Письменные источники

Источник: РИМБЕРТ. ЖИТИЕ СВ. АНСГАРИЯ

Начинается книга, заключающая в себе житие, деяния и кончину Ансгария, первого архиепископа нордальбингов¹ и легата святого апостольского престола к шведам, датчанам, славянам и остальным народам северных стран, все еще придерживающимся языческого обычая.

1. Сыновья и ученики почтеннейшего отца Ансгария молят Господа господствующих² о вечном счастье, мире и процветании для благочестивейших, в любви ко Христу с особым благоговением чтимых и любезных отцов и братьев, служащих Богу в святейшем монастыре Корби³.

В течение долгого времени по милости Божьей услаждались мы добрым пастырем, воспитывались проповедью и примером его, укреплялись заслугами его и заступничеством, ныне же мы лишены его присутствия и хорошо понимаем, почему нам следует оплакивать себя и радоваться за него. Ибо преданный слуга Божий, удерживаясь от всякого злого дела⁴ и в простоте храня умеренность, внушил своими поступками твердое убеждение, что, будучи взят отсюда, отошел без промедления к Тому, Кого он всегда со всем благоговением любил и к Кому всегда обращал дух свой. Поэтому мы полагаем, что, истинно, нам нужно радоваться о полученном им воздаянии, а о нашей неизбежной утрате молиться, дабы, будучи покинуты на земле столь великим пастырем, мы удостоились бы получить подкрепление в виде божественной помощи с небес. Ибо ныне, открытые для разнообразных несчастий и бедствий, мы по-настоящему ощутили, что мы потеряли, и хорошо осознаем, почему должны горевать о себе. Ведь когда он был жив, мы полагали, что нет ничего, чего бы не было у нас, так как были счастливы в его лице обладать всем. Ибо короли оказывали честь святости его, церковные пастыри почитали его, клир подражал ему, а все простые люди дивились на него. И в то время, когда все провозглашали его святым и справедливым, нам казалось, что за его добродетели мы также достойны уважения и хвалы, как тело, носящее такую голову. Ныне же, лишенные столь великого дара, мы не надеемся дерзко на свои заслуги, - более того, со страхом в сердце опасаемся, как бы по грехам нашим не стали мы доступны укусам волков. Ибо мир лежит во зле⁵ и более стремится искоренять справедливое и святое, нежели укреплять благочестие. И враг рода людского дьявол, чем более, как он увидит, святую и благочестивую жизнь ведет какой-либо человек, тем с большим усердием ставит на пути его препоны, дабы истребить, лживыми речами и злыми кознями исхитить то, что свято, чтобы другие не подражали этому человеку. Итак, мы стенаем среди сих ужасных напастей, однако, хотя пока что и боимся многообразных бед, знаем, что нам следует искать прибежища в помощи Бога, Чье милосердие - верим мы - не оставит нас, пусть и недостойных.

И поэтому с мольбою в сердце просим и призываем мы вас, благочестивых и святых, дабы, помня о нас, оказали бы вы милость и заступились за нас перед Богом, чтобы ныне не покинуло нас его милосердие, но наш благой Помощник отвел бы от нас всякую пагубу; и да будет нам во времена скорби убежищем⁶ Тот, Кто не бросает верующих в Него⁷. Итак, мы надеемся на милость Его, возлагаем упование наше на милосердие Его и передаем во власть Его нашу участь и то, какое существование уготовано нам в дальнейшем. Всем сердцем и умом восхваляем и благодарим мы милость и благость Того, Кто хотя бы на время даровал нам столь надежного защитника. Мы также выражаем огромную благодарность вам за богоугодную отеческую любовь и святое благочестие ваше, ибо только по вашей милости и с вашего позволения удостоились мы иметь над собой такого отца. Если кто захочет следовать его примеру, тот в какой-то мере получит на земле жительство небесное⁸; кто воспримет учение его, тот сумеет без блуждания пройти путь заповедей Бога⁹; кто внимет наставлениям его, тот научится беречься от западней врага¹⁰.

Итак, мы решили записать воспоминания об этом святом отце и в письменной форме поведать вам, досточтимые, как он жил среди нас и все то, что нам о нем известно, дабы вы вместе с нами восхвалили божественную милость, явленную через святого мужа, а его святейшее благочестие стало бы спасительным примером для желающих подражать ему.

2. Изъявлением божественной благодати святое его благочестие стало возрастать с юных лет, и всякую пору его жизни умножалось оно приращениями¹¹. Ибо с младенчества возбуждали дух его свыше божественные откровения, и благодатью Божьей нередко получал он наставления через общение с небесами, так что, отрывая дух свой от земного, всем сердцем устремлялся он к небесному. Эти откровения он описывал некоторым из нас - тем, кто был к нему всего ближе, - с таким, однако, условием, чтобы, пока он жив, мы никому о них не рассказывали. После его кончины мы собрали их, чтобы к славе Господа включить в этот труд, - да узнают все читающие, сколь милостив Господь, удосто¬ивший слугу своего и с нежных лет направлявший его на верный путь, а затем, когда он благими делами заслужил этого, прославивший его.

Итак, он говорил, что во дни своего детства, когда ему еще не исполнилось пяти лет, его богобоязненная и весьма благочестивая мать умерла, а вскоре после этого отец отдал его в школу - обучаться наукам¹². Когда он попал туда, то стал, как свойственно этому возрасту, по-детски резвиться со своими сверстниками и более прилагать старания к праздной беготне и шалостям, нежели усердствовать в изучении наук. Когда он так вот предавался детскому легкомыслию, однажды ночью было ему видение, что он стоит на некоем месте, очень скользком от грязи, так что лишь с огромным трудом может выбраться оттуда; а рядом с этим местом проходит красивейшая дорога, по которой - видит он - с достоинством шествует как бы некая госпожа в прекрасном одеянии, а за ней следует множество других женщин в белом, с которыми была и мать его. Когда он узнал ее, то захотел подбежать к ней; но ему нелегко было выбраться из этого очень скользкого и грязного места. Когда же сонм женщин приблизился к нему, он увидел, как та, которая походила как бы на госпожу прочих и которая, полагал он, без сомнения, была святой Марией, обратилась к нему со словами: "Сын, хочешь ли попасть к твоей матери?" После того как он ответил ей, что очень этого хочет, она заговорила снова: "Если ты хочешь быть причастен нашему сообществу, ты должен бежать всяческой праздности, оставить детские шалости и хранить самого себя в строгости. Ибо весьма неугодна нам любая праздность и суета, и не может войти в нашу общину тот, кто любил их". И вот, после этого видения он сразу же стал вести себя строже, избегать мальчишеских собраний и чаще предаваться чтению, изучению Священного Писания и прочим душеполезным делам; и товарищи его весьма дивились, что столь внезапно переменилось его поведение.

3. Когда же впоследствии, сделавшись юношей, он принял у вас в монастыре постриг и начал жить по монашеским правилам, захватила его свойственная человеку слабость, и твердость прежнего его замысла стала уменьшаться. Случилось в то время, что он услыхал о кончине высочайшего императора Карла, которого он прежде зрел в великом могуществе и славе и который, как он слышал, правил кормилом государства достославно и с великой мудростью¹³. Итак, пораженный безмерным страхом и ужасом из-за смерти столь великого императора, он вновь стал утверждаться в прежнем и припомнил опять увещевательные слова святой Богородицы. И вот, оставив всякое легкомыслие, стал он из любви ко святому благочестию изнурять себя и, обратив всего себя на служение Господу, усердствовал в молитвах, бдениях и посте.

И в то время как преданный борец Господень неотступно множил сии подвиги во имя добродетели и пребывал в такой строгости, что для него мир сделался мертв, и он - для мира¹⁴, наступил святой праздник Пятидесятницы, и дар Святого Духа, который излился в этот день на апостолов¹⁵, полагаем мы, просветил и наполнил радостью также и его душу, и той же ночью было ему видение, что внезапно пришел ему час умереть и в самую минуту смерти он призвал к себе на помощь святого апостола

Петра и святого Иоанна Крестителя¹⁶; и когда душа - так виделось ему - вылетела из тела и в тот же миг явилась взору уже в теле иного, наипрекраснейшего рода - бессмертном и бестревожном, - в эту самую секунду смерти и восторга предстали перед ним сии мужи. Первый из них явился в образе старца с седой головой, с густыми и гладкими волосами, со слегка грустным выражением на румяном лице, облаченный в белую и цветную одежду, роста маленького; он без чьей-либо подсказки в тот же миг признал в нем святого Петра. Другой же явился в образе молодого человека, ростом повыше, с бородой, с довольно темными слегка вьющимися волосами, с приветливым выражением на худощавом лице, облаченный в шелковую одежду; он, разумеется, понял, что это святой Иоанн. Итак, они встали с двух сторон от него. Затем, через мгновение, увидел он свою вылетевшую из тела душу в неизмеримых потоках света, которым был наполнен весь мир. Названные святые чудесным и неописуемым образом без каких бы то ни было усилий с его стороны повели его сквозь этот свет, и, когда они дошли до некоего места (он без чьей-либо подсказки верно знал, что то было чистилище), они покинули его там. В то время как он претерпевал там множество страданий, а самое главное - пребывание в непроглядной тьме, жесточайшие тяготы и удушье, он позабыл обо всем и способен был думать только о том, как такое может быть, чтобы наказание было столь жестоким, как это. И после того как он, по его подсчету, три дня провел там в муках - а безмерное наказание сделало так, что этот промежуток времени показался ему длиннее тысячелетия, - вновь возвратились названные мужи; они опять встали с двух сторон от него и, проявляя гораздо большую радость, чем прежде, а также сделавшись во всем значительно ласковее, недвижными шагами, шествуя не по вещественной дороге, повели его, если так можно выразиться, сквозь еще больший свет. Воспользуемся же теперь его собственными словами. Он рассказывал: "Издали увидел я тут и там сонмы святых, стоявшие одни ближе, другие - дальше от стороны восточной, глядевшие же на восток; они воздавали славу Тому, Который виден был на востоке, молились Ему: одни - склонив головы, другие - устремив взоры вверх и протягивая к Нему руки. И когда пришли мы в место восточное, вот, как написано в Апокалипсисе, показались двадцать четыре старца, сидевшие на престолах¹⁷, а между ними оставлен был широкий проход. Они также благоговейно обратили лица к востоку, вознося неописуемые хвалы Господу. И хвалы эти, воспевавшиеся сразу всеми, даровали мне наиприятнейшее подкрепление сил, но после возвращения моего в тело припомнить их было никак невозможно. А из самого места восточного исходило чудесное сияние, недостижимый свет необычайной, неизмеримой яркости; и были в нем всякий цвет прекрасный и всякая приятность очам. И все сонмы святых, которые, радостные, стояли повсюду, преисполнялись от него веселием. Это сияние было столь велико, что я не мог узреть ни начала его, ни конца. И хотя я мог смотреть во все стороны, видел и то, что вдали, и то, что вблизи, в этой неизмеримости свечения я не мог узреть, что было там внутри, но видел только оболочку. Между тем я понимал, что там внутри Тот, о Котором апостол Петр говорит: "...к Нему желают проникнуть взором ангелы"¹⁸. Ибо это от Него исходил неизмеримый свет, который просвещал всех святых - от края и до края. И это Он словно бы был во всех, а все - в Нем. Он обнимал все снаружи, Он, напояя души, правил всеми внутри. Он опекал сверху, Он давал опору снизу¹⁹. Ни солнце, ни луна не светили там²⁰, и не было видно там ни земли, ни неба. Однако этот свет был не таким, который препятствует взорам созерцающих, но таким, который весьма приятен для взора и сладостно напояет души всех людей. И когда я говорил о сидящих старцах, то они сидели словно бы внутри Него. Притом не было там ничего телесного, но все было бестелесным, хотя и имело телесный облик, и потому неописуемо. И вокруг сидящих разливалось сияние, исходившее от Него, подобное радуге. Итак, когда названные мужи привели меня пред лице сей неизмеримости свечения, которую я без чьего-либо указания принял за сияние славы всемогущего Господа, и я стал молиться - они же молились вместе со мной, - исшел из этого сияния славы сладчайший глас, более приятный, чем любая музыка, наполнивший, как казалось мне, весь мир, и, обращаясь ко мне, произнес: "Иди и возвратись ко мне в венце мученичества". При звуке этого голоса весь хор святых, возносивших здесь и там хвалы Богу, умолк и стал молиться, опустив лица. Однако облика, которому принадлежал этот голос, я никоим образом не видел. Услышав сей голос, я опечалился, ибо мне должно было вернуться в дольний мир, но обещание, что я возвращусь, вселило в меня твердую надежду, и вместе с названными провожатыми я отправился оттуда. Последние ни по пути в ту сторону, ни по пути обратно ничего не говорили со мной, но взирали на меня с такой возвышенной любовью, как мать глядит на единственного сына. Так я вернулся в тело. В пути же нашем туда и обратно не требовалось от меня усилий и не было промедления, ибо мы тот же час оказывались там, куда направлялись. И хотя, кажется мне, я поведал кое-что об этом блаженстве блаженств, однако признаюсь, что перо совершенно не способно описать это так, как видела душа. Да и самая душа не видела того, что действительно было, ибо сие представляется мне тем, "чего не видел глаз, не слышало ухо и не приходило на сердце человеку"²¹".

Итак, после этого видения, которое мы передали его собственными словами, как он сам рассказывал, слуга Божий и вострепетал, и утешился. И стал он ревностнее подвижничать в страхе Божьем и изо дня в день усерднее множить благие дела, полагая надежду на милосердие Божье в том, что он сумеет стяжать пальму мученичества, в какое бы время Господь ни предназначил ему это. Но поскольку он не принял телесного мученичества, от меча, мы, когда станем говорить о его кончине, подробно объясним, каким образом по милосердию Божью исполнилось обещанное в самоумерщвлении крестом, который он ради славы имени Христова постоянно носил в теле своем.

4. Впоследствии, когда он был преподавателем в школе при соборе Святого Петра²², он взял себе за правило по пути в келью и обратно молиться наедине с собой в часовне святого Иоанна Крестителя. И вот, через два года после вышеописанного видения однажды ночью было ему видение, что он завернул для молитвы в эту самую часовню. И когда он восстал от молитвы, се, вошел в дверь Муж высокого роста, одетый по-иудейски, красивый видом. Очи Его излучали сияние Божества, словно пламень огненный²³. Узрев Его, он, ни секунды не медля, понял, что это - Господь Христос, и, подбежав, бросился к Его ногам. И когда он лежал, пав на лице свое, Тот повелел ему восстать. И когда, восстав, он благоговейно встал перед Ним и от необычайной яркости сияния, лившегося из очей Его, не мог взглянуть в лицо Ему, Он ласковым голосом обратился к нему, сказав: "Исповедуй беззакония твои, чтоб оправдаться"²⁴. Слуга Божий ответил Ему: "Господи, что буду говорить Тебе? Ты знаешь все²⁵, и ничто не сокрыто от Тебя". Он же тогда произнес: "Да, Я ведаю все, но желаю, чтобы люди исповедовали Мне грехи свои, дабы получить отпущение". После того как он перечислил Ему все дурное, что совершил начиная с младенчества, а затем пал ниц в молитве, Тот, стоя рядом с ним, сказал: "Не бойся, ибо Я - Тот, Кто изглаживает беззакония твои"²⁶. После этих слов Сей явившийся ушел, а муж Господень, пробудившись ото сна, подкрепленный твердой надеждой на то, что грехи его будут отпущены, возликовал в неизмеримом веселии.

5. Случилось же в то время - вам, досточтимые, это хорошо известно, - что в школе один мальчик ударил своего товарища, по имени Фульберт, доской для письма, так что тот умер. Слуга Божий весьма опечалился из-за этого события, ведь сие приключилось по недогляду среди его питомцев, забота о которых была поручена ему как преподавателю. Вышло же так, что, когда приблизился час смерти этого мальчика, муж Господень лежал на кровати и спал. И вот, видит он во сне, что ангелы несут на небо покинувшую тело душу этого мальчика, а сам он чудесным и неописуемым образом, по воле Божьей, сопровождает ее. И когда они проникли в сокровенные недра небес, он узрел, как душу названного мальчика ввели в некую пурпурную обитель и причислили к сонмищу мучеников. Там ему было дано узнать, что, так как этот мальчик весьма терпеливо сносил причиненную ему рану вплоть до смертного часа и, нежно заботясь о душе брата своего, необычайно милосердно заступался за своего убийцу, Божьей милостью терпение его и милосердие были вознаграждены и он был причислен к сонму мучеников. Это видение предстало перед ним в минуту смерти мальчика - столь быстро, что, когда почтенный отец Витмар²⁷, который в то время совместно с ним заведовал школой для мальчиков и был свидетелем убийства, из-за этого события разбудил его, еще витавшего в сновидениях, и объявил о гибели ученика, он сказал, что уже знает об этом. Нет сомнений, что увидеть сие дозволила ему благодать Божья - в утешение, дабы весть о спасении мальчика облегчила его душевную скорбь, ведь он сильно печалился из-за этого события.

6. Итак, эти и другие многочисленные откровения и видения возбуждали свыше дух мужа Господня. А как затем под их действием возрастали среди вас богоданные святость его и добродетельность - о том лучше поведают те из вас, кто был тогда этому свидетелем. Мы же, желая рассказать о том, что происходило у нас, хотим сначала проследить, в связи с какими событиями покинул он место неизменного пребывания своего²⁸ и прибыл сюда (ведь, возможно, не все знают об этом); движимый какой силой, ради какого предназначения, несмотря на то, что он был посвящен Богу в вашем монастыре и там же принял обет послушания, перебрался он в наши края и был возведен здесь в должность епископа. Мы сочли нужным написать об этом, дабы кто-нибудь случайно не приписал легкомыслию то, что муж Господень, ведомый силой святого благочестия и любовью к странствиям, совершил ради спасения душ людских.

Итак, некогда в наших краях, то есть в Саксонии, возник монастырь, который был сначала основан, а через некоторое время с Божьей помощью успешно построен по святому желанию вашему и благодаря вашему святому наставничеству; он получил название от места вашего обитания и стал именоваться Корвей²⁹. Так вот, в это место первоначально и послали слугу Божьего вместе с другими вашими братьями, дабы он вел там преподавание. Когда обнаружилось, что он во всех отношениях достойно и прекрасно исполняет свою должность, то со всеобщего согласия он стал также публично проповедовать пастве в церкви слово Божье. И произошло так, что он сделался там сразу и главным преподавателем в школе, и главным наставником народа.

7. Позднее же случилось так, что некий король Харальд, который правил частью Дании³⁰, вследствие ненависти и вражды к нему других королей этой страны был изгнан из своего королевства. Он приехал к светлейшему императору Людовику³¹, прося, чтобы тот удостоил его своей помощью, дабы он мог снова отвоевать свое королевство. Император держал его при себе и как сам, так и через других людей побуждал к принятию христианства, говоря, что между ними будет большая дружба и христианский народ с большей охотой придет на помощь ему и его сторонникам в том случае, если и император, и король будут чтить одного Бога. Наконец изъявлением божественной благодати он обратил его в веру и, омытого водой святого крещения, самолично воспринял из святой купели, сделав его своим сыном³². Когда император собрался отослать Харальда назад, чтобы тот, укрепленный его помощью, добыл свое королевство обратно, он начал со всем тщанием искать, не найдется ли какой-нибудь муж святого благочестия, который мог бы отправиться вместе с королем, постоянно находиться при нем и стать для него и его людей настав¬ником в христианском учении, дабы они утверждались в вере в Господа и принимали ее. Итак, названный император на всеобщем съезде своих знатнейших³³ стал совещаться об этом со своими клириками и другими верными, настойчиво прося всех, дабы они нашли ему для такого дела кого-нибудь, кто одновременно и желал бы этого, и был этого достоин. И когда никто не смог назвать такого, но все сказали, что не знают ни одного столь благочестивого мужа, который бы ради имени Христова возжелал предпринять настолько опасное путешествие, поднялся тогда почтенный аббат вашего монастыря Вала³⁴ и сказал упомянутому императору, что знает в своем монастыре одного монаха, который пылает великой любовью к божественной вере и мечтает претерпеть большие страдания ради имени Божьего. Он похвалил как поведение его, так и характер и заметил, что он весьма подходит для этого дела. Однако Вала дал понять, что не знает, захочет ли сей монах выносить тяготы такого путешествия. Чего же еще? По приказу императора его вызывают во дворец. Аббат изложил ему все, что произошло и что было сказано, и открыл, для чего он призван. Он ответил, что готов послужить Господу всяким делом, которое будет поручено ему в его послушании. Итак, его привели пред очи императора, и, когда тот спросил, желает ли он ради имени Божьего стать спутником Харальда, чтобы проповедовать Евангелие среди датчан, он твердо ответил, что действительно хочет этого. Аббат сказал ему, что он никоим образом не обязывает его возлагать на себя столь великое бремя, однако если он по своей воле возьмется за это дело, то такое решение его обрадует и он своей властью даст ему позволение. Он же ответил, что не только желает взяться за это дело, но и приложит все силы, чтобы довести его до конца. Впоследствии, когда это было объявлено публично и сделалось известным всем, кто жил в доме аббата, многие стали дивиться такому его намерению, тому, стало быть, что он возжелал покинуть родину, своих близких, нежно любящих его братьев, вместе с которыми был воспитан, и отправиться в чужедальние страны, чтобы жить среди безвестных варваров. И многие старались отвратить его от этого, осыпали упреками, а иные побуждали отказаться от замысла; но муж Господень оставался непоколебим в однажды принятом решении. И хотя аббат ежедневно посещал дворец, он сидел дома, избегая всяческих собраний, и, найдя уединенное место в одном близлежащем винограднике, там посвящал себя молитвам и чтению.

