|
Закладка основ
Альфред стал другим человеком. С воодушевлением и, казалось, неисчерпаемой энергией он принялся перестраивать свое королевство.
Одним из первых насущных вопросов, потребовавших его внимания, был вопрос о наследстве и соглашении, которое он некогда заключил со своим братом Этельредом. В начале 880-х гг. на собрании уитенагемота в Лангдене Альфред добился согласия уитенов на то, что все владения, перечисленные в завещании его отца, должны перейти к нему, и он волен распоряжаться ими, как ему вздумается. Это решение дало королю возможность достойно наградить сторонников и упрочить свою власть. В какой-то момент авторитет династии Альфреда будет испытан на прочность, но теперь он находился на вершине могущества.
Поскольку даны теперь обосновались в восточной части Мерсии, Альфреду необходимо было как-то зафиксировать тот факт, что по ту сторону старой римской дороги, именовавшейся Уолтинг Стрит, дела будут вестись совсем иначе. Эта знаменитая древняя дорога, ведущая из Лондона на северо-запад, фактически делила Мерсию пополам. К северу и востоку от этого тракта лежат обширные земли, которые вскоре получат название Область датского права (Дэнло), поскольку их жителям дано было право жить по скандинавским законам. Еще при жизни этого поколения скандинавским поселенцам придется решать, кому они больше хотят подчиняться, англосаксонскому королю, правившему на юге, или воинственным норвежцам – властителям Йоркского королевства. Пока же они признавали только власть своих предводителей.
В англосаксонской части, к югу от Уотлинг Стрит, произошло тем временем нечто примечательное. Кеолвульф II умер, и Альфред заполнил образовавшийся политический вакуум. Существует предположение, что человек по имени Этельред, в начале 880-х гг. взявший под свой контроль англосаксонскую половину Мерсии, был родичем тестя Альфреда. Он будет править западной Мерсией не как король, а как элдормен, признавая Альфреда своим повелителем. Он не принадлежал к династии Кеолвульфа, и имена многих приверженцев Кеолвульфа с этого момента исчезают из списков свидетелей грамот. Это говорит о том, что Альфред был хорошо осведомлен о сложности политической ситуации в Мерсии и не хотел, чтобы история повторилась. Перемены, происходившие в расширившемся королевстве Альфреда, были оценены даже на континенте. Архиепископ Реймсский в своем письме в середине 880-х гг. обращается к нему как к нему как Rex Anglorum, в отличие от титулатуры, принятой в грамотах начала 880-х гг., где сам Альфред именует себя Westseaxena cinge, или Saxonum rex. К концу десятилетия Альфред правил королевством англосаксов. Вскоре его сын и внук превратят это королевство в еще более обширное образование, королевство англичан. Но прежде следовало завершить великий проект.
Укрепление обороны
Если с каждой гайды предоставляется по одному человеку, то на каждой поль1 стены можно поставить четыре человека. Таким образом, 20 полей стены обеспечиваются 80 гайдами, а на фарлонг по тем же расчетам – 160 гайдами.
Перечень бургов с гайдами
Как Альфреду удалось укрепить свое королевство? Или, говоря словами Ассера, "что можно сказать о тех восстановлении городов и фортов, которые следовало перестроить, и о строительстве новых там, где прежде ничего не было"?
В прошлом англосаксонские короли строили укрепления только тогда, когда возникала реальная нужда обороняться. Король Мерсии Оффа (757-796) включил строительство укреплений в число обязательств, которые нес перед королем каждый свободный человек. Но ничего сравнимого по масштабу с замыслом Альфреда никогда не делалось. Альфред помнил собственный опыт в Ноттингеме и не забывал о том, что викинги не любят держать осаду. В детстве во время поездки в Рим он наверняка видел укрепления "Города Льва", только что отстроенные папой Львом IV. Он мог также знать и том, что Карл Лысый конце 860-х гг. занялся перестройкой укреплений Ангулема, Тура, Ле-Мана и Дижона в соответствии избранной им новой стратегией обороны. Обратив свой взгляд на форты-близнецы в Пон-де-лАрш и вспомнив, как в 865-866 гг. их захватили викинги, Карл разделил крепостные стены на участки; за предоставление воинов и всего необходимого для обороны данного сектора отвечал конкретный местный магнат. Карл также провел ревизию всех земельных владений своего королевства, по типу Книги Страшного Суда, и не исключено, что Альфред в 880-е гг. предпринял аналогичный шаг.
