K. Warburg. Illustrerad svensk litteraturhistoria, 3 uppl., d. I. Stockholm, 1926, s. 286, Из других скандинавских стран подобный институт известен лишь в Исландии. Там шведскому лагману соответствовал выборный "законоговоритель" (lögsögumaðr), однако его функции значительно отличались от функций лагмана. В Норвегии и Данин (по крайней мере в историческое время) лагманов не было. См. Е. Wessén. Op. cit, s. 88 ft.

32. Самый древний из сохранившихся в Швеции правовых памятников написан, однако, рунами. Это так называемое "кольцо из Форса" (Forsaringen) – кованое железное кольцо от церковной двери в церкви в Форса (Хельсингланд), на обеих сторонах которого рунами написаны размеры штрафов за нарушения "церковного мира". Надпись датируется первой половиной XII в. – См. G. Наfström. Forsaringen. – KLNM, bd. 4, sp. 530-534. Возможно, что некоторые части областных законов также были записаны рунами на деревянном материале, но позднее погибли. Знаменательно, что первое значение шведского слова "balk" (др.-швед. "balker") – "брус, балка, стропило, бревно", и второе – "раздел закона, закон".

33. Снорри Стурлусон, бывший в течение ряда лет "законоговорнтелем" в Исландии, был в гостях у лагмана Вестеръётланда Эскиля Магнуссона. – Sturlunga Saga, udg. af Det Konglige Nordiske Oldskrift – Selskab (Kr. Kålund), 1. København og Kra, 1906-1911, s. 331 f.

34. Snorri Sturluson. Op. cit. Óláfs saga helga, kap. 77: "Svíaveldi liggr i mörgum hlutum... I hverri þeiri deild landsins er sitt lögþing ok sin log um marga hluti Yfir hverium lögum er lögmaðr. ok raeðr hann mestu við baendr. þviat þat skulu lög vera, er hann raeðr upp at kveða..."

35. Diplomatarium Svecanum. ed. J. G. Liljengren et В. E. Hildebrand. Stockholm, 1829 (далее – DS). Nr. 131: "Ex parte karissimi in christo filij nostri swerkeri illustris regis swecie nobis est auribus intimatum quod cum legislatores regni eius annis singulis teneantur coram populo legem consuetudinis publicare... Dicunt..."

36. Cp. N. Beckmun. Studier till Västgötalagarnas historia. – "Arkiv för nordisk filologi", årg. 28, 1912, s. 55.

37. VG. IV: 14: 19: "Nitan i war Folke laghman... i. daghum sinum. toko marghir hedþaer af warum laghum. oc frillubörn gengu ffra arwi sinum" ("Девятнадцатым был лагман Фольке... При нем были отменены многие языческие обычаи в наших законах и были лишены права наследования незаконнорожденные дети").

38. О консервативном характере обычного права свидетельствует, между прочим, тот факт, что во многих местах Вестъёталага встречается языческая  формула  присяги: "Да будут боги милостивы ко мне" (Swa saer guð hol). См. VG. I, RB. 8, 9; IV, 18: 2, 13. Ср. Fr. Läffler. Hedniska edsformulär i äldre Västgötalagen. – "Antikvarisk tidskrift". V, 1878.

39. VM. 1. GB. 11: "...þaessum lagh hawa standit ae siþan dala bugdhus".

40. См. S. Piekarczyk. Studia nad rozwojem struktury spoleczno-gospodarczej wczesnośredniowiecznej Szwecji. – "Rozprawy uniwersytetu warszawskiego". Warszawa, 1962; C. G. Andrae. Kyrka och frälse i Sverige under äldre medeltid. – "Studia Historica Uppsaliensia", IV. Uppsala, 1960.

41. DS. nr. 131: "Ne igitur abhominacio legis huiusmodj siue consuetudo peruersa subuertat homines et seducat fraternitati vestre per apostolica scripta mandnmus ateue precepimus quatinus auctoritate nostra hominibus ipsius terre publice deminciare curetis quod omnes habeant liberam facultatem de bonis suis cum egerint in extremis ecclesiis atque pauperibus seu aliis intuitu pietatis beneficia conferendi. Clericos quoque super ecclesiasticis rebus trahi ad seculare non sinatis пес eos subire iudicium seculare..."

42. VG. I, AB. 10: "A dözsdaeghi ma ikki fra aruae giuae at lagmaeli. num arvi. quaedaer sialvaer ia viþr. sva sigiae. laerþir maen at eig ma ne uiþ kvaeþae maeþ gusz raet". О возникновении права дарения имущества в Швеции см. С. Д. Ковалевский. О чем говорится в XI главе раздела о наследовании Эстъеплага? (Новое толкование текста). – "Скандинавский сборник", XI. Таллин, 1966.