Был же тогда вместе с аббатом один брат из вашего монастыря, по имени Аутберт. Когда он увидел, что Ансгарий весьма тревожен и печален, всякий день проводит в одиночестве, ни с кем не встречается и не разговаривает, проникся он к нему состраданием. И вот однажды, придя в названный виноградник, в то место, где Ансгарий в одиночестве сидел" стал он выспрашивать у него, правда ли хочет он предпринять это путешествие. Тот, думая, что он спрашивает об этом не из сострадания, а более по злому умыслу, ответил: "Что за дело вам до этого? Не смейте смущать душу мою подобными расспросами!" Однако Аутберт сказал, что за его поступком вовсе не скрывается какое бы то ни было лукавство, но он просто хочет узнать правду о том, намерен ли Ансгарий твердо держаться принятого решения. Тогда он, обрадовавшись доброму его отношению, ответил: "У меня спросили, желаю ли я ради имени Божьего отправиться в среду языческих народов, дабы проповедовать им Христово Евангелие. Я никоим образом не дерзнул отказаться от этого предложения, но всеми силами своей души жажду, чтобы мне предоставилась для этого возможность, и никто не сможет отвратить душу мою от этого намерения". Тогда названный брат ответил ему: "Нет, я не выдержу, если ты отправишься туда один, но из любви ко Господу хочу ехать вместе с тобой, лишь бы только ты вымолил у аббата для меня позволение". Итак, после того как они заключили между собой сие богоугодное соглашение, Ансгарий вышел навстречу возвращавшемуся домой аббату и объявил, что он нашел себе сотоварища, который сам пожелал стать его спутником в путешествии. Когда аббат спросил, кто это, и он сказал, что это брат Аутберт, аббат пришел в большое изумление, ведь он и не предполагал, что на такое захочет пойти человек столь знатного рода, который к тому же был в то время весьма к нему приближен и являлся вторым после него управителем в его доме. Итак, призвав его, он осведомился о его намерениях. Аутберт ответил, что он не сможет перенести того, чтобы Ансгарий отправился один, но, если будет на то позволение аббата и братьев, желает ради имени Христова быть ему утешителем и помощником. Вала ответил ему, что если он соглашается на эту поездку по своему желанию, то он даст позволение, однако не сможет отрядить в сопровождающие - чтобы им прислуживать - никого из своего монастыря, если только они сами не уговорят кого-нибудь добровольно отправиться с ними. Сие же почтенный аббат сказал не потому, что недостаточно любил их, а потому, что в то время считалось гнусным и несправедливым против воли принуждать человека жить среди язычников.

Итак, после этого их обоих привели к императору. Обрадовавшись их готовности и решимости, он снабдил их церковной утварью, сундуками„ палатками и прочим необходимым для такого путешествия, повелев им отправляться в путь вместе с Харальдом и наказав как можно старательнее печься о соблюдении королем христианских обычаев, неустанно укреплять его и его людей, которые крестились вместе с ним, душеполезными наставлениями, дабы кознями дьявола не возвратились они к прежним своим заблуждениям, а также словом проповеди усердно увещевать других датчан, чтобы те принимали христианскую веру. Итак, когда они покинули императора, с ними не было никого, кто в чем-либо прислуживал бы им, ибо никто из монастыря не захотел отправиться с ними добровольно, а аббат не желал никого принуждать к этому против волн. Харальд же, которому они были препоручены, был еще неопытным в вере неофитом и не знал, как следует обращаться со слугами Божьими. Его люди, принявшие веру совсем недавно и воспитанные совершенно не по-христиански, также не особенно заботились о них. Итак, терпя в пути большие тяготы, добрались они до Кёльна. Там достопочтенный Хадебальд, тогдашний архиепископ³⁵, сочувствуя их нужде, дал им превосходный корабль, чтобы они сложили на него свое добро. На нем весьма предусмотрительно были подготовлены две каюты. Узнав о подарке, названный Харальд решил плыть вместе с ними на этом корабле. Он занял одну каюту, а они - другую. И таким вот образом стали расти между ними дружба и взаимное расположение. С этих пор и его люди начали прилежнее прислуживать им; Выехав из Кёльна, они миновали Дорестад³⁶, области фризов и достигли рубежей Дании. Но поскольку король Харальд пока что не мог вести мирную жизнь в своем королевстве, упомянутый император даровал ему бенефиций по ту сторону Эльбы, чтобы он, когда это будет ему необходимо, мог жить там³⁷.

8. Итак, слуги Божьи состояли при нем и, находясь то среди христиан, то среди язычников, стали усердствовать в проповеди слова Божьего и наставлять всех, кого могли, на путь истины³⁸. И многие, вдохновленные их примером и проповедью, обращались в веру, и день ото дня умножались спасавшиеся в Господе, Движимые любовью к Богу, стали они во имя распространения веры своей со всем тщанием разыскивать мальчиков, чтобы покупать их и обучать служению Господу. Да и сам Харальд отдал на их попечение нескольких своих мальчиков, чтобы они воспитывали их. И получилось так, что в короткое Время они устроили там школу, где было двенадцать или даже более учеников. Кроме того, они привлекли из разных мест дополнительных служителей и помощников; и во имя Божье все шире распространялась слава о них и вера их. И вот, после того как они два года или даже более осуществляли сей святой замысел, произошло тай, "что названный брат Аутберт впал в тяжелый недуг. Из-за этого его перевезли оттуда в Корвей, где вследствие обострения долговременной болезни он около Пасхи, в соответствии с тем, что уже раньше открыл ему Господь, принял свой, как мы полагаем, счастливый, конец.

9. А между тем произошло так, что к названному императору Людовику прибыли посланники шведов³⁹. Между другими поручениями, которые входили в их посольство, они довели до сведения всемилостивого императора, что среди их народа есть много желающих принять христианскую веру и их король вполне благосклонно относится к тому, чтобы дозволить служителям Господа жить у них; пусть только Людовик удостоит их и по щедрости своей определит им достойных проповедников. Услыхав об этом, благочестивейший император весьма возрадовался и снова начал искать людей, которых можно было бы направить в тамошние края, чтобы они могли выяснить, готов ли тамошний народ к принятию веры, как сообщили эти посланные, и положить у них начало почитанию Христа. И вот, светлейший император опять стал совещаться с названным аббатом вашего монастыря, не сможет ли тот случайно найти среди своих монахов такого, кто возжелал бы ради имени Христова отправиться в тамошние края или, по крайней мере, побыть при Харальде, с тем чтобы эту миссию принял на себя находившийся тогда у Харальда сдута Божий Ансгарий. Итак, по императорскому повелению его вызвали оттуда во дворец и объявили, чтобы он не брился до тех пор, пока не предстанет перед императором. И муж Господень, хорошо понимая, для чего его вызвали, со всем пылом сердца своего сильнее и сильнее возгорался любовью к Господу и считал для себя великим счастьем, если ему представится возможность неустанно трудиться, привлекая к Богу людские души. Он также решил терпеливо сносить ради Христа любые тяготы и бедствия, если они выпадут ему на долю в этом путешествии; и в сердце у него не было ни капли сомнения относительно того, браться ли за такое дело, ибо небесное видение, явленное ему еще прежде, укрепляло его.

Ведь в то время, о котором шла речь выше, когда он жил среди вас и уже два раза возбуждали дух его свыше видения, однажды ночью было ему видение, что он оказался в некоем помещении, где стояло множество проповедников, готовых к проповедническому служению. Находясь среди них, он внезапно пришел в исступление⁴⁰ и увидел, как его осияла неизмеримой яркости слава⁴¹, солнечным лучом снизошедшая с небес. И когда он, удивленный, пытался понять, что бы это могло быть, раздался глас, очень похожий на тот, который он, по его словам, слышал, когда ему было первое видение, и, обращаясь к нему, произнес: "Отпускаются прегрешения твои". На что он, вдохновленный, как мы полагаем, свыше, ответил, говоря: "Господи, что Ты хочешь, чтобы я сделал?" И снова зазвучал голос, говоря: "Иди и благовествуй язычникам слово Божье"⁴². Итак, поразмышляв над этим видением, слуга Божий, радостный, возвеселился в Господе, ведь он сознал, что отчасти уже исполнил данное ему веление, а чтобы прибавить еще к своему подвижничеству, восхотел проповедовать Слово Божье также и шведам. Итак, его привели пред очи императора, и, когда тот спросил, желает ли он взять на себя эту миссию, он с готовностью ответил, что какое бы дело ради имени Христова ни поручил ему император своей властью, он готов его совершить.

10. Промыслом Божьим почтенный аббат нашел ему из вашей братии сотоварища - монаха Витмара, который был одновременно и весьма достоин исполнить такое дело, и весьма желал этого. Он решил, что при Харальде отныне будет состоять благочестивый отец Гислемар - человек, испытанный в вере и благих делах, а также очень ревностный в служении Господу. Итак, Ансгарий принял на себя порученную императором миссию - отправиться в края шведов и выяснить, готов ли тамошний народ к принятию веры, как то сообщили упомянутые посланные. О том же, сколь многие и сколь тяжкие бедствия претерпел он, исполняя эту миссию, может лучше рассказать названный отец Витмар, который сам при этом присутствовал. Нам же достаточно упомянуть лишь о том, что, когда они проделали примерно половину пути, они наткнулись на пиратов. И хотя ехавшие вместе с ними купцы мужественно защищались и поначалу даже одолевали, однако затем пираты сломили сопротивление и взяли верх, так что те были вынуждены отдать им корабли и все добро, а сами едва спаслись, вброд бежав на сушу. Тогда пропали как императорские дары, которые они должны были привезти в Швецию, так и все, что у них было, кроме того немногого, что они ненароком успели схватить и унести с собой, когда прыгали с корабля. Из-за этих разбойников они, в частности, утратили почта сорок книг, которые собрали и взяли с собой, чтобы использовать во время богослужений. Итак, после описанных событий одни считали правильным вернуться, другие - ехать дальше; но никакие доводы не могли отвратить слугу Божьего от того, чтобы продолжить начатое путешествие. И с еще большим самоотречением вверил он участь свою суду Божьему, решив ни в коем случае не возвращаться прежде, чем по воле Божьей ему удастся узнать, можно ли получить в тамошних краях позволение проповедовать.

11. Итак, после этого они с огромным трудом пешком преодолели длиннейший путь, где было необходимо, переправившись на судах через разделяющие сушу проливы, и наконец прибыли в портовый город тамошнего королевства под названием Бирка⁴³. Там их радушно принял король шведов по имени Бьёрн. Его посланные объяснили, ради чего Ансгарий и спутники явились сюда. И вот, узнав, в чем состоит их миссия, и обсудив это дело со своими верными, он при всеобщем единодушном одобрении и согласии дал им позволение остаться там и проповедовать Христово Евангелие, предоставив всем желающим право внимать их проповеди. Итак, слуги Божьи, узрев, что то, чего они желали, счастливо осуществилось, с радостными сердцами начали возвещать слово благодати находившимся там людям. И было много таких, кто благоволил их миссии и охотно внимал учению Господа. Были там и многочисленные пленники-христиане, которые обрадовались, что наконец-то смогут причаститься Святых Тайн. И выяснилось, что все действительно обстоит так, как сообщили светлейшему императору посланные; и некоторые искренне желали принять благодать крещения. Среди последних дар святого крещения воспринял также управитель⁴⁴ этого города и советник короля, очень им любимый, по имени Херигарий, который был весьма тверд в истинной вере. Немного времени спустя он построил в своем наследственном владении⁴⁵ церковь и сам благочестиво изнурял себя в служении Богу. Известно, что этот муж совершил разнообразные достохвальные поступки, имеется также много свидетельств его неколебимой веры. О них мы подробнее расскажем в дальнейшем повествовании.

12. Итак, проведя там полтора года⁴⁶, названные слуги Божьи возвратились к светлейшему императору с вестями о несомненном успехе своей миссии и посланием, которое, по тамошнему обычаю, было собственноручно написано королем. Будучи приняты им с почестями и величайшей благосклонностью, они поведали ему, что сотворил с ними Господь и что в тамошних краях отверзлась дверь веры для обращения язычников⁴⁷. Услыхав об этом, благочестивый император возликовал в неизмеримом веселии. Памятуя также и о том, что перед этим было уже кое-что сделано для распространения христианства среди датчан, он вознес хвалу и благодарность всемогущему Богу и, движимый любовью к вере, начал искать способ, как бы можно было ему устроить в северных странах, на краю, стало быть, своей империи, епископскую кафедру, с тем чтобы поставленному там епископу было бы сподручнее постоянно приезжать в эти страны с проповедью, а также чтобы представители всех тамошних варварских народов имели возможность и проще, и в большем числе принимать христианскую веру. И вот, в то время как он неусыпно и неустанно заботился об устройстве этого дела, со слов некоторых из его верных ему стало известно, что, когда его прославленный отец - император Карл, - покорив мечом Саксонию, надел на нее ярмо христианства и разделил всю ее на епархии, самую дальнюю часть этой области, ту, что расположена на севере, за Эльбой, он не отдал на попечение никому из епископов, но решил оставить для того, чтобы устроить там архиепископскую кафедру, из которой изъявлением Божьей благодати наследие веры христианской перешло бы и к чужеземным народам. Поэтому-то он и повелел одному епископу из Галлии по имени Амаларий⁴⁸ освятить там первую церковь. Впоследствии же он передал этот приход в особое управление одному священнику по имени Херидаг, ведь он очень не хотел, чтобы соседние епископы имели над этим местом какую бы то ни было власть. Он намеревался устроить так, чтобы этого священника рукоположили в епископы, однако скорая смерть помешала ему осуществить свой замысел⁴⁹. Итак, после кончины столь знаменитого императора его престол занял названный сын его, то есть император Людовик, который по чьему-то совету разделил ту часть области, что расположена за Эльбой, надвое и временно препоручил ее двум соседним епископам⁵⁰. Ведь он был недостаточно хорошо осведомлен о намерениях своего отца касательно этого дела или же вообще не знал о них. Когда же случилось так, что благодатью Божьей вера Христова уже начала давать первые плоды в краях датчан и шведов, узнав о желании своего отца, дабы ни одно из его начинаний не осталось незавершенным, он с одобрения епископов и в присутствии многолюдного синода основал в упомянутой самой дальней части Саксонии, за Эльбой, в городе Гамбурге, архиепископскую кафедру, которой были подчинены все приходы Нордальбингии и которой была дарована власть надо всеми северными странами - власть поставлять епископов и священников, ради имени Христова направляемых в эти страны⁵¹. Итак, названный император устроил торжественное рукоположение господина и отца нашего святого Ансгария в архиепископы этой кафедры. Его осуществил епископ Меца Дрогон, занимавший в то время при дворе наивысшую и священную должность архикапеллана⁵², в присутствии архиепископов Эбона Реймсского⁵³, Хетти Трирского⁵⁴ и Отгария Майнцского⁵⁵, а также многих других предстоятелей, собравшихся на имперский съезд. В рукоположении также участвовали и помогали согласившиеся на него епископы Хельмгауд⁵⁶ и Виллерик⁵⁷, от которых Ансгарий получил в управление уже упомянутые части новой епархии. А поскольку этот диоцез лежал в местах опасных (и, кроме того, был весьма мал), то, чтобы его случайно не уничтожила грозившая ему свирепость варваров, император передал в вечное владение этой кафедре, на нужды вверенной ей миссии, один монастырь в Галлии под названием Торхаут⁵⁸.

13. И чтобы все эти установления во веки веков пребывали нерушимыми, он с почестями отправил Ансгария к апостольскому престолу и через своих посланных - почтенных епископов Бернольда и Ратольда, а также светлейшего графа Герольда - изложил все это дело и передал его на утверждение святейшему папе Григорию⁵⁹. Папа же, по обычаю своих предшественников, узаконил это своим декретом и дарованием паллия⁶⁰ и тогда же назначил его вместе с архиепископом Реймса Эбоном (которому уже прежде была доверена эта миссия) легатом ко всем шведам, датчанам, славянам и остальным народам северных стран. Перед гробницей с мощами святого апостола Петра он даровал ему власть проповедовать Евангелие. А дабы ничто из этого впоследствии не потеряло силы, он поразил мечом анафемы всякого, кто сделает или скажет что-либо против этого, или же станет замышлять что бы то ни было против сего святого начинания благочестивого императора, и осудил такого человека на вечное проклятие и ужасную участь.

При этом, как мы уже говорили, первоначально та же миссия была властью папы Пасхалия возложена на архиепископа Реймса Эбона. Ибо он, вдохновленный, как мы полагаем, свыше, горел сильнейшим желанием обращать язычников в христианство, и прежде всего датчан, с которыми часто встречался во дворце и которые, к его скорби, пребывали в плену внушенных дьяволом заблуждений. Ради имени Христова мечтал он посвятить себя спасению язычников и положить на это все, что имел. Император даровал ему одно селение за Эльбой, которое называется Велнау⁶¹, дабы он мог останавливаться в нем всякий раз, как ехал в тамошние края. Итак, он многажды посещал это селение и потратил в северных странах много средств на то, чтобы привлечь к Богу людские души. Немало народа обратил он в христианство и укрепил в истинной вере⁶².

14. После описанного выше назначения господина и отца нашего святого Ансгария они посовещались друг с другом относительно этой миссии и сочли, что следует назначить ему в помощники кого-нибудь, кто исполнял бы епископское служение в краях шведов, ведь вследствие удаленности этой страны было необходимо, чтобы епископ находился там постоянно, а одного Ансгария не хватало сразу на два места. Итак, с одобрения и согласия императора почтенный Эбон избрал для этого дела одного своего родственника по имени Гаутберт, возвел его в сан епископа и послал в края шведов. Он в изобилии снабдил его церковной утварью и необходимыми средствами как из того, что имел сам, так и из дарованного императором и назначил его легатом к шведам как бы вместо себя, ибо первоначально именно ему папской властью была доверена эта проповедническая миссия. Позднее всемилостивый император по совету того же почтенного предстоятеля Эбона передал ему монастырь, построенный им в упомянутом селении Велнау, передал в качестве убежища, с тем, стало быть, чтобы он во веки веков служил нуждам его миссии. Итак, названный Гаутберт, которого они, рукоположив, наименовали в честь апостола Симоном, прибыл в края шведов, где был с почестями принят королем и народом и при всеобщем единодушном к нему расположении начал строительство церкви, а также публичную проповедь Евангелия. И пришла радость спасения к живущим там христианам, и ото дня ко дню умножалось число уверовавших⁶³.

15. А между тем господин и пастырь наш усердно исполнял свое служение как во вверенном ему диоцезе, так и в краях датчан и своей благочестивой жизнью привлек к вере много людей. Он также стал покупать некоторых мальчиков - датчан и славян (а иных выкупать из рабства), чтобы обучать их служению Господу. Одних из них он оставлял здесь у себя, других же отправлял на воспитание в названный монастырь Торхаут. Вместе с ним здесь также были святые отцы наши и учители из числа вашей братии, благодаря поучениям и наставлениям которых слава божественной веры счастливо возрастала среди нас.

16. И вот, в то время как и там, и там дела шли достойным и достославным образом, случилось так, что внезапно явились пираты и своими судами окружили Гамбург ⁶⁴. Поскольку это произошло неожиданно и непредвиденно, времени, чтобы собрать жителей области, не было, ведь благородный муж Бернгарий, граф, который тогда управлял городом, находился в то время в отлучке; сидевший же там епископ, узнав об их появлении, сначала решил обороняться силами тех, кто был в самом городе и в его предместье, до тех пор, пока к ним на помощь не подойдут более значительные силы; однако, когда язычники стали напирать и уже осадили город, он понял, что сопротивление бесполезно, и позаботился о том, чтобы вывезти мощи святых, а сам едва спасся - даже бросив свой плащ, клирики же его разбежались в разные стороны. Жители также покинули город и рассеялись повсюду: многие скрылись, некоторые попали в плен, большинство же было истреблено. Кончилось тем, что, взяв город штурмом и полностью опустошив его, а также предместье, враги (которые подошли туда вечером) пробыли там эту ночь, равно как и следующие день и ночь. Итак, все спалив и разграбив, они ушли. Тогда сгорели красивейшая церковь, возведенная тщанием епископа, и прекрасные здания капитула. Тогда вместе со многими другими книгами погибла в огне превосходного качества Библия, которую светлейший император даровал нашему отцу. И таким вот образом, будучи похищено или сожжено врагами, пропало все, что у него там было: церковная утварь, прочие ценности и разное имущество, и он остался обобранным почти что до нитки, ведь ни до нападения, ни во время него оттуда не удалось вывезти практически ничего, за исключением лишь того, что убегавшие успели по случайности схватить и унести с собой. Святейший господин и отец наш ни минуты не горевал из-за пропажи всего этого и не согрешил устами своими⁶⁵. Что же до того, что почти все скопленное им с начала епископства и собранное на возведение построек погибло в единый миг, об этом он часто говорил словами блаженного Иова: "Господь дал, Господь и взял; как было благоугодно Господу, так и стало. Да будет имя Господне благословенно!"⁶⁶

17. Итак, после этого, в то время как господин епископ и его люди пребывали среди многочисленных несчастий и бедствий и его каноники со святыми мощами блуждали повсюду, обходя разные края, и нигде не находили себе надежного приюта, козни врага стали одолевать, и по дьявольскому наущению случилось так, что шведы воспылали дикой яростью и стали коварно преследовать упомянутого епископа Гаутберта. И произошло так, что по всеобщему сговору толпа народа ворвалась в дом, где он находился, чтобы ограбить его, и зарубила мечом его племянника по имени Нитхард, как мы полагаем, сделав его - погибшего из-за ненависти к имени христианскому - мучеником Господним. Самого же епископа и бывших с ним сотоварищей связали, украли все, что смогли у них найти, и с поношением и бесчестием изгнали из своих пределов. Сие приключилось, однако, не по велению короля, а лишь в результате народного сговора.