В голове Альфреда начала складываться некая идея. Он стремился не только обеспечить своим подданным защиту на случай новых викингских нашествий, но такую военную организацию, при которой в его распоряжении постоянно находились бы внушительные силы. События, которые развернулись в землях Южной Англии в 880-х гг., свидетельствуют о блистательных организационных способностях короля. Помимо проведения военных преобразований Альфред призвал к себе самых известных книжников из разных концов Англии, из Уэльса и с континента, чтобы они помогли ему восстановить духовный и интеллектуальный потенциал королевства. Он также попытался изменить его географию. Уильям Мальмсберийский в XII в. утверждал, что он собственными глазами видел надпись в здании капитула в Шафтсбери, гласившую, что "Альфред построил этот город в 880 г.". Это поразительное историческое свидетельство получило подтверждение, когда в 1902 г. был обнаружен фрагмент, который, очевидно, был частью этой самой надписи2.
В документе, известном как Список гайд для бургов (Burghai Hidage), дошедшем до Нового времени в рукописи X в., перечислены тридцать три бурга и приводятся сведения о том, сколько гайд земли приписано к каждому из них. В этом списке никак не представлены Корнуолл, Кент и Лондон. Одно из предлагавшихся объяснений гласит, что когда составлялся перечень, эти территории обладали некоей автономией, хотя при этом Эксетер, Бат, Винчестер, Портчестер, Чичестер, Рочестер и Кентербери, очевидно, складываются в единую цепь. Говорилось также, что до возвращения датчан в Англию в 892 г. Альфред еще не успел развернуть свою деятельность по строительству новых укреплений и перестройке старых в окраинных (с точки зрения Уэссекса) областях центрального и восточного Кента. Это могло бы объяснить, почему прибывшие викинги высадились именно там. Однако исходя из того, что они привезли с собой в Англию лошадей и еду, возникает предположение, что кентцы успели спрятать в каких-то надежных убежищах свои запасы и скот, и викинги об этом знали. В общем, вопрос о том, в какой момент Кент был оснащен бургами так же, как это было сделано в Уэссексе, остается открытым.
Сохранившийся перечень показывает, что бурги располагались не только вдоль границ, но и на всей территории королевства, так что ни один бург не отстоял от другого дальше, чем на расстояние дневного перехода, то есть примерно на 20 миль. Укрепления служили не только укрытиями, в которых местные жители прятались в случае грабительского набега, но и базами, с которых можно было контролировать территорию, подвергшуюся нападению врага. Крепости располагались достаточно близко, чтобы их гарнизоны могли поддерживать друг друга и вести военные действия объединенными силами. Суммарная численность воинов во всех бургах Уэссекса оценивается приблизительно в 27000 человек. Не все они могли вступить в бой одновременно, но цифры говорят о том, что где бы враг ни вторгся в Уэссекс, неподалеку всегда находился гарнизон, готовый оказать сопротивление.
Альфред использовал старые римские крепости так же широко, как и строившиеся на просторах Уэссекса новые бурги. Не все бурги с годами превратились в города, но укрепление уже существовавших крупных поселений дало толчок постепенной урбанизации на протяжении X в. В последующие десятилетия торговля, чеканка монеты и отправление правосудия мало-помалу сосредотачивались в этих удобных и безопасных местах. С появлением в новых горожан и ростом цен на землю в бургах складывалась новая экономика. Так Альфред впервые после римской эпохи вернул на юг Англии городскую жизнь.
Но это произошло не мгновенно. На переустройство королевства потребуются годы. Нам известно, что в 892 г. викинги напали на некий бург в Кенте, строительство которого все еще продолжалось силами нескольких керлов. Для подданных Альфреда выполнение того, что называлось "общими повинностями", не было внове. В течение какого-то времени они были важным элементом общественного механизма. Эти повинности включали починку и строительство мостов, строительство укреплений и военную службу. Однако Ассер приоткрывает нам мельком те трудности, с которыми столкнулся Альфред, когда пытался растолковать людям смысл работы, которую они делали. Эти трудности усугублялись тем, что, если верить Ассеру, Альфред всю свою жизнь страдал неким непонятным недугом:
"Многие беды терзали короля, хотя он и был облечен королевской властью [...], его непрерывно мучили жестокие приступы некоего неизвестного недуга, так что у него не было ни часа покоя: когда он не страдал бы от самой болезни, то в унынии, страшась ее, доходил почти до полного отчаяния [...] К этому добавлялись нерадивость и бестолковость его подданных, из которых почти никто не готов был добровольно взяться за какую бы то ни было работу для общих нужд королевства.