43. Древнейшие шведские дипломы середины XII в. свидетельствуют о том, что короли иногда выступали на областных и сотенных тингах. Ср. G. Hafström. Konge (Sverige). KLNM, bd. 9 sp. 13. Правда, некоторые короли иногда издавали отдельные законы и до середины XIII в. Так, Уппландслаг называет автором одного закона короля Эрика Святого (VM. ок. 1100 г.). – U. АеВ. 3, а Эстъёталаг – короля Кнута Эрнкссона (ок. 1167 – 1196 гг.) – ÖG, RB 3 : 2.

44. VG. I. RB. I, II RB. 1; U. KgB. 2; SM. KgB. 2; ME KgB. 7, Cp. G. Hasselberg. Eriksgata. – KLNM, bd. 4, sp. 22-27.

46. VG. IV 15: 10: "Tiundi war Rangwaldaer konongaer. baldaer oc huxsor. reð. a. karilaeþit at vgislaedhu. oc fore þa saewirð nigh hau giorðhe allum waestgötom. þafek han skiaemðaer döðhae. styrðhi þa goðhaer laghmaðþaer. wacstraegötllandi. oc lanz höffhengiaer. oc waru þa allir tryggir landi sinu".

47. VG. IV. 15: 6: "Saetti war. Ingi konongaer, han slyrdhi sweriki maeð draenskapp. oc bröt aldrig lagh. þy talð waru oc takin i. hwariu lanzkappi".

48. VG. IV. 15: 9: "...Aen sweriki for. e. wael maeð haen þer fraenlingaer raedhu".

49. Snorri Sturluson. Op. cit. Óláfs saga helga, kap. 77: "En ef konungr eða jarl eða byskuþar fara yfir landit ok eigu þing við baendr, þå svarar lögmaðr af hendi bónda, en þeir fylgja honum allir svá, at varla þora ofreflismenn at koma á alþingi þeira, ef eigi lofa baendr ok lögmaðr..."

50. Согласно этому закону, женщина должна была наследовать 1/3, а мужчина 2/3 имущества.

52. С. I. Ståhle. Medeltidene profana litteratur. – "Ny illustrerad svensk litteraturhistoria", d. 1. Stockholm, 1955, s. 37.

53. VG. IV. 14: 17: "...han hafðþi oc claerkdom aerlikaen. iaemth goðþ om claerkum..."

62. H. Jägerstad. Den äldre och yngre Södermannalagen. – "Svensk juristtidningr", årg. 37, 1952, s. 276, 277.

66. SLL, ser. 1, s. XII; E. Carlsson. Närkeslagens stadfästelse. – "Historisk tidskrift". Stockholm, 1946, s. 261 ff.

69. C. I. Stähle. Syntaktiska och stilistiska studier i fornnordiskt lagspråk. Lund, 1958, s. 181. О Петри (1493-1552) в "Шведской хронике" цитирует два предписания из этих древних уппландских сборников права (Scriptores rerum scecicarum inedii aevi, Tomus I. Uppsala, 1818, XXXIII, p. 245.).

72. Ibid, s. XIII, XVIII ff. G. Hafström полагает, однако, что Далалаг был составлен до 1280 г. См. KLNM. bd. 10, sp. 510.

73. SLL, ser. 3, s. XLIII.

74. H. AeB. 16. В этой главе сказано, что в 1320 г. архиепископ на заседании королевского совета жаловался, что в Хельсингланде вновь употребляется судебное испытание железом.

75. Klaus von See (Altnordische Rechtswörter. "Philologische Studien zur Rechtsauffassung und Rechtsgesinnung der Germanen". Tübingen. 1964) пытается (однако, на наш взгляд, неубедительно) доказать, что древнескандинавские и, в частности, шведские законы не являются записью обычного права и не содержат древних предписаний. См. особенно S. 252, 253.

76. VG. IV, 14: 1: "Fyrsti war lumbaer. ос af honum aeru lums lagh callaeð. fore þy, at han sighs, hawae huxaet. oc gört en mykin loth äff laghum warum, han war föðaer. i. wangum. oc þaer liggaer han. i. enom collae fore þy at han heðþen".

77. VG. IV, 14 : 17: "...han spurðþi innurlikae. oc lettaeðþi all lums lagh. oc annarraer. at nytrae haefð lanzsins for aelðri. Siðþaen han fan lanszins lagh. þa huxaeðþi han þem maeð. myklli snilli, oc syalfsins forseo..."

