|
Торр в ярость пришел, как от сна он очнулся –
И хватился Мйольнира, мощного молота.
Потряс бородою, взмахнул кудрями
Земли сын грозный, вокруг озираясь.
Первым словом бога в то утро было:
"Локи, послушай! Вот что скажу я:
Ни в мире земном, ни на небе не знает
Об этом никто: молот аса украден".
Торр пошел с ним к жилищу прекрасному Фрейи;
Речь Локи повел, первым словом было:
"Одолжишь ли мне, Фрейа, наряд свой из перьев,
Чтоб украденный молот добыть нам обратно?"
Я охотно наряд тебе дам, – будь он даже
Золотой иль серебряный – тотчас дала бы.
Локи в путь полетел, зашумели перья;
[За собой он оставил небесные сени.]
И страны великанов он скоро достиг.
Тримр сидел на холме, владетельный турс;
Золотые ошейники псам сплетал он
[И коней своих резвых разглаживал гривы].
Что нового в Асгарде? что у альфов?
Зачем к исполинам примчался ты, Локи?
У альфов неладно, и в Асгарде плохо.
Ты оружье Громовника скрыл у себя?
Оружье Громовника скрыл я умело,
На восемь поприщ в землю вкопал.
Хранить его буду, покуда боги
На выкуп не вышлют мне Фрейю в невесты.
Локи в путь полетел, зашумели перья
[Позади он оставил владения турсов],
И на небо в Асгард вернулся он вновь.
Посредине селения Торр его встретил,
Он окликнул посла, первым словом было:
"Есть ли в деле удача? Есть добрые вести?
Все поведай теперь же, а спустишься после!
Вестник, сев отдохнуть, часто весть забывает;
А тому, кто разляжется, лгать всего легче".
Есть в деле удача, есть добрые вести.
Твой молот у Тримра, властителя турсов.
Его не добудешь, покуда боги
Тримру не выдадут Фрейю в невесты.
Торр пошел с ним к жилищу прекрасному Фрейи;
Первые были слова таковы:
"Брачным покровом укрась себя, Фрейа!
Со мной собирайся ты в край исполинов".
Вспыхнула Фрейа, вскипела гневом:
Весь город богов всколебался кругом, –
На груди у нее ожерелье порвалось.
"Заслужу я названье распутнейшей в свете,
Если в край исполинов отправлюсь с тобой!"
Собрались на советь все великие асы
И богини все также пришли на совет.
Сообща совещались могучие боги:
Как оружие Торра обратно достать?
Ѓеймдалльр молвил слово, из асов белейший,
Он грядущее ведал, подобно ванам:
"Пусть Торр под покровом предстанет брачным,
Ожерельем Брисингов шею украсит.
У пояса пусть забренчат ключи,
И с колен ниспадает женское платье;
Пусть ценных камней на груди будет много,
И невесты убор на главе у него".
Торр возразил, из асов сильнейший:
"Бабою будут звать меня боги,
Если в женское платье я наряжусь!"
Молвил слово Локи, Лауфейи сын:
"Полно, Торр, перестань! Не болтай ты пустого:
Скоро йотуны наши края завоюют,
Если Мйольнира мы возвратить не сумеем".
И украсили Торра покровом брачным
И Брисингов ожерельем широким.
У пояса связка ключей забренчала,
Складки женской одежды с колен ниспадали;
На груди засверкали блестящие камни,
И невесты убор на главе его был.
И молвил Локи, Лауфейи сын:
"Наряжусь я служанкой, тебя провожу я:
Вдвоем мы отправимся к йотунам в край".
Привели из ограды козлов круторогих,
В колесницу впрягли их для быстрого бега.
Рушились горы, земля загоралась:
Ярый Громовник в Йотунгейм ехал.
И воскликнул Тримр, исполинов властитель:
"Собирайтесь вы, турсы, и скамьи готовьте!
Асы прислали мне Фрейю в невесты,
Черных волов мне во двор здесь приводят,
Коров златорогих, Тримру на радость;
Богат серебром я, богат ожерельями –
Лишь Фрейи мне только еще не хватало".
Вечер настал, пировали турсы;
Брагою щедро гостей угощали.
Быка съел муж Сиф и восемь лососей,
И сласти все, что для жен припасли;
И выпил Громовник три бочки меду.
Вымолвил Тримр, исполинов властитель:
"Кто в жизни видал столь прожорливых жен?
Не видел я век, чтоб невеста так ела,
И меду так много умела бы выпить!"