И все же, приняв кормило власти в свои руки, он один, с Божьей помощью, подобно умелому кормчему, старался вести корабль своего королевства [...] Ибо кроткими наставлениями, лестью, убеждением, приказами и (в конце концов, когда терпение его истощалось) суровыми наказаниями тех, кто не повиновался, и всячески порицая общую глупость и упрямство, он осторожно и искусно управлял своими епископами, элдорменами и знатью, и своими тэнами, столь дорогими ему, и также герефами (в которых, после Господа и короля, воплощена, как и подобает, власть над всем королевством), во исполнение его личной воли и к общей пользе всего королевства. Однако если в ходе этих королевских увещеваний приказы не выполнялись из-за лености людей, или же исполнение их начиналось в годину бедствий слишком поздно и не завершалось вовремя и не могло послужить ко благу тех, кто выполнял их (здесь я говорю о строительстве укреплений по приказу короля, которое начиналось запоздало и не доводилось до конца), и вражеские силы вторгались по суше и по морю (или, как часто случается, и по суше, и по морю одновременно!), тогда те, кто противился королевским приказам, униженные бесполезным раскаянием, оказывались обречены, в сущности, на гибель [...] Те, кто сурово пострадал, теперь сокрушаются несвоевременным раскаянием и сожалеют, что беспечно пренебрегали королевскими приказами; теперь они громко восхваляют дальновидность короля и обещают приложить все усилия к тому, что прежде отказывались делать – то есть к строительству крепостей и прочим вещам, которые делаются для общего блага королевства".
Самое ближайшее время покажет, насколько осмысленными были усилия короля и его подданных. Система бугров, возможно, выстроенная только наполовину, примет на себя жестокий удар. Но преобразования, задуманные Альфредом, не сводились только к созданию укреплений. Они касались также двух других слабых мест в обороне королевства.
Военные преобразования
Вполне надежные свидетельства источников позволяют предположить, что, помимо строительства крепостей, король изменил порядок призыва фюрда. Составитель Англосаксонкой хроники в записи за 893 г. вспоминает, что "король поделил свое ополчение надвое, так что во всякое время половина людей была дома, а половина в походе, не считая тех воинов, которые защищали бурги".
Контекст, в котором сообщаются эти сведения, позволяет предположить, что система изменилась не в 893 г., а существенно ранее, видимо, в 880-е гг.
Но что имеется в виду? Некоторые исследователи замечают, что нечто подобное упоминает Орозий, рассказывая об армии амазонок, разделенной на две части, одна из которых уходила сражаться, а другая оставалась защищать их жилища. Возможно, идея действительно пришла Альфреду в голову под влиянием этого рассказа, но реально речь идет о принципе ротаций. Пока половина королевских подданных, обязанных являться в фюрд, несла службу, другая половина была свободна от королевского призыва. По истечении определенного срока они менялись – те, кто находился в войске, отправлялись по домам, а им на смену приходили другие. В бургах же, похоже, находились постоянные гарнизоны, которые обеспечивались за счет "приписанных" к бургам гайд. Это означало, что в распоряжении короля практически всегда находилось готовое к походу войско. На деле эта система была не безупречной и временами давала сбои, особенно в те моменты, когда одна часть фюрда расходилась по домам, а другая собиралась на службу, но такой порядок, несомненно, был лучше того, что существовал в Уэссексе раньше.