78. V. Praef., p. 6: "...bok þessae maeþ wiger flokkum. ok laghum. upplaenzkum".

79. Ibid., þ. 6, 7: "...Laghae yrkir war wiger sþa. heþin i. heþnum timae. Hwat aer wi hittum. i. hans laghsaghu aer allum mannum þarfilikt aer. þaet saetium wir. i. bok þessae. þaet о þarift aer. ok þungi aer. at þaet wil ium wir utaen lykkia. Hwat ok aer hin heþne laet affat waerae swa sum aer. i. kristnu raet kirkiu laghum. þaet skulum wir til ökiae. i. uþbyriaen þaessaeri bok. Ok wilium wir. fulghiae. i laghum þaemmþae warum forfae þrum. Erikinum haelghae. Byrghiri iarli. ok magnusi kunungi ok att wari brysthuggiu. ok warþt raþ. hwat wir gitum til satt, aellr aff takit. sum allum snaellum samþykkis a. þa skulum wir samaen saettiac til þarwae aldrae mannae. aer byggiae þaer wir fyrmer sagh þum..."

82. U. Conf., p. 4: "...wi dwaldum nokrae swa stund þaessae bön at hörae. fore þy. at wir wildum aei gamul lagh о skiaellikae um skiptae. ok aei ny о raetlikae til hittae..."

83. SM. Conf., þ. 2: "...aen ui dualdum noquara stund sua. thaessa bon at höra. fore thy at ui uildom aei gamul lagh oskaellica um skiþta. ok aei ny onytlica til hitta..."

84. Англо-саксонские, датские, норвежские и исландские "правды", как известно, составлены на германских языках.

85. Вспомним хотя бы уже ставшую классической дискуссию вокруг истолкования термина "Villa" в титуле 45 ("De migrantibus") "Салической Правды".

86. VM. I. BB I: "Bygþi karl i by, atti bolstaþ iorþa а raeþ kari at saelia ok saldi fiorþung i by meþ asluni ok fullum skiaelum..." – "Жил (один) человек в (одной) деревне, имел том землю. Человек был вынужден продать (землю) и продал четверть деревни при законных свидетелях и в законной форме..." Ср. VM. I ВВ. 46; U. MB. 12 : 6. 7; АеВ. 10 : 1, 11 : 2; VB. 20 : 2.

87. О языке и стиле областных законов см. SLL, ser. 1, s. XVII ff.; С. I. Ståhle. Medeltidens profana litteratur. – "Ny illustrerad svensk litteraturhistoria", del. 1. Stockholm, 1955; idem. "Syntaktiska och stilistiska studier i fornnordiskt lagspråk". Lund, 1958; "Landskapslagar". – "Swenskt litteraturlexikon". Lund, 1964. s. 271-273.

88. Исключение составляет Гуталаг, который подобно датским и норвежским областным законам делится на главы.

89. Деление глав на параграфы в SGL произведено издателем.

95. H. MB. 38, AeB. 15; cp. VG. I Md. I : 4, 5; II DrB. 5-7; OG. DrB. 7 : pr.

97. См. А И. Неусыхин. Указ. соч., стр. 47.

98. Иногда в одной и той же главе областного закона можно различить два разных слоя – первоначальный и более позднее добавление. Так, например, в ÖG АеВ. 4, где идет речь о дарении имущества незаконнорожденному ребенку (frillubarn) дарителя, в середине текста предписания имеется явно позднейшая вставка, запрещающая без согласия наследников дарить наследственное имущество кому бы то ни было, кроме монастыря или церкви.

99. См. H. Hjärne. Kyrkliga inflytelser inom Sveriges äldre statsrätt, Bidrag till Sveriges medeltidshi toria tillegnade C. G. Malmström af historiska seminariet vid Uppsala universitet, 1. Uppsala, 1902, s. 4-10.

100. Примеры такого метода исследования: А. Holmbäck. Ätten och arvet enligt Sveriges medeltidslagar. Uppsala, 1919; Studier over de svenska allmänningarnas historia. Uppsala universitets årsskrift, 1920, Juridik, I.

101. G. Hafström. Die schwedischen Landschaftsrechte als historische Quelle. XI-e Congrès International des Sciences Historiques. Resumés des communications. Göteborg – Stockholm – Uppsala, 1960, S. 104.

102. На такой точке зрения стоял, например, Е. F. Heckscher. См. Sveriges ekonomiska historia från Gustav Vasa, del. I. Stockholm, 1935, s. 115 ff. и An Economic history of Sweden... Cambridge, Mass., 1954, p. 36 f.

