Плащ-невидимка снова воителю помог
Тайком уйти на взморье и там найти челнок.
Взял королевич весла, уселся на скамью,
И словно ветром унесло от берега ладью.
Стрелой она летела, греб Зигфрид все сильней,
Но думали исландцы, гребца не видя в ней,
Что гонит лодку ветер, и только он один.
Нет, то работал веслами Зиглинды смелый сын.
Весь день и ночь в придачу он греб что было сил.
Сто длинных миль иль больше сын Зигмунда проплыл
И увидал с рассветом в тумане пред собой
Край нибелунгов, где хранил он клад бесценный свой.
Он вытащил на берег суденышко свое,
Пошел к горе соседней, поднялся на нее
И в замок, там стоявший, стучаться громко стал,
Как всякий путник делает, когда в пути устал.
Ждал нидерландец долго у запертых ворот -
Закрыт врагу надежно был доступ в замок тот,
Пока на окрик гостя и непрестанный стук
Привратник, ростом исполин, не отозвался вдруг.
Был этот страж суровый отважен, зол, силен.
С оружьем даже ночью не расставался он.
"Кто ломится в ворота?"- воскликнул великан.
Тут Зигфрид голос изменил и ввел его в обман.
Ответил он: "Я - витязь. Впусти скорей меня,
Не то с постели мягкой до наступленья дня
Поднимет многих в замке мой верный спутннк - меч".
Разгневала привратника столь дерзостная речь.
Спустя минуту к бою готов был он совсем: -
Схватил свое оружье, надел огромный шлем,
Повесил щит на локоть, ворота распахнул
И к пришлецу незваному, рассвирепев, шагнул.
Как смеет гость тревожить хозяев здешних мест?
Бил исполин так сильно, что гул пошел окрест.
Щит Зигфрида удары выдерживал с трудом,
И все застежки прочные полопались на нем.
Свист палицы железной услышав над собой,
Стал Зигфрид опасаться, что проиграет бой,
И все ж не рассердился на своего врага:
Он счастлив был, что у него столь преданный слуга.
Весь замок нибелунгов от грохота дрожал.
Врывались через окна и лязг и крики в зал.
Но гость осилил стража и, повалив, скрутил,
Чем нибелунгов доблестных встревожил и смутил.
В той потайной пещере, где Зигфрид спрятал клад,
Услышал грозный Альбрих, как панцири звенят.
Он взялся за оружье и побежал туда,
Где смелый гость привратника вязал не без труда.
Был карлик и отвагой и силой наделен,
Броней и прочным шлемом надежно защищен.
Держал в руке могучей он золотой кистень.
Пришлось вторично Зигфриду сражаться в этот день.
Кистень с семью шипами был тяжек до того,
Что разъяренный Альбрих при помощи его
Одним ударом метким разбил герою щит.
Сын Зигмунда почувствовал, что смерть ему грозит.
Он бросил щит разбитый, вложил в ножны клинок:
Слуге, который честно его же клад стерег,
Не мог удар смертельный он сгоряча нанесть -
Быть даже в гневе сдержанным повелевает честь.
В объятиях железных сдавил врага смельчак,
За бороду седую его рванувши так,
Что карлик взвыл от боли и побелел с лица.
Подобного приема он не ждал от пришлеца.
"Пощады! - вскрикнул Альбрих.- Даю вам, рыцарь, слово,
Что если бы я не был вассал бойца другого,
Кому до смерти верность поклялся я блюсти,
Во мне слугу отменного могли б вы обрести".
Стал, как и великана, пришлец его вязать
И мощными руками пребольно сжал опять.
"Да кто ж вы?"- молвил пленник, когда нажим ослаб.
Герой ответил: "Зигфрида тебе узнать пора. б".
Сказал могучий Альбрих: "Я счастлив видеть вас.
Делами доказали вы и на этот раз,
Что взяли власть по праву над нашею страною;.
Коль вы мне жизнь оставите - располагайте мною".
Промолвил витязь Зигфрид: "Ступай да поскорей
Сыщи меж нибелунгов мне десять сот мужей
Отважных, сильных, рослых, привычных к бою смлада".
Он умолчал лишь об одном - зачем сыскать их надо.
Веревки с великана и карлика он снял.
Помчался Альбрих в замок, влетел с разбегу в зал
И крикнул нибелунгам: "С себя стряхните сон!
К нам Зигфрид припожаловал. Вас хочет видеть он".
Всех нибелунгов поднял с постели этот крик.
Одежду и доспехи они надели вмиг,
К воротам устремились трехтысячной толпой,
И встречен был торжественно вассалами герой.
За рвенье королевич их поблагодарил,
Вина с дороги выпил и так заговорил:
"Я за море с собою вас, удальцы, возьму"
Готов был каждый нибелунг сопутствовать ему.
Но выбрал из трех тысяч мужей отважных этих
Воитель нидерландский всего одну лишь треть их.