18. Но милость Божья не попустила, чтобы это деяние осталось безнаказанным, и в скором времени почти всех, кто в нем участвовал, постигли кары, хотя и различные. О них можно было бы поведать многое, однако, чтобы не докучать читателям, мы упомянем только об одном заговорщике, дабы из описания его бед стало ясно также и то, как были наказаны прочие. Был в той земле один знатный муж, чей сын вместе с другими участвовал в этом заговоре и принес то, что ему досталось из украденного, в дом своего отца. После того как это произошло, имущество его стало таять, а скот и домашние - гибнуть. Умер названный сын его, сраженный карой Божьей, а по прошествии малого времени скончалась и жена его вместе с другим сыном и дочерью. Итак, когда он увидел, что лишился всего, что у него было, кроме одного маленького сына, устрашился несчастный гнева богов и размыслил, что все это пало на него потому, что он нанес оскорбление кому-то из богов. Тогда, по тамошнему обычаю, он пошел к волхователю, прося его бросить жребий и выяснить, кого из богов он оскорбил, а также сказать, как можно умилостивить этого Бога. Итак, исполнив то, что он всегда совершал при такого рода обрядах, тот ответил, что все их боги благоволят ему, а вот Бог христиан всячески ему враждебен. "Так что, - сказал он, - нечестивым считает тебя Христос. Поскольку в доме твоем спрятано что-то из того, что было освящено в Его честь, и обрушились на тебя все те несчастья, которые ты претерпел; и тебе не удастся спастись от них до тех пор, пока будет лежать сие в доме твоем". Услыхав такое, он, смятенный, стал думать, что бы это могло быть, и вспомнил, как его сын принес в дом одну из украденных тогда книг. И вот, поразил его великий страх и ужас; а так как священника там тогда не было, и он совершенно не знал, как следует поступить с этой книгой, и в то же время никак не осмеливался держать ее долее у себя, он наконец с трудом нашел выход - представил ее взорам людей, бывших в этом городе, и рассказал им, что претерпел. После того как все сказали, что не имеют понятия о том, что бы посоветовать ему в этом деле, и никто не отважился взять нечто подобное и держать в своем доме, он, страшась долее хранить ее у себя, привязал богато украшенную книгу⁶⁷ к какому-то забору, объявив, что всякий, кто желает, может снять ее оттуда, и принес Господу Иисусу Христу добровольное покаяние за преступление. Эту книгу подобрал там и привез к нам⁶⁸ один христианин. С его слов мы и узнали обо всем описанном. Он отличался великой верой и благочестием: впоследствии, когда жил у нас, он даже выучил наизусть псалмы, хотя был неграмотен. Похожими способами - кто смертью, кто заразой и потерей добра - были наказаны и остальные заговорщики. И всем стало совершенно ясно: за то, что они осмелились оскорбить и ограбить святого служителя Господня и его людей, обрушилась на них суровая кара Господа нашего Иисуса Христа.

19. Итак, после этого тамошние края почти семь лет были лишены присутствия священников⁶⁹. Господин и пастырь наш Ансгарий весьма опечалился из-за этого. Не желая допустить, чтобы там погибли ростки христианской веры, а более всего сопереживая своему духовному сыну Херигарию, о котором мы упоминали выше, он послал в те края одного отшельника по имени Ардгарий, которому было специально поручено состоять при Херигарии⁷⁰. Итак, когда Ардгарий прибыл, он был любезно принят самим Херигарием и доставил своим приездом великую радость находившимся там христианам. И стали они, как и прежде делали, благоговейно искать того, что Божье, и прилежно блюсти обычай христианский. И никто из неверующих не дерзал противодействовать его проповеди, ибо со страхом в душе все помнили, как были наказаны те, кто изгнал оттуда слуг Божьих. По просьбе упомянутого Херигария и в соответствии с приказом и позволением правившего в то время короля он стал открыто отправлять Божьи таинства.

Итак, сей твердый в вере муж Херигарии, в то время как там не было священнослужителей, претерпел много поношений от неверующих, однако изъявлением Божьей благодати по его просьбам проявлялись свидетельства правоты истинной веры через знамения небесные. Из них, как обещали, мы упомянем здесь некоторые, дабы показать неколебимую стойкость его веры. Как-то раз он присутствовал на одном народном собрании, происходившем на лугу, под навесом, отведенным для бесед. И когда среди других речей они стали хвалить своих богов, благоволением которых им выпали многие удачи, и разными словами упрекать его в том, что он со своей лживой верой один по глупости выбивается из их сообщества, он, воспылав душой, говорят, ответил им: "Коли столь велико сомнение относительно величия Божества, какового, однако, сомнения никоим образом быть не должно, так испытаем чудесами, кто окажется сильнее, ваши ли многочисленные боги, которых вы так называете, или мой один всемогущий Господь Иисус Христос. Вот настало время дождя (ибо тогда близился дождь). Призовите; вы имена богов ваших, чтобы не омочил вас дождь, а я призову Господа моего Иисуса Христа, чтобы ни одна капля дождя не коснулась меня⁷¹. И кто услышит эту мольбу призывающих его, тот и есть Бог". И вот, договорились они между собой таким образом. При этом они все сидели с одной стороны, он же вместе с каким-то мальчиком - с другой. И каждый из них начал призывать своего бога, и он тоже призвал Господа Христа. И сошел с неба сильнейший дождь и так полил их всех водою, что казалось, будто их прямо в одежде бросили в реку, и даже листва с ветвей, из которых был сделан навес, свалившись на них великим падением, обнаружила, что их наказала сила Божья. На него же и на мальчика, который был с ним, не попала ни одна капля дождя. После этого он сказал смущенным и пораженным людям: "Теперь вы видите, кто есть Бог. Не побуждайте меня, несчастные, отказаться от Его почитания, а лучше отвратитесь от заблуждений ваших и узнайте путь истины".

Также и в другой раз случилось, что у него сильно заболела голень, так что он никак не мог сдвинуться с места, на котором находился, если только его не несли. После того как он уже в течение долгого времени терпел эту муку, стали приходить к нему многие, чтобы навестить его, и кто увещевал его, призывая ради выздоровления принести жертвы богам, кто досаждал, упрекая в том, что он - без Бога, и поэтому лишился доброго здравия. Итак, это происходило часто, а он в непреклонности своей противился их дурным предложениям и, наконец, устав от их соблазнов, ответил, что не желает просить помощи у лживых идолов, но лишь у Господа своего Иисуса Христа, который, если захочет, может в мгновение излечить его от его недуга. И призвав к себе своих домашних, он велел, чтобы они отнесли его в его церковь. Будучи перенесен туда, он при всех, кто там был, вознес смиренные мольбы к Господу, говоря: "Господь мой Иисус Христос, дабы узнали сии несчастные, что Ты - единственный Бог, и нет другого кроме Тебя⁷², даруй мне, рабу Твоему, в час сей прежнее здравие моего тела, чтобы, узрев чудеса Твои, отвратились бы враги от заблуждений своих и обратились к познанию имени Твоего. Соверши, молю, о чем прошу я, ради имени Твоего святого, которое благословенно в веках, чтобы не было стыда уповающим на Тебя, Господи"⁷³. После этих слов Божья благодать исцелила его, и он тотчас же сделался здоров. Итак, он самостоятельно вышел из церкви, возблагодарил Бога за свое выздоровление и, исцеленный верой Христовой, еще больше смутил неверующих.

Примерно в то же время случилось так, что некий король шведов по имени Анунд, будучи изгнан из своего королевства, жил изгнанником у датчан. Желая снова захватить земли некогда его королевства, он стал искать у них помощи, суля, что, если они последуют за ним, они смогут взять много добычи. И рассказал он им об упомянутом городе⁷⁴ Бирке, что в нем много богатых купцов, изобилие всяческого добра, много денег и сокровищ. Итак, он обещал, что поведет их к этому городу⁷⁵, где они без потерь в войске приобретут себе на выгоду крупный барыш. Они же, привлеченные обещанной добычей и жаждя захватить сокровища, наполнили готовыми к бою людьми и отправили с ним, ему в помощь, двадцать один корабль. Он же имел одиннадцать своих кораблей. Итак, выехав из Дании, они неожиданно явились к упомянутому городу. По случайности тамошний король был тогда далеко оттуда, и ни знатнейшие, ни большое скопление простых людей⁷⁶ не смогли собраться для отпора. На месте был только упоминавшийся Херигарии, управитель этого города, вместе с теми купцами и жителями, которые там тогда находились. Оказавшись в весьма стесненном положении, они бежали в расположенный поблизости город⁷⁷. Стали они также обещать и приносить многочисленные жертвы и обеты своим богам, а вернее бесам, чтобы с их помощью спастись от столь великой опасности. Но поскольку этот город⁷⁸ был не слишком хорошо укреплен, а сами они недостаточно многочисленны для того, чтобы сопротивляться, они отправили к врагам послов, предлагая руку мира. Названный король повелел им, чтобы для выкупа этого города⁷⁹ они уплатили сто фунтов серебра и таким образом приобрели мир. Они, согласно требованию, немедленно выслали просимое, и это было принято вышеупомянутым королем. Тогда датчане, которым не понравился такой договор, потому что все закончилось не так, как они рассчитывали, замыслили внезапно ворваться к ним, совершенно разграбить этот город и сжечь его до основания, говоря, что любой тамошний купец имеет больше, чем они получили, и что они никак не могут стерпеть такого коварства. И вот, так между собой порешив, они стали готовиться к разграблению города⁸⁰, в который бежали жители, и это стало тем известно. Поэтому они снова, как и раньше, собрались вместе и, поскольку у них совсем не было сил сопротивляться, а надежды на бегство не оставалось, они стали утешать друг друга, говоря, что следует принести еще большие обеты и жертвы их богам. Разгневавшись на них, твердый в вере в Господа Херигарий сказал: "Противны Богу жертвы и обеты ваши вместе с идолами вашими. Доколе вы будете служить бесам и к погибели вашей вгонять самих себя в нищету пустыми обетами? Вот, принесли вы много и еще более дали обетов, а сверх того отдали сто фунтов серебра. И чего добились вы? Вот, они идут, чтобы отнять все, что вы имеете: жен и сыновей ваших уведут пленниками, город и поселение⁸¹ спалят огнем, вас истребят мечом. И чем помогли вам идолы ваши?". На эти слова все они, перепуганные, не зная, что делать, единодушно ответили: "Спасение наше и решение в твоих руках, и что предложишь нам, то мы без сомнения исполним". Он говорит им: "Если вы хотите принести обеты, обещайте их и воздайте Господу Богу всемогущему, который царит на небесах и которому я с чистой совестью⁸² и истинной верой прислуживаю. Он - Господь всего, и по воле Его все совершается, и никто не может противостоять власти Его. Итак, если вы всем сердцем попросите Его о помощи, узнаете вы, что не откажет Он вам из своего всемогущества". Итак, получив от него совет, все единодушно и по доброй воле вышли согласно их обыкновению на луг и обещали за свое освобождение посвятить Господу Христу пост и раздать милостыню.

Между тем названный король стал совещаться с датчанами, предлагая испытать жребием, будет ли разграбление ими этого города⁸³ соответствовать воле богов. Он говорил: "У них много сильных и могущественных богов, недавно там даже построена церковь, и многие там - христиане и почитают Христа, который является сильнейшим из богов и в силах помочь верующим в него любым способом, каким пожелает. Поэтому необходимо выяснить, будет ли нам на это божественное позволение". Они же, ибо таков у них обычай, никак не могли отвергнуть это предложение. Итак, бросили жребий, и обнаружилось, что с их удачей⁸⁴ они никоим образом не смогут это осуществить, и Бог не разрешает им предать этот город⁸⁵ разграблению. Затем они вопросили, в какие края им должно отправиться, где бы они смогли приобрести себе богатство, чтобы часом не возвратиться им домой ни с чем, обманутыми тщетной надеждой. И выпал жребий, что им следует идти к одному городу⁸⁶, находящемуся далеко оттуда, в пределах славян. И вот, они, то есть датчане, сочли, что это приказано им словно бы свыше, ушли из упомянутого города⁸⁷ и прямым путем поспешили к тому самому городу⁸⁸ славян. Напав на безмятежных и ничего не подозревавших жителей, они внезапно захватили этот город⁸⁹ силой оружия и, взяв в нем добычу и много сокровищ, возвратились домой. Сам же король, который пришел ограбить жителей Бирки, заключил с ними мир, отдал назад недавно полученное от них серебро и еще некоторое время оставался там, желая примириться со своим народом. Так благодать Божья верой раба Его Херигария освободила жителей этого города от нападения врагов и вернула им их добро. После того как это свершилось, он сам изложил эти события на народном собрании и, чтобы они тверже убедились в том, кто есть Бог, наставил их, говоря: "Увы, несчастные, поймите же наконец, что бессмысленно просить помощи у бесов, которые не могут помочь скорбящим. Примите веру Господа моего Иисуса Христа, который, как вы испытали на себе, есть истинный Бог и который из милосердия своего даровал вам утешение, когда не было у вас никакого прибежища. Не ищите же более почитания ложных богов и не угождайте идолам вашим напрасными жертвами. Исповедуйте истинного Бога, который правит всем, что есть на небесах и на земле, подчинитесь Ему и поклонитесь всемогуществу Его". Итак, после этого сделался он тем более пылок, чем более твердым в вере делали его постоянные благодеяния Господни. И стал он, где бы ни находился, отчасти обличительными речами, отчасти убеждением во всеуслышание возвещать всем силу Господа и благодать веры. В этом подвиге добром⁹⁰ подвизался он вплоть до конца своей жизни. И вот, завершив череду своих добрых дел, изнемогая под тяжестью болезни, в присутствии уже упоминавшегося священника Ардгария, препорученный божественной милости, приобщившись святых даров, он счастливо почил во Христе. Можно было бы рассказать еще многое о неколебимости его веры, но, поскольку мы заботились о краткости, этого достаточно.

20. В те же времена была среди них некая весьма благочестивая женщина, которую никакие козни нечестивцев не могли отвратить от ее правой веры. У нее часто бывала какая-нибудь нужда, и ей предлагали по их обычаю принести жертвы идолам, но она, несгибаемая, не отходила от правил своей веры, говоря, что бессмысленно просить; помощи у лживых изваяний, немых и глухих, и что ей кажется отвратительным снова обратиться к тем, от кого она отреклась при крещении, и нарушить обетование, данное Христу. Она говорила: "Если дурно обманывать людей, насколько более дурно Бога? И если среди людей считается достойным сохранять верность слову, насколько более следует не смешивать ложного с истинным и никоим образом не отступаться от обещанного тому, кто принял веру Господа. Господь мой Иисус Христос всемогущ, Он, если я буду упорной в вере Его, может волею Своей даровать мне и здоровье, и любое добро, в котором нуждаюсь". Итак, эта благочестивая женщина по имени Фридебург, достойная хвалы за добродетельную жизнь и твердость веры, длила дни жизни своей вплоть до старости. И когда она уже решила, что приблизился день ее смерти (а после отъезда Гаутберта там не было ни одного священника), она из желания принять таинство, которое, как она слышала, называется у христиан последним причастием, велела отлить в небольшой сосуд немного купленного вина и наказала своей дочери, также весьма благочестивой, чтобы, когда настанет ее последний час, та - поскольку у нее не было настоящего причастия - накапала бы ей в рот этого вина, чтобы хоть так препоручить умирающую Божьей благодати. Итак, это вино хранилось у нее почти три года, но случилось так, что туда приехал упоминавшийся священник Ардгарий. Когда он там находился, она, покуда были силы, упражняла свое благочестие и послушание, настойчиво прося его отправлять мессы и наставлять ее спасительными увещаниями. Между тем ее охватила слабость, и она стала терять силы. И вот, заботясь о своей кончине, она велела призвать к себе упоминавшегося священника, и, приняв из его рук желанное последнее причастие, счастливо отошла ко Господу. Она всегда раздавала милостыню, ведь в мирской жизни также была богата, и поэтому поручила упомянутой дочери своей по имени Катла, чтобы та после ее ухода из этого мира все, что ей принадлежало, раздала нищим. Она сказала: "Поскольку здесь можно найти не много нищих, после моей смерти, когда тебе предоставится первая возможность, продай все, что не раздашь здесь, возьми с собой серебро и иди в Дорестад. Там множество церквей, священников и клириков, там много нуждающихся; когда прибудешь туда, спроси у верующих людей, которые смогут правильно подсказать тебе, - каким образом раздать деньги; и ради спасения души моей раздай все в качестве подаяния".

Итак, после смерти матери дочь надлежащим образом исполнила то, что она повелела. Отправившись в путь, она прибыла в Дорестад, где спросила благочестивых женщин, которые обходили вместе с ней святые места, и те научили ее, что и кому следует раздать. И когда в один из дней они ходили по святым местам, раздавая милостыню, и половина уже была роздана, она сказала своим спутницам: "Мы уже утомились, будет лучше, если мы купим немного вина, чтобы восстановить силы, и тогда доведем до конца начатое". И вот, потратив на это четыре денария, они подкрепились и окончили начатое. Когда они закончили, она вернулась к себе на постоялый двор и бросила куда-то пустой кошель, в котором раньше было серебро. Но даром щедрости небесной, когда она снова пришла туда, где лежал кошель, она обнаружила его полным, как был раньше. Приведенная в изумление подобным чудом, она призвала к себе благочестивых женщин, которые перед тем ходили с ней, и показала, что с ней произошло. В их присутствии она пересчитала содержимое и обнаружила столько же денег, сколько она привезла, за вычетом четырех денариев. Итак, по совету своих спутниц она отправилась к священнослужителям, которые считались там наиболее уважаемыми, и рассказала им о случившемся. Они же восхвалили благодать Божью за такую Его доброту и объяснили, что Господь воздал ей за ее труд и благое намерение. Они сказали: "Поскольку ты послушалась своей матери и сохранила нерушимую верность ей, взяв на себя труд совершить такой путь и надлежащим образом раздав ее милостыню, Господь, воздающий за все благие дела, в награду и в помощь нужде твоей даровал тебе сие. Ибо Он всемогущ и, подавая всем, Сам не нуждается ни в чем. И все, что во имя Его раздается на нужды нищих и рабов Его верующими в Него, возместит Он в Царствии Небесном. А чтобы ты никоим образом не сомневалась, что это так, и чтобы не раскаялась в том, что раздала доставшееся тебе имущество, Господь удостоил тебя, подтвердив это чудом. По этому знаку твердо уверься, что мать твоя спасена Господом. Наставленная чудом сим, ты также не бойся раздавать свое добро во имя Христа, зная, что Господь воздаст тебе это на небесах. Итак, это есть дар тебе от Бога, и, как захочешь, так по своему решению и распорядишься этим. А то, что ты потратила на себя, Он не пожелал тебе вернуть, ибо в милости своей Он возвратил только то, что было роздано во имя любви к Нему нищим Его".

Итак, после кончины вышеупомянутого мужа Херигария названный священник Ардгарий из любви к уединенной жизни, которую он вел раньше, уехал из тех краев и возвратился в место свое. Таким образом находящиеся тан христиане снова лишились священнослужителя. Это было ясным свидетельством того, что упомянутый отшельник Ардгарий был направлен в те края для укрепления веры названного мужа Херигария и упоминавшейся женщины, а равно для того, чтобы при смерти их он препоручил их души божественному милосердию и они бы, как сами благочестиво желали, в качестве последнего напутствия получили таинство Святого причастия.

21. А в то время как происходили вышеописанные события, случилось так, что судом Божьим доброй памяти светлейший император Людовик ушел из этой жизни⁹¹. После его кончины, когда сделалась великая смута из-за раздела его государства, миссия нашего пастыря также некоторым образом пошатнулась. Ведь поскольку вышеупомянутый монастырь Торхаут отошел к владениям досточтимого короля Карла⁹², он изъял его из того служения, для которого предназначил этот монастырь его отец, и отдал хорошо известному вам Рагинарию. И хотя как его братья, славнейшие короли⁹³, так и многие другие люди неоднократно увещевали его относительно этого дела, он никоим образом не посочувствовал их просьбам, так что названный отец наш стал с тех пор терпеть многочисленные нужды и неудобства. Поэтому вышло так, что те ваши братья, которые здесь⁹⁴ тогда с ним были, возвратились в ваш монастырь, да и многие другие тоже покинули его ради его бедности. Сам же он, однако, вместе с немногими, оставшимися с ним, жил как мог и, хотя и пребывал в бедности, ни за что не желал отступиться от врученной ему миссии.