103. См. S. U. Palme. Stånd och klasser i forna dagars Sverige. Stockholm, 1947, s. 10 ff.; F. Dovring. Agrarhistorien, en oversikt av dess uppgifter, forskningsmetoder och resultat. Stockholm (1953), s. 32.

104. DS nr. 1038 (a. 1291): "secundum patrie consuetudinem" nr. 3558 (a. 1341), "cum omni ratificacione et inodo legum Vestgotorum"; "Efter Westgöta lagh vtuisar" (a. 1399) (цит. по SLL, ser. 5, s. XLV).

105. Ds nr. 216 (a. 1222-1230): "...ita quod in placito communis populi publicetur. et umferd fiat lege terre"; nr. 1038 (a. 1291): "...scotacionem et approbata secundum patrie consuetudinem"; cp. nr. 2513, 2874, 2891, 4130, 4481: "Scotatio legalis (legitima) vulgariter dicta umfaerdh".

107. DS nr. 665: "...cum legali solemnitate vulgariter Festis. secundum consuetudinem et leges Osgocie..."

108. DS nr. 2880: "...tradicionibus secundum leges ostgothorum dictis wulgariter laghafaesto..."

109. DS nr. 3156: "...secundum leges. iura, et statuta, osgotorum..."

110. DS nr. 714 (a. 1281): "secundum consuetudinem suthirmannie"; nr. 811 (a. 1285): "secundum leges et consuetudines Suthirmannie"; nr. 2880 (a. 1331) и nr. 3432 (a. 1339): "Secundum leges terre sutharmannie (sudurmannie); nr. 3956 (a. 1345): "secundum leges paternas sudirmannie".

111. DS nr. 1287: "...Notum facio þer þraesentes, me bona... in siluis wärendiae... quae hactenus þossedi, et quos omnibus þroþinquis, secundum leges legiferatus wärendie, in Decem þrovincijs emenda exhibui..."

113. DS nr. 4005: "...iuxta leges patrie..." Ср. Magnus Erikssons Landslag i nusvensk tolkning av Å. Holmbäck och E. Wassén. Skrifter utgivna av Institutet för rättshistorisk forskning grundat av Gustav och Carin Olin. Lund, 1962, s. LXII.

115. DS nr. 3276: "...donacione propter nupcias, secundum leges, ritus, et consuetudines, terre vestmannie, donasse, et eciam asignasse..."

116. DS nr. 2496: "secundum censuram legum Vallensium". Ср. шведский перевод этой грамоты (Diplomatarium Dalekarlicum. Urkunder rörande Landskapet Dalarne. Saml. о. utg. af С. G. Kröningsvärd о. J. Liden, del. I. Stockholm, 1842, s. 12), где сказано "effter dalelagen".

117. DS nr. 3473: "...Welandes och biudandes, att the ther inne boo, eller i framtidom inboandes warda, sä wel thet the warda oss betalandes och vtgiffuandes til wår konungzliga Rett och tienst sa i allom androm. att the niuta och brucka förnempde Helsingelandz lagh och sedwengio..."

119. G. IV, p. 219: "Tha haffue wy Effter menige Rigens Radtz Raad y Danmarck schickedt och vdtsendt till Gudland... wore Elskelig mend och Raad, med fuldmact paa Danmarckis Kronis wegne, att the ther samdrecteligen paa wore wegne först Stadgeste then gamble Gudlandz lough, med alle sine Artickler och puncter. som then vduiser och Inneholder, och vddrage aff forschreffne Gudlandtz lowg med ath forbedre disse Effterscreffne Artickler och puncter".

122. "...Leges vetustissimae, secundum quas etiam hodie bona haereditaria inter Ghotos ipsos dividuntur". Цит. по: SLL, ser. 4, s. 297.

124. Так называлась часть вергельда, которую должны были платить (соответственно получать) не наследники, а более дальние родичи убийцы (убитого) со стороны отца и матери.

126. DS nr. 3175: "...Annaet at alli the sum maedh fullum wappnum iwer Land rijdhae, ofanghno waro lowe ok godhwilliae, skulu rymae Rikit, sum ok hawer fyr i dömum waerit. The maen sum i manwaettum aeru mugho full wapn hawa sik till waern, aen the wiliae böten biudhae ok brwt sijn baetrae, till thess ok the wifaestaer aeru ok horghadne, saett bundne ok osaemio aflaghdne: aen eigh lengaer".

