| Вот, я поведать хочу
сокровенное сноведенье,
мне же сереть ночи
оно явилось,
когда почили
словоречивые на постелях:
будто, вижу, вздыбается
в поднебесье древо,
5
креста, блистая,
восстало в зареве
дивное виденье,
оно одето было,
знамение, златом,
знатные каменья
окрест на земле играли,
и еще была пятерица
на ветвях самоцветов;
воинство ангелов,
10
безгрешных от сотворения,
смотрели на крест безвинного,
взирали с радостью
и духи праведные,
и люди с земли,
и все во вселенной твари.
То было дерево победное,
я же, бедный, ничтожен;
смотрел я, грешный,
на этот крест ликующий,
15
лентами опеленутый,
благолепием осиянный,
позлащенный щедрый,
уснащенный каменьями, –
чудесное виденье
дерева господнего;
но сквозила, я видел в злате
злыми людьми пролитая
в старопрежние годы, грешными,
кровь господня, омывшая
20
креста его правую сторону, –
и стал я духом печален,
в страхе представ прекрасному:
то красным оно показывалось,
то горело иным покровом,
либо кровью была омочена
обильно облита влагой,
либо златом играло и самоцветами.
На постели простертый,
телом скорбный и духом,
25
глядел я долго
на дерево искупителя,
но не скоро оно, не сразу
стало сказывать, я услышал,
древо наипрекрасное;
крест измолвил:
"Давно то было,
как срубили меня
на опушине леса –
все-то я помню, –
30
подсекали насильники под корень
комель мой и меня уносили,
и поставили себе на потеху,
своих преступников понудили пялить,
а потом на плечах меня мучители
взволочили на холм, воздвигли
и вкопали меня, и обступили;
искупителя тогда я увидел:
он спешил, герой неустрашимый,
шел взойти на мою вершину.
35
И не пал я – не спорил
с господней волей, –
не поспел я преломиться,
хотя место окрестное
кругом содрогалось,
и врагов под собою
я погрести хотел бы,
но, стойкий, не шелохнулся.
Тогда же юный своей одежи
господь вседержец сбросил,
40
добротвердый и доблестный,
всходил на крест высокий,
храбрый посередь народа
во искупление рода человеческого;
он прильнул ко мне, муж, и я содрогнулся,
но не смел шевельнуться, не преломился,
ни склонился тогда я долу,
но стоял, как должно, недвижно,
крестным древом
я воспринял небесного
45
государя-владыку,
долу я не склонился;
прободили меня чермными гвоздями,
и поныне дыры остались
от мучителей злочинные раны,
но смолчал я тогда перед врагами;
надо мной и над мужем они глумились,
весь промок я господней кровью,
текшей справа из-под ребер,
покуда храбрый не умер.
50
На холме том немалую
муку принял,
претерпел я пытку,
распятым я видел
господа горнего;
тут мга набежала
по-над земью, застя
зарное сияние
тела Христова,
тень подоблачная
55
мглой налегла,
и все во вселенной твари
о пастыре возопили:
господь на кресте!
Но пришли издалека
люди к нему,
ко владыке радетели, –
все-то видал я, –
и тужил я тогда и сокрушался,
но мужам этим на руки я склонился
60
с великой кротостью и смиреньем:
они брали господа всемогущего,
подымали государя от страданий
и меня покидали ратники,
и томился я, омоченный кровью,
и гвоздьми я был весь изранен;
положили они мужа изнемогшего
и ему же в изголовье встали,
на владыку небесного глядели,
но недолго он там покоился,
65
изможденный страдой великой:
стали делать ему гробницу,
под его убийцей в белом утесе,
в камне вырубали могилу,
опустили вспобедного бога,
погребальную воспели песню,
возгрустили в предночных потемках
и пустились в путь обратный,
в голос плача о господе великом;
и всего-то никого с ним осталось,
70
только мы на холме
немалое время
слезы лили;
вдали затихли
голоса воителей;
души обитель,
тело остыло.
Тут стали недруги
на земь нас ронить –
мы познали муку;
75
зарывали нас в ямовину,
но проведали обо мне
слуги господни…
……
знатно меня украсили
златом и серебром.
Теперь же, муж возлюбленный,
ты можешь услышать,
какая печаль вначале
со мной случилась
80
и что испытал я, –
настало время:
теперь меня величают
всечасно и всюду,
и люди на земле,
и все во вселенной твари
предо мной склонились,
ибо много на мне
сын претерпел господен,
и теперь я великосильно
85
воздвигся под небосводом,
и вот: уврачеванье
несу я всякому,
чье сердце благоговеет.