22. Господь же, видя его смирение и долготерпеливость - ибо сердце царя в руке Господа⁹⁵ - сподвиг всемилостивого господина и владыку нашего короля Людовика⁹⁶, который принял бразды правления нашим королевством после своего отца, к тому, чтобы он начал изыскивать пути, как бы он мог доставить ему утешение и поддержку, чтобы он сумел осуществить свою миссию и предназначение. И поскольку в той области у него не было ни одного монастыря, подходящего для этой миссии, но рядом там находилось Бременское епископство, в то время лишенное пастыря⁹⁷, он решил отдать его Ансгарию. Итак, на всеобщем съезде⁹⁸ епископов и остальных своих верных он стал совещаться с ними о том, дозволяют ли церковные каноны ему так поступить⁹⁹. Господин же и пастырь наш опасался, что это некоторым образом может оказаться для него рискованным, и в предусмотрительности своей сознавал, что кое-кто из зависти и стяжательства может это оспаривать, поэтому он далеко не сразу одобрил этот замысел. И вот, по повелению короля это самое дело обсудили на соборе епископов¹⁰⁰. Множеством примеров и прецедентов они подтвердили, что может быть благом, если к этому диоцезу, куда был назначен Ансгарий, так как сам он довольно мал (ведь ему принадлежали всего четыре крестильные церкви¹⁰¹) и уже неоднократно подвергался разорительным набегам варваров, будет в утешение присоединен тот другой. А чтобы ферденский епископ не понес никакого ущерба из-за того, что Ансгарий в придачу ко всей Бременской провинции должен был владеть также той частью его епархии, что лежит по другую сторону Эльбы, они постановили, чтобы эти епископства, а именно Бременское и Ферденское, были восстановлены в тех границах, в которых они существовали первоначально во времена императора Людовика¹⁰², и Ансгарий получил бы Бременское; именно из него и состояла большая часть его диоцеза¹⁰³, и оно же было в то время лишено присутствия пастыря. После того как епископы утвердили такое постановление, Ансгарий по воле короля принял управление бременским диоцезом. Впоследствии ту часть провинции, которая находится по другую сторону Эльбы и должна была принадлежать ему, получил тогдашний ферденский епископ Вальдгарий. После того как в течение некоторого времени все оставалось в таком положении, это дело снова подробно обсудили на другом епископском соборе, и им показалось, что не есть благо, если кафедра, на которую был назначен Ансгарий, находится под управлением другого епископа - ведь Гамбург в то время отошел к владениям Вальдгария, - и сказали, что во власти короля увеличить маленький и подверженный нападениям диоцез, однако никоим образом нельзя переносить кафедру, которой было папской властью присвоено архиепископское достоинство. Итак, со всеобщего согласия и в соответствии с волей упомянутого благоверного короля Людовика заседавшие там епископы постановили, чтобы отец наш Ансгарий принял обратно ту кафедру, на которую он был рукоположен, и если по ту сторону Эльбы у него окажутся какие-либо владения, которые принадлежали ферденскому диоцезу, он бы возместил их епископу этой кафедры из земель Бременской епархии. Так на этом и покончили по повелению короля, по постановлению епископского собора, а также по воле и с одобрения самого названного Вальдгария, ферденского епископа¹⁰⁴.

23. В то время как происходили эти события, епископская кафедра в городе Кёльне, суффраганом¹⁰⁵ которого являлось Бременское епископство, пустовала. Поскольку это длилось на протяжении долгого времени¹⁰⁶, то названное решение поневоле пришлось принимать в отсутствие кёльнского архиепископа. Однако впоследствии, когда на эту кафедру был назначен достопочтенный предстоятель Гунтер¹⁰⁷, господин и отец наш старался уговорить его, чтобы он утвердил это решение также и своей властью. Однако он весьма противился этому. Вот почему потом, когда два короля, то есть Людовик и Лотарь, съехались в городе Вормсе¹⁰⁸, это же самое дело в присутствии досточтимого отца нашего было изложено перед великим множеством епископов из обоих королевств. После того как все согласились, что это дело урегулировано хорошо, они попросили, чтобы упомянутый архиепископ Гунтер утвердил это решение своей властью. Он же поначалу стал упорно сопротивляться этому, повторяя, что незаконно превращать кафедру-суффраган в архиепископскую и что он не станет наносить ни малейшего ущерба достоинству своей кафедры. Однако в конце концов, когда разом и оба короля, и все собравшиеся там епископы попросили его об этом и сказали, что лишь только необходимость заставляет пойти на такое, он отвечал, что если бы это утвердил папа, то тогда одобрил бы и он.

Получив такой ответ, к которому также присоединились все суффраганы кёльнской кафедры, вышеназванный благочестивейший король Людовик, желая во всем умножать милости своего отца и следить за исполнением всех его решений, для выяснения этого дела стравил к папскому престолу досточтимого Саломона, епископа города Констанца. Господин и отец наш Ансгарий, который не мог ехать сам, послал вместе с ним своего сына и брата нашего, священника Нордфрида. Они были весьма приветливо приняты святейшим папой Николаем¹⁰⁹, ясно и четко изложили ему цель своего посольства. Он же надлежащим образом и тщательно поразмыслил о том, что они сказали, и по вдохновению свыше, ради спасения душ язычников, счел, что это постановление законно, и своей властью утвердил волю нашего короля¹¹⁰. Так вот, чтобы нагляднее представить все это дело, которое он столь вдумчиво исследовал, мы решили привести его собственные слова. Полно и кратко изъяснив предмет этого посольства и прочее вышеописанное, он далее продолжает: "Сыном нашим Людовиком через святейшего епископа Саломона нам была направлена грамота по поводу назначения Ансгария и его полномочий, и получения им паллия, которая и была согласно обычаю святой римской церкви скреплена буллой. Из содержания этой грамоты мы узнали, что все обстоит именно так, как сообщил нам поименованный благочестивый король через верного мужа епископа Саломона. Поэтому мы, следуя по стопам великого предстоятеля и предшественника нашего Григория и признавая всю ко славе Господа ведущую предусмотрительность, явленную в этом установлении, по обычаю предшественников наших решили утвердить волю великих государей, а именно блаженной памяти императора Людовика, а также достославнейшего короля, его сына и тезки, как сим изъявлением нашей папской воли, так и дарованием паллия. Дабы, пользуясь такими полномочиями, вышеназванный Ансгарий, первый архиепископ нордальбингов, и преемники его после него, усердствуя в обращении язычников, сделались бы тверже перед лицом искушений дьявольских. Самому же сыну нашему, названному Ансгарию, легату ко всем где бы то ни было обитающим народам шведов, датчан, а также славян и прочим живущим в тех краях, кому бы ни отверзла дверь¹¹¹ благодать Божья, дали мы полную власть проповедовать Евангелие. Мы повелеваем, чтобы сама эта кафедра нордальбингов, именуемая Гамбургом и освященная в честь святого Спасителя и святой непорочной Богородицы Марии, снова стала архиепископской. Взяв в свидетели суд Божий, мы также постановили, чтобы после кончины ревностного проповедника и епископа, самого часто упоминаемого архиепископа Ансгария, на его должность вовеки избиралось бы подходящее лицо и преемник.

А поскольку король Карл, брат многажды названного короля Людовика, после смерти его отца, доброй памяти императора Людовика, отторг у вышепоименованного города, который называется Гамбург, монастырь под названием Торхаут, расположенный в Западно-Франкском королевстве, как раз потому, что после раздела между ним и его братьями он оказался на землях его королевства, - тот монастырь, который его родитель даровал для поддержки и в прокормление епископу и его клирикам, - то, как сообщается, все священнослужители стали оттуда расходиться. А с исчезновением необходимых средств они стали уезжать и от самих язычников, и эта самая миссия к язычникам стала через то погибать. И сам архиепископский город Гамбург почти опустынел. Итак, пока происходили эти события, скончался епископ Бременского диоцеза, который граничит с Гамбургским. Когда же часто упоминаемый король узрел, что и этот диоцез лишен епископа, и то недавнее начинание гибнет, к тому же и та, и другая церкви попущением тайного суда Божьего весьма страдают от жестокости варваров, он стал искать способа, как бы объединить названную бременскую церковь с названной новой архиепископской кафедрой и подчинить ее ей, а чтобы мы своим декретом утвердили эту его волю. И вот через многажды помянутого достопочтенного посланника, епископа города Констанца Саломона, это было вынесено на наше утверждение, и доставлена просьба, чтобы мы своей властью это подтвердили.

Итак, тщательно исследовав и взвесив это дело, мы пришли к выводу, что как вследствие насущной нужды, так и учитывая то, что ко Христу уже привлечены души язычников, сие будет полезно. Ибо мы не сомневаемся, что все, что оказывается на благо церкви и не противоречит божественным установлениям, дозволено и следует делать, в особенности же в отношении столь свеженасаженного христианства, где обыкновенно случается всякое. Поэтому властью всемогущего Бога и святых апостолов Петра и Павла и настоящим нашим декретом мы постановляем, чтобы в соответствии с волей досточтимого короля Людовика оба эти названные диоцеза, а именно Гамбургский и Бременский, отныне являлись и именовались не двумя, а одним и подчинялись той кафедре, которая декретом предшественника нашего была возведена в архиепископское достоинство; но при этом из средств бременской церкви должно возместить ферденскому епископству прежде отнятые у него земли. Да не претендует отныне ни один кельнский архиепископ на какую бы то ни было власть в этом диоцезе. Но и сами мы будем и всех поборников истинной веры всячески призываем доставлять помощь и утешение тем, кто исполняет сию святую миссию, дабы за такое благодеяние они удостоились получить полное воздаяние от Того, Кто сказал: "Идите, научите все народы, и кто принимает вас, принимает Меня"¹¹². Итак, все, что прислал нам на утверждение любимый сын наш король Людовик касательно этого ко славе Божьей ведущего дела, эту благую волю его утверждаем мы также и своей властью. И поскольку превратности прошлого делают нас осторожными на будущее, дабы надежнее со всех сторон оградить от врагов папский престол, с благочестием в душе ревнуя дело Господне, по обычаю предшественников наших мы поражаем мечом анафемы и осуждаем на вечное проклятие и адские муки всякого нарушителя или того, кто станет противодействовать или противоречить сим благим нашим установлениям или же будет каким-либо образом их оспаривать"¹¹³. Итак, этим декретом и постановлением святейшего папы Николая бременская церковь была присоединена к гамбургской кафедре и объединена с ней, и стала архиепископской (а та уже была сделана таковой прежде).

24. И поскольку мы были заняты тем, что рассказывали о таким вот образом утвержденном устроении этого диоцеза (ибо прошло много времени после того, как Ансгарий получил эту кафедру в управление, прежде чем сие было утверждено папской властью¹¹⁴), теперь мы возвращаемся к рассказу о том, что произошло до этого.

Итак, приняв Бременскую епархию, ибо уже тогда имел, что дать, стал он снова ревновать в глубине души: не сможет ли он сотворить что-нибудь ради имени Христова в краях датчан. И поэтому он стремился почаще ездить к Хорику¹¹⁵, который в то время единолично управлял королевством датчан, дарами и всяческими, какими только мог, услугами склоняя его на свою сторону, чтобы с его дозволения он мог бы воспользоваться правом проповедовать в его королевстве. Временами он также ездил к нему в качестве посла короля Людовика и вел - прилежно и преданно - переговоры о предметах, относящихся к мирным договорам и выгоде обоих королевств. И поэтому вышеупомянутый король Хорик, узнав святого мужа как человека надежного и честного, проникся к нему величайшим уважением, стал охотно пользоваться его советами и всячески его к себе приблизил, так что даже разрешал ему присутствовать на секретных советах, где он обсуждал со своими приближенными государственные дела. Также и тот договор, который должен был быть заключен между народом нашей области, то есть Саксонии, и его королевством, он желал утвердить не иначе, как в соответствии с волей Ансгария, говоря, что для него самым надежным будет то решение, которое он одобрит и за правильность которого он поручится. Итак, завоевав такое расположение короля, он стал убеждать его сделаться христианином. Хорик же охотно внимал всему тому, что он рассказывал ему из Священного Писания, и соглашался, что сие верно есть благо и воистину ведет ко спасению, говоря, что ему все это весьма отрадно и что он с готовностью желает удостоиться Христовой благодати. После этих слов святейший отец наш стал предлагать ему, чтобы он оказал господу Христу такую милость, которая была бы Ему более всего угодна, - чтобы он дозволил устроить в своем королевстве церковь, где бы постоянно находился священник и доставлял бы семена слова Божья и благодать крещения всем желающим получить сие. Он с превеликим удовольствием разрешил это сделать и дозволил ему выстроить церковь в одном портовом городе своего королевства, где собирались купцы со всех стран, именуемом Шлезвиг¹¹⁶, - весьма для этой цели удобном и расположенном близко к Саксонии, предоставив землю, на которой мог бы жить священник. Кроме того, он издал разрешение, чтобы в его королевстве всякий, кто пожелает, мог стать христианином. И вот, господин наш епископ, получив такое дозволение, тот же час осуществил то, о чем долго мечтал. После того как там был поставлен священник, благодать Божья стала возрастать в этом городе и приносить больше плода. Ибо многие там были христианами и до этого - те, кто крестился в Дорестаде или Гамбурге (а некоторые из таких числились в этом городе среди знатнейших), - и они радовались предоставившейся им возможности открыто исповедовать христианство. По их примеру и многие другие - мужи и жены, - оставив почитание языческих идолов, обращались в Христову веру и крестились. И была радость великая в том городе¹¹⁷, так что даже люди из нашего народа и купцы как отсюда, так и из Дорестада без какого-либо страха (что раньше было невозможно), свободно ездили в этот город, и по этому случаю там настало огромное изобилие всяческого добра. И хотя многие крещенные там продолжали жить после этого, однако неисчислимое множество людей в белых одеждах¹¹⁸ вознеслось оттуда в Царствие Небесное. Ибо они охотно принимали знамение креста¹¹⁹, чтобы стать катехуменами, дабы им можно было входить в церковь и присутствовать на службах, а таинство крещения откладывали, считая, что для них будет лучше, если они крестятся в конце своей жизни, с тем чтобы, очистившись водой спасения, они без какого-либо промедления чистыми и незапятнанными вошли во врата вечной жизни. А многие люди там, охваченные болезнями, когда они видели, что безрезультатно приносят идолам жертвы ради своего выздоровления и когда их родственники уже теряли надежду, прибегали к милосердию Господа и давали обет сделаться христианами. И лишь только, призвав священника, они принимали благодать крещения, как тотчас изъявлением божественной благодати становились здоровы. И так вот возрастали в городе том дары милосердия Божья, и множество народа обратилось в веру Христову.

25. А между тем господин и отец наш Ансгарий, весьма сострадая также и племени шведов из-за того, что они в то время были лишены присутствия священника, стал просить упомянутого короля Хорика, к которому он был всячески приближен, чтобы он помог ему посетить пределы тамошнего королевства. Он принял также и эту его просьбу в высшей степени благосклонно, пообещав так во всем и поступить. Итак, наш господин епископ стал обсуждать это самое с вышеназванным епископом Гаутбертом¹²⁰, говоря, что необходимо снова проверить, не позволит ли случайно этот народ, волею небесной переубежденный, находиться среди себя священникам, чтобы вера Христова, начало которой в тех краях уже было положено, не погибла бы каким-либо образом по их небрежению. Упомянутый епископ Гаутберт, он же Симон, ответил, что, будучи изгнан оттуда, не дерзнет опять возвратиться в этот город и что это не сможет принести особой пользы, но, напротив, навлечет еще большую опасность, если, вспомнив прежнее, они снова поднимут из-за него какой-нибудь мятеж; что ему представляется более правильным, чтобы туда отправился тот, кто первоначально взял на себя эту миссию и был там радушно принят. Сам же он пошлет с ним своего племянника, который, если предоставится возможность для проповеди, останется там и будет исполнять у них должность священника. Итак, договорившись между собой, что так и порешат, они явились к всемилостивому королю Людовику и поведали ему об этом деле, прося, чтобы с его позволения им разрешили так поступить. Он спросил, единодушны ли они в этом желании, на что получил такой ответ достопочтенного епископа Гаутберта: "В служении Богу мы всегда были и есть единодушны, и жаждем поступить так по взаимному согласию". Итак, светлейший король, всегда ревностный в том, что касается Господа, в соответствии с их совместным решением во имя Христа возложил эту миссию на нашего благочестивейшего пастыря, а со своей стороны, так же, как сделал его отец, вручил Ансгарию посольство¹²¹ к королю шведов. И вот, богобоязненный отец наш стал готовиться к этому путешествию, и дух его воспылал, побуждая его как можно скорее исполнить сие. Ведь он мнил, что это также определено ему свыше, ибо напитался одним видением, которое зрел еще прежде того.

Было же ему видение, что он весьма тревожится из-за этого путешествия (что так и было) и видит он, что попал в некое место, где находились огромные сооружения и всевозможные обиталища. Тут кто-то вышел ему навстречу и обратился к нему, говоря: "Не печалься чрезмерно относительно путешествия, о котором ты тревожишься, и того, что на сердце твоем, ибо есть здесь один пророк, который вселит в тебя уверенность относительно всего этого. А дабы в душу к тебе не закралось никакого сомнения по этому поводу, я скажу тебе, кто этот пророк. Это сам светлейший Адальхард¹²², в прошлом аббат, ныне же пророк, посланный к тебе Господом, - он и возвестит тебе, что тебе суждено". Услыхав это, он возвеселился духом и сказал ему в ответ: "Господине, где найду его?". Тот же говорив: "Своими стараниями найдешь его, никому не дозволено указывать тебе на него". Тогда стал он обходить все обиталища в поисках Адальхарда и в то же время рассуждал в душе своей: "Если кто, не будучи спрошен мною, объявит мне, что у меня на душе, тогда я уверюсь, что это истинно тот пророк". И вот, войдя в одно очень светлое и красивое обиталище, он увидел его там сидящим на своем престоле и тотчас узнал. А Адальхард в то же мгновение заговорил, глядя прямо на него, и произнес: "Слушайте, острова, и внимайте, народы дальние: Господь призвал тебя от чрева, от утробы матери твоей называл имя твое; и соделал уста твои как острый меч; тенью руки Своей покрывал тебя, и соделал тебя стрелою изостренною; в колчане Своем хранил тебя; и сказал тебе: ты раб мой, Израиль, в тебе я прославлюсь"¹²³. Сказав это, он стал воздымать протянутую десницу в его сторону. Ансгарий же, увидев это, приблизился к коленям его, думая, что он хочет его благословить. Но тот продолжил: "И ныне говорит тебе Господь, образовавший тебя от чрева в раба Себе: Я сделаю тебя светом народов, чтобы спасение Мое простерлось до концов земли. Цари увидят, и встанут князья ради Господа, Бога твоего, и ради Святого Израилева, ибо Он прославит тебя"¹²⁴. Итак, поскольку сие видение явилось слуге Божьему задолго до этого путешествия, он хранил в душе твердую уверенность, что отправиться в те края ему поручено властью Господа, - в особенности убеждали в этом слова, глаголившие: "Слушайте, острова", ибо почти вся та страна состоит из островов, а также продолжение: "Я сделаю тебя светом народов, чтобы спасение Мое простерлось до концов земли", ибо в северных странах край мира лежит в областях шведов. И, наконец, самое пылкое желание пробудило в нем то речение, которое услышал он последним и которое взято было из пророчества Иеремии¹²⁵, а именно: "ибо Он прославит тебя", ведь он решил, что оно указует на уже прежде обещанную ему пальму мученичества.

26. Итак, когда он собрался предпринять это путешествие, он имел при себе посланца равно как и знак¹²⁶ уже упоминавшегося короля Хорика. Последний, со своей стороны, велел сообщить королю шведов по имени Олав следующее: "Слуга Божий, который, будучи послан из страны короля Людовика, направляется в пределы твоего королевства, хорошо мне известен, и я никогда в своей жизни не видел столь прекрасного человека и ни разу не встречал у кого-либо из смертных такой верности. Поэтому, узнав его святую добродетель, я позволил ему в моем королевстве делать все, что он хотел, на пользу вере христианской и прошу тебя, чтобы ты точно так же и в своем королевстве разрешил ему, как он того пожелает, установить почитание Христа, ибо он не хочет совершить ничего иного, кроме того, что покажется хорошим и справедливым"¹²⁷. Итак, отправившись в намеченный путь, после приблизительно двадцати дней плавания он прибыл в Бирку, где обнаружил короля и народ в плену глубоких заблуждений¹²⁸. Ибо кознями дьявола, заранее хорошо знавшего о приезде святого мужа, случилось в это самое время так, что явился туда один человек и сказал, что он был на собрании богов, которые, как считалось, владели тамошним краем, и послан от них, чтобы провозгласить королю и народу следующее: "Мы многие годы были к вам благосклонны, и вы долгое время с нашей помощью хранили землю, на которой обитаете, в великом изобилии, мире и процветании. Вы отплачивали нам положенными жертвами и обетами, и служение ваше было нам угодно. Ныне же вы лишили нас обычных жертв и реже даете добровольные обеты, и, что всего более нас раздражает, хотите почитать кроме нас чужого Бога. Итак, если вы желаете обрести нашу благосклонность, с лихвой верните нам недоданные жертвы и принесите великие обеты, а почитания иного Бога, учение которого противно нашему, не допускайте и службу ему не отправляйте. А коли вы хотите иметь больше богов, и нас вам недостаточно, мы единодушно принимаем в наш сонм вашего бывшего короля Эрика, дабы стал одним из богов". Итак, это дьявольское повеление было оглашено публично прямо перед приездом господина епископа и привело все умы в замешательство, заблуждение великое и смута наполнили сердца людские. Ведь они даже устроили святилище в честь вышеупомянутого недавно умершего короля и стали приносить ему жертвы и обеты, как богу.

