| Святейшему отцу и избранному небом архиепископу Гамбургскому Лиемару А.1, смиренный каноник святой бременской церкви, приносит этот скромный дар своего искреннего благочестия.
С тех пор как в среду стада Вашего, пастырь евангельский, был я недавно принят предшественником Вашим, ревностно прилагал я старания, чтобы не предстать мне - прозелиту и пришельцу - неблагодарным и недостойным оказанной мне столь великой милости. Когда же в скором времени я воочию убедился, что церковь Ваша совсем зачахла сравнительно с былой ее славой и нуждается в многочисленных руках строителей, долго размышлял я, каким видом труда мог бы я помочь лишенной сил матери. И вот: припомнились мне многие дела предшественников Ваших, о которых я когда читал, когда слышал и которые благодаря своей значительности или полезности для этой церкви представляются достойными рассказа. Но поскольку память о деяниях угасает, а история здешних архиепископов не записана, быть может, скажет кто-нибудь, что либо они не совершили ничего, достойного упоминания, во все дни свои, либо, если что и совершили, то у писателей не достало прилежания, чтобы поведать об этом потомкам. Убедившись в необходимости этого, я решил написать о череде бременских, или же гамбургских, предстоятелей, полагая, что и для меня в моем желании сделать что-нибудь благочестивое, и для Вас в осуществлении Вашей миссии2 будет хорошо, если я, как сын церкви, изложу деяния святейших отцов, трудами которых возвеличивалась церковь и распространялась среди язычников вера христианская. Тем большего снисхождения прошу я к этому, без сомнения, весьма тяжелому и превышающему мои силы труду, что, не имея предшественников, по чьим стопам я мог бы последовать, я не побоялся, подобно человеку, ходящему ощупью во тьме, отправиться по непроторенному пути, предпочтя в винограднике Господа переносить тягость дня и зной, нежели стоять на торжище праздно3. Итак, вверяю это смелое начинание твоему суду, святейший предстоятель, уповаю на тебя, судью и защитника, зная, что по мудрости твоей нельзя преподнести тебе ничего достойного тебя, который, покинув поприще мирского знания, ныне с еще большим успехом обратился к занятиям божественной философией, презрев земное и помышляя лишь о небесном. И хотя ты, безусловно, превосходишь многих ученостью и справедливостью, то есть словом и примером пастырским, главной среди твоих добродетелей является смирение, которое, делая тебя ласковым ко всем, дало также и мне надежду - вот почему я, заика, отваживаюсь беседовать с философом и оказаться Саулом во пророках4. Я, разумеется, понимаю, что, как это обычно бывает в последнее время, найдутся люди, которые будут мне враждебны. Пусть они назовут все это выдумками и ложью вроде "Сна Сципиона", вымышленного Туллием5; пусть даже, если хотят, назовут это снами, вылетевшими через Мароновы ворота из слоновой кости6. Ведь мы задумывали угодить не всем, а тебе, отец, и церкви твоей, ибо весьма нелегко угодить недоброжелателям. И поскольку к этому вынуждают нападки завистников, перечисляю тебе, с каких лугов собрал я цветы для этого венка, чтобы не сказали, что я выдавал ложь за истину. Итак, из того, что описываю, кое-что я собрал здесь и там на страницах различных книг, многое же позаимствовал из исторических сочинений и привилегий папского престола, а больше всего узнал из рассказа старших, которые осведомлены о событиях прошлого. Я беру в свидетели истину, что я ни в чем не пророчествую от собственного сердца и ничто не привожу необдуманно, но все, что я намереваюсь изложить, я подтвержу надежными свидетельствами, чтобы, если не поверят мне, воздали бы, по крайней мере, веру залогу достоверности. Да узнают все, что этим трудом и подобным смелым начинанием я не жажду стяжать похвалу как историк, но и не опасаюсь зато навлечь порицание как лжец - а что я не смог изложить хорошо, я оставляю другим как основу для лучшего описания.