Сидела при Фрейе служанка разумная,
И турсу служанка ответила живо:
"Целых восемь ведь дней Фрейа вовсе не ела –
Так страстно стремилась в край Тримра она!"
К невесте подвинулся Тримр – целоваться,
Но, раздвинув покров, он отпрянул в страхе:
"С чего горят очи Фрейи так грозно?
Кажется, словно в них пламя пылает!"
Сидела при Фрейе служанка разумная,
И турсу служанка ответила живо:
"Целых восемь ночей Фрейа глаз не смыкала, –
Так страстно стремилась в край Тримра она".
Явилась тут Тримра сестра престарелая,
И требовать стала от Фрейи даров:
"С своих рук подари ты запястья мне красные, –
Ими заслужишь ты милость золовки,
Милость золовки и ласку ее".
Вымолвил Турс, исполинов властитель:
"Пусть Мйольнир скорей принесут для обряда.
Положим его на колени невесте –
Во имя Вар освятить наш союз".
Сердце у Торра в груди засмеялось,
Как только увидел Громовник свой молот;
И прежде всего умертвил он им Тримра,
Потом и гостей всех, родичей йотуна.
Убил и старуху он, Тримра сестру,
Что выпросила у невесты запястья:
Смерть вместо золота старой досталась,
Вместо подарка – удар молотка.
Так добыл Громовник свой молот обратно.
ПРИМЕЧАНИЯ
1, I Торр – бог громов, сын Одина и Йорд, покровитель жатв и урожаев, истребитель враждебных богам стихийных исполинов и чудовищ. В подлиннике в этой строке "Vingþorr" – Торр-Метатель (т. е. метатель молота).
1, II Мйольнир – оружие Торра, громовый молот, выкованный для него искусными карлами Сидри и Брокком; весь (не исключая рукояти) железный, имеющий свойство всегда попадать в цель и, попав, возвращаться обратно в руку бросившего.
Метательный боевой молот был обыкновенным оружием северных бойцов. Маленькие изображения молота Торра (из серебра, янтаря и т. п.) часто носились на шее в качестве амулетов.
1, IV Сын Земли. Йорд, мать Торра, богиня Земли.
2, II Локи. Бог огня. Обращение к нему Торра объясняется его всегдашнею лукавою находчивостью, побуждающей богов прибегать к его помощи во всех затруднительных случаях.
3, I Фрейа – богиня из племени ванов, дочь Нйордра, первоначально быть может стихийное божество, по-видимому богиня плодотворного летнего дождя, летящего над землей в одежде из перьев (туча), и слезы которой превращаются в золото (хлебные зерна). Впоследствии богини красоты и любви.
Мифы о Фрейе нередко сливаются с мифами о Фригг, атрибуты которой иногда приписываются Фрейе.
5, IV Тримр ("Шумный", "Шумящий") – северный, зимний исполин. Если искать в мифе аллегорию стихийных явлений, то он объясняется следующим образом: Тримр, олицетворение зимы, похищает молот громового бога – вследствие чего Торр не может пускать в ход свое оружие (зимой не бывает грозы); но весною Торр с помощью Локи (носящего также имя Лоптр – "Воздух" – и олицетворяющего в данном случае теплый весенний воздух, приносящий таянье), позаимствовавшего у Фрейи ее чудесную одежду из перьев (приносящую благотворный весенний дождь – тучу), добывает обратно молот и истребляет им исполинов (враждебные силы зимы).
6, IV Громовник. Этим именем я передаю обычное прозвание Торра Hlorridi, перевод которого не установлен в точности, но которое, вероятно, происходит от понятий греметь, грохотать, и т. д.
7, II Существует толкование, что "восемь поприщ" представляют собою восемь (на севере) зимних месяцев, во время которых молот Торра бездействует, т. е. не бывает грозы.
9, III, IV. Быть может, здесь приводится древняя пословица. Возможно также, что автор песни вложил в уста Торру собственное психологическое наблюдение – правильное, как кажется, применимо к большинству людей: в лежачем положении склонность к фантазированию сказывается сильнее. С.
12, III Ожерелье Брисингов, чудесное ожерелье Фрейи, ценная работа подземных карлов Брисингов (приблизительное значение этого имени "Сплетатели", "Плетуны"). С этим ожерельем связано несколько мифов.
14, I Ѓеймдалльр – небесный страж богов. Прозвание "белейший из асов" и самое имя – указывают на то, что это одно из божеств света. Он бог радуги, представляющей собою небесный мост богов, и первых – белых – утренних лучей.
15, I ключи. Связка ключей – атрибут Фрейи, как женственной богини, небесной хозяйки; в этом случае ей приписывается, как и часто, черта Фригг.