Итак, прибыв туда, господин епископ начал упрашивать у своих друзей, с которыми некогда там познакомился, каким образом можно переменить мнение короля об этом предмете. Все они с большим напором разубеждали его и утверждали, что на этот раз его миссия не может иметь совершенно никакого успеха, но что, если у него есть какие-нибудь ценности, он должен их отдать для того, чтобы уйти оттуда целым. Он же говорит им: "Я не намерен отдавать здесь что-либо для того, чтобы выкупить свою жизнь, ибо, если так предрешил Господь мой, я готов за имя Его здесь и муки принять, и смерть претерпеть". Итак, из-за этого он находился в большом беспокойстве, пока, наконец, по чьему-то совету не пригласил короля к себе в дом. Устроив ему пир, он поднес ему какие мог дары и поведал о цели своей миссии. Но и раньше причина его приезда была объявлена королю через посланца Хорика и через остававшихся там друзей¹²⁹ господина епископа. Итак, довольный как доброжелательностью и уважением с его стороны, так и поднесенными дарами, он ответил, что ему угодно то, что предложил Ансгарий. "Прежде, - сказал он, - здесь были клирики, которых изгнали отсюда не по приказу короля, а вследствие народного бунта. Поэтому и я не могу и не осмеливаюсь утвердить эту вашу миссию, прежде чем посредством жребия спрошу совета у наших богов, а также узнаю на этот счет волю народа. Пусть твой посланник будет со мной на ближайшем народном собрании, и я скажу о тебе народу. И если при благоприятном ответе богов они одобрят твое стремление, тебе удастся достичь того, о чем просил. Если же нет, я и тогда дам тебе знать". Ибо таков у них обычай, что любое общественное дело более зависит от единодушной воли народа, чем от королевской власти. Итак, наш благочестивейший пастырь, получив такой ответ короля, обратил всего себя к Господу в убежище, посвятив себя посту и молитвам и в сердечной скорби и муке смиряя себя перед Господом¹³⁰.

27. Итак, он пребывал в сих теснотах горестей, и вот, в один из дней, когда приблизился срок народного собрания, во время святой мессы, когда священник, предстоя у алтаря, благословлял святые дары, на него, распростертого на земле, излилось небесное откровение. Внутренне обнадеженный даром Святого Духа и укрепленный в душе твердостью великой, познал он, что все ему удастся так, как он хочет. Поэтому после мессы он возвестил этому самому священнику (с коим находился в близкой дружбе), что не будет испытывать никакого страха, ибо с ним благодать Божья. Когда тот спросил, как он узнал это, Ансгарий ответил, что ему было божественное откровение. И сразу увидел брат тот просветление духа его, ибо и прежде по многим признакам знал он, что подобным образом даруется ему божественное утешение. А исход дела вскоре подтвердил его уверенность. Ведь король, собрав сначала своих знатнейших, стал говорить с ними об этой миссии отца нашего. Они постановили, что следует выяснить посредством жребия, какова на этот счет воля богов. Итак, согласно их обычаю, они вышли на луг и бросили жребии. И выпал жребий положить там по воле Божьей основание веры христианской. Один из знатнейших, друг господина епископа, немедленно объявил ему это и, чтобы тот утешился в душе своей, наставил его, говоря: "Будь тверд и мужествен¹³¹, ибо Господь содействует твоему желанию и миссии". Итак, радуясь приобретенной его душой уверенности, Ансгарий возликовал во Господе. Затем, когда пришел день народного собрания, которое происходило в вышеупомянутом городе¹³² Бирке, по тамошнему обыкновению король через глашатая сообщил народу, в чем состояла их миссия. Услышав об этом, они, будучи уже прежде введены в заблуждение, стали высказывать противоположные мнения и волноваться. И вот, когда все зашумели, встал среди народа один человек пожилых лет и сказал: "Слушайте меня, король и люди. Относительно почитания этого Бога многим из нас уже хорошо известно то, что он может оказать большую помощь верующим в Него. Ибо многие из нас уже часто проверяли это как в опасностях на море, так и в других различных нуждах. Почему, в таком случае, мы отказываемся от того, что, как мы знаем, необходимо нам и полезно? Ведь некоторые из нас по временам ездили в Дорестад и по доброй воле принимали закон этой веры, считая это для себя выгодным. Ныне же появилось много трудностей, и этот путь сделался для нас весьма опасен вследствие нападений пиратов. Так почему же раньше мы настойчиво стремились приобрести это в такой дали, а ныне не принимаем только что здесь нам предложенное? Почему мы, испытав, что благосклонность этого Бога может быть полезна нам во многих делах, не соглашаемся со всяческой охотой, чтобы с нами оставались слуги Его? Обдумайте, люди, ваше намерение и не отвергайте собственной выгоды. Ибо, когда мы не можем умилостивить наших богов, хорошо заручиться расположением этого Бога, который всегда и во всем может и желает помочь взывающим к нему". После такой речи все множество народа стало единодушным, и было решено допустить к себе священников и дозволить невозбранно совершать там то, что относятся к таинствам Христовым. Итак, король, вернувшись с народного собрания, тотчас отправил вместе с посланным господина епископа своего вестника, поручив передать, что единодушное решение народа обернулось в пользу его желания и что сам он очень этим доволен, но не может дать ему полное позволение до тех пор, пока не известит об этом же на еще одном народном собрании, которое должно состояться в другой части его королевства, живущих там людей. Тогда доброй памяти отец наш, ища себе обычной помощи, снова стал неусыпно взывать к божественному милосердию. И вот, когда настало время народного собрания, король через глашатая сообщил о миссии господина епископа, а также обо всем, что было сказано и постановлено на предыдущем собрании. Волей божественного провидения сердца всех соединились, так что все похвалили решение предыдущего народного собрания и изъявили всяческое желание также его одобрить.

28. После этого король призвал к себе господина епископа и рассказал ему, что произошло. Итак, по всеобщему единодушному желанию и согласию он постановил, чтобы у них строились церкви, жили священники и всякий желающий из народа мог невозбранно сделаться христианином. Господин же и пастырь наш передал на руки королю упоминавшегося племянника достопочтенного епископа Гаутберта по имени Эримберт, чтобы он, подкрепленный его помощью и защитой, отправлял бы там святые таинства. Король также даровал ему в вышеупомянутом городе¹³³ один земельный участок для строительства капеллы¹³⁴, а господин епископ купил другой участок вместе с домом, в котором бы жил священник. Король, выказав господину епископу свою исключительную расположенность и любовь, также пообещал, что он будет всячески способствовать его людям в том, что касается дел христианской веры. Итак, после того как благодатью Божьей все обернулось к лучшему, господин епископ возвратился к себе домой.

29. А о тех великих душевных переживаниях, которые он испытал во время этого путешествия, святейший отец наш благодаря божественному откровению узнал заранее, еще когда готовился к путешествию. Ибо одной ночью было ему видение, что настало время страстей Господних и что он сам присутствует при том, как Господь Иисус Христос был отведен от Пилата к Ироду и снова от Ирода к Пилату, а потом, когда Он претерпел оплевание и поругание от иудеев и воинов, когда все члены Его - так виделось ему - пострадали от побоев, Ансгарий, не выдержав, что Его так наказывают, подбежал и встал за спиной Его, подставив себя избивающим, и все удары, которые падали на Него, принял сам на тело свое, за исключением того, что он не смог защитить Его голову, поскольку Он был выше ростом и голова Его выдавалась над головой Ансгария. Итак, непобедимый воин Христов не понимал, что значило сие видение, до тех пор, пока не возвратился из этого путешествия и не поразмыслил о том, сколь великое поношение и осмеяние вынес он там, в каких те енотах оказался и сколько принял там проклятий, обращенных на Господа. Ибо если говорить о душе его, то он, без сомнения, пострадал там ради Христа, и Христос через слугу своего снова терпел там поругание, которое уже падала на Него прежде. А то, что он не мог защитить главы Его, это, решил Ансгарий, обозначало, что голова Христова - это Господь, ибо те страдания, которые святые терпят в этом мире ради Христа, отчасти ранят и само величие Божье: в сострадании, своем Ой как бы принимает их на Себя, снося до времени, но некогда будет сурово судить за них, как написано: "у Меня отмщение, Аз воздам, говорит Господь"¹³⁵.

30. Представляется также, что нельзя опустить того, как после этого путешествия открылась вышеупомянутым шведам сила Господа. Власти шведов издавна подчинялось одно племя, обитающее далеко от них и именуемое куры¹³⁶. Но вот уже в течение долгого времени они бунтовали и отказывались им подчиняться. Зная об этом, датчане в то время, когда господин епископ уже прибыл в края шведов, собрав множество кораблей, отправились в тамошнюю страну, желая разграбить их добро и подчинить их себе. В этом государстве было пять городов. Итак, жившие там люди, узнав об их приходе, собрались вместе и стали мужественно бороться и защищать свои земли. Одержав победу и уничтожив в резне половину народа датчан, они разграбили половину их кораблей, захватив у них золото, серебро и много другой добычи. Услыхав об этом, вышеупомянутый король Олав и народ шведов, желая стяжать себе имя тех, кому удалось совершить то, чего не сделали датчане, тем более что раньше куры подчинялись им, собрали бесчисленное войско и явились в тамошние края. И сначала они неожиданно подошли к одному городу их государства, называемому Сеебург¹³⁷, в котором находилось семь тысяч воинов, и, совершенно опустошив и разграбив, подожгли его. Оттуда, ободренные духом, оставив корабли, они за пять дней с свирепыми сердцами поспешно прибыли к другому их городу, который звался Апулия¹³⁸. Было же в этом городе пятнадцать тысяч бойцов. Итак, когда они подошли туда, жители затворились в городе! Они стали осаждать город снаружи, те - мужественно отбиваться изнутри; одни защищались из города, другие напирали извне. Так прошло восемь дней, и всякий день с утра до вечера усердствовали враги в битве, и многие с обеих сторон пали, однако ни те, ни другие не добились победы. И вот, на девятый день народ шведов, утомленный столь долгой борьбой, начал изнемогать и с испугом и дрожью в сердце помышлять лишь о том, как бежать оттуда. "Здесь нам нет удачи, - говорили они, - а корабли наши далеко". Ибо, как мы говорили выше, путь до гавани, в которой стояли их корабли, составлял пять дней. И когда они, приведенные в чрезвычайное замешательство, совершенно не знали, что им делать, было решено выяснить посредством жребия, желают ли их боги им помочь, дабы они либо победили, либо ушли оттуда живыми. И вот, бросив жребии, они не смогли обнаружить никого из богов, кто бы хотел оказать им помощь. Когда об этом было объявлено в народе, в лагере раздались громкие стоны и вопли, и оставило их всякое мужество. Они говорили: "Что делать нам, несчастным? Боги отвернулись от нас, и никто из них не помощник нам. Куда убежим мы? Вот, корабли наши далеко, и когда мы будем бежать, враги, преследуя нас, совершенно нас истребят. Какая будет у нас надежда?"

И когда они оказались в таком тяжелом положении, какие-то купцы, помнившие поучения и наставления господина епископа, стали советовать им, говоря: "Бог христиан очень часто помогает взывающим к Нему, Он - могущественнейший в подмоге. Узнаем же, желает ли Он быть с нами, и добровольно обещаем Ему угодные Ему обеты". Итак, по всеобщей смиренной просьбе бросили жребий, и обнаружилось, что Христу угодно им помочь. После того как это было объявлено во всеуслышание, все сердца вдруг укрепились, так что они бесстрашно возжелали немедленно пойти на приступ города, говоря: "Чего нам теперь опасаться и чего бояться? С нами Христос. Так будем биться и мужественно бороться, и ничто не сможет нам противостоять; не уйдет от нас эта победа, ибо нам помощником могущественнейший из богов". Все они, собравшись вместе, с радостным и укрепленным духом ринулись на приступ города. Когда же они окружили его и хотели вступить в битву, те, кто находился внутри, попросили, чтобы им дали возможность вступить в переговоры. Когда король шведов согласился на это, они сказали: "Мир уже угоден нам больше, чем война, и мы желаем заключить с вами договор. Прежде всего, мы даем вам в залог мира все то золото и оружие, которые мы взяли в прошлом году в качестве добычи у датчан. Затем, за каждого человека, находящегося в городе, мы даем полфунта серебра, а сверх того выплачиваем вам дань, какую платили раньше, даем заложников и желаем отныне, как и прежде, подчиняться вам и покорно пребывать под вашей властью". Итак, после этого предложения души молодых людей не могли сразу успокоиться, но сделались еще более возбуждены, и они, неустрашимые, жаждали одного биться, говоря, что силой оружия захватят город и все, что там есть, а жителей уведут пленниками. Но король и знатнейшие, последовав более здравому совету, приняли их условия, заключили договор и, взяв бесчисленные богатства и тридцать заложников, с весельем возвратились к себе домой.

После того как между ними был заключен мир, шведы сразу же стали всеми силами восхвалять всемогущество Господа нашего Христа и величие Его, провозглашая, что Он истинно великий над всеми богами¹³⁹. Они стали с рвением выяснять, каким обетом угодить Тому, благодаря Кому они одержали столь значительную победу. И вот, будучи научены бывшими с ними купцами-христианами, они дали угодный Господу Христу обет поститься: вернувшись к себе, после того как они пробудут дома семь дней, следующие семь дней все они будут воздерживаться от мяса, а после этого, по прошествии сорока дней, они с общего согласия также будут предаваться воздержанию от мяса следующие сорок дней. Это и было совершено. И все, кто был там, весьма охотно исполнили это постановление. Многие же там из благоговения и любви ко Христу начали после этого усердствовать в постах, которые соблюдают христиане, и помогать всем нищим милостынями, поскольку узнали, что это приятно Христу. Итак, при общей благосклонности вышеупомянутый священник Эримберт свободно совершал у них то, что относится к делам Господа, и с этого времени почитание божественной веры невозбранно - при том, что все восхваляли силу Христа, - возрастало в тамошних краях.

31. Между тем, судом Божьим случилось так, что вышеупомянутый король Хорик погиб в битве, когда какие-то его родичи пиратским образом попытались захватить его королевство. Вместе с ним зарубили также и всех знатнейших земли той, которые прежде были близкими знакомыми и друзьями господина епископа. Затем, после него, королем стал Хорик Младший¹⁴⁰. И вот, кое-кто из тех, кто были тогда при нем знатнейшими, а раньше не были знакомы господину епископу, стали убеждать его, чтобы он разрушил устроенную у них церковь и запретил христианскую веру, начало которой было там положено, утверждая, что их боги разгневались на них и что столь великие несчастья пали на них за то, что они разрешили у себя почитание иного, неведомого Бога. Итак, управитель названного города¹⁴¹, то есть Шлезвига, по имени Хови, который был особенным противником христианской веры и подстрекал короля запретить ее, повелел закрыть построенную там церковь и воспретил отправлять христианские обряды. Вследствие этого и находившийся там священник уехал оттуда, принужденный к этому жестокими преследованиями.

32. Итак, из-за всего этого господин епископ сделался чрезвычайно тревожен и весьма печален, ибо в то время при Хорике Младшем не было никого из его друзей, расположение которых он некогда приобрел щедрейшими подношениями и через которых он мог бы согласить желание короля с волей Божьей. Поэтому, будучи лишен помощи человеков, он по обычаю своему прибег к помощи Божьей. И он не обманулся в своей надежде. Ибо Господь утешил душу его утешением духовным, и он твердо уверился, что не погибнет, как мечтали о том враги Христовы, насажденная там вера. Вскоре после этого по воле Господа так и случилось. Ведь когда он решил отправиться по этому самому поводу к названному королю, изъявлением благодати Божьей король сам, изгнав перед тем из упомянутого города¹⁴² поименованного управителя, так что впоследствии он уже никогда не сподобился вернуть себе милость короля, добровольно направил к господину епископу своего посла, прося, чтобы он возвратил того священника в его церковь, и говоря, что он не менее, чем Старший Хорик, желает удостоиться благосклонности Христа и приобрести дружбу господина епископа. Затем и сам достопочтенный пастырь наш явился к королю (с помощью светлейшего графа Буркхарда, который и прежде, во времена Хорика Старшего, во всем выступал ему помощником и имел большое влияние на обоих королей, так как был их родственником) и был принят Хориком Младшим с таким благоволением, что тот сразу же разрешил ему в своем королевстве совершить в пользу христианства все то, что дозволил сделать его предшественник. А сверх того он позволил то, что ранее казалось язычникам нечестивым, - чтобы в этой церкви был колокол. Он также передал участок земли для возведения церкви в другом городе¹⁴³ своего королевства, называемом Рибе¹⁴⁴, и своей властью дал разрешение, чтобы там находился священник.

33, В то время как происходили эти события, упоминавшийся достопочтенный епископ Гаутберт послал в племя шведов одного священника по имени Ансфрид, который происходил из племени датчан и был обучен служению Господню господином Эбоном. Когда он туда прибыл, вышеупомянутый священник Эримберт вернулся оттуда, он же, будучи всеми очень любим, оставался там три года или даже больше. Потом, услышав о кончине господина Гаутберта¹⁴⁵, он также вернулся оттуда, жил у нас¹⁴⁶ некоторое время, пока не умер, охваченный злым недугом, отягченным скорбью. После этого господин епископ, который не мог допустить, чтобы погибли насажденные там ростки христианской веры, решил было отправить туда своего священника по имени Рагенберт. Он вполне подходил для этого и сам весьма желал совершить такое путешествие, но, когда он направлялся в вышеназванную гавань Шлезвиг, где стояли корабли купцов, которые намеревались плыть вместе с ним, дьявольскими ухищрениями он был неожиданно захвачен по дороге коварными разбойниками-датчами, лишен того, что имел, и в день Успения святой Мариион также счастливо завершил течение подвига доброго¹⁴⁷. Свершившееся поразило душу господина епископа печалью великой, но он, тем не менее, никоим образом не мог отказаться от своего намерения и вскоре поручил это дело другому священнику, по имени Римберт, также происходившему из племени датчан¹⁴⁸. Когда Ансгарий во имя Христа отправил его в тамошние края, его радушно приняли король и народ, и по воле Божьей он до сих пор свободно отправляет среди них святые таинства. И его, и прочих священников, которых он прежде того поставил у язычников, он увещевал и благочестиво назидал, чтобы они не алкали и не стремились стяжать что-либо у кого-либо, но чтобы они лучше по примеру святого апостола Павла работали своими руками¹⁴⁹ и довольствовались пищей и одеждой. Однако же как им, так и их последователям он в изобилии доставлял из своих средств все необходимое, а сверх того прибавлял, если им нужно было делать подарки ради приобретения друзей.

34. Так вот, меж сих неисчислимых и всевозможных тягот и теснот, которые он, как мы упоминали, терпел, исполняя эту миссию, Ансгарий, как говорилось выше, всегда укреплялся божественными откровениями, дабы он не отступил от начатого, однако его также немало утешали в этом деле душевная преданность и сердечный пыл вышеупомянутого Эбона, Реймсского архиепископа, которому первоначально была вручена эта миссия. Ибо он, горя страстным желанием обращать язычников, непрестанно побуждал его повсеместно проповедовать в тамошних краях благодать веры и ревностно увещевал его не оставлять начатого. Под действием поучений его и великого жара души, коим он пылал к делу сему, святой муж неустанно радел о врученном ему служении, и никакие превратности и трудности не могли отвратить его от начатого. И хотя бесчисленны были увещательные наставления вышеназванного епископа, которые утешали и просветляли душу отца нашего, однако всегда вспоминал он тот разговор о предназначении этой миссии, который вели они во время одной из последних своих бесед. Ибо когда господин епископ наш, перечислив множество выпавших ему на долю испытаний, вопросил его, что он думает об этой миссии, и настойчиво приступил к нему, желая знать, какое утешение он захочет ему доставить, тот, словно бы охваченный пророческим духом, ответил: "Будь уверен - то, что мы начали делать во имя Христово, принесет плоды во Господе. Ибо такова вера моя и в то твердо верую я, а на самом деле и знаю, что, если когда по грехам нашим то, чему мы положили начало в этих племенах, натолкнется на какие-либо препятствия, тем не менее полностью оно никогда не уничтожится, но даст плод в благодати Божьей и будет расширяться до тех пор, пока имя Господа не дойдет до края населенного мира".