Итак, я начинаю свое повествование со времени вступления в должность святого Виллехада7, когда вся Саксония была подчинена оружием франков и просвещена светом божественной веры8, и заканчиваю книгу временем твоего спасительного восшествия на архиепископскую кафедру. Я взываю к милосердию всемогущего Бога, дабы Тот, Кто поставил тебя пастырем Своему народу, долго блуждавшему и страдавшему, дозволил бы также, чтобы то, что есть между нами дурного, твоими трудами и во дни твои было исправлено и в исправленном виде сохранилось навеки. Завершить в свое время обращение язычников, которое давно с усердием начали твои предшественники, да сподобит тебя, владеющего унаследованным правом проповедовать на всем обширном пространстве севера, Иисус Христос, Господь наш, Царству Которого не будет конца во веки веков. [Аминь].
ПРИМЕЧАНИЯ
1. В предисловии к "Деяниям" автор обозначает свое имя только инициалом "А". О том, что хрониста звали "Адам", мы узнаем от его продолжателя Гельмольда ("Славянская хроника". I, 14). О биографии Адама почти ничего не известно. См.: Schröder W. Zur Heimat des Adam von Bremen // Hansische Geschichtsblätter. Halle, 1917-1918. Bd. 23 (1-2); Magistri Adam Bremensis Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum / Ed. B. Schmeidler. Hannover, Leipzig, 1917 (Scriptores rerum Germanicarum in usum scholarum ex Monumentis Germaniae Historicis separatim editi). Unveränderter Nachdruck, 1977. S. LII-LIV; Quellen des 9. und 11. Jahrhunderts zur Geschichte der hamburgischen Kirche und des Reiches / Hrsg. R. Buchner und W. Trillmich. 6. Aufl. Darmstadt, 1990. S. 137-139; Schmeidler B. Kaiser Heinrich IV. und seine Heifer im Investiturstreit. Stilkritische und sachkritische Untersuchungen. Leipzig, 1927 (Neudruck-Aalen, 1970). S. 110-126.
2. Здесь и далее под "миссией" подразумевается то самое legatio gentium, т. е., буквально, "посольство к язычникам" (скандинавам и славянам), которое было вручено гамбургскому архиепископству при его основании в 831/832 г. и осуществление которого Адам считает главной задачей' архиепископства. См.: Trommer Å. Komposition und Tendenz in der hamburgischen Kirchengeschichte Adam von Bremens // Classica et mediaevalia. København, 1957. Vol. 18. S. 207-257; Рыбаков В. В. "Жизнеописание Карла Великого" Эйнхарда как литературный образец для Адама Бременского // Карл Великий: Реалии и мифы. М., 2001. С 127429.
3. Мф. 20: 3, 12.
4. 1 Цар. 10: 12; 19: 24.
5. Речь идет о произведении Цицерона, являвшемся частью шестой книги его сочинения "О государстве" (эта книга сохранилась в отрывках). "Сон Сципиона" дошел только в составе обширного комментария к нему, написанного позднеантичным писателем Амброзием Феодосием Макробием (IV-V вв. н. э.), и представляет собой изложение сновидения, посетившего Публия Корнелия Сципиона Младшего (Эмилиана). Сципиону Младшему явился дед Сципион Африканский, предсказавший внуку его будущую судьбу и подробно описавший для него все устройство мироздания (в традициях платоновской философии). "Сон Сципиона" был популярен в Средневековье. См.: Петрова М. С. Классификация снов у Макробия и знание ее в средние века // Средние века. М., 2003. Вып. 64. С. 246-270.
6. Вергилий в своей "Энеиде" (вслед за "Одиссеей" Гомера: XIX, 562-567), описывая царство теней, говорит о двух воротах, из которых вылетают сны людей:
Двое ворот открыты для снов; одни - роговые,
В них вылетают легко правдивые только виденья;
Белые створы других изукрашены костью слоновой,
Маны, однако, из них только лживые сны высылают.
("Энеида". VI, 893-896; перевод С. Ошерова).
7. Англосаксонский миссионер, первый епископ Бремена (787-789). Его мощи обретены в 860 г. святым Ансгарием, который также является автором "Чудес святого Виллехада". Подробнее о Виллехаде см.: Vita et miracula Willehadi / Ed. G. H. Pertz // MGH SS T. 2. Leipzig, 1925. S. 378-390; Röpke A. Das Leben des heiligen Willehad Bischof von Bremen und die Beschreibung der Wunder an seinem Grabe. Bremen, 1982.
8. Франкский король (с 800 г. - император) Карл Великий (768-814) подчинил Саксонию в результате длительных войн (772-802). Завоевание сопровождала и насильственная христианизация. |
|