Велел одеться пышно он спутникам своим -
В страну Брюнхильды завтра же они отбудут с ним.
Он молвил: "Не забудьте, что все вы без изъятья
Предстать очам Брюнхильды должны в богатом платье.
Взирать на вас там будет немало знатных дам,
А значит, понаряднее одеться нужно вам".
Они отплыли утром, чуть заалел восток.
Нарадоваться Зигфрид на спутников не мог:
Их кони были резвы, богато платье их
Не стыдно было ко двору везти бойцов таких.
Пригожие девицы стояли на стене.
Спросила королева: "Скажите, девы, мне,
Кто жалует к нам в гости и чьи это суда
Под парусами белыми стрелой летят сюда?"
Властитель рейнский молвил: "К вам так стремился я,
Что от меня в дороге отстала рать моя,
Но я послал: за нею, и вот плывет она".
В гостей вперили жадный взор все девы, как одна.
Стоял, от всех поодаль, на судне головном
Неустрашимый Зигфрид в наряде дорогом.
Спросила королева: "Почтить мне их приветом,
Иль вы не видите, король, нужды особой в этом?"
Король в ответ: "Вы встретить их у дворца должны.
Вниманьем вашим будут вассалы польщены".
Всех обласкала дева, как наказал он ей,
И обошлась лишь с Зигфридом чуть-чуть похолодней.
С бойцов доспехи сняли, им отвели жилье.
Смекнул жених Брюнхильды, что в замке у нее
Нельзя гостей столь многих удобно расселить,
И молвил, что пора ей с ним в Бургундию отплыть.
Брюнхильда объявила: "Отличен будет мной
Тот, кто гостей одеждой и золотой казной
Мне одарить поможет". И Данкварт ей сказал
(Млад Гизельхеру он служил и был его вассал):
"Уж коль ключи доверить благоволите мне вы,
Гостей не обделю я дарами, королева,
А обделю, так буду один и виноват".
Всем доказал брат Хагена, что он не скуповат.
Едва ему Брюнхильда ключи велела дать,
Как стал он всех казною без счета награждать.
Бедняк, кому богатством казалась раньше марка,
Отныне мог в довольстве жить за счет его подарка.
По сотне фунтов разом давал он всем подряд,
И тот, кто накануне обноскам был бы рад,
Роскошною одеждой теперь дворец дивил.
Не в меру щедрый казначей Брюнхильду прогневил.
"Король, я опасаюсь,- воскликнула она,-
Что ваш слуга ретивый мое добро сполна
Раздарит, не оставив мне ровно ничего.
Скажу спасибо я тому, кто сдержит прыть его.
Торопится он слишком - еще не умерла я.
К тому ж сама сумею, коль смерти возжелаю,
Я отчее наследье истратить без труда".
Такого казначея мир не видел никогда!
Владетель Тронье молвил: "Поболее, чем здесь,
И золота и платья у нас на Рейне есть.
Добро везти с собою вам, госпожа, не след -
У государя моего ни в чем нехватки нет".
Сказала королева: "Не сомневаюсь в том,
И все же мы в дорогу десятка два возьмем
Казною и шелками наполненных ларцов,
Чтоб в Вормсе одарить могла я мужниных бойцов"
Тут принесли ей груды каменьев дорогих,
Но по ларцам рассыпал уже не Данкварт их,
А спальники Брюнхильды, над чем исподтишка
Посмеивался с Хагеном ее жених слегка.
Спросила королева: "Кого назначить мне
Блюстителем престола в моей родной стране?"
Промолвил Гунтер знатный: "Такой ответ я дам:
Пусть будет здесь наместником тот, кто угоден вам"
Ближайшего из присных - был деве дядей он -
Назначила Брюнхильда блюсти исландский трон:
"Пусть вам подвластны будут мой край и мой народ,
Пока их под руку свою сам Гунтер не возьмет".
По слову королевы две тысячи мужей,
А также нибелунги, приехавшие к ней,
Отправились на берег и там на корабли
Снесли свое оружие и лошадей взвели.
Взяла с собой Брюнхильда, блюдя свой сан и честь,
Девиц придворных - сотню, дам - восемьдесят шесть,
И всем им не терпелось в Бургундию отплыть.
Зато оставшимся пришлось немало слез пролить.
Простясь, как подобает, с народом и страной,
Расцеловалась дева с ближайшею родней
И тут же знак к отплытью поторопилась дать,
И больше ей не довелось отчизну увидать.
От скуки по дороге никто не изнывал:
Тот тешился беседой, тот игры затевал.
Гудел попутный ветер в надутых парусах.
Все на чужбину ехали с веселием в сердцах.
Но не исторг у девы жених любви залог,
Покуда не приплыли они в свой час и срок
На Рейн, в страну бургундов, где в Вормсе наконец
Повел король ликующий Брюнхильду под венец. |