Такова была вера их, с таким вот рвением стремились они в пределы чужеземных племен, с такой благочестивой любовью сражались они за Господа, от которого, без сомнения, они и получат воздаяние за труды свои. Никогда не покидала душу господина и отца нашего сия преданность вере, и никогда не прекращал он молиться о спасении язычников. Больше того, когда вся его епархия была опустошена, а ее богатства разграблены в результате жестокого нападения пиратов, которые пришли из вышеназванных племен, он усердно молился за своих врагов и недоброжелателей и без устали взывал милосердие Господне об обращении тех, кто злоумышлял против него, прося, чтобы Он не вменил им греха сего¹⁵⁰, ибо они враждовали с христианами, не зная правды Божьей, находясь в плену дьявольских заблуждений. Он до такой степени горел этими заботами, что, даже лежа на смертном одре, перестал говорить и отдавать распоряжения относительно этой своей упомянутой миссии не раньше, чем испустил последний вздох. В сей пылкой любви к вере он и был взят из этого мира и, - верим мы - сопровождаемый огромной толпой верующих, которых он привлек к Господу в племенах датчан и шведов, в день всеобщего воскресения, когда милость Божья воздаст по заслугам за добрый подвиг его, славно и счастливо войдет в Царствие Небесное.

35. И поскольку мы уже рассказали многое о деле его миссии и том усердии, с которым он стремился спасать других, теперь пришло время поведать о том, каким был он сам по себе, в трудах о спасении собственной души, и каким образом он из страха Божья непрестанно умерщвлял плоть свою. Нам нет нужды рассказывать о том, что вам прекрасно известно, - как он блистал у вас в монастыре всевозможной воздержанностью и богоугодными занятиями. Однако, как мы слышали, еще юношей и молодым человеком он уже был предметом удивления и подражания для старцев и людей преклонных лет. А в то время, когда он принял наше епископство, он всячески старался преумножить то, чему было положено начало в монастыре, и подражать житию всех святых, особенно же святого Мартина. Ибо не только днем, но и ночью он одевал свое тело власяницей. Кроме того, в соответствии с тем, что он прочитал в его житии, он с великим рвением стремился доставлять благо народу, проповедуя ему слово Божье. В то же время он любил одиночество, позволяющее упражнять себя в божественной философии. Для этой цели у него была построена подходящая часовня, которую он называл покойным пристанищем и подругой печали. Лишь только выдавался час, когда он мог быть свободен от проповеднических трудов, церковных дел и тревог из-за язычников, он уединялся там вместе с немногими близкими людьми, однако он никогда не ставил собственные привязанности и любовь к уединению превыше надобностей вверенного ему стада. Пока еще он сохранял крепость молодости, он весьма часто ограничивал себя в употреблении хлеба и воды, более всего тогда, когда у него была возможность вести уединенную жизнь. В то время, как он сам говорил, его сильно искушал дух гордыни. Ибо враг рода человеческого пытался заразить душу его названной этой чумой, и казался он сам себе в глазах своих высоко превознесшимся из-за такой своей воздержности. От этого опечалился он и всеми силами обратил себя в молитве к благости Господней, прося, чтобы Он благодатью Своей избавил его от сего губительнейшего нечестия. И когда он неусыпно усердствовал в мольбах относительно этой напасти, однажды ночью, во сне, было ему видение, что он словно бы восхищен до небес и весь мир видится ему вверженным в омерзительную канаву. Однако души святых людей, хотя и редко, но все же выхватывались оттуда ангелами и препровождались на небеса. Внутри же этой мрачной канавы показались ему словно бы некие рождающие недра¹⁵¹, из которых ведет происхождение человеческий род. И в то время как он, пораженный и трепещущий, созерцал все это, он услышал повеление внимательно вглядеться, из какого первоначала явился он в эту жизнь, а также такие слова: "Откуда может взяться у человека какое бы то ни было высокомерие, если он возник в долине плача¹⁵² из столь ничтожного истока? И если и есть в нем что доброе, то он получает это не от себя, но от Того, от Которого всякое даяние доброе и всякий дар совершенный?¹⁵³ Итак, если ты и впредь будешь соблазняем чумой гордыни, подумай об этом и помни, откуда произошел, и благодатью Божьей избавишься от греха". Так это и случилось. Но когда он состарился, он уже не мог столь же прилежно воздерживаться от пищи. Питьем же ему всегда была вода, за исключением того, что он примешивал к той воде, которую намеревался пить, немного вина - более для того, чтобы избежать гордыни, нежели для того, чтобы придать ей приятный вкус. А так как в старости своей он уже не мог выдерживать привычные пощения, он стремился возместить это милостынями, молитвами и многими другими благими поступками. Ради этого он выкупал многих пленников, даруя им свободу. А некоторых из них, подходивших для этого, он повелел наставить в божественных науках и обучить служению Господню.

О том, сколь старателен был он в любви к Богу, упражняя свое благочестие, свидетельствуют хранящиеся у нас большие книги, которые он букву за буквой написал собственными руками. В них, как известно, содержится исключительно то, что служит ко славе всемогущего Бога и к посрамлению грешников, а также к прославлению блаженной вечной жизни и к ужасу перед геенной, и то, что побуждает к раскаянью и плачу. Свидетелями тому братья, живущие как у вас, так и в Корвее, к которым он не раз обращался по этому поводу и которые посылали ему немало сочинений такого рода. Но ему всегда было этого мало, ибо он желал всю жизнь свою провести в рыданиях и слезах. Ведь хотя сокрушение сердца часто исторгало у него слезы, они, однако, никогда не казались ему достаточными, за исключением того, что в последний год своей жизни он щедростью Господней удостоился также и этой, давно искомой благодати, так что он мог плакать всякий раз, когда пожелает. В конце концов он приспособил ко всем псалмам (то есть к каждому из псалмов) собственную маленькую молитву, выбрав из Священного писания отрывки, относящиеся к раскаянью. Он называл это приправой¹⁵⁴, от которой псалмы кажутся ему слаще. Составляя эти приправы, он не заботился о словесной гармонии, но искал одного лишь сокрушения сердечного, В них он то восхваляет всемогущество и правосудие Господа, то бранит и поносит себя самого, то превозносит святых, которые ходят путями Господа, то оплакивает несчастных и грешников. Себя же самого он всегда называл ничтожнее их всех. То, что он, когда вместе с ним и другие люди воспевали псалмы, один тихо шептал обыкновенно после каждого псалма, - это он не желал открыть никому. Но один из нас, кто был к нему всего ближе, настойчивыми просьбами с трудом добился от него, чтобы он продиктовал ему эти самые приправы так, как он их обыкновенно воспевал. При его жизни он, однако, никому не сообщал об этих записях, но после его кончины он показывал их всем желавшим почитать. Когда пелись псалмы, он также нередко занимался ручным трудом. Ибо в это время он плел рыболовную сеть. Что же касается самих псалмов, то у него было установлено, какие он пел ночью, а какие днем, какие тогда, когда он готовился служить мессу, какие тогда, когда он разувался и шел спать. Утром же, обувшись и умывшись, он всегда пел литанию и так шел в церковь, где повелевал совершить три или четыре мессы, самолично участвуя в них и отправляя службу. А днем, в установленное положенное время, если ему ничто не мешало, сам пел общую мессу; если же не пел, то слушал.

А у кого хватит сил поведать о том, сколь щедр был он в творении милостынь? Ибо он желал в соответствии с волей Господа раздать все, что имел, терпящим нужду. Ведь как только узнавал он о ком бы то ни было находящемся в нужде, тотчас стремился насколько может помочь ему. И он доставлял свою помощь и поддержку не только жителям собственной епархии, но также и людям из дальних областей. Непосредственно для этого у него был устроен в Бремене странноприимный дом¹⁵⁵, на содержание которого он пустил десятины с нескольких деревень, с тем чтобы там ежедневно принимали нищих и ухаживали за больными. Он отдавал на содержание нищих десятины с приплода со всего своего епископства и десятины со всех доходов, а также десятую часть десятин, которые причитались ему. И если у него когда появлялись деньги или какие-нибудь ценности, он выделял десятую часть в пользование нуждающимся. Сверх того, раз в пять лет, хотя перед этим уже бралась первая десятина, он всегда взимал на раздачу милостынь дополнительную десятину со всего приплода. Он предназначил для этой цели и четвертую часть тех денег, которые поступали в монастырские церкви¹⁵⁶. Он также всегда очень пекся о сиротах и вдовах, а если узнавал, что где-то есть отшельники, будь то мужчины или женщины, старался частыми посещениями и дарами укрепить их в служении Богу и помочь им всем необходимым. Да и в своем поясном кошельке он всегда держал мешочек с монетами, чтобы, если к нему когда придет нуждающийся, а его раздатчика милостыни не будет на месте, он бы сам без промедления мог дать, что имел. Ибо он всячески стремился действовать по слову блаженного Иова, чтобы, по крайней мере, никогда не "томить глаза вдовы"¹⁵⁷. Он также весьма старался "быть глазами слепому и ногами хромому и отцом для нищих"¹⁵⁸. А во время великого поста он повелевал ежедневно кормить в Бремене четверых нищих, а именно, двоих мужчин и двух женщин. Мужчинам он омывал ноги сам вместе с братьями, для женщин же имел взамен себя одну посвященную Богу деву из вышеупомянутого странноприимного дома, которую он знал как испытанную в воле Божьей и любви к вере. Наконец, когда он по епископскому обычаю объезжал приходы, он, прежде чем самому сесть за трапезу, приказывал ввести нищих. Он сам подавал им воду для мытья рук, преломлял благословленный хлеб и смешивал для них питье, и, лишь поставив перед ними стол, сам вместе со своими садился за трапезу. Откроем же самую суть его милосердия и благочестия на примере: однажды мы видели, что - после того как он самолично привез с собой на родину среди многих других людей сына одной вдовы, уведенного пленником в чужедальнюю страну, а именно к шведам, и выкупленного за деньги, и после того как его обрадованная мать увидела его возвратившимся и, как это всегда делают женщины, заплакала от радости прямо у него на глазах - сам епископ тоже растрогался и зарыдал не тише, чем она. А самому сыну вдовы он тот же час подарил свободу, вернул его матери и отпустил их, радостных, домой.

36. И поскольку жительство его, по слову святого апостола Павла, всегда было на небесах¹⁵⁹, он по временам просвещался на земле небесными откровениями, как мы уже и описывали, хотя многое опустили, так что почти все, что его ожидало, всегда оказывалось ему известно заранее - либо из сновидения, либо из тайного откровения душе, либо из видения, когда он выходил из себя. Ведь то, что мы назвали откровением душе, - это, представляется нам, явление того же рода, что и описанное в "Деяниях апостолов", где говорится: "Дух сказал Филиппу"¹⁶⁰. Ибо когда он должен был взять и принять какое-нибудь важное решение, он всегда желал иметь время, чтобы поразмышлять, и ничего не устроял необдуманно, раньше, чем, просвещенный Божьей благодатью, он не ощущал в душе своей, чтó будет лучше. И вот, когда душа его оказывалась убеждена посещением свыше, он без промедления устраивал то, что следовало исполнить. А впоследствии то, что он видел во сне, - как и во многих уже изложенных выше случаях - оказывалось настолько верным, что мы не помним, чтобы хоть раз обнаружилась ошибочность этого. В доказательство мы приведем опущенное выше: еще прежде чем его пригласили стать предстоятелем бременской церкви, однажды ночью было ему видение, что он прибыл в некую красивейшую местность, где встретил святого апостола Петра. И в то время как Ансгарий дивился на него, явились некие люди, прося, чтобы тот, то есть святой Петр, назначил им учителя и пастыря. Он же ответил им: "Вот тот, кто должен быть вашим пастырем", - и показал им на стоявшего возле него господина епископа. И видится ему, что произошло сильное землетрясение, и он упал на землю, и над ним раздался глас, и он ощутил в душе величайшую приятность, а именно помазание Духа Святого, так что он почувствовал себя словно бы перерожденным в Христовой благодати. Глас же, исшедший свыше, словно бы пролил на него благословение. После этого - виделось ему - вышеупомянутые люди снова обратились к апостолу с мольбой, чтобы он назначил им какого-нибудь учителя. Ведь, казалось, они не были согласны с тем, что он предложил им прежде. Он же словно бы с негодованием ответил им: "Разве я не сказал вам, что им должен быть сей, который стоит здесь? Почто сомневаетесь? Разве вы не слышали глас Духа Святого, сошедший на него, которым Он посвящает его вам в пастыри?" После этих слов он пробудился ото сна. Он видел это за три года до того, как был приглашен управлять бременской церковью, и совершенно уверился в том, что должен будет во имя Господне отправиться куда-то, но куда - не знал. Когда же по королевскому повелению он прибыл в названную церковь и узнал, что она освящена в честь святого Петра, а также встретил там некоторых людей, которые приняли его без особой радости, он вспомнил свое видение. Вот по какой причине он согласился принять управление этим диоцезом. Ибо, доказывая свое право, он говорил, что, не имея такого основания, никогда бы не возжелал совершить сие.

А в то время, когда он еще владел вышеупомянутым монастырем Торхаут, поскольку вся забота его была о призвании язычников к вере, Ансгарий, дабы своей миссией принести им пользу, поместил в этот монастырь на обучение мальчиков, купленных у норманнов¹⁶¹ и славян, с тем чтобы воспитывать их для служения Господу. Названный же Рагинарий, когда получил этот монастырь, взял некоторых из них оттуда и заставил служить себе. Господин епископ очень переживал из-за этого, и в скором времени было ему видение, что он пришел в некий дом и обнаружил там достопочтенного короля Карла и самого Рагинария. Он же - так виделось ему - стал упрекать их за этих мальчиков, говоря, что он предназначал воспитать их для служения всемогущему Богу, а вовсе не Рагинарию. И видится ему, что после этих слов Рагинарий, подняв ногу, ударил ей господина епископа по лицу. И вот дальше видит он, что Господь Иисус Христос встал подле него и сказал названному королю, как и Рагинарию: "Чьего человека вы здесь столь гнусно бесчестите? Знайте же, что у него есть Господин и поэтому вы не останетесь безнаказанными". После этих слов они перепутались и пришли в замешательство, а господин епископ проснулся. Сколь правдивым было это его видение - о том свидетельствует кара Божья, которая пала на этого самого Рагинария. Ведь через непродолжительное время он навлек гнев короля и лишился этого монастыря, как и всего, что получил от короля, и больше уже никогда не мог вернуть себе прежней милости.

37. А чтобы не показалось, что мы оставляем без внимания то, каким и сколь усердным был он в пастырской заботе, скажем, что на его примере мы воистину познали великую правоту слов святого Григория, когда он говорит о церковных пастырях, уподобляя их пастухам, бодрствовавшим у стада своего в день Рождества Христова: "Почему, - пишет он, - случилось так, что бодрствовавшим пастухам явился ангел и их осияла слава Господня? Не потому ли, что те, кто умеют неусыпно править верными стадами, более других достойны видеть выспреннее? И в то время, пока они благочестиво бодрствуют у стада, изобильно озаряет их Божья благодать"¹⁶². Ибо на многих примерах испытали мы, что во всяком деле его сопутствовала ему благодать Господня. Ведь уже ранее многими рассказами показали мы, что он, истово оберегая стадо свое, удостоился видеть многое выспреннее и весьма часто по воле Божьей вдохновлялся в душе своей посещениями небесными. Кроме того, и вовне благодать Божья изобильно озаряла его. Слово проповеди его было напоено приятностью, но также и повергало в ужас, из чего было совершенно ясно, что его речи внушены Святым Духом: соединяя в них радостное и устрашающее, он заранее предвещал действие суда Божьего, явившись на который Господь будет страхом для грешников и радостью для праведников. Поразительно, насколько этот дар проявлялся в его собственных речах и выражении лица, - так что могущественные и богатые, но при этом в высшей степени своенравные и буйные люди внимали ему со страхом, люди среднего состояния любили его, как брата, а нищие в благоговейном умилении почитали, как отца. Затем, хотя он благоразумно стремился не выказывать свидетельств своих чудес, видя в том источник гордыни, однако, помимо его воли, в таких свидетельствах не было недостатка. Это доказывается явным знаком - тем именно, что веленье Божье, вышедшее из его уст, не сгинуло бесследно. Ведь когда он один раз в воскресенье проповедовал народу во Фризии, в области Остергау¹⁶³, и среди прочего запретил работать в праздничный день, некоторые из них по упорству и глупости, вернувшись домой, - а погода была ясной - пошли на поле и, собрав сено, сметали его в стога. Позднее, когда стало вечереть, все те стога, которые собрали в этот день, по воле Божьей спалил огонь, а те, которые были сложены в предшествующие дни и стояли между сгоревшими, остались нетронутыми. Жившие в округе люди издалека увидали дым, и решили, что пришел враг, и весьма напугались. Но тщательнее исследовав истинную суть дела, они поняли, что так было наказано упорство отдельных людей.

38. Мы полагаем также, что нельзя обойти молчанием, какие серьезные прегрешения совершал одно время народ нордальбингов. Их ужаснейший грех был такого рода: когда несчастные пленники, захваченные в христианских странах и уведенные в страны варварские, терпели на чужбине тяжкие страдания, а потом, надеясь скрыться, бежали оттуда и прибегали к упомянутым выше нордальбингам, которые, как известно, живут ближе всех к язычникам, те безо всякой жалости, как только они появлялись, хватали их и заключали в оковы. Некоторых из них они снова продавали язычникам, других делали своими рабами или сбывали другим христианам. И вот, когда об этом стало известно господину епископу, он весьма опечалился, что такое богопротивное дело творится в его диоцезе, но он не мог придумать, каким образом исправить сие, поскольку в этом нечестивейшем злодеянии были замешаны многие их могущественные и знатные люди. В конце концов, в то время как он очень тревожился из-за этого дела, однажды ночью ему, по обыкновению, было даровано утешение свыше. Ведь было ему видение, что Господь Иисус в настоящее время на земле, как это было когда-то, когда Он самолично явил народам Свое учение и поступки. И видится ему, что Он шел в окружении толпы верующих и что сам он, то есть господин епископ, был вместе с Ним на этом пути, радостный и ликующий, ибо не было никаких препятствий - так виделось ему, - но на всех упорствующих по воле Божьей снизошел страх, и сделалось избавление страждущих и тишь великая на всем, так что на их пути не было видно никаких препятствий и препон. Итак, после этого видения он приготовился к путешествию в область, где живет упомянутый народ, с тем, стало быть, намерением, чтобы во что бы то ни было освободить тех несчастных, которых несправедливо обратили в рабство и продали, а также чтобы с помощью благодати Господней запретить им - дабы в будущем никто не осмелился бы совершить столь великое зло. В этом путешествии Господь даровал ему столь великую благодать, такой ужас внушил упорствующим и такой страх перед властью епископа, что, хотя они и были людьми знатными и могущественными на зло, однако никто из них никоим образом не осмеливался противоречить его увещеваниям и власти. Но отыскивали несчастных, где бы они ни были куплены, и, даровав им свободу, отпускали, чтобы они шли куда желали. Сверх того, чтобы в будущем не было возможности прикрыть этим делом какое-нибудь мошенничество, они заключили следующее соглашение: ни один из тех, кто запятнал себя в названном преступлении, не станет защищать себя ни суде0ной клятвой, ни свидетелями, но все вручат себя суду всемогущего Бога - как тот, кого обвиняли в этом злодеянии, так и пленник, который обвинял притеснителя. Итак, в этих событиях на пути сем Господь истинно явил то, что он обещал верным, говоря: "Се, Я с вами во все дни до скончания века"¹⁶⁴. Ибо он совершил путь сей с таким успехом и радостью, что некоторые из его спутников говорили, что никогда в своей жизни не бывали в столь прекрасном и приятном путешествии. "Ибо ныне, - говорили они, - мы воистину познали, что "с нами Господь""¹⁶⁵.

39. А сколько людей исцелил он своею молитвой и помазанием священного елея - тех мы не можем исчислить. Ибо, узнав об этом со слов множества людей, к нему обыкновенно толпами сходились болящие не только из его диоцеза, но и из дальних краев, прося у него средство для излечения. Он же всегда предпочитал скрывать все это, а не разглашать. И даже когда в его присутствии как-то раз зашел разговор о сих знаках его святости, он сказал одному близкому к нему человеку: "Если бы я был достоин в очах Господа моего, я попросил бы Его, чтобы Он даровал мне один-единственный знак, а именно, чтобы благодатью Своей Он сделал бы из меня человека праведного".