Обращенный к отмщенью,
отвращенье внушал я людям,
когда-то на мне страдавшим,
но преподал я словоречивым
дорогу праведную,
направил их к истине.
90
Вот! и меня возвысил
вождь престолов
древом среди деревьев
избрал небовладетель,
подобно как богоматерь,
сама Мария
могущим господом
из других избранная,
была возвеличена
пред пламенем женским.
95
Внимай же всему усердно,
муж возлюбленный,
дабы сам ты
словесами своими
для людей поведал бы виденье
этого дерева славы,
на коем господь
искупал всесильный,
все прегрешенья,
людьми свершенные,
100
и страдал он по давней
вине адамовой.
От смертного сна вкусил он,
но восстал он снова,
господь-искупитель,
на помощь людям;
вознесся на небо,
но снова на земь
сюда придет он,
чтобы людей исповедывать
105
в день суда,
всевладетель,
бог небесный,
с ним же будут и ангелы,
когда на суде он станет
судить, власть имущий,
все и вся,
ибо сам он
в жизни быстропрошедшей
стяжал это право.
110
И никто же
не сможет не устрашиться,
слыша слово,
когда всевластный спросит,
толпу испытывая:
во имя господне,
где же здесь человек,
кто же по доброй воле
примет страшную смерть,
как сам он на крестном древе;
115
и они устрашатся,
и решить не смогут,
как им стать,
Христу отвечая.
Но пустится в путь
без опаски тот,
кто на сердце носит
знак всеславный,
ибо чрез крестное древо
обрящет душа
120
от земли отдаленное
желанное царство
небесное, где пребудет
с богом вечно".
Сотворил я на крест,
радуясь духам,
великую молитву;
там, перед ликом его,
из людей был один я;
и душа из груди моей
125
отлететь хотела;
посетила меня
благоутомленье;
но желанна была мне
радость, что я по праву
к этому древу победному
прибегать могу,
от других людей отдалившись,
почитать его неустанно.
У креста я ищу защиты
130
в этой жизни,
и жаждет сердце
утоленья в молитве;
на земле не осталось
покровителей у меня,
но в обитель горнюю
прочь от радостей дольних
они направились,
и с отцом всевышним
в царствие его небесном
135
все веселье вкушают,
я же в сердце моем
что ни день ожидаю,
когда же господне древо
креста святого,
здесь мне представшее,
меня избавит от прозябанья
в этой быстропреходящей жизни
и в то возьмет меня место,
где внимают блаженные
140
на небесах веселью
и сами, слуги господни,
по праву празднуют
радость вечную,
и там меня оставит,
и там я стану
сладость блага
вкушать во славе,
со святыми обретаясь.
Мне заступником
145
да будет бог,
скорбевший о людях
на крестном древе:
грешного человека
искупил господь
и обитель ему небесную
даровал навечно;
и явилась надежда,
а с ней слава и блага
тем, кто в пламени мучился:
150
из битвы с победой
сын божий вышел,
благой и могучий,
он в царство горнее
вступил, в господни владенья,
с толпою душ спасенных,
владыка вседержец,
ожидаемый ангелами
и всеми святыми,
и теми, кто на небе
155
всевластному славословил,
во славе пребывая,
богу победному
в его обители.
Автором этой проникновенной поэмы из Верчелльского Кодекса (Cod. Vercelli, fol. 104b-106a) прежде считали Кюневульфа, поэта, жившего предположительно в IX в. Теперь обычно произведением Кюневульфа считаются лишь четыре поэма "Елена", "Юлиана", "Христос II" и "Судьбы Апостолов", в которые вплетено рунами его имя. Говоря же о "Видении Креста", отмечают лишь общее сходство поэмы с "подписанными" произведениями Кюневульфа в стиле и трактовке материала. Так, подчеркивают большое влияние на поэму литургии (Patch H. K. Liturgical influence in the dream of the Rood. – Publications of Modern Linguistic Association. XXIV). Почитание Креста, особенно широко распространившееся в Англии после того, как папа Марин (Marinus) даровал королю Альфреду часть Святого Креста (885), является общей темой "Видение креста" и Кюневульфовой "Еленой", где рассказывается о поисках Святого Креста Еленой, матерью императора Константина. "Видение Креста" замечательно особой утонченностью и многосмысленностью христианской символики. Крест предстает в поэме и как символ торжества Бога, и как орудие истязания, как крест поруганный и почитаемый, "древо", соединяющее землю с небесами. Христос здесь и жертва, и царь, и смерть его оказывается вместе с тем моментом его наивысшей победы. Но теология "Видения Креста" входит в образную ткань германской поэзии и во многом осмысляется через традицию (ср. особенно сцену распятия и погребения Христа, самую впечатляющую в поэме).