130. См. Magnus Erikssons Landslag i nusvensk tolkning..., s. XXXIII ff. и комментарии к отдельным разделам.

132. Областные законы не действовали в городах и горнорудных районах (бергслагах); в городах действовало городское право, так называемое Бьерчёарэтт (Bjärköarätt), а в горнорудных районах – особое горное право (Bergsrätt), возникшее во второй половине XIII в. см. KLNM, bd. 1, sp. 656; Svensk uppslagsbok, bd. 6. Malmö, 1949, sp. 893.

133. К числу архаичных, отживших норм принадлежит, например, предписание "Старшего" Вестъёталага о наследстве варяга (AB 12: 2). Ср. KLNM, bd. 1, sp. 262. К числу постулативных норм относится, например, предписание Сёдерманналага о штрафе, называемом "torwogiael" (MB. 30), о котором сказано, что он "был упомянут, но никогда не был взыскан" (þaettae heter torwo giaeld. Hawar talt warit. oc aldretakit).

134. ME. EgnB. 3: "...Nuvilla frenderhans iorþ til sinköpa, köpe, þa aepte þy sum þri al þera vaeghnaok þri af hansvaeglma sighiahona vaerþa vara. ok eiaefte byrþa buþi sumforþum var..." (Далее (если) его родственники пожелают купить (эту) землю, тогда пусть (они) купят ее по цене, которую назовут трое с их стороны и трое с его (т. е. продающего. – С. К), а не по цене, предложенной родственниками, как было некогда); Ibid.. 9: "...suadyrt skaliorþ ater lösas sum honvt saettis, ok eiaefter byrþa buþi sumforþum var. (Земля должна выкупаться за столько, за сколько она закладывалась, а не согласно предложению родственников, как было некогда).

135. Некоторые исследователи полагают, что выражение "согласно предложению родственников" (aefter byrþa buþi) в указанных предписаниях Ландслага является ссылкой на U. JB. 1, где говорится, что родственник должен платить марку чистого серебра за каждый эртуг покупаемой земли и не более. См. Magnus Erikssons landslag i nusvensk tolkning... s. 85, 86. Однако с таким толкованием трудно согласиться. Ср. SGL, Glossarium к ME, и Ordbok к SGL, а также K. v. Amira. Nordgermanisches Obligationenrecht, I. Leipzig. 1882, S. 576.

137. Так, между прочим, понимает "skötning" С. Пекарчик. См. S. Piekarczyk. Studianad rozwojem struktury spoleczno-gospodarczej wczesnośredniowiecznej Szwecji, s. 46.

138. См. С. Д. Ковалевский. Указ. соч., стр. 140-143.

139. Нормы областных законов были обязательны для всех членов общества. В Эстъёталаге (ES. 1) сказано: "Далее, (если) король пожелает продать землю, он так же, как бонд, должен предложить (ее) своим родичам" ("Nu will kunungaer eghn saelia: han skal iraendum sinum ater biuþa sua han sun bonde"). Напомним в этой связи, как был убит упомянутый выше король Рагнвальд за нарушение нормы вестъётского права.

140. О возможности исследования "варварских правд" в этом аспекте и его методике см. А. Я. Гуревич. Некоторые нерешенные проблемы социальной структуры дофеодального общества. Индивид и общество (тезисы доклада). – СВ, 31, 1968, стр. 64-65.

141. Одним из доказательств этого является тот факт, что Ландслаг Магнуса Эрикссона стал применяться не одновременно во всех областях страны: в некоторых (отсталых) областях он стал действовать лишь через 50-100 лет после издания.

142. Другие источники по истории Швеции до XIII в. довольно скудны: это археологические, топонимические, эпиграфические (рунические надписи) материалы, немногочисленные дипломы (со второй половины XII в.) и, главным образом, иностранные источники.

143. Без изучения областных законов часто невозможно правильно понять некоторые общественные институты и термины, упоминаемые в Ландслаге.

144. См. С. I. Ståhle. Medeltidens profana litteratur, s. 35; S. Piekarczyk. Studia nad rozwojem structury spoleczno-gospodarczej wczesnosredniowiecznej Szwecij, s. 156. Примерно до конца XIII в. Швеция в культурном и социально-экономическом развитии отставала даже от соседних Дании и Норвегии. В доказательство можно сослаться хотя бы на то, что окончательное утверждение христианства и запись первых законов произошли в Швеции примерно на 100 лет позднее.

146. Напомним в этой связи, что в своей работе "Марка" Ф. Энгельс при описании древнегерманского поземельного строя ссылался также на шведские областные законы. См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, стр. 330.