40. При том что такой вот была его жизнь, он, тем не менее, практически постоянно страдал от слабости собственного тела. Ведь все житие его было почти мученичеством. Ведь он жил в бесконечных заботах среди чужеземцев, в бесконечных заботах в своем диоцезе - из-за варварских набегов и грабежей, а равно и из-за противодействия злоумышляющих, - сверх того, и в собственных страданиях, которые он из любви ко Христу всегда охотно сам причинял себе, то есть телу своему. Но что делать нам? После стольких радующих душу и спасительных предметов мы вынуждены поведать о том, о чем не способны рассказывать без плача. Ведь на шестьдесят четвертом году своей жизни и в тридцать четвертый год епископства¹⁶⁶ он заболел тяжким телесным недугом, а именно непрекращающейся дизентерией. Все то время, как он в течение многих дней, а именно более четырех месяцев, жестоко страдал от нее и чувствовал, что скоро умрет, он беспрерывно благодарил Господа и говорил, что это мучение меньше того, что он заслуживает за свои грехи, нередко воспевая следующие слова блаженного Иова: "Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?"¹⁶⁷ Но поскольку, имев вышеописанные видения, он полагал, что должен принять конец через мученичество, а не вследствие такой вот болезни, он сильно восскорбел и стал относить на счет самого себя и прегрешений своих то, что, де, по собственной вине он обманулся в вернейшей своей надежде, нередко воспевая следующие слова псалмописца: "Праведен, Ты, Господи, и справедливы суды Твои"¹⁶⁸. Эту-то тоску свою он, жалуясь, открыл своему вернейшему ученику, с которым делился почти всем. Тот усердно старался утешить его, говоря, что ему было обещано не то, что его зарубят мечом, сожгут огнем или утопят в воде, а то, что он явится к Господу в венце мученичества, - однако Ансгарий никак не мог принять это утешение. И вот, хотя он весьма часто беседовал с упомянутым своим учеником об этом деле и тот всячески желал его утешить, стараясь напомнить ему, сколь многое перенес он служа Богу и сколь великие тяготы испытало тело его, а также что сверх всего, даже если бы он и не претерпел ничего подобного, сама его последняя болезнь, весьма тяжелая и очень долгая, с помощью благодати Божьей может быть причтена ему к мученичеству, - однако Ансгарий никоим образом не принимал этого утешения, но оставался все в той же тоске. Поэтому вышло так, что Господь удостоил слугу Своего и даровал ему утешение уже не как прежде - во сне, но более явным образом, с тем чтобы благодатью Своей представить ему средство от столь великой тоски. Ибо когда он однажды стоял в церкви на мессе и весьма переживал в душе относительно этого самого дела, он внезапно пришел в исступление¹⁶⁹ и так, бодрствуя, услышал некий голос, который сильно упрекал его за то, что он посмел некоторым образом усомниться в данном ему Богом обещании, словно бы хоть какая-нибудь злоба способна превозмочь милосердие Божье. "Итак, твердо уверься, - произнес голос, - и никоим образом не сомневайся, что Господь благодатью Своей воздаст тебе и то, и другое, то есть отпустит тебе прегрешения, из-за которых ты сейчас так переживаешь, и исполнит все, что обещал". Получив это утешение, он тоже утешился в душе своей.

41. А после этого он стал прилежно устраивать все то, о чем необходимо было позаботиться в его диоцезе. Кроме прочего он также повелел переписать во множество книг привилегии апостольского престола, которые касались его миссии, и разослать их почти всем епископам короля Людовика. То же самое он направил и самому королю Людовику, а также его сыну и тезке¹⁷⁰, присовокупив; к этому свое собственное послание, в котором просил, чтобы они не забывали об этой миссии, а вместе с тем по мере необходимости способствовали ее осуществлению, дабы она соизволением благодати Божьей и их пособничеством имела возможность возрастать и давать плоды среди язычников¹⁷¹.

И вот, после того как уже три долгих месяца он страдал от названного недуга, и уже миновало Богоявление, у него возникло желание перейти к благодати Божьей в день Очищения святой Марии¹⁷². Поэтому, когда приблизился этот праздник, он повелел приготовить пир для клириков и для нищих, чтобы в этот самый святейший день совершить торжественную трапезу. Он также приказал, чтобы сделали три большие свечи из того особого, наилучшего воска, который был тогда у него. После того как их изготовили, в канун упомянутого праздника он повелел принести их ему. Когда их принесли, он приказал зажечь одну из них перед алтарем святой Марии, другую - перед алтарем святого Петра, а третью - перед алтарем святого Иоанна Крестителя. Ибо он желал, чтобы его, покидающего тело, приняли те, кто уже некогда были его проводниками в вышеописанном видении. При этом его настолько истомил и изнурил вышеназванный недуг, что от тела его уже не оставалось почти ничего кроме костей, стянутых жилами и покрытых кожей. Несмотря на это, он все время упражнял себя в славе Господней. А когда забрезжило утро названного праздничного дня, почти все бывшие там священнослужители отправляли ради него мессу, как это и делали ежедневно. Он же стал готовить проповедь к народу и сказал, что в этот день не притронется к пище до тех пор, пока не закончится общая месса. После ее окончания, немного поев и попив, он почти весь день усердно увещевал своих клириков и побуждал их пламенно служить Господу - то всех вместе, то каждого в отдельности, - насколько мог воодушевляя их на служение Господне. Но наибольшая его забота и рачение были о его миссии к язычникам. Также и почти всю следующую ночь он провел в подобных увещеваниях. А после того как присутствовавшие братья по обычаю пропели литанию и псалмы ради его кончины, он попросил, чтобы они также спели гимн, написанный во славу Бога, а именно "Тебя, Бога, славим...", а равно и Символ веры, написанный святым Афанасием. Когда же настало утро, почти все присутствовавшие священнослужители стали отправлять ради него святую мессу. Причастившись плоти и крови Господней, он, воздев руку, помолился, чтобы, кто бы и каким бы образом ни согрешил против него, милосердие Божье простило бы тому. Затем он стал часто повторять следующие стихи: "По милости Твоей вспомни меня Ты, ради благости Твоей, Господи!¹⁷³ "Боже! будь милостив ко мне, грешнику!"¹⁷⁴; "в руки Твои, Господи, предаю дух мой"¹⁷⁵. И в то время как он непрерывно повторял сие и из-за учащенного и тяжелого дыхания уже не имел сил произносить это, он поручил одному брату, чтобы тот, часто повторяя, воспевал то же самое вместо него. И так, возведя очи к небесам, он испустил последний вздох, предав дух благодати Господней. О его теле позаботились по обычаю и, возложив на носилки, понесли в церковь, и можно было повторить следующие слова, сказанные о святом Мартине: всеобщий вопль и глас рыдающих вместе, а более всего клириков, сирот, вдов, малолетних и обездоленных.

42. И хотя нет сомнений в том, что он спасся, кто из клириков или верующих может, тем не менее, удержаться от искреннего плача, когда нас оставил и покинул тот, в ком одном сияли достоинства почти всех древних святых? А чтобы уж сразу начать с самого главного изо всех избранных, скажем, что он следовал нищим за нищим Христом, подобно апостолам, оставил все и, подобно святому Иоанну Крестителю, провел годы юности своей вдали от мест многолюдных, избрав уединение монастыря. С ходом времени, ежедневно совершенствуясь, возрастал он там и шел от добродетели к добродетели, потом, подобно святому апостолу Павлу, он был поставлен сосудом избранным, чтобы нести имя Христово языческим народам¹⁷⁶, и наконец, подобно главе апостолов Петру, принял на себя заботу пасти овец Христовых¹⁷⁷. О том, какие свойства проявил он управляя епархией, пожалуй, более всего свидетельствует то, что он посредничал между небом и землей, стоял между Господом и между ближним¹⁷⁸, то зрел божественные видения и небесные откровения, то устроял жизнь и поступки вверенных ему людей. Он успешно сочетал в себе оба крыла - деятельной и созерцательной жизни - потому что, будучи в целомудрии избран Богом, он, подобно святому апостолу и евангелисту Иоанну, так и остался целомудренным и душой, и телом, ведь по евангельскому учению только чистые сердцем способны узреть Бога¹⁷⁹. И такова была в нем, сверх того, сила прощения ко всем, что, подобно древнему мученику святому Стефану, он молился даже за недругов. О поистине святой и всяческих похвал достойный муж, который подражал примеру столь знаменитых святых; который один разом вмещал в себе добродетели великого множества людей; который, будучи свят душой и непорочен телом, вместе с девственниками последует за Агнцем, куда бы Он ни пошел¹⁸⁰; который, быв всегда тверд в исповедании Христа, обретет себе весьма достойное место среди исповедников; который в пакибытии сядет вместе с апостолами на возвышенном престоле судей¹⁸¹ и будет судить мир, который презирал, и вместе с мучениками получит венец правды¹⁸² и пальму мученичества, обещанную ему свыше!

Ибо, как известно, существуют два вида мученичества: одно - неявное, в мирные для церкви времена, другое - очевидное, когда нависла опасность гонения. Он мечтал претерпеть оба, но в конце концов достиг лишь одного. Ибо он ежедневно приносил себя в жертву Богу на алтаре сердца своего - плачем, бдениями, постами, истощением плоти и умерщвлением страстей телесных, - и поистине принял то мученичество, которое только и мог во времена мира. Ведь поскольку для явного телесного мученичества ему недостало гонителя, но не стремления, - то, чего он не смог добиться на деле, он достиг внутренне, силой духа. Однако мы не можем совершенно отказать ему и в этом, действительном мученичестве, коль скоро мы приглядимся к его подвижническим трудам ради Господа, по слову апостола: "Много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе. Кроме посторонних приключений, у него ежедневно стечение людей, забота о всех церквах. Кто изнемогал, с кем бы он вместе не изнемогал? Кто соблазнялся, за кого бы он не воспламенялся¹⁸³. Итак, как может быть по справедливости отказано в мученичестве тому, кто столько раз ради Господа и великими страданиями тела, и горением душевным изнурялся? Ведь если бы к мученичеству относили одну только жизнь, прерванную страстотерпием, то Господь никогда не стал бы свидетельствовать, что святой евангелист Иоанн, который, как мы знаем, окончил свою жизнь вовсе не через мученичество, будет пить чашу Его¹⁸⁴. Таким образом, если мы не сомневаемся в том, что, согласно утверждению Господа, его следует причислять к сонму мучеников, то и относительно сего, о коем писали, действительно святого и весьма блаженного мужа мы не должны ни в малейшей степени сомневаться. Мучеником был он, ведь, по слову апостола, "для него мир был распят, и он для мира"¹⁸⁵. Мучеником был он, ведь среди искушений дьявольских, среди плотских соблазнов, среди преследований от язычников, среди упорства христиан всегда оставался он бесстрашен, всегда крепок, всегда непобедим в исповедании Христа - вплоть до конца жизни. Мучеником был он, ведь "мученик" обозначает "свидетель"¹⁸⁶, а он всегда был свидетелем слова Божьего и имени Христова. Учитывая это, пусть никто не удивляется, что он не достиг того мученичества, которого жаждал всеми силами души и считал себе обещанным, ибо само значение этого слова доказывает, что ему было обещано совсем другое. И действительно: прими он явное телесное мученичество, в его душу могла ненароком проникнуть кроха гордыни. Чтобы оберечь его от этого, Божий промысел и обещал, и даровал ему то, что не позволило его достоинствам уменьшиться ни на каплю и споспешествовало в нем смирению, которое есть страж всех доброе детелей.

Так что, поскольку из того, о чем мы писали выше, совершенно очевидно, сколь велика была святость сего мужа, сколь велики его заслуги перед Господом, нам остается лишь прилагать старания, дабы стать его подражателями в такой же степени, в какой сам он был во всем подражателем Христа. Ведь только так можно будет добиться, чтобы и он жил с нами на земле во все дни до скончания века¹⁸⁷, и мы, пройдя путь жизни сей, удостоились бы жить с ним на небесах. Ибо он будет жить с нами на земле, если святость его жизни и воспоминание о его учении будут вновь являть его перед нашим духовным взором. Будем мы жить с ним на небесах, если, следуя его примеру, мы всеми силами души и со всей непреклонностью всегда будем стремиться к Тому, к Кому он пошел впереди нас, к Господу Богу нашему Иисусу Христу, Который вместе с Отцом и Духом Святым живет и царствует во веки веков. Аминь.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Нордальбингами (или трансальбингами) в раннее Средневековье называли племена, обитавшие к северу от нижнего течения реки Эльбы. В IX в. западная часть исторической области Нордальбингии была населена саксами (и отчасти колонизаторами-франками), а восточная - славянами.

2. Втор. 10: 17; 1 Тим. 6: 15; Откр. 17: 14; 19: 16.

3. Фр. Corbie, лат. Corbeia - бенедиктинский монастырь, основанный в VII в. и тесно связанный с франкским королевским домом. Располагался в Пикардии, на реке Сомме, в нескольких километрах от города Амьена, и был одним из крупнейших франкских монастырей с чрезвычайно богатой культурной традицией. Ансгарий родился в окрестностях этого монастыря, обучался в нем и там же принял постриг. Гамбург-Бременское архиепископство в IX-X вв. поддерживало с этим монастырем тесные контакты.

4. 1 Фес. 5: 22; 2 Тим. 4:18.

5. 1 Ин. 5: 19.

6. Пс. 9: 10, 31: 7, 58: 17; Иер. 16: 19.

7. Иуф. 13: 17 (рус. син. - Иуф. 13:14).

8. Фил. 3: 20.

9. Пс. 118: 32; Вар. 4: 13.

10. Прит. 11: 15.

11. Святой Ансгарий родился в 801 или 802 г., как становится ясно из 40-й главы жития, где сказано, что он умер на шестьдесят четвертом году жизни (т. е. в возрасте 63 лет), а это произошло в 865 г.

12. Подразумевается монастырская школа Корби.

13. Франкский король (768-800), потом (с 800 г.) император Карл Великий; умер 28 января 814 г.

14. Гал. 6: 14.

15. Деян. 10: 45.

16. Появление именно этих двух святых в самом важном видении Ансгария не случайно. Как становится ясно из дальнейшего повествования, именно апостол Петр и Иоанн Креститель были небесными патронами Ансгария. Герой жития молится в часовне Иоанна Крестителя (глава 4), апостол Петр подтверждает его право быть епископом Бремена (глава 36), перед алтарями этих же святых гамбург-бременский архиепископ возжигает свечи, собираясь в последний путь (глава 41).

17. Откр. 4: 4.

18. 1 Пет. 1: 12.

19. Пс. 138.

20. Откр. 21: 23.

21. 1 Кор. 2: 9.

22. В монастыре Корби.

23. Ис. 30: 30, 66: 15; 1 Фес. 1: 8; Откр. 1: 14, 19: 12.

24. Ис. 43: 26; Пс. 50: 6; Рим. 3: 4.

25. Иов. 38: 18; Пс. 138: 5; Дан. 13: 42.

26. Пс. 50: 11.

27. Витмар был спутником Ансгария во время его первого путешествия в Швецию (глава 10 жития). Поскольку в той же 10-й главе Витмар упомянут как потенциальный информант ("О том же, сколь многие и сколь тяжкие бедствия претерпел он, исполняя эту миссию, может лучше рассказать названный отец Витмар, который сам при этом присутствовал"), некоторые исследователи считали его возможным соавтором "Жития святого Ансгария" (ср.: примеч. 11 в предисл. к наст. разделу).

28. Locus stabilitatis suae. Речь идет о бенедиктинском принципе stabilitas loci (верность месту, где дан обет), который Ансгарий нарушил, когда покинул монастырь, чтобы стать сначала миссионером, а впоследствии архиепископом. Автор жития старается объяснить и оправдать этот поступок святого, который явно противоречил уставу бенедиктинского ордена.

29. Нем. Corvey, лат. Nova Corbeia (букв.: Новый Корби) - монастырь, дочерний по отношению к Корби, был основан Людовиком Благочестивым в 815 г. С 822 г. располагался на берегу Везера в местечке Хёкстер. До 826 г. Корби и Корвей имели общего настоятеля - аббата Адальхарда (действующего в 25-й главе жития), родственника императора, который был значительной политической фигурой своего времени.

30. Датский конунг Харальд Клак правил в южной части Ютландского полуострова и, судя по сообщениям франкских анналов и хроник, долгое время боролся за власть с сыновьями датского конунга Готтрика (Готфрида). В 814 г. стал вассалом Людовика Благочестивого, за что получил военную помощь в борьбе со своими политическими противниками.

31. Франкский император Людовик Благочестивый (814-840), сын Карла Великого.

32. Харальд был первым скандинавским конунгом, принявшим крещение. Это произошло 24 июня 826 г. в Майнце. Восприемником Харальда выступил сам император Людовик, восприемницей его жены стала императрица Юдифь, его сына - сын Людовика Лотарь. Подробнее об этом событии и традиции королевского восприемничества см.: Angenendt A. Kaiserherrschaft und Königstaufe. Kaiser, Konige und Päpste als geistliche Patrone in der abendländischen Missionsgeschichte. В.; N.Y., 1984. S. 215-223.

33. Publicus conventus optimatum suorum.

34. Вала стал аббатом Корби после смерти своего брата Адальхарда в 826 г. (см. примеч. 29 к наст. разделу) и управлял монастырем до 836 г.

35. Кёльнский архиепископ в 819-841 гг.

36. Фризский город-эмпория, располагавшийся недалеко от Утрехта. Имел большое значение для распространения христианства в Северной Европе.

37. Здесь сведения жития ошибочны. Лен, полученный Харальдом Клаком от Людовика, находился во Фризии, в области Рюстринген. О возможном происхождении этой ошибки см.: Рыбаков В. В. Известия о Скандинавии в хронике Адама Бременского (книга I, глава 15) // Средние века. М., 2003. Вып. 64. С. 190-206.

38. Тов. 1: 2; Пс. 118: 30; 2 Пет. 2: 2.

39. 829 г.

40. Пс. 30: 23, 67: 28; Деян. 10: 10, 11: 5.

41. Лк. 2: 9.

42. Лк. 9: 60.

43. Лат. Birca, совр. швед. Björkö ("березовый остров") - свейский город-эмпория, существовавший в IX-X вв. и располагавшийся на одном из островков озера Меларен. Один из крупнейших центров транзитной торговли на Балтике. Археологические раскопки обнаружили многочисленные клады византийских и арабских монет, богатые погребения и остатки фортификационных сооружений. Недалеко от Бирки, на острове Адельсё (Альснё), в то же время существовало довольно значительное укрепленное поселение, возможно, являвшееся королевской резиденцией.

44. В оригинале: praefectus vici ipsius. Словом praefectus в источниках франкской эпохи обозначался поставленный королем управитель города и начальник городского гарнизона, то же, что немецкое "бургграф" или "фогд" ("фогт"), обычно применяемое к более поздним эпохам.

45. In hereditate sua.

46. В оригинале: peracto... altera dimidio anno. Буквальный перевод: "когда прошла вторая половина года". Однако издатели и переводчики предлагают перевод по смыслу: "проведя там полтора года" чему я и следую, отказавшись от толкования, предложенного мною ранее: Рыбаков В. В. Известия о Скандинавии... С. 205-206. Поездка Ансгария в Швецию датируется 830-831 гг.

47. Деян. 14: 26 (рус. син. - Деян. 14: 27).

48. Трирский архиепископ Амаларий (809-814).

49. О замысле Карла Великого основать архиепископство в Нордальбингии известно только из "Жития святого Ансгария". Не исключено, что за рассказом о планах знаменитого императора стоит желание агиографа утвердить претензии Гамбург-Бременского архиепископства на все заэльбские территории, а в действительности таких планов не существовало. Поскольку и основание Гамбургского архиепископства (831/832 г.), и его объединение с Бременским епископством (847/848 г.) были актами с канонической точки зрения небезупречными (см. ниже, примеч. 51 и 99 к наст. разделу), их необходимо было объяснить и оправдать, в чем и состоит одна из важных задач жития. Права Гамбург-Бремена на некоторые области в течение долгого времени оспаривали кёльнские архиепископы (ср. ниже, главу 23 жития).

50. А именно Бременскому и Ферденскому.

51. История основания Гамбург-Бременского архиепископства выглядела следующим образом. В 831 г., заведомо после 11 ноября, император Людовик Благочестивый направил Ансгария в сопровождении своих легатов в Рим, сообщая папе Григорию IV (828-844), что в Гамбурге основано архиепископство (или епископство, мнения исследователей расходятся), а его главой поставлен Ансгарий, и прося у папы канонического утверждения (об этом повествует глава 13 жития) [Germania pontificia sive repertorium privilegiorum et litterarum a Romanis pontificibus ante annum MCLXXXXVIII Germaniae ecelesiis monasteries civitatibus singulisque personis concessorum. Göttingen, 1981. Vol. VI: Provincia Hammaburgo-Bremensis / Cong. W. Seegrün et Th. Schieffer (Regesta pontificum Romanorum / Iubente Academia Gottingensi congerenda curavit Theodoras Schieffer). N 10. P. 25; Seegrün W. Das Erzbistum Hamburg - Eine Fiktion? // Zeitschrift des Vereins für Hamburgische Geschichte. Hamburg, 1974. Bd. 60. S. 1-16; Quellen des 9. und 11. Jahrhunderts zur Geschichte der hamburgischen Kirche und des Reiches / Hrsg. R. Buchner und W. Trillmich. 6. Aufl. Darmstadt, 1990. S. 45. Anm. 69]. В начале 832 г. Григорий IV выпустил привилегию, утверждающую это решение императора. Споры о подлинности этой привилегии длятся уже полтора столетия, однако, согласно наиболее авторитетным современным исследователям, она все же подлинная [Germania pontificia... N 11. P. 25-26; Wavra В. Salzburg und Hamburg. Erzbistumsgründung und Missionspolitik in karolingischer Zeit (Osteuropastudien der Hochschulen des Landes Hessen. Reihe I. Giessener Abhandlungen zur Agrar- und Wirtschaftsforschung des europäischen Ostens. Bd. 179). В., 1991. S. 283-328. Ср.: May O. H. Regesten der Erzbischöfe von Bremen. Hannover; Bremen, 1928. Bd. 1, Lfg. 1, N 18. P. 8]. Она цитируется в 13-й главе "Жития святого Ансгария". В той же привилегии Ансгарий совместно с Эбоном Реймсским назначается папским легатом к северным язычникам (датчанам, шведам и славянам). Непонятно, прослеживается ли уже на этом этапе связь между должностью гамбургского архиепископа и званием папского легата в странах Севера, как это было впоследствии, вплоть до ХП в. (Quellen des 9. und 11. Jahrhunderts... S. 45. Anm. 70. Drögereit R. Ansgar: Missionsbischof, Erzbischof von Bremen, Missionserzbischof für Dänen und Schweden // Jahrbuch der Gesellschaft für niedersächsische Kirchengeschichte. Wien, 1975. Bd. 73. S. 9-45). В состав гамбургского архиепископства должны были войти земли, ранее принадлежавшие ферденскому и бременскому епископствам. Передача земель одних диоцезов в управление другим Диоцезам является, с точки зрения канонического права, весьма сомнительной процедурой. Вот почему автор жития, желая легитимизировать эту процедуру в глазах читателей, упоминает о том, что "в рукоположении также участвовали и помогали согласившиеся на него епископы Хельмгауд и Виллерик, от которых Ансгарий получил в управление... части новой епархии".