17, I Лауфейа (собственно Laufej) – это имя матери Локи переводят "лиственный остров" и считают его обозначением леса; в другом месте мать Локи названа "Наль" – "Игла", что считается обозначением игловидной хвои хвойных деревьев. Имя отца Локи – "Фарбаути" – переводят "Грозно ударяющий" или "Разрушительно поражающий", относят его к бурному вихрю, раздувающему пламя горящего леса. Это толкование производит, следовательно, происхождение божества огня из картины лесного пожара.
По отношению к божеству такой исконно обоготворяемой стихии, как огонь, это толкование представляется мне натянутым. Не говоря уже о том, что обозначение леса словами лиственный остров – такой типичный скальдический прием, какой вряд ли мог иметь место в тех древних памятниках, где встречается имя Laufe] – трудно допустить, чтобы первобытному воображению такое в конце концов местное и случайное явление, как лесной пожар, могло рисоваться источником и началом – "родителями" – огня. Скорее уже можно принять остроумное объяснение Дана, толкующего имена родителей Локи как "огниво" и "кремень". С.
По другим мифологическим концепциям родители Локи неизвестны. Одно несомненно, что по происхождению он не ас и лишь принят Одином в кровное родство с богами.
19, III "блестящие камни". По всей вероятности, так наз. "полудрагоценные" камни, в древности весьма часто употреблявшиеся для украшений: гораздо чаще, чем настоящие драгоценные.
(20) Из выражения подлинника "ambǫtt vesa" ("в виде служанки") нельзя с уверенностью заключить, был ли Локи в этом случае только переряжен служанкой, или же действительно принял женский образ. По отношению к первоначальной наивной редакции мифа вероятнее первое, но в представлении позднейших пересказчиков и слушателей – скорее должно было иметь место второе. Вера в возможность изменять по произволу (чарами) пол – была распространена в древнескандинавском мире (краткие указания на этот счет см. Herrmann. Nord. Myth., 71). В самой Эдде есть примеры подобных превращений (см. Перв. Песнь о Гельги, Победителе Гундингра, 38-44), и в частности относительно Локи существуют мифы с аналогичными метаморфозами (Lokasenna, 23; 33).
21, II Торр ездит на колеснице, запряженной двумя козлами.
21, IV Йотунгейм – мир йотунов, исполинов.
22, IV Ноатун – местопребывание морского бога Нйордра. Значение слова приближается к понятию "гавани", "стоянки кораблей", и т. п.
24, III Сиф – жена Торра.
(26, 28) Усердные комментаторы решаются искать символического значения в числе "восемь", повторяющемся в обеих репликах Локи, ставя его в связь, опять-таки, с 8-мью зимними месяцами. Но в данном случае вряд ли уместно символическое толкование; цифра по-видимому вполне случайна (быть может связана с размером стиха). С.
(29) Появление старухи-исполинши, просящей подарка у новобрачной, вряд ли нуждается в особом аллегорическом толковании (Уланд считает ее олицетворением зимней нужды и обеднения), Скорее всего, это просто черта, заимствованная из обыкновенного человеческого быта; быть может, указание на какой-нибудь свадебный обычай. С.
30, II Молот Торра, верховного покровителя договоров и обетов, вообще служил для освящения брачных союзов. Неизвестно, соответствовал ли этому представлению какой-нибудь свадебный обряд у северных германцев.
Погребальный корабль, на котором сожжено было тело убитого Бальдра – также должен был быть освящен молотом Торра.
30, IV Вар – богиня обетов; отвлеченный, сравнительно поздний мифологический образ.
ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ
"Песнь о Тримре" сохранилась только в Codex Regius 2365, где она и носит это заглавие (Þrymskviþa). Это одна из древнейших, – в целом виде несомненно самая древняя из песен Эдды. Появилась она около 900г. или раньше; вероятно в Норвегии. Могк предполагает, что задолго до написания она переходила в виде устного сказания от поколения к поколению. Несмотря на ее древность, в ней не найдено сколько-нибудь крупных вставок и искажений, и только один незначительный пропуск.
Содержание не нуждается в особых пояснениях. Это первобытный народный миф в несложной и красивой эпической передаче. "Песнь о Тримре" производит впечатление большой цельности и законченности. Примитивная, но яркая обрисовка характеров, живость повествования и грубоватый свежий юмор – придают своеобразную прелесть этому произведению. Хотя считать эту песнь без всяких оговорок "прекраснейшею из песен Эдды", как выражаются Могк и В. Гольтер – это уж значит, мне кажется, заходить слишком далеко. |