Прямые литературные источники поэмы неизвестны. Есть определенное сходство между нею и проповедью Псевдо-Августина (текст в Patrologia latina, vol. 47, p. 1155-56; английский перевод в изд. Allen-Calder, p. 53). Отмечая необычность замысла поэмы (рассказ о распятии, вещаемый самим Крестом), искали связи его с загадками, среди которых в Экситерском собрании есть и загадка о Кресте (№ 56); ср. так же включенную в это издание загадку о тростнике, начало которой напоминает начало "Видения Креста". В другом направлении ведет связь поэмы с надписью на придорожном руническом кресте (так наз. Рутуэльский Крест, Нортумбрия, VIII в.), частично совпадающий со ст. 39-64 "Видение Креста". В зависимости от общих взглядов исследователей, эта связь трактуется двояким путем: "Видение Креста" считают поздней ученой переработкой формульной надписи на кресте, либо видят в обоих текстах ответвления общей традиции, далеко разошедшиеся версии одного поэтического произведения.
Поэма неоднократно публиковалась отдельным изданием. В основе перевода лежат издания: Dickins B., Ross A. S. C. The dream of the Rood. L., 4th Ed., 1954; Swanton M. F. The dream of the Rood. Manchester, 1970.
4-5 …древо Креста, – Крест и в других древнеанглийских памятниках иногда обозначается как "древо" (др. англ. trēōw).
8 …окрест на земле. – В оригинале выражение, которое можно понять и как "края земли", осененные Крестом. Этот образ Бюгге связывал с образом Иггдрасиля, мирового древа скандинавской мифологии.
8-9 …ветви – перекрестие Креста. Кресты с пятью камнями на перекрестии изображены в Равеннской мозаике (VI в.).
13 …древо победное – ср. lignum triumphale в лат. источниках. Представление о Кресте как символе торжества Бога вероятно соединялось с верой, что крест или его изображение на доспехах, на знамени дарует победу в битве.
15 …лентами опеленутый. – По предположению А. Кука, имеются ввиду пурпурные ленты, которыми украшали крест во время церковных процессий.
21-23 …то красным оно показывалось… либо златом и самоцветами. – Пэтч дает следующее объяснение этого места: "На Великий Пост принято было ходить с простым красным крестом, на Вербное Воскресенье его заменяли крестом, более богато украшенным, а на Пасху был в употреблении crux de cristallo" (Patch H. R., Op. cit., p. 251).
34 …герой нестрашимый. – Здесь и далее Христос изображается как безупречный эпический герой (ср. эпитеты в ст. 30-41). Крест повинуется ему, как господину.
55-56 …и все во вселенной твари о пастыре возопили. – Отмечают сходство этих строк со сказанием о смерти Бальдра из "Младшей Эдды": "И если все, что ни есть на земле живого или мертвого, будет плакать по Бальдру, он возвратится к асам. Но он останется у Хель, если кто-нибудь воспротивится и не станет плакать" (Младшая Эдда "Лит. памятники", Л., 1970, с. 85).
69 …и всего-то никого с ним осталось. – Так в переводе передана литота оригинала.
70 …только мы на холме. – Вероятно подразумеваются и те кресты, на которых висели два разбойника, распятые с Христом.
75 …зарывали нас в ямовину. – Одно из мест, в котором ясно выступает параллелизм между судьбами Иисуса и Креста.
76 Слуги господни… – На месте второй полустроки лакуна, по-разному заполняемая издателями.
77 …златом и серебром. – Здесь кончается первая, наиболее самобытная, часть поэмы. Проповедь, составляющую ее вторую часть, было принято считать раньше позднейшим прибавлением.
101 …от смертного сна вкусил он, – буквальный перевод лат. gustare mortem.
108-116 …сюда придет он… Христу отвечая. – Ср. – отражение той же темы в "Руинах", ст. 8-9.
131-135 …на земле не осталось… все веселье вкушают. – Общее место элегической поэзии получает здесь более явственную, чем в элегию, религиозную окраску.
139-141 Где внимают блаженные… радость вечную. – В переводе несколько сглажено описание оригинала, формулы которого уподобляют небесное царство пиршественным палатам вождя.
148-156 …и явилась надежда… в его обители. – В последних строках поэмы подразумевается сошествие Христа в ад, легенда, происходящая из апокрифического Никодимова Евангелия, получившая в средние века широчайшее распространение. |
|