52. Епископ Меца в 823-855 гг. Ошибочно найден архикапелланом: он стал им только в 834 г.

53. Реймсский архиепископ Эбон (816-834), впоследствии и до смерти епископ Хильдесхайма (846-851) - совоспитанник Людовика Благочестивого и крупная политическая фигура своего времени. В 823 г. по поручению императора и папы он, вместе с бременским епископом Виллериком, ездил в Данию, где крестил многих датчан. Именно он первоначально получил от папы Пасхалия I (817-824) полномочия проповедовать в Скандинавии и стал папским викарием и легатом к северным народам: соответствующая булла датируется 822 или началом 823 г. В этой грамоте в качестве помощника Эбона фигурирует также епископ Камбре Халитгар, см.: Seegrün W. Das Papsttum und Skandinavien bis zur Vollendung der nordischen Kirchenorganisation (1164). Neumünster, 1967. S. 18-23. При составлении редакции В "Жития святого Ансгария" (см. предисл. к наст. разделу) сообщения об Эбоне старательно элиминировались из текста с тем, чтобы подчеркнуть исконность прав гамбург-бременских архиепископов на Скандинавию. X. Ройтер считал, что роль Эбона в скандинавской миссии IX в. была более значительна, чем принято думать, а впоследствии неоднократно намеренно преуменьшалась апологетами Гамбург-Бремена: Reuter Ch. Ebbo von Reims und Ansgar. S. 237-284.

54. Архиепископ Трира в 816-847 гг.

55. Архиепископ Майнца в 826-847 гг.

56. Епископ Фердена с 829 г.

57. Епископ Бремена в 789-838 гг.

58. Лат. Turholt, фламанд. Torhout, монастырь во Фландрии, в 30 км от города Брюгге.

59. Папа Григорий IV (828-844). Поездка Ансгария в Рим должна была состояться зимой 831-832 гг.

60. См. примеч. 13 к след. разделу наст. издания.

61. Мюнстердорф, расположенный в Шлезвиг-Гольштейне, недалеко от Гамбурга, вблизи города Итцехое, на реке Штэр.

62. См. примеч. 53 к наст. разделу.

63. Деян. 5:14. Гаутберт не был простым помощником Ансгария: он как бы взял на себя полномочия Эбона как викария и легата папы в Скандинавии, прежде всего в Швеции. Из глав 25, 28 и 33 жития видно, что, даже будучи изгнан из Бирки в 845 г., Гаутберт сохранил право назначать священнослужителей в Швецию (хотя в 847-859 гг. уже был епископом Оснабрюка), и только после его смерти Ансгарий сам стал посылать туда своих клириков. Показательна даже формулировка в главе 33: "После этого (смерти Гаутберта и Ансфрида. - В. Р.) господин епископ... решил было отправить туда своего (курсив мой. - В. Р.) священника по имени Рагенберт". О церковно-правовых взаимоотношениях Ансгария и Гаутберта см.: Seegrün W. Das Papsttum und Skandinavien... S. 27-33.

64. 845 г.

65. Иов. 2: 10.

66. Иов. 1: 21.

67. В оригинале: eum (sc. librum)... honeste compositum. Возможны два понимания этого латинского словосочетания. Скорее всего, речь идет о материальной ценности и красоте книги, и тогда оно значит "благородно украшенная". Недостаток такого толкования в том, что наречие honeste плохо сочетается с глаголом componere в этом его значении. Но возможно, что подразумевается содержание книги, и тогда данное словосочетание следует переводить "достойно написанная" (наречие употреблено в обычном значении). Однако такое понимание не очень согласуется с контекстом: странно писать о содержательной ценности церковного сочинения, рассказывая о том, как язычник привязывает его к забору.

68. Т. е. в Гамбург или Бремен.

69. 845-851 гг.

70. Из этих слов ясно, что Ансгарий посылает Ардгария не как официального представителя гамбургской церкви, а в качестве личного священника Херигария (вроде капеллана), ведь управитель Бирки был "духовным сыном" святого, то есть Ансгарий крестил Херигария. Вот почему Ардгарий уезжает из Бирки сразу после смерти Херигария (глава 20 жития).

71. 3 Цар. 18: 24.

72. Иуф. 9: 19; рус. син. - 9: 14.

73. Дан. 3: 40.

74. Vicus.

75. Vicus.

76. Principes ас populi multitude

77. В оригинале: civitas. Речь идет об укрепленной цитадели Бирки, куда жители спрятались, покинув прилегавшую к ней жилую часть города, которая соответствует так называемой "черной земле", обнаруженной раскопками. См.: Jankuhn Н. Archäologische Anmerkungen zur Vita Anskarik // Tradition als historische Kraft: Interdisziplinare Forschungen zur Geschichte des früheren Mittelalters / Hrsg. N. Kamp und J. Wollasch. В.; N. Y., 1982. S. 199-201.

78. Civitas (цитадель).

79. Vicus (Бирка в целом),

80. В оригинале: urbs. Как становится ясно из уточнения: "в который бежали жители", речь снова идет о цитадели.

81. В оригинале: civitas et vicus. Как видно из словоупотребления во всем эпизоде осады Бирки, здесь подразумеваются именно "город", т. е. цитадель, которая и выше несколько раз названа civitas, и "поселение", т. е. прилегающая к крепости жилая часть.

82. 1 Тим. 3: 9.

83. Locus.

84. Cum sua prosperitate.

85. Locus.

86. Urbs.

87. Locus.

88. Urbs.

89. Civitas.

90. 2 Тим. 4: 7.

91. Людовик Благочестивый умер 20 июня 840 г.

92. По Верденскому договору, заключенному в августе 843 г., сын Людовика Благочестивого Карл Лысый (840-877) получил области к западу от Мааса, в том числе и окрестности нынешнего Брюгге. Адам Бременский рассказывает, что после потери Торхаута "случилось так, что он (Ансгарий. - BP.) получил в дар от некоей почтенной матери семейства по имени Икия поместье, что зовется Рамелслох. Это место находится в Ферденской епархии и отстоит от Гамбурга на три германские мили (ныне местечко к юго-востоку от Гамбурга. - В. Р.). Там святой Господень основал монастырь и поместил мощи святых исповедников Сикста и Синниция, а также другие мощи, которые он взял с собой, бежав из Гамбурга. Там он собрал бежавшее стадо и укрыл в этой пристани своих изгнанных язычниками сотоварищей. Наезжая оттуда в гамбургскую церковь, он заново обращал к вере нордальбингов, которых перед тем привело в замешательство преследование христианства" (Magistri Adam Bremensis Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontfficum / Ed. B. Schmeidler. Hannover; Leipzig, 1917. (Scriptores rerum Germanicarum in usum scholarum ex Monumentis Germaniae Historicis separatim editi). Unveränderter Nachdrack, 1977. Lib. I, cap. 23).

93. Лотарь и Людовик Немецкий.

94. В Гамбурге.

95. Притч. 21: 1.

96. Король Восточно-Франкского королевства Людовик Немецкий (840-876).

97. После смерти в 845 г. третьего бременского епископа Леудерика.

98. Conventus publicus. Съезд состоялся осенью 845 г. в городе Падерборне.

99. С точки зрения канонического права, нельзя было переносить учрежденное папой архиепископство из одного города в другой, также нельзя было превращать епископство-суффраган в архиепископство, кроме того, не допускалось объединение двух епископских кафедр в одну. Какое именно из этих трех действий намеревался совершить Людовик Немецкий, не вполне ясно. История церковного объединения Гамбурга и Бремена еще более темна, чем история основания гамбургского архиепископства. Причиной тому пресловутые гамбургские фальсификаты, споры вокруг которых ведутся последние 150 лет, см. выше, примеч. 51 к наст. разделу, а также примеч. 19 к предисл. след. раздела, с. 92 наст. издания. Ср. также: May О. H. Regesten der Erzbischöfe von Bremen. Hannover; Bremen, 1928. Bd. 1, Lfg. 1, N 27-31, 41-42. P. 10-14; Drögereit R. Erzbistum Hamburg, Hamburg-Bremen oder Erzbistum Bremen? (Studien zur Hamburg-Bremer Frühgeschichte Friedrich Prüser (1892-1974) zum Gedächtnis) // Archiv für Diplomatic, Schriftgeschichte, Siegel- und Wappenkunde / Hrsg. W.Heinemeyer und K. Jordan. Köln; Wien, 1975.Bd.21. S. 136-230; Reinecke K. Bischofsumsetzung und Bistumsvereinigung. Ansgar und Hamburg-Bremen 845-864 // Archiv für Diplomatik, Schriftgeschichte, Siegel- und Wappenkunde / Hrsg. W. Heinemeyer. Kö1n; Wien, 1987. Bd. 33. S. 1-53.

100. 847 г.

101. Т. е. церкви, которые могут быть использованы для совершения таинства крещения, а значит, имеют купель и священника.

102. Т. е. до возникновения гамбургской кафедры; см. главу 12 жития.

103. Т. е. гамбургского архиепископства в тех границах, в которых оно существовало после основания в 831/832 г. и до описываемых здесь событий,

104. 848 г. May О. H. Regesten... N 30-32. Р. 11-12.

105. Суффраганами в западнохристианской традиции именуются епископы по отношению к стоящему над ними архиепископу, а также сами их епископства по отношению к архиепископству, в которое они входят.

106. 845-850 гг.

107. Кёльнский архиепископ в 850-863 гг.

108. Место встречи указано ошибочно. Правильно: в Майнце в 862 г. См.: Dehio G. Geschichte des Erzbistums Hamburg-Bremen bis zum Ausgang der Mission. В., 1877. Bd. 1. S. 54; Levison W. Zur Würdigung von Rimberts Vita Anskarii // Schriften des Vereins für ScMeswig-Holsteinische KirchengescMchte. Neumünster, 1926. Bd. 2. S, 165 (53).

109. Папа Николай I (858-867).

110. 864 г.

111. Деян. 14: 26.

112. Мф. 28: 19; 10:40.

113. Римберт цитирует привилегию папы Николая I от 31 мая 864 г. См.: Germania pontificia... N 21. P. 31-32.

114. Ансгарий получил Бременское епископство в 847/848 г. (см. предыдущую главу жития), а утверждение этого положения вещей папой состоялось только в 864 г., т. е. незадолго до смерти святого (3 февраля 865 г.)

115. Датский конунг Хорик I, или Старший (811-854).

116. В немецких источниках IX-X вв. под наименованием Шлезвига известен датский город-эмпория Хедебю (Хайтхабю), который просуществовал до середины XI в., когда его функции взял на себя возникший недалеко от него город Шлезвиг. См. примеч. 14 в предисл. к наст. разделу.

117. Деян. 8:8.

118. В оригинале; albati. "Альбати" ("облаченные в белое") - люди, которые только что приняли крещение: во время совершения этого таинства на тех, кто крестится, надевали белые одежды. Смысл этого и следующего предложения таков: многие язычники откладывали принятие крещения до дня смерти, ведь по христианским представлениям таинство крещения автоматически смывает с души человека все те грехи, которые он совершил до того, как сделался христианином, и эти грехи не нужно исповедовать. Именно поэтому новообращенные датчане желали, чтобы, перед самой смертью "очистившись водой спасения, они без какого-либо промедления чистыми и незапятнанными вошли во врата вечной жизни". Слова: "многие крещенные там продолжали жить после этого" - обозначают, что не все уверовавшие язычники откладывали крещение до дня смерти, но некоторые принимали его раньше.

119. В оригинале: signaculum cruris. Под принятием "знамения креста" подразумевается древний обряд оглашения, хорошо известный в Восточной церкви, но реже фигурирующий в истории церкви Западной. Приняв оглашение, человек становился "оглашенным" или, по-гречески, "катехуменом" ("наставляемым", ср.: Гал. 6: 6), это означало, что он знакомится с христианским учением и готовится к тому, чтобы стать настоящим христианином. Оглашенные имели право присутствовать на церковных службах (им отводилось определенное место в храме), но не могли участвовать в таинствах; также накладывались определенные ограничения на их участие в жизни христианской общины.

120. О роли Гаутберта в скандинавской миссии см. примеч. 63 к наст. разделу.

121. Mandata.

122. См. примеч. 29 к наст. разделу.

123. Ис. 49: 1-3.

124. Ис. 49:5-6; 55: 5.

125. Ошибка. Правильно: Исайи, см. примеч. 123, 124 к наст. разделу.

126. Signum.

127. Иер. 26: 14.

128. Вторая поездка Ансгария в Бирку датируется 852-853 гг.

129. Fideles.

130. Иак. 4: 10.

131. 2 пар. 22: 13.

132. Vicus.

133. Vicus.

134. Oratorium.

135. Евр. 10: 30.

136. В оригинале: Cori. Речь идет о древнелатышском племени куров, или куршей, которые жили на побережье Балтийского моря и в раннее Средневековье (по крайней мере с VII в.) были данниками скандинавов.

137. Городище Гробини, предположительно соответствующее этому древнему поселению, было раскопано шведским археологом Б. Нерманом: Herman В. Grobin-Seeburg. Ausgrabungen und Funde. Stockholm, 1958. Среди находок Б. Нермана много предметов, изготовленных в Скандинавии.

138. Предположительно, современное местечко Алуоле, известное по археологическим раскопкам.

139. Пс. 94: 3.

140. Датский конунг Хорик II, или Младший (854 - ранее 873).

141. В оригинале: comes praefati vici. Ср. словоупотребление здесь и выше (примеч. 44 к наст. разделу), где идет речь об управителе Бирки Херигарии.

142. Vicus.

143. Vicus.

144. Город Рибе, как и Хедебю, был расположен на побережье полуострова Ютландия и являлся довольно значительным центром морской торговли в Дании.

145. 859 г.

146. В Бремене.

147. 2 Тим. 4: 7.

148. Это не тот Римберт, который является автором жития. Биограф Ансгария происходил из Фландрии, из окрестностей монастыря Торхаут.

149. 1 Фес. 4: 11.

150. Деян. 7: 60.

151. Sementivum.

152. Пс. 83: 7.

153. Иак. 1:17.

154. В оригинале: pigmentum, множественное число: pigmenta. Это произведение Ансгария представляет собой короткие (по несколько строк) изречения и молитвы, приуроченные ко всем псалмам, входящим в Псалтирь, и сами написанные в духе псалмов. Как явствует из жития, они были записаны учениками святого. "Приправы" дошли в рукописи XIV в. и печатном варианте второй половины XV столетия. Они были не так давно опубликованы с параллельным немецким переводом (о предшествующих публикациях см. это же издание): Pigmenta Ansgarii. Die "Pigmenta" des heiligen Ansgar: Gebete der frühen Kirche im heidnischen Norden. Kiel; Hamburg, 1997. Вторым произведением Ансгария являются "Чудеса святого Виллехада", первого бременского епископа (787-789). Чудеса стали происходить у гробницы святого после того, как Ансгарий в 860 г. обрел его мощи. Очевидно, Ансгарий создал "Чудеса святого Виллехада" для того, чтобы подчеркнуть свою преемственность по отношению к основателю Бременского епископства. Как известно, права Ансгария на Бремен долгое время оспаривал архиепископ Кёльна, да и в самом Бремене нового предстоятеля приняли неприветливо (см. главу 36 жития). Существует и "Житие святого Виллехада". Согласно Адаму Бременскому (I, 31), оно тоже было составлено святым Ансгарием, однако, по мнению исследователей, житие следует связывать с агиографической традицией монастыря Эхтернах. Житие и "Чудеса" Виллехада опубликованы в: Vita et miracula Willehadi / Ed. G. H. Pertz // MGH SS T. 2. Hannover, 1829. Unveränderter Neudruck. Leipzig, 1925.

155. Hospitalis pauperum.

156. Речь идет не только о церквях, находившихся в монастырях, но и о соборах, обслуживавшихся городскими капитулами Гамбурга и Бремена, так как капитулы в средневековых источниках постоянно именуются монастырями (monasteria).

157. Иов. 31: 16.

158. Иов. 29:15-16.

159. Флп. 3:20.

160. Деян. 8: 29.

161. Т. е. у скандинавов, которых франкские источники постоянно называют норманнами.

162. Римберт цитирует проповедь папы Григория Великого: Sancti Gregorii Magni Romani pontificis XL homiliarum in Evangelia libri duo. Liber Primus. Homilia УШ, habita ad populum in basilica beatae Mariae Virginis, in die Natalis Domini // Migne J.-P. Patrologiae cursus completus. Series Latina. Vol. 76. Col. 1104.

163. Историческая область к западу от устья реки Везер, юго-западнее залива Вильгельмсхафен.

164. Мф. 28: 20.

165. Чис. 14: 9.

166. 864 г.

167. Иов. 2: 10.

168. Пс. 118: 137.

169. Деян. 11:5.

170. Людовику Ш (876^882).

171. Текст этого послания дошел в издании Филиппа Цезаря 1642 г. Часть послания цитирует Адам Бременский (I, 33). Опубликовано в: MGH ЕЕ Т. 6. В., 1925. Р. 163. Вот его русский перевод; "Во имя святой и неделимой Троицы Ансгарий, благодатью Божьей архиепископ, всем предстоятелям святой Божьей церкви, пребывающим в королевстве короля Людовика. Желаю, чтобы вы знали, что в этой книге содержится то, как реймсский архиепископ Эбон, вдохновленный свыше, во времена императора Людовика, с согласия императора и собора, созванного почти со всего его королевства, отправился в Рим и там получил от достопочтенного папы Пасхалия официальное разрешение проповедовать Евангелие в странах Севера; а также то, как впоследствии император Людовик возвеличил это предприятие, явил во всем свою щедрость и благосклонность, а также прочее, что произошло с этой миссией. Поэтому смиренно прошу, чтобы вы выступили посредниками перед Господом, дабы эта миссия удостоилась возрасти и дать плоды во Господе. Ибо уже милостью Христовой основана церковь Христова и среди датчан, и среди шведов, и священники невозбранно исполняют там свое служение. Прошу также, чтобы вы поместили эти писания в вашей библиотеке - на вечную память - и чтобы как вы, так и ваши преемники, насколько того потребуют обстоятельства и тогда, когда сочтете полезным, делали бы сие всем известным. Господь всемогущий святым благоволением своим да соделает всех вас соучастниками дела сего и сонаследниками Христа в славе небесной". Какие именно привилегии архиепископству входили в сделанную Ансгарием подборку - неясно. См. также об этом послании и собрании привилегий: May O. H. Regesten der Erzbischöfe von Bremen. N 44. P. 14; Weibull L. Ansgarii skrift om den påvliga legationen över Norden // Scandia. Stockholm, 1940. Bd 13. S. 151-157; Seegrün W. Das Papsttum und Skandinavien. S. 32-33.

172. Так в традиции Западной церкви именуется праздник Сретения Господня, отмечаемый 2 февраля.

173. Пс. 24: 7.

174. Лк. 18:13.

175. Лк. 23:46.

176. Деян. 9: 15.

177. Ин. 21: 15-17.

178. Втор. 5: 5.

179. Мф. 5: 8.

180. Откр. 14: 4.

181. Мф. 19: 28.

182. 2 Тим. 4: 8.

183. 2 Кор. 11:26-29.

184. Римберт намекает на следующий евангельский сюжет: когда апостолы Иаков и Иоанн, сыновья Зеведея, попросили у Христа, чтобы он дозволил им сесть справа и слева от Него в Его славе, Иисус сказал им, что они будут пить чашу Его и креститься крещением, которым Он крестится, но не от Него (а от Отца) зависит, кому сидеть от Него до правую и по левую руку (Мф. 20: 20-23; Мк. 10: 35-40). Агиограф толкует это место в том смысле, что Иисус предрек апостолу Иоанну мученическую смерть ("чашу"), такую же, какая постигла самого Христа.

185. 2 Кор. 11:26-29.

186. Латинское слово martyr "мученик" представляет собой заимствование из греческого языка. Греческое ό и ή μάρτυς обозначает "свидетель / свидетельница", т. е., в раннехристианском лексиконе, "человек, свидетельствующий о Христе" (а именно о том, что Христосесть Бог). Это и имеет в виду автор жития, когда он объясняет значение греческого martyr латинским testis ("свидетель", особенно в судебном смысле).

187. Мф. 28: 20.