Викинги обычно приплывали на побережье, входили в речные устья, а затем перемещались по речным системам на большие расстояния. Многих проблем можно было бы избежать, обеспечив оборону берегов. Брат Альфреда Этельстан сражался с викингской флотилией у берегов Кента, а сам Альфред участвовал в 875 г. в морском сражении, которое завершилось захватом одного из вражеских кораблей. После Эдингтона Альфред, вероятно, занялся вплотную уэссекским флотом. Ассер называет флотилию 890-х гг. "флотом Альфреда", намекая на то, что на самом деле это был Королевский флот. Идея о том, что Альфред был основателем Королевского флота, считается любимым мифом викторианской эпохи, однако факт остается фактом: со времен Альфреда до наших дней в Англии всегда существовала военная флотилия, находящаяся под непосредственным покровительством правящего монарха, и отрицать заслуги Альфреда в этом деле просто неучтиво. Но пока речь шла совсем о другом: противникам Альфреда предстояло в ближайшем будущем лишиться одного из главных своих преимуществ – господства на море.
Викинги во Франции
Войско викингов, прибывшее в Фалгем зимой 878/79 г., отправилось во Францию, дав Альфреду отдышаться и начать преобразование своего королевства. И Англосаксонская хроника, и Этельверд, который работал с ныне утерянной ее редакцией, проявляют живой интерес к событиям на континенте начала 880-х гг. Возможно, этот интерес объясняется тем, что среди ученых помощников Альфреда были как минимум двое клириков с континента.
Не исключено, что за зиму до войска, расположившегося в Фалгеме, дошли слухи о недавних бедах данов в Англии, после чего они решили вновь попытать счастья в земле франков. И вот их флотилия пришла в Гент. Все проблемы, связанные с викингскими набегами, обрушились в этот момент на голову Карла Толстого (839-888), правнука Карла Великого, только что получившего корону Каролингской Империи. Он уже столкнулся в Асселе с викингским войском под предводительством некоего Годфрида, но это было только начало. Карлу удалось взять войско Годфрида в осаду, но условия последовавшего мирного соглашения существенно отличаются от тех, о которых договорились Альфред и Гутрум. Карл дал Годфриду более 2412 фунтов чистейшего золота и серебра, а также земли в обмен на то, что Годфрид признает его верховную власть. В довершение всего Карл согласился отвести свои войска на 6 миль, тем самым обеспечив Годфриду свободу маневра. Годфрид после этого выказал свое презрение к императору, убив нескольких благородных посланников Карла и потребовав выкуп за остальных.
Если над землями Уэссекса в тот год разносились звуки топоров и молотков, то жители континентальных королевств слышали удары копий о щиты и ощущали запах смерти и гари. Император вынужден был обобрать дочиста собственные церкви, чтобы откупиться от многочисленных викингских предводителей, и это вызвало негодование по всей стране. Сами епископы брались за оружие, чтобы повести безнадежную атаку на грозного противника. Те, кто не могли сражаться, бежали. Архиепископ Гинкмар Реймсский, поняв, что ему не от кого ждать защиты, поскольку вся местная знать находилась при императоре, бежал, увезя с собой святые мощи, церковные сокровища и те самые анналы, в которых он описал разразившуюся катастрофу. Эти анналы, Анналы монастыря Сен-Бертен, вскоре продолжит другой человек, поскольку жить Гинкмару оставалось недолго. Но в последних нескольких строках своего труда Гинкмар упомянул предводителя викингов, который вскоре явится проверить на прочность новые укрепления Альфреда. Хэстен сначала грабил долину Луары, но Людовик III в конце концов заплатил ему, чтобы он ушел оттуда. Не исключено, что по пути к своему следующему месту дислокации, на побережье между устьем Сены и Фризией, он встретился с войском, которое стояло лагерем в Фалгеме в 879 г.
В Англосаксонской хронике, фрагмент из которой приведен ниже, также содержится несколько намеков на то, что корабельщики Альфреда в это время не бездействовали. Упомянуты также контакты Альфреда и его епископов с Римом, которыми он не пренебрегал даже в тяжелые годы:
"881 г. Тогда разбойничье войско отправилось далее в землю франков, и франки сражались с ними [в битве при Сокуре на Сомме 3 августа 881 г.], и там разбойничье войско добыло себе коней после сражения.
882 [881] г. Тогда разбойничье войско поднялось вверх по Маасу, вглубь франкских земель, и оставалось там год. [Этельверд сообщает, что они разбили лагерь в Эльслоо на реке Маас] В тот же [882 г.] год король Альфред вышел в море на кораблях и сражался с четырьмя кораблями данов; он захватил два корабля и перебил людей; а два других корабля сдались, но люди на них были избиты и сильно изранены, прежде чем покорились.
883 [882] г. Тогда разбойничье войско поднялось по Шельде до Конде [согласно Ассеру, женского монастыря] и оставалось там год. И папа Марин послал королю Альфреду частицу креста Господня, и в том же году Сигхельм и Этельстан повезли в Рим – а также св. Фоме в Индию [возможно, в Иудею] и Св. Варфоломею – дары, по обету короля. Альфред дал обет, когда они осаждали разбойничье войско в Лондоне, и там, по милости Божьей, они весьма преуспели, и их мольбы после данных обетов были услышаны.
884 [883] г. Тогда разбойничье войско поднялось по Сомме к Амьену и оставалось там год".
Битва при Сокуре закончилась победой франков (что случалось редко) и была воспета на древневерхненемецком языке в поэме, которая называется Песнь о Людвиге, и на старофранцузском – в поэме Гормон и Изамбар. Однако утверждение англосаксонского летописца, что викинги "добыли себе коней после сражения" (Ассер, опиравшийся на сообщения Англосаксонской хроники, пишет, что они "стали конным войском"), говорит об умении скандинавов даже из поражения извлечь выгоду.
Викинги покинули Гент в ноябре 880 г., после того как целый год грабили земли по берегам Шельды и дальше на юге, в окрестностях Реймса. Они провели зиму 880/81 г. в Куртрэ, на реке Лис, и оттуда совершали набеги на Фландрию. К лету они пересекли Сомму и дошли до Бове, когда в августе при Сокуре их остановил Людовик III. Но осенью того же года викинги ушли из Фландрии в Лотарингию, остановившись на зиму в Эльслоо. В 882 г. первые полгода они разоряли земли междуречья Мааса, Рейна и Мозеля, но в конце концов их взял в осаду Карл Толстый. После этого они двинулись на запад, к Шельде. Примерно в это время король Альфред сражался с их соотечественниками на море.
Из своего зимнего лагеря в Конде язычники совершали набеги на области, лежащие к югу и юго-западу от их лагеря, пока весной 883 г. их внимание не привлекло побережье Фландрии, где они успешно разбойничали до осени. Следующей зимой они разбили лагерь в Амьене, где Карломан (866-884), преемник Людовика III, безуспешно пытался заключить с ними мир. К осени 884 г. войско собралось в Булони, и, похоже, его предводители приняли решение, аналогичное тому, что было принято "огромным войском" в Рептоне, – разделиться. Для жителей Лувена на реке Дил их решение обернулось продолжением бедствий, но Альфреду выпала возможность проверить действенность его усилий. Викинги пришли в Рочестер на кораблях. Они привезли с собой своих лошадей и предполагали, что были готовы продуктивно вести войну в землях Кента.
Рочестер, первая проба сил
Рочестер, вероятно, казался викингам лакомой добычей. Это был важный порт с собственной епископской кафедрой, конечный пункт торгового пути через пролив. Скандинавы из фалгемского войска 879 г. едва ли могли предположить, что Рочестер защищен лучше, чем в 842 г., когда их соплеменники напали на этот город и разграбили его.
Но даны убедились на собственном опыте, что на юге Англии произошли значительные перемены. Высадившись у Рочестера, они обнаружили, что город хорошо защищен. Старые стены были починены, а внутри находился гарнизон достаточно сильный и многочисленный, чтобы без труда отразить прямой натиск. Скандинавам пришлось срочно менять планы. Они соорудили укрепления у ворот города, надеясь, что смогут взять его измором. Но и на сей раз они ошиблись в своих расчетах. Возможно, некоторые из воинов уже бывали в Англии и знали, сколько времени нужно, чтобы собрать фюрд: по их представлениям, у осаждавших было в запасе недели две. Но им не было известно о преобразованиях, которые проводил Альфред. Внезапная быстрая атака англосаксонского войска застала викингов, обосновавшихся у ворот Рочестера, врасплох, и они в панике бежали из своего лагеря, бросив пленников и лошадей, привезенных из Франции.
Ассер сообщает, что после этого эпизода даны снова отплыли во Францию, вынужденные к этому "неумолимым ходом событий". Но Этельверд сообщает некоторые подробности, по которым можно представить, что произошло потом. Похоже, не все викинги уплыли. Те, кто остался, обменялись с Альфредом заложниками, однако дважды нарушали договоренность с королем, грабя лесные области к югу от Темзы. Некоторое время Альфред, должно быть, недоумевал, чем объясняется такая наглость. Ответ на этот вопрос не обрадовал его. Люди Гутрума вели себя тихо после поражения при Эдингтоне, но теперь Гутрум, должно быть, решил еще раз испытать силы Альфреда. Этельверд ясно дает понять, что он думает о предательстве данов из Восточной Англии, которые, вместо того чтобы обрабатывать английские земли, стали вмешиваться в чужие дела:
"Нечестивцы, которые жили тогда в Восточной Англии, поддержали их [викингов, приплывших из Франции] и отправились за пределы своих земель, в Бенфлит [в Эссексе]. Там объединившееся войско разделилось в результате жестокой ссоры, некоторые остались, некоторые отправились искать себе места за морем".
Люди Гутрума, разумеется, не упустили возможность причинить Альфреду неприятности. Терпеть такое было нельзя. Альфред отправил свои корабли к побережьям Восточной Англии. Жители Кента, вероятнее всего, из Рочестера, подошли к берегам королевства Гутрума с намерением совершить опустошительный карательный набег – практика, хорошо знакомая викингам. Однако даны из Восточной Англии заметили англосаксонские корабли и самонадеянно вышли в море им навстречу. Судя по итогу битвы, они были слишком самоуверенны. Источники не объясняют, почему морское сражение в устье реки Стур завершилось так удачно для англосаксов, и мы никогда об этом не узнаем. Из шестнадцати скандинавских кораблей, вышедших навстречу англосаксонской флотилии, не вернулся ни один. Все они оказались в руках англосаксов, а находившиеся на них люди погибли. Исход сражения, наверное, неприятно поразил Гутрума; за один день он лишился многих верных соратников. Но в его распоряжении оставалось достаточно ресурсов, чтобы отомстить. Когда англосаксонские корабельщики, стоявшие на якоре в устье Стура, вдоволь нарадовавшись своей добыче, собирались отплыть в Кент, им внезапно преградила путь огромная флотилия, собранная со всей Восточной Англии. О последовавшей битве также ничего не сообщается, кроме того, что она закончилась победой данов, но можно предположить, что это был достойный реванш за первое пораженье. Даны почти наверняка вернули большую часть добычи, захваченной людьми Альфреда в первом сражении, и непонятно, сколько кораблей Альфреда вернулось домой.
После этого королю стало ясно, что Гутрум по-прежнему силен. В связи с тем, что скандинавы из Восточной Англии в любой момент готовы были вернуться к своему старому "ремеслу", возникала насущная проблема. Город Лондон, мерсийский торговый порт, очевидно, находился в очень уязвимом положении. Именно вокруг него будет разворачиваться следующая серия войн Альфреда Великого, и избранный королем путь решения проблемы укрепит растущее чувство единения среди его подданных.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Поль – мера длины, равная примерно 5 м. – Прим. ред.
2. Весь это абзац представляет собой, по сути, краткое изложение "альфредовского мифа" в самой яркой его форме. Наибольший вклад в создание этого мифа внесли английские историки и патриотически настроенные литераторы XIX в., которые не просто объявили Альфреда создателем английского государства, английских свобод, английского парламента и т. п., но приписали ему логику действий просвященного монарха-реформатора XIX столетия. Не случайно в исторических и художественных произведениях часто присутствуют – эксплицитно или подспудно – параллели между Альфредом и королевой Викторией. Вряд ли стоит говорить, что "альфредовский миф", как и любой другой исторический миф, по определению не историчен и анахронистичен. Дата обнаружения фрагмента надписи (1902 г.) заставляет задуматься – именно в этот период, в связи с широкомасштабным празднованием тысячелетия смерти Альфреда (датой, которой тогда ошибочно считался 901 г.), культ англосаксонского короля достиг своего наивысшего расцвета. Серьезные современные исследователи, не отрицая заслуг Альфреда и своеобразия его личности, ясно понимают, что он действовал, исходя из реалий и представлений своего времени, и его поступки были продиктованы сиюминутными задачами и нуждами (так, как он их понимал), а не какими-то далекоидущими планами. – Прим. ред.
Далее: 886 г. Лондон
|
